In auro niger chorea. Surra

Солнце светило ярко, как мерещилось. Было очень светло, даже слишком для начала зимы. Тем ни менее, это действительно было солнце, и его солнечные лучи заливали комнату от одного уголка до другого. Слышалось славное чириканье птичек на улице и сквозь открытое окно ползли сладкие ароматы луговых трав. Свежих… Не уже ли наступила весна? Было прохладно, но свежо. Звук перелистывающейся страницы, пара мгновений и хлопок закрывающейся книги. Лязг бруска о лезвие. Тихий шёпот девушки и юноши, и если это покои Ти, то примерно у двери. Звук трения руки о стену или пол. Танья приоткрыла глаза, в них сразу защипало и леди Хомлесс зажмурилась. Тишина воцарилась в комнате, Ти сжала под одеялом простынь и вновь открыла глаза. Это была её комната, которую она делила с Теоном. Сейчас юноша сидел напротив в, казалось, его любимом кресле. Он долго сверлил Ти своим серо-зелёным взглядом и затем сладко и искренне улыбнулась. Ти приподнялась в кровати, придерживая одеяло, и тоже улыбнулась. В углу комнаты на полу сидела Абигейл с книгой в руках и продолжила мило беседовать с Риком, как только заметила улыбающуюся Ти. − Ребята, − окликнул их Теон и они шушукаясь поднялись и вышли из комнаты, помахав девушке руками. По их уходу на изножье кровати сел Грейджой. – Как ты себя чувствуешь? Голос его был робким, виноватым. Ти вздохнув, ответила: − Прекрасно, спасибо. А что случилось? −Ты разозлилась тогда на меня, а я был зол на тебя. В общем, мы немного поругались, и твои эти штучки появились, золотистые. Я не видел ничего подобного, убедился в том, что ты особенная. Хотел бы тебя остановить, но ты сама упала в обморок. Ты долго не приходила в себя, − девушка помнила всё, что было и после потери сознания. Сначала темнота, мерное прикосновение к камням, взлёт и падение на мягкое облако, как чудилось Ти. Ей снились прекрасные сны всё это время, но произошедшее до этого немного её волновало. Ровно столько, что она хотела бы извиниться перед Теоном, но Танья своевременно вспомнила об их уговоре, так или иначе, он как всегда бы попросил впредь так не делать. И Танья не стала просить прощения, лишь посмотрела в окно. − Так красиво там, − не громко, слегка хрипловато, но сказала Танья, рассматривая знакомые пейзажи холмов, степей и не высокой горной полосы. Но сейчас они выглядели по-особенному – лежал тоненький слой снега, а из-под него торчали шапки посвежевшей луговой травы и бутоны не привередливых цветов, появляющихся от влаги. Но снег таял, образовывал блестящие на свету ниточки ручейков, лужи, на дороге, в углублениях на земле. Обманно, лживо, но очень красиво для начала Зимнего года. – Выходит, нам тут последний месяц остался… − Именно так, шесть. Через два дня уже, − Теона перебил резкий вскрик Ти, краткий вздох. − Я не могу уехать так легко… Это же говорит, что приёдет время делать важные дела. Я думаю, что ещё не готова. − Танья уныло отвела взгляд в сторону и прикусила нижнюю губу, от чего та, мгновенно покраснела. Но, так, или иначе, девушка была согласна. Задерживаться тоже было нельзя, но как бы она не скучала, ей хотелось остаться тут дольше. Этого Танья от самой себя ожидать не могла. Настоящая ловушка. Ти глубоко задумалась, прищурившись. − Ти, эти штуки, вещи опасные. Шутить не стоит. Я наблюдал за этим парнем, Голубем … Риком, не важно. Это слишком опасно даже для такой хитрой леди как ты. Возможно, тебе стоит … − Мне ничего не может стоить. Я отказалась от своих возможностей, но не такими грубыми действиями, как мне предложили. Вычеркнуть из себя частичку познанного не под силу никому. Забыть? Это лучше. О крыльях и солнце я забуду, навсегда. В моей жизни появляются с каждым днём мне дорогие люди, и я не хочу, чтобы те, кому я дорога боялись за меня. В небесах я окажусь только став призраком или если меня подкинут. От других привилегий я не откажусь, Теон. И так называемую, магию, ты тоже больше не увидишь. Клянусь. Теон хотел было оспорить, ведь возможно и не хотел отказа девушки от такого замечательного шанса. Вся доля риска