И мы лежим раскалённые в темноте...

      В комнате было душно, тяжелый аромат, витающий в воздухе, давил на сознание, заставляя всё живое погружаться в состояние между жизнью и смертью. Если бы сюда зашёл парфюмер, он, вероятнее всего, различил бы нотки пота, страха, желания и смерти. И сразу вышел, понимая, чем грозит такая смесь. Но обычный человек просто открыл окно, поведя носом.       И если бы последний зашёл и впустил в комнату свежий воздух, его тут же бы убила женщина, единственная, кто мог здесь находиться и продолжать дышать.       Она сидела прямо на полу, подтянув к себе колени, уронив на них голову так, что волосы закрывали лицо, водопадом спадая до пола. Сквозь них можно было различить белые тонкие руки, которыми она сжимала ноги. Её кисти были так напряжены, что костяшки побелели, руки сводило, но она решительно не обращала на это внимания. Женщина сидела в полной тишине, иногда резко всхлипывая, в эти моменты её плечи начинали трястись. Она беззвучно рыдала, а потом замирала, чтобы через какое-то время повторить.       В гостиничном номере было темно, и только лунный свет, проскальзывая через не до конца закрытое шторами окно, освещал белую смятую постель.       В центре, на простыне, пропитанной желанием двух людей, лежал, в неестественной для живого человека позе, светловолосый мужчина. На нём был не завязанный белый махровый халат, его волосы были взлохмачены, но на лице… На лице навсегда застыла довольная ухмылка. За десять лет до этого       На лестницу перед замком выходят защитники Хогвартса, их несколько сотен и все выглядят уставшими. Грязные от пыли, они боятся, что фраза, разнесшаяся пару минут назад шипящим голосом под сводами замка, проникнувшая под кожу холодом, может оказаться правдой.       — Гарри! — первой реагирует Минерва Макгонагалл, её голос пронизан болью, разрывающей изнутри.       Этот вскрик накрывает людей, как свинцовое одеяло, придавливая тяжестью и обрекая на гибель. Всё было зря. Декан Гриффиндора оплакивает своего ученика. Всех своих учеников разом. Каждый из них остается шрамом на её сердце, разрывая детскую мечту: больше никакой войны.       Гермиона поднимает плечи, сжимаясь, втягивает голову, пытаясь спрятаться. Рука Рона, которой он держит её за локоть, становится жёстче.       — Он не мог… — шепчет девушка. Внутри всё сопротивляется, внутренний голос отчаянно пытается убедить, что глаза подводят.       — Мог, и из-за нас всё зря, — потухшим голосом отвечает ей Уизли.       — Мы должны найти оружие. Убить Нагайну, уничтожить медальон, кольцо, кубок и диадему, — как мантру шепчет Грейнджер последние наставления Гарри. А Рон сжимает в руках сумку с крестражами. До чего же глупо. Всё, что они так долго искали — в их руках, но нет самого главного — оружия, чтобы уничтожить.       Тем временем Тёмный Лорд торжествует. Его Пожиратели, стоящие за спиной, кричат, улюлюкают и хохочут. Перед ними стоит Хагрид, с красным, опухшим от слез лицом. А на его руках лежит безжизненное тело Гарри Поттера.       — Мальчик, который выжил, мёртв, — лицо Волан-де-Морта озаряет улыбка. И она до того мерзкая и жестокая, что вызывает в людях только холод и отвращение. — Вы проиграли! Что бы вы сделали, если бы я был на вашем месте? Убили? Или заточили, как Гриндевальда? — он делает паузу. — К счастью, я великодушен и ценю магическую кровь. А вы имеете право на одну ошибку. Поверить в слова старого маразматика и юного максималиста! Вам должно быть очень стыдно. Но я приму ваше раскаяние.       — Ты не прав! — из толпы появляется Невилл, выходя в центр площади. — Они не были такими. И даже без них мы сможем дать тебе достойный отпор.       — Глупый мальчишка, — зло шипит Тёмный Лорд. Он ненавидит, когда с ним спорят. Его разрывает изнутри желание доказать свою правоту, свою победу. — Твой герой мёртв, смотри! — одним движением он заставляет тело Гарри подняться и выгнуться в неестественное положение. А потом роняет тело Поттера на землю. — Мальчик, который выжил, был убит, — тело снова взлетает в воздух, ведомое магией Темного Лорда. — И так будет с каждым, кто не примет мою сторону, — Гарри взмывает ещё выше.       — Хватит! — Гермиона, слабо отдавая себе отчёт, подаётся всем телом вперёд, рука Рона соскальзывает с её локтя, она остаётся один на один с Тёмным Лордом, который с интересом ждёт, что же будет дальше. Адреналин в крови зашкаливает, а боль заглушает здравый смысл. — Даже если он мёртв, я не позволю издеваться над другом, — палочка быстро взмывает вверх, из её конца вылетает несколько искр, в мгновение ока они достигают тела в воздухе, и оно загорается адским пламенем, издавая далеко не мёртвый крик.       Гарри Поттер за несколько секунд превращается в пепел, и теперь обе стороны сражающихся молча смотрят на осыпающуюся на землю пыль от великого мальчика, который выжил. Из-под ног защитников Хогвартса будто выбивают твёрдую почву. Надежда, витающая всё это время в воздухе, окончательно исчезает. Он мёртв. И внутри больше ничего не спорит с этим фактом.       Первым в себя приходит Тёмный Лорд.       — Экспеллиармус! — палочка вылетает из руки Гермионы. — Взять её! — несколько Пожирателей выбегают из толпы по направлению к Гермионе. Стоявший рядом с ней Рон делает несколько шагов вперёд, вскинув палочку вверх.       — Авада Кедавра! — зелёный луч убирает его с дороги.       Гермиона падает рядом с ним на колени, тело парализует шок. Она рыдает навзрыд, оплакивая сразу двух друзей. Больше не существует мира вокруг, она хочет к ним. И у неё даже мысли не возникает защищаться, пусть убивают, какая теперь разница.       Но вместо этого её подхватывают под руки, оттаскивая от замка на расстояние, позволяющее трансгрессировать, и тут же все вокруг темнеет, сдавливая грудную клетку, не давая воздуху наполнить легкие. Гермиона теряет сознание, надеясь, что на этом всё закончится.       В это время на площади толпа всё ещё стоит в оцепенении.       — Скажи мне, Нарцисса, — Тёмный Лорд буквально приковывает её к земле взглядом змеиных глаз. — Как так получилось, что с расстояния меньше дюйма, ты не отличила живого человека от мёртвого? — Нарцисса, резко побледнев, начинает трястись.       — Я… мой Лорд… я… но он был мертв, — начинает причитать женщина, гордость исчезает под давлением страха за семью. Ноги дрожат. А с другого конца площади к ней быстрым шагом направляется сын. Не замечая никого вокруг, Драко подхватывает мать под локоть, помогая удержаться на ногах.       — Она бы не стала вам врать, — сам испугавшись своей смелости, громко произносит Малфой. — Мама верна вам, вы же знаете.       — Любовь, мой мальчик, толкает нас на страшные вещи. Это ваша слабость. Взять их обоих!       Когда на площади не остаётся людей, которые могут ответить, как так вышло, что Гарри остался жив, Тёмный Лорд вспоминает про толпу защитников школы.       — Если хотите сражаться, я готов убить вас всех прямо сейчас. Но если у вас появилась хоть капля здравомыслия, примкните ко мне и вместе мы построим счастливое будущее, — его голос словно проникает в голову, заставляя внутренности сжиматься. Слова окутывают, вызывая холод, пробегающий по коже, и заставляют прислушаться.       И люди, только что собиравшиеся сражаться, теперь молча стоят, смотря на своего врага. Не в силах ему что-либо противопоставить. Отходя от шока, что только что Гарри был убит лучшей подругой, что золотого трио больше нет.       Первой палочку опускает Минерва.       — Я готова сдаться, если ты оставишь за мной право руководить Хогвартсом, не тронешь факультеты и уберёшь своих надзирателей, — её голос звучит твёрдо. Она проговаривала это миллион раз перед зеркалом, ожидая, что война закончится. Три действия, которые она хотела сделать, когда Тёмный Лорд падёт. Кто мог подумать, что придётся с ним договариваться.       — Слишком много условий, Минерва. — с насмешкой произносит Тёмный Лорд. — Тебе так не кажется?       Кажется. Всё внутри сводит от волнения. Она столько раз себе доказывала, что имеет право преподавать, защищать детей и жить в мире, но никогда не думала, что всё это придётся повторить вслух над трупами её детей. Защитить своё. Вот всё что ей сейчас остаётся.       — Если ты хочешь построить счастливое будущее, в нём должны быть счастливые дети. И я знаю, как воспитать их. И знаю, чему научить, чтобы они не позорили магическое сообщество. — гнёт свою линию Макгонагалл. Она говорит уверенно, но сжимает кисти рук так, что костяшки белеют.       — Минерва, ты вступаешь в переговоры… — шепчет профессор Спраут, боевая подруга понимает, что это единственный способ сохранить то, что им дорого. Но, Мерлин, они же только что подняли толпу, чтобы убить этого монстра.       — Я защищаю своих детей. — и этого ответа Спраут больше, чем достаточно. Грёбанный гриффиндорский характер.       — Я согласен. Ответным условием будет то, что раз в год я или мои приближенные будем появляться в школе, чтобы я был уверен, что здесь не растёт заговор. — Том, хоть и превратился когда-то в злодея, не перестаёт быть умным человеком, который понимает значимость школы и Макгонагалл в ней. — Что касается остальных. Профессора и ученики могут вернуться в школу, и получить сегодня вечером метку в Большом зале. Остальные должны будут принять метку в Министерстве. Все, кто останется без метки, будут объявлены вне закона и убиты.       С этими словами Тёмный Лорд исчез.

***

      Гермиона приходит в себя в сырой каменной комнате два на два метра. Под ней нет соломы, девушка лежит на чьей-то мантии, а под ней камни. Окна тоже нет, глухие стены упираются в каменный потолок.       Девушка садится, закутавшись в мантию, подтягивает к себе ноги и, обхватив колени руками, роняет на них голову.       Как осознать: она убийца Гарри. Рон мёртв, а Пожиратели победили. Как с этим свыкнуться? Мерлин, ей просто нужно умереть, прямо сейчас.       Гермиона вскакивает, собирая последние силы, и ищет по карманам палочку. Логично, её изъяли. Тогда может быть шпилька? Железная пуговица может застрять в горле и помочь задохнуться. Острая застёжка на мантии, ей можно разодрать кожу. Или может есть шанс разодрать вены ногтями?       Гермиона забивается в угол, понимая что её лишили почти всех способов покончить с собой при помощи посторонних предметов. Продуманно. Что ж, тогда она ударится головой о камни. Даже если не с первого раза, она сможет сегодня умереть.       Девушка сжимает кулаки. В её голове проносятся мысли о папе с мамой. Они умрут, даже не вспомнив о том, что у них была дочь. Зато она сможет увидеть Гарри и Рона, и ещё многих, о ком скучает, о чьей смерти жалеет.       Гермиона решает начать на счёт пять.       Один.       Она крепко сжимает свои плечи руками, настраиваясь на самоубийство.       Два.       Набирает воздух полной грудью и медленно выдыхает.       Три.       Она готова оттолкнуться от стенки, чтобы сделать шаг. После которого она прыгнет на противоположную стену и, оттолкнувшись назад, ударится первый раз головой о камни.       Четыре.       Идея не самая лучшая. Надо придумать план Б.       Пять.       Гермиона отталкивается от пола.       Сколько она уже в этой камере? Резкое движение забирает остаток сил. Она оседает на пол из-за голодного обморока. Вместо сильного удара, получает лишь синяк на щеке и разбитую губу       Шесть.       Её приводят в чувство, вылив на голову ледяную воду.       