Узы Магнуса

      Пламя свечи расползалось по комнате едким теплом, облизывало онемевшие в кандалах руки, грело саднящую кожу. Одна, вторая. Третья. Канделябр совсем близко, на самом краю прикроватной тумбочки. Анкано слышал тихий шорох трёх огоньков — путеводных маяков во тьме рукотворного лабиринта, именуемого домом. Они светили исступлённо, до остатка, отдавая всех себя для живущих, но только не для него. Эльф приподнялся и с трудом сел, морщась от звона связывающих его цепей. Слишком громко. Обострённый слух остро реагировал на мельчайшие изменения тишины.       С минуту Анкано сидел неподвижно, пытаясь сориентироваться в личной кромешной тьме. Чернота выматывала. Затем, словно нехотя, решился открыть глаза. Но ничего не изменилось. Лицо эльфа исказила кривая сардоническая ухмылка. Сколько уже прошло недель, а он каждое утро надеется, что происходящее — всего лишь затянувшийся ночной кошмар. Что он, могущественный маг высоких кровей, не ослеп.       Настроение выдалось на удивление приподнятое, и Анкано привычно размял затёкшие плечи. Он всё ещё жив, а значит, у коварной судьбы есть план. И не только на него.       — Ну здравствуй, Архимаг, — сладко произнёс заключённый ещё до того, как рука гостя коснулась резной двери.       Некто тихо усмехнулся, но промолчал. Анкано считал лёгкие шаги своего надсмотрщика, ярко представляя убранство покоев Архимага по памяти. Вот скользит верхняя одежда, щёлкает затвор шкафа. Шелест волос, когда по ним проходит частый гребень у центрального зеркала. Громкий цокот каблуков по мраморным плитам сменяется мягким звуком — Архимаг ступил на покрытую мхом землю внутреннего сада.       Слишком долго. Анкано не привык, чтобы его игнорировали даже в таком плачевном положении, как сейчас. Он услышал, как Архимаг добралась до стола и откупорила бутылку вина. Воздух тут же наполнился ароматом дорогого образчика изделия братьев Сурили. Не сравнится с альтмерскими винами, но лучшее, что можно добыть в ледяном грубом Скайриме.       Но гостья продолжала сохранять тишину. Совсем на неё не похоже. Архимаг появилась на свет чистокровной альтмеркой, пусть и с сиродильскими корнями. Это было одной из тех деталей, которые смягчали болезненный проигрыш Анкано. И он терпеливо ждал. Только с каждым днём грани стирались, Архимаг навещала его всё чаще, словно убегала от других, недостойных и чуждых ей людей. Гордость бывшего советника ликовала. А сам Анкано признавался себе, что ему это предпочтение льстит.       Осторожно, стараясь не привлекать внимание раньше времени, эльф потянулся к тумбочке и нащупал канделябр. Приятный ребристый металл под пальцами. Анкано подумал ещё раз и решился.       Архимаг громко воскликнула от боли и неожиданности. Каменный кубок, щедро украшенный полудрагоценными каменьями, полетел вниз. Тёмное вино разлилось по плитам. Как лужа крови. Эльфийка выхватила кинжал из ножен на мантии и стремительно бросилась к постели. Анкано не успел прослушать её движения, как ощутил холод лезвия на своей шее. Очень близко.       — Анкано! — прорычала эльфийка то ли с угрозой, то ли удивлением. Кто как ни она знала, что талморский советник печётся о собственной безопасности и никогда не наложил бы на себя руки. Слишком уж велика гордость. И любовь к себе.       — Здравствуй, Лазирес, — Анкано повторил приветствие, сделав упор на последнем слове. Он старался особо не двигаться, чтобы ненароком самому не надавить на кинжал.       Лазирес так и осталась стоять, как была, с одной рукой на подбородке советника, а другой прижимая оружие к шее. Её очень редко называли по имени. Большинство даже не знало его, им хватало привычного «Архимаг» или «Довакин». Поэтому эльфийка и застыла, словно замороженная, смакуя, как звучит собственное имя. Кто бы мог подумать.       