легла на плечи Хомлесс и её главная заслуга – принять правильное решение. *** Наступили холода. Без снега, тумана или дождя. Наоборот, весьма солнечно. Но зимние морозы пришли с севера и были по-настоящему странными. Так неожиданно. Впрочем, что говорить – действительно наступила Зима. Даже тёплый чёрный плащ с пушистым воротником не защищал Танью и девушка жалась к руке Теона, стоя на одном из зубце башни, не имевшей остроконечную форму. От близкого к Ти юноши веяло затхлостью большого зала, где подавали не особо сносную еду, зато развивали утомительные вечера парочкой песен и не громких застолий. Танья смотрела вдаль: на равнине с холмами и россыпью каменных скал торчали сухие кучки кустарников, к которым на спех подлетали птички, старательно обустраивающие свои зимние укрытия. «Всё равно умрут» , − с горечью подумала Танья и сплела свои тонкие холодные пальчики с пальцами Грейджоя, который в свою очередь смотрел дальше этих холмов, скал и берегов. Взгляд не прервался бы и за несколько тысяч верст, пройдя прибрежные горы материка, или растаяв где-то на незаметной черте горизонта. Теон вздрогнул, почувствовав прикосновение любимой и улыбнувшись, обхватил её талию левой рукой, словно хотел подарить всё своё тепло. А действительно, так оно и было. Он и она – оба скучали по месту, которое могли бы назвать своим домом. Родным местом, куда всегда бы хотело вернуться. Теон не хотел этого порой признавать, но Ти знала, чего он хочет. В ней он видит дорогу назад, крепкую поддержку. Ти сделала шаг и припала к его груди с изображением золотого кракена, раскинувшего свои щупальца по чёрному полю. Палец Теона поддел подбородок Таньи и заглянул в её ясные блестящие глаза. Никакой усталости, лишь чистейшее беспокойство и любовь. Никто ранее не мог подарить Грейджою такой взгляд, никакая самая талантливая девушка за мешок золота. Губы их соприкоснулись, когда Танья приподнялась на носках, и длинный протяжный поцелуй скрасил момент на обдуваемой ветром башне. − Нам пора, − произнесла Ти. – Я хочу найти Абигейл и Лиану. Рука юноши тыльной стороной погладила девушку по щеке и Танья широко улыбнулась и, поправив подол платья, направилась вниз по лестнице. Пройдя к двери, Ти получше закуталась в длинный плащ, прикрыв лицо по нос. Ти вышла, а дверь заскрипела на морозе. Погибшие растения в небольшом палисаднике покрылись серебряным блеском инея, хрусталиками торчали на кучках сырой земли. Во дворе уже стояло две оседланные лошади и одна вьючная с сумками. В башне напротив, на самом верху, было весело и слышался смех. Девушка зашла в комнату и сразу её встретил мальчик Рорар, который так не хотел, чтобы Танья уезжала. Стоя в дверях, Ти присела и чмокнула мальчишку в лоб. Абигейл в красивом новом платье вышла к Ти, накинув на свои плечи легкий плащ, дабы проводить подругу. Лиана и Дилла тоже вышли попрощаться – ведь, возможно, более им увидится было не суждено. − Ты никогда не вернёшься? – С печалью в голосе произнесла Лиана и потом, прихлопнув в ладоши, рассмеялась. – С тобой было весело, надеюсь, ещё увидимся! Танья вздохнула и обнялась с женщиной, которую весь Вестерос считает давно умершей. Как же замечательно, её жизнь вне опасности и больше не за чем рисковать, прекрасная жизнь. Ти даже завидовала ей – прекрасный умный сынишка, уютный «дом» на башне с большими окнами, которые заставляют смотреть лишь в небо. Возможно, было бы неплохо вернуться и остаться навсегда. Если бы у Ти отсутствовал дом, близкие люди по ту сторону моря. Танья засунула руку за пазуху плаща, подояйдя к Дилле, и высунула из неё пачку свернутых бумажек, перевязанных синей лентой. Передавая бумаги, девушка не вольно потянулась к вороту и дотронулась до кулона на шее, напоминавшем о её родных землях. − Я написала всё, что знала о Джоне Сноу. Вы его мать или нет, я знать не могу. Вилла ты, или Дилла, решать тебе. Но как сестра его матери, возможно, тебе было бы охота о нём узнать… Дилла прижала свертки к своей груди и, опустив голову, бросилась в объятия леди Хомлесс, горько расплакавшись. Да, он