Гермиона снова открывает глаза, маленькая комната сменилась большим тёмным кабинетом. Она сидит перед деревянным столом, напротив неё, у стены, книжный шкаф, со старыми редкими экземплярами книг, Грейнджер даже на пороге смерти может их узнать. Справа от неё окно, из которого прорываются солнечные лучи, под ногами мягкий ковёр.       Руки связаны спереди, ноги привязаны к ножкам стула. И губы в запёкшейся крови.       Гермиона закрывает глаза. Это все просто сон, надо заставить себя проснуться в камере и продолжить. Или это уже ад?       — Мисс Грейнджер! Омерзительно выглядите. — раздается голос Тёмного Лорда. Гермиона начинает крутить головой по сторонам, пытаясь поймать его взглядом. — Я за вашей спиной, не утруждайтесь.       Он обходит стол и садится напротив девушки. Долго всматриваясь в её лицо, он вертит в руках волшебную палочку, а потом резко вскидывает руку с ней, плотно закрывая дверь и окно. В комнате загораются свечи, противно потрескивая. Они становятся единственным источником света, в котором лицо тёмного волшебника кажется еще более устрашающим.       — У нас состоится разговор тет-а-тет. Правда пока разговаривать буду я один. — он лишает её этой возможности очередным взмахом палочки. — Итак, — Тёмный Лорд набирает в легкие воздух, — я планировал избавиться от всего золотого трио, так вас называли? Подружка Поттера не могла остаться в живых в моём новом мире, тем более грязнокровка. Но надо признать, что ты талантливее почти всех моих Пожирателей. А самое главное, сделала то, что не удалось даже мне — убила мальчика, который выжил. — Гермиона дёргается на стуле и мычит сквозь сомкнутые губы.       Тёмный Лорд лишь усмехается.       — Мне нужны свои авроры в новом мире. Те, кто убьёт старых, не примкнувших ко мне. Я думаю, что у тебя это получится. Мм, как тебе? Подчиняешься мне напрямую, полная свобода в новом мире. Если захочешь, наберёшь себе в помощники выпускников Хогвартса, создашь собственный отдел. Естественно, твоя должность останется в тайне. Скажем, что ты секретарь, но даже так никто не посмеет тебе возразить лишний раз. Высота, недоступная больше ни для кого из магглорожденных. Что скажешь? — он возвращает Гермионе речь.       — Иди ты к дьяволу! Я ненавижу тебя и всю твою армию безвольных идиотов! Мерзкие, озлобленные, вы все должны были сдохну… мммммм…! — она снова оказывается без возможности разговаривать.       — Давай договоримся соблюдать субординацию, хорошо? — он встаёт со своего места и медленно идёт к книжному шкафу, проводит рукой по старым книгам, поднимая пыль, и затем медленно поворачивает голову. — Ах да, я не озвучил самое главное условие этой работы. — нос Гермионы ловит знакомый запах старины от книжных полок, так когда-то пахло в кабинете отца. — Мало стереть память тем, кого прячешь, Грейнджер, надо ещё подчищать её у себя, если хочешь, чтобы родителей на самом деле не нашли. А ещё Молли. О, бедная, заботливая Молли, и, конечно, Артур. Люди, которые стали твоими вторыми родителями… Большая семья, это так прекрасно. Но они все умрут, если ты не подчинишься. Смотри как просто, ты убиваешь тех, кто не любит меня, чтобы жили те, кого любишь ты. Бонусом, я верну им память о тебе, если захочешь, и они смогут вернуться в Англию. — Тёмный Лорд улыбается своей страшной, пробирающей до костей улыбкой, его красные глаза сверкают. Палочка снова вздрагивает в руке, губы девушки открываются, набирая воздух.       — Ну, Грейнджер, что скажешь теперь?       — Я вас ненавижу. — выплевывает она.       — Мне твоя любовь и не нужна. Это слабость. А ненависть — уважение, признание во мне достойного соперника, более сильного соперника. Ты скоро это поймёшь. Я научу тебя быть сильнее, чем кто-либо. — он ставит руки на поверхность столешницы ладонями вниз и наклоняется так, что его лицо оказывается в нескольких сантиметрах от лица Гермионы. — Так что, у меня есть аврор в твоём лице?