Анкано благоразумно сохранял спокойствие. Лазирес думала о своём, затем перевела взгляд на ладонь советника. Ожог. Высокомерный альтмер схватился за пламя свечи без защитного заклятия — волшебные кандалы блокировали его магию. Точно такой же ожог образовался на руке эльфийки, причиняя боль. Одинаковую. Лазирес посмотрела прямо в жёлтые глаза советника, но не нашла там того, что искала. Вздохнув, она молча сотворила восстанавливающую ауру, и красные пятна у обоих принялись медленно исчезать по краям.       — Зачем ты это сделал? — спросила Лазирес приглушенным тоном. Целительская сила щекотала ладонь, и на лице Анкано появлялась то улыбка, то раздражение.       — Подумай сама, если ты тот великий маг, за которого себя выдаёшь, — за ехидство Лазирес надавила на подбородок сильнее, и альтмер покорно прекратил острить. — Я знаю, что у тебя была очередная стычка. Новые шрамы. Не игнорируй меня, особенно теперь, когда Магнус связал нас. Не знаю, как ты, но я не хочу умереть в постели из-за того, что где-то в полуразвалившихся нордских руинах тебя придавит сталактит.       Эльфийка убрала кинжал и быстро расстегнула мантию советника. Анкано, перестав осязать смертельное остриё, почувствовал себя свободнее.       — Эй, если ты желаешь разделить со мной ложе, то могла бы просто попросить…       — Не может быть!       В центре груди советника, пересекая витиеватую татуировку-оберег, виднелся свежий красный рубец. Лазирес инстинктивно приложила к нему руку, и Анкано судорожно выдохнул из-за ледяных пальцев. Рана выглядела точно так же, как та, что чуть не убила её в прошлой вылазке. Если бы не скорая помощь проходящих мимо монахов, то удар отравленного меча каджита из Тёмного братства стоил бы Архимагу жизни. И, видимо, не только ей.       — Становится всё интереснее, не так ли, Архимаг? — спросил Анкано отрешённо. Он чувствовал, что Лазирес присела на край кровати рядом. — Умрёт один, погибнет и второй.       Эльфийка обернулась и стала рассматривать альтмера, надеясь, что он не ощутит её взгляда. Они провели много времени вместе, и постепенно Лазирес стала привыкать к его характеру, вечному высокомерию и той гордости, с которой он влачил роль пленника. Ведь так случилось, что они стали связаны куда больше, чем просто одной расой.       Всё началось с битвы в главном зале Академии. Безумный хаос, древние загадочные реликвии, не менее странный орден псиджиков — Лазирес вспоминала то время, как лихорадочный сон. Она искала среди магов помощь и покой, а в итоге обрела кресло Архимага. Это прошло так быстро и сумбурно, что эльфийка явственно казалась самой себе тряпичной игрушкой, которую за веревочки дёргает кукловод. Только вот кто? Сейчас, глядя на Анкано сверху вниз, Лазирес чётко поняла, что не смогла бы одолеть кого-то с его опытом и знаниями без помощи со стороны. Но если всё подстроено, то для чего?       А потом… Потом она не смогла убить Анкано. Сначала, когда один из них получал повреждение, второй чувствовал боль, жжение. Через некоторое время в таких же обстоятельствах на телах стали появляться симметричные пятна. А теперь и смертельный удар, который отпечатался рубцом, так же перенёсся на кожу того, кто всё это время был в безопасности.       Лазирес обвела взглядом покои бывшего Архимага. Сама она тут появлялась только ради встреч с Анкано, подолгу отлучаясь из Академии. А вот другие… Если так вышло, что у них одна жизнь на двоих, может ли она доверить её местным мастерам и ученикам? Слишком много амбиций, заговоров, тайн видели эти стены. Все поколения магов разные. Но у каждого своя жажда власти.       — Нет, — прошептала Лазирес чуть слышно. — Не могу.       Но Анкано был слишком занят собственными рассуждениями, чтобы прислушиваться к её монологу.       — Мне вот интересно, — начал он то, что беспокоило его все долгие тёмные дни и ночи. — Почему только у меня исчезло зрение?       — А ты надеялся заглянуть в Око самого Магнуса и не ослепнуть, мой дорогой советник?       — Чушь! — Анкано вскинул руки, и цепь мелодично зазвенела. — Ты была там же, где и я. Видела то же, что и я. Быть может, всё дело в посохе? Причуды даэдра? Магнус был тем ещё остряком, как я погляжу. Что ему от нас теперь нужно?       — Смерти? — Лазирес и сама не поняла, почему у неё вырвалось это слово. Покои моментально погрузились в тяжёлую неприятную тишину. Умирать никому не хотелось. А значит, пора действовать.       — Пойдём, — Архимаг расстегнула цепи, оставив при этом сковывающие магию кандалы.       Шаги эхом отражались от каменных ступеней винтовой лестницы. Анкано медленно переставлял ноги, не будучи уверенным в том, что хрупкая эльфийка сможет его удержать при падении. Это было непросто. Сколько дней он был ограничен комнатой архимага, и тело успело отвыкнуть от физических нагрузок.       Лазирес чувствовала, как напряглись мышцы советника. Она и сама не жаловала бесконечный путь в главную башню, зато там точно не будет чужих глаз и ушей. Ключи от неё есть только у Архимага. Ледяными то ли от холода, то ли нервов пальцами эльфийка вела советника под локоть. Со стороны это наверняка смотрелось комично, но желания шутить у неё не было. Куда больше девушку удивляло то, что Анкано так же сохранял молчание. В тишине они добрались до самой вершины.       Щёлкнул замок, выпустив на свободу порыв ледяного снежного ветра. Лазирес закрыла глаза и поёжилась — ничто не заставит её привыкнуть к климату этой земли. Она часто вспоминала бескрайние просторы тёплого Сиродила, которые оставила за спиной. Но так же понимала, что ей некуда возвращаться. Анкано, воспользовавшись заминкой, освободился из хватки и ступил на припорошенную снегом площадку. Сделал глубокий вдох. Горло сжалось от мороза, но даже он был лучше пыльного помещения.       — Стой смирно, — голос Архимага раздался со спины. Лазирес звучала холодно и властно, как никогда раньше. У Анкано на миг проскользнула мысль, что эльфийка собралась его убить. Но это было дико — не станет же она лишать жизни и себя заодно. Или, уставшая от всего, может? У советника уже почти получилось ослабить наручники, как вдруг перед глазами возникла ослепительная вспышка.       Образы. Неясные, словно через витражное стекло. Каменные плиты. Высокое небо, затянутое тучами. Город — Винтерхолд — вдалеке. Толща льда внизу. Всё в светло-лиловом тумане, словно сон в лихорадку. А затем всё так же внезапно прекратилось.       — Что. Это. Было? — Анкано тяжело дышал, приложив ладони к сомкнутым векам. Он почти привык к темноте — но, увидев мир ещё раз, тут же потерял хрупкое равновесие.       — Иллюзия, — едва слышно ответила Лазирес, оперевшись на дверь боком. Это заклятие требовало слишком много магии. Больше, чем она могла себе позволить. — Но она доказывает, что на нас проклятие. Сильное, древнее, мощное…       — Рукотворное, — подытожил альтмер, теряя терпение. — Не связанное с даэдра или Божествами. Просто колкость от старого мага на прощание?       — Получается, что так.       Лазирес с опаской следила, как ослепший советник слишком близко подошёл к выступу, ведущему к бездне. Но вовремя остановился, глубоко задумавшись. Девушка сделала над собой усилие и присоединилась к нему.       — Что это были за картинки?       — То, что есть на самом деле. Вернее, часть. Можно сказать, что ты увидел мир моими глазами. Не сложно догадаться, раз мы связаны.       Эльфийка напряглась, когда Анкано повернулся к ней всем телом и посмотрел вниз. Жёлтыми невидящими глазами. Советник был красив. Эта мысль проскользнула сама собой, как неверная стрела, пущенная ночью. Девушку физически тряхнуло от негодования. Нет, ей нельзя думать об этом. Только не сейчас, когда на карту поставлена её свобода и судьба.       «Он опасен» — подумала Лазирес, не отводя при этом глаз. — «Нельзя расслабляться. Кто знает, что у него на уме?»       — Зато я знаю… Архимаг.       Это не её внутренний голос. Последнее слово произнесено с такой знакомой издёвкой. Лазирес не успела шевельнуться, как поняла, что стоит в центре магической печати. Знаки блокировали её движения. Она пыталась вырваться, но это проявлялось только дрожью.       — Попалась.       Эльфийка увидела кандалы на полу и медленно подняла взгляд на советника. Он освободился, но зрение ему не вернуть. Не так. Без неё.       — Ты ведь сама понимала, к чему всё идёт, не так ли? — Анкано не видел, но довольно точно определил местоположение её лица. Погладил по щеке. Бесцеремонно, словно делал это не раз. Издевался? Нет. Но наслаждался положением. — Иначе не стала бы так стараться. Чего ты хочешь?       — Ответы.       Лазирес выдохнула, пытаясь унять беспокойство и гнев на ловушку. В каком-то смысле эльф был прав — она сама позволила ему это сделать. Потеряла бдительность. Хорошо, что он не мог видеть, как ярко пылают на солнце её щеки. И вовсе не от мороза или ярости.       — В Скайриме помощи ждать неоткуда. Ты прав, я совсем не Архимаг. Иначе проблемы бы не было. Как и тебя. Лучше этой Коллегии и кучки мастеров в Скайриме мы не найдем. Нам нужен тот, кто разбирается в магии… Гораздо более высокого уровня. А в Сиродиле дела плохи.       Анкано улыбнулся.       — Скажи это сама, Лазирес. Я ни к чему тебя не принуждаю.       Он всё ещё был слишком близко. Эльфийка старалась реже дышать. Ситуация вышла из-под контроля, они слишком быстро поменялись ролями. Унизительно.       — Талмор, — произнесла она с дрожью в голосе. Анкано предложил ей такую мысль ещё в первый вечер, но тогда Лазирес отказалась. И позволила остальным устроить предателю неплохую взбучку. В назидание. К счастью, тогда метки от ран общими не были.       — Ты быстро учишься, Лазирес. И, так и быть, я тебя прощаю. Одно письмо — и за нами придёт корабль. О, я уверен, что мой давний знакомый продал бы душу за такой шанс прославиться. К счастью для нас, он выбрал своей страстью древнюю магию.       «А талморцы точно нас не убьют?»       Анкано засмеялся.       — Нет, конечно. Потерять такую возможность? Или ты уже забыла, как твердолобые норды нарекли тебя Довакином?       «Это всё безумные случайности. Череда безумных случайностей»       — Талмор не упустит такой возможности. Нет, они постараются извлечь из этого максимум. И поверь мне, я тоже.       Эльф обошёл девушку со спины и забрал у неё кинжал. Он принадлежал ему. Довакин отобрала его во время схватки за Око. Лазирес решила, что ей нечего терять.       «И с каких пор ты читаешь мои мысли?»       Анкано лишь усмехнулся:       — А ты как думаешь?       Девушка поняла, что пропала.       Анкано развернулся в сторону ветра, словно постарался запомнить ощущение. Всё складывать даже лучше, чем он предполагал. Но пора возвращаться. В Скайриме слишком холодно.       — Веди, Архимаг. Я знаю, с чего начать.