был не её сыном, но близнецов связывают одни эмоции и всю любовь его погибшей мамы она приняла на себя, искренне тоскуя по сыну сестры. Бастарду, не более, но бастарду Брандона Старка. − Я тебе благодарна, − пролепетала она, отпрянув от юной леди. Танья кивнула и улыбнулась. Лиана была радостной, как и всегда. Не унывающая леди, не такая как её описывали. Храбрая – да, красивая – да, бойкая – да, есть понятие чести. Но такого позитивного настроя не было ни у кого, кроме неё или заядлых пьяниц. Но, пришло время идти. Танья и Абигейл вышли на улицу, вздохнули, от чего появился белый теплый пар. Время, около полудня, но солнце сегодня всходило медленно, напоминая о присутствии зимних холодов. Мрачно, всё отдавало голубизной и серостью, белое и блестящие казалось ярчайшим светом в мире. Теон уже ждал в седле той самой боевой кобылы серой масти, с кудрявой гривой и хвостом. Ти дошла с Абигейл до Оркмонта, после чего девушки крепко обнялись. Абигейл стала ещё воинственнее, чем раньше, но быстро училась чтению и писанию. А что Ти больше всего понравилось, то что у Аби появились замечательные идеи о создании новых музыкальных инструментов, и Танья была предельно удивленна, когда она предоставила чертежи лорда Родрика под её диктовку. В рисунках узнавалось такое родное пианино. − Абигейл, удачи тебе здесь, − Танья зарылась в каштановые волнистые волосы, пахнущие островской солью и северным морозом. Ти прикрыла глаза, когда отошла от девушки и поправив одеяние, обернулась к жеребцу. Придерживаясь одной рукой за луку седла, Танья без чьей-либо помощи оказалась верхом и расправив подол платья по крупу Оркмонта, старательно удерживала его за узду. − Тебе тоже она пригодиться, Танья, − девушки улыбнулись друг другу. Ти обменялась с Теоном кивками, и они двинулись в путь. За ними отправился небольшой отряд стражников и та самая вьючная лошадь. Рядом с ногами Теоновы кобылы трусил её жеребёнок. Ти посматривала на него, и прикидывала, сколько Аша возьмет за трёх лошадей на своём борту. Выезжая за пределы замка, Танья понимала, что даже не попрощалась с матерью Теона и её сестрой. Но чувствуя на своей спине её взгляд, Ти почему-то получала полное удовольствие. Она усвоила её уроки, и посему даже не собиралась оборачиваться. В эти минуты ею по-настоящему гордились жительницы Вдовьей Башни. Когда на пристани было всё готово к отплытию на Пайк, Ти сама лично завела троих лошадей на борт и спустила в трюм, после чего приказала занести кипы сена. Обустроившись в каюте, поступил указ об отплытию. *** Когда «Чёрный Ветер» отплыл от острова, тучи разошлись, словно по желанию Таньи и девушка, стоявшая по направлению к Десяти Башням, изумленно смотрела на то, как солнечные яркие лучи освещали каждую башенку, как мерцали наледи на свету. Особенно мерцала самая высокая башня, на которой так любила сидеть Ти, пока не лишилась желания летать. Тучи и вовсе разошлись, и теперь на корабль начали также падать отблески зимнего солнца. Ти сжала пальцами край борта и вздохнув в себя соленый воздух, вытянулась по ветру, словно принюхивалась. Глаза девушка закрыла. Плащ и волосы затрепало по ветру и цвета её дома на платье выглядели точно флаг, а плащ напоминал на скорую её принадлежность к роду Грейджоев – по чёрной ткани шли золотистые швы, завивающиеся в розы. Это был подарок Родрика. Теон подошёл неожиданно и прижал девушку к себе. Вместе, они и смотрели на исчезающий вдали замок, когда так с восточного борта за ними всё ещё тянулись берега Харлоу. «Чёрный ветер» перед выздоровленьем Ти успел сплавать в Лордпорт и оставить на Пайке Ашу, которая должна была созвать знамёна и установить власть Лорда-Жнеца на острове для кратковременного визита принца Теона. Именно так было запланировано Теоном, пока Ти лежала прикованная к постели. Он был рад вернуться на Пайк, хотя бы ненадолго, чтобы увидеть остров и отправиться в Вестерос. Она была рада вернуться на Пайк, чтобы забрать нечто своё, чтобы посетить холм Нагги и вернуться в Вестерос навсегда. Днём позже Ти выслала письмо своим друзьям…