***
Он был готов сделать для неё буквально всё. Для неё и ради неё. Подставиться под удар туфельки, когда гадала на мужа; отдать жизнь ради того, чтобы «господи, пусть только она выживет, молю»; или даже отказаться от её любви, с мучительной болью вырвав сердце из груди. Лишь бы она была жива. Ему нет дела до себя. Усаги — вот единственная константа его жизни. Усаги Цукино. Сейлор Мун. Нео-Королева Серенити. Маленькая Оданго с пухлыми щёчками и ласковой улыбкой в пронзительных голубых глазах. Мамору готов пойти на что угодно ради своей жены. Обнажить меч и сразиться с многочисленными войсками тьмы; прикрыть её неудачи в учёбе, заверив родителей, что она обязательно сдаст, а потом до глубокой ночи сидеть и объяснять интегралы, в то время как она сидит рядом, такая соблазнительная, желанная и притягательная. Или спешить в круглосуточный магазин в четыре утра, потому что жене вдруг приспичило съесть трюфельное мороженое с арбузным вкусом, а слуги на кухне ещё не проснулись. И неважно, что такого в природе могло не существовать. Он — король Хрустального Токио. И обязательно достанет Усако всё, что пожелает её душа и маленькая вредная Чибиуса, которая ещё не родилась, но настойчиво требует вкусненького. Мамору готов ко всему. Почти. Но только не к тому, что весь день тридцатого июня он проведёт на ногах, в беспокойстве вышагивая перед дверьми, ведущими в их спальню. Когда начались схватки, Усаги только тихонечко пискнула. А спустя пять минут по зову короля в комнате столпился весь медицинский персонал, который должен был помогать королеве в родах. Мамору, к сожалению, отвлёк посол с Кинмоку на каких-то жалких полчаса. Но в спальню его потом не пустили. И теперь он беспокойно мерил шагами коридор под внимательными взглядами ШиТенноу, их жён и отца Усаги. Миссис Цукино была в спальне вместе с дочерью. — Может, ты всё-таки присядешь? — обеспокоенно окликнул его Кунсайт. — От тебя голова кругом идёт, — поддакнул ему Зойсайт, обеспокоенно переглядываясь с Ами. — Могу налить виски для успокоения, — предложил Нефрит. — Уж лучше дать ему по голове и пусть проспится хорошенечко, — кто это сказал: Рей или Джедайт, или хором — никто так и не определил. Вот только Королю Эндимиону было абсолютно начихать на всё происходящее вокруг. Только мистер Цукино не давал ему никаких советов — он дважды проходил через это и прекрасно понимал состояние своего зятя. Тут никакие добрые слова друзей не успокоят, пока сам не увидишь жену и ребёнка в здравии. — Почему я не слышу оттуда ни одного звука? — король обеспокоенно поглядывал на дверь; он был похож на загнанного в клетку хищника. — Обычно же всё должно быть гораздо громче. — Может, они наложили звукоизоляцию, — пожала плечами Минако. — Я бы точно попросила это сделать, чтобы никто в округе не слышал моих истошных воплей. Но это предположение было опровергнуто внезапным резким детским криком. Мамору показалось, что его душа вознеслась на небеса, а потом резко ухнула куда-то вниз. Он подлетел к дверям в нетерпении, готовый отворить их сам в любую минуту. Наконец, из спальни вышла миссис Цукино. Она ободряюще похлопала зятя по плечу. — Они обе большие молодцы, — улыбнулась Икуко. — Я так удивилась, что Усаги ни разу даже не вскрикнула. Она с каждым разом поражает меня всё больше и больше. Моя милая девочка, — и она украдкой смахнула слёзы. — Я… Я могу войти? — не своим голосом спросил Мамору. Больше всего на свете он беспокоился о том, чтобы с его девочками было всё в порядке. — Врачи сказали, что им нужно ещё полчаса, чтобы удостовериться, что всё хорошо. Тридцать минут спустя врачи наконец покинули спальню, поздравив короля с рождением наследницы. На подгибающихся ногах Мамору вошёл в их с женой опочивальню. Когда двери закрылись за ним, то восторженный гул друзей и родственников притих — Мамору было совсем не до них весь день, а сейчас особенно. Он приблизился к кровати. Усаги, вымотанная и растрёпанная, но такая родная и нежная, полулежала на подушках, а на её руках попискивал маленький комочек жизни, завёрнутый в одеяло. — Иди и поздоровайся с дочерью, Мамо-чан, — устало улыбнулась ему Усаги. Мамору осторожно сел на кровать, чтобы не потревожить жену — несколько дней ей точно придётся провести в постели. Поморщившись, Усаги прижалась к нему и повернула дочку так, чтобы Мамору смог увидеть её крохотное личико. — Наша малышка, — Мамору с улыбкой погладил нежную детскую щёчку. — Могу я?.. Усаги кивнула и помогла мужу взять дочь на руки — он внезапно осознал, что у него подрагивали пальцы, и боялся сделать что-то не так. Когда Мамору осторожно прижал свёрток к груди, Чибиуса распахнула глаза и внимательно уставилась на отца. А потом — широко улыбнулась своей беззубой улыбкой и мило закряхтела. — Я так люблю тебя, — задыхаясь, проговорил Мамору, глядя на дочь. Слёзы радости застилали ему взор, и единственное, что он видел — улыбающееся личико дочери. — Я люблю тебя, малышка, и маму твою тоже безумно люблю. Он повернулся к Усаги и горячо поцеловал её. — Спасибо за дочь, родная, — прошептал он, глядя в её ласковые глаза. — Спасибо за то, что вы есть у меня. — Это тебе спасибо, милый, — Усаги поцеловала Мамору, а потом прижалась крепко-крепко к его руке. — За то, что ты помог мне сотворить это маленькое чудо. Ещё долго они сидели, обнявшись, наслаждаясь умиротворённостью и гармонией. Но даже когда друзья и родные ворвались в тишину королевской опочивальни, чтобы поздравить короля с королевой и поприветствовать принцессу, Мамору не мог отвести взора от жены. От его маленького кролика, Оданго-атама, которая подарила ему то, чего он однажды лишился и уже даже не думал обрести: семью. Мамору знал, что она всегда будет с ним, что бы ни случилось. Его любимая Усаги Чиба. Королева его сердца.Q — Queen
18 октября 2021 г. в 21:41
Примечания:
Queen — королева (англ.)