Плохие намерения

Конечно, Марк прислушивается ко мне и выбирает совсем не ужастик… а жуткий двухчасовой триллер, во время которого я только и делаю, что жмусь к сводному брату, спрятав лицо у него на плече. Он ободряюще гладит меня по спине и раз за разом повторяет, что не думал, как мне на самом деле будет страшно. Парень извиняется не менее сорока раз, тем не менее, не спешит покидать зал, наблюдая, как маньяк безжалостно кромсает очередную жертву… После окончания сеанса я выхожу из зала с нервной дрожью и чётким осознанием того факта, что в ближайшие несколько недель не смогу уснуть без включенного ночника. А ещё наверняка мне будут мерещиться жуткие крики, которые издавала та несчастная девушка, когда её заживо разрезали пополам. Бррр… - Я даже не знаю, как искупить вину за свою оплошность, - произносит Марк мягко, ненавязчиво приобнимая меня за талию. Вряд ли это была просто оплошность. – Как насчёт мороженого за мой счёт? - Звучит чудесно, если бы одну из жертв не оставили умирать в морозилке, - бормочу, в очередной раз за этот вечер передёрнувшись. Чтобы я ещё хоть раз позволила кому-то выбирать фильм… - Наверное, я лучше поеду домой и залью тоску парой чашек горячего шоколада… - Я знаю место, где готовят лучший шоколад в городе, - тут же воодушевляется Марк, загадочно подмигнув мне. Я невольно замираю в нерешительности. – К тому же, говорят, что если рассказать кому-то о своих страхах, они станут менее значительными. Так что? - Только ради шоколада, - улыбаюсь, и на самом деле почти не вру. Я с детства готова литрами пить горячий шоколад, наплевав на вред для желудка и фигуры. Это – мой наркотик. – Впрочем, я бы не против послушать о твоих страхах… Кафе, в которое меня приводит Марк, оказывается довольно уютным. Мы устраиваемся за одним из деревянных столиков, расположенных возле большого панорамного окна, открывающего вид на город с высоты шестого этажа торгового центра, и заказываем по чашке горячего шоколада со взбитыми сливками. Я едва не сглатываю слюну, когда официантка ставит передо мной чашку и тарелочку с шоколадным пирогом. Наверное, это единственное, что может поднять мне настроение в этот мрачный момент. - Ну что, я реабилитирован в твоих глазах? – интересуется Марк, когда я делаю большой глоток из чашки, едва не ошпарив язык. Я улыбаюсь. – Может, тогда поделишься своими переживаниями? Следующие полчаса я рассказываю Марку о моментах фильма, которые показались мне наиболее жуткими, а он так забавно шутит по поводу каждой сцены, что они кажутся мне всё менее страшными и в чём-то даже нелепыми. - Та девчонка орала так громко не потому, что её резали, - фыркает парень, прервавшись, чтобы сделать глоток из своей чашки. Я делаю то же самое, допивая уже вторую порцию тягучего горячего шоколада. – Просто смазался её макияж, на который ушло всё утро, и она наверняка переживала, что будет нелепо смотреться в той жалкой пятиминутной сцене, в которой ей удалось засветиться на экране. - По-твоему, все девушки примитивные и зациклены на своей внешности? – ухмыляюсь я, преодолев внутреннее возмущение. Официантка ставит передо мной уже третью чашку шоколада, и я с сожалением думаю, что едва ли смогу её осилить. - Только актрисы, - мгновенно парирует Марк, пододвигая чашку ко мне поближе. Я подавляю тяжелый вздох. – Серьёзно. Я как-то встречался с одной, и она вскакивала в половину седьмого, чтобы накраситься до моего пробуждения. Сумасшествие… А мне, по правде говоря, больше нравится натуральная красота. Вот ты безумно красивая. Я скромно улыбаюсь, подумав о том, стоит ли рассказать ему о слое корректора, который маскирует мешки под глазами, блеске для губ и румянах… Но затем решаю, что не стану его разочаровывать. В очередной раз вздохнув, решительно беру чашку и делаю небольшой глоточек шоколада, но тут же отодвигаю в сторону. Видимо, на сегодня всё же достаточно… - Идём, - заявляю решительно, всерьёз задумавшись о том, смогу ли встать с кресла. После этого дня мне стоит подумать о хорошей диете. - Погоди, у тебя тут… - с этими словами Марк неожиданно встаёт со своего кресла и подходит ближе, наклонившись надо мной. В этот момент моё сердце ускоряет ход, и я думаю о том, должна ли ответить, если он вдруг меня поцелует. Это ведь даже не свидание. Но парень лишь проводит пальцем по кончику моего носа, снимая остатки молочной пены, и улыбается. Мои щёки тут же покрываются румянцем. О чём я только думала… - Это… очень мило… - шепчу, чувствуя, как пересохло в горле. Но притронуться к чашке с горячим шоколадом я больше не решаюсь. – Но нам, правда, уже пора. Я обещала маме быть к ужину… - Сейчас только шесть, - замечает Марк, мельком взглянув на свои наручные часы. Разве? Я думала, уже не менее восьми. – Прогуляемся? Решив, что это неплохой повод избавиться хотя бы от половины потреблённых калорий, я киваю. Мы оставляем машину Марка на парковке торгового центра и неспешно бредём в сторону дома наших родителей, по дороге делясь друг с другом разными забавными историями из детства. Невольно я задумываюсь о том, как многое изменилось между нами за последние два месяца. Я ведь считала его просто заносчивым ублюдком… Сейчас я в некоторой мере не отказываюсь от этого мнения. Но вдобавок к этому Марк кажется мне добрым, искренним и верным. Я слушаю истории из его бесшабашной юности и не могу удержаться от улыбки. Не думала, что мне будет так легко рядом с ним. - Кажется, мы пришли, - произношу, когда мы останавливаемся за воротами дома. Возвращаю Марку шарф, который он одолжил мне, когда начала замерзать. – Зайдёшь? Мама будет счастлива. - В другой раз, - качает головой он, не сводя с меня взгляда. Я вновь смущаюсь. – Всё же ты очень красивая… - Спасибо, - лепечу, кутаясь в свою куртку. Сегодня утром неожиданно похолодало, - и спасибо, что про… Договорить я не успеваю, потому что Марк неожиданно подаётся вперёд и касается поцелуем моих губ – легко, мимолётно, едва ощутимо, но всё же я успеваю почувствовать, как знакомое тепло разливается в груди, медленно заполняя каждую клетку моего тела… - Я… я… - заикаюсь, когда он отстраняется. Даже и не знаю, что сказать в такой ситуации. – Так мало времени прошло и… - Это не отменяет того факта, что ты мне нравишься, сестрёнка, - выдыхает Марк, и это признание звучит для меня, словно выстрел в тишине. Я ему нравлюсь? – Я готов ждать, сколько потребуется. Единственное, что я не готов сделать – отступить…