сломленная

Камень вместо сердца - знакомо? Ульяна сидела на полу, скрестив под собой ноги, и ждала. Ей каждую секунду казалось, что вот-вот дверь, которую она так пристально изучала пол вечера, откроется и в номер войдёт он... Приглушённый свет, краснеющее в изящном бокале вино и тишина, рассыпающаяся пеплом под кожей. По паркету тёмным пятном растеклась её тень - уставшая настолько, что даже границы держать тяжело - с ворохом спутанных прядей, наскоро собранных в неаккуратный хвост. Незашторенное окно впускало в комнату лунную дорожку - изящную полосу мертвенно-серебристого цвета, упирающуюся прямо в спину изнеможённой Пылаевой. Яркие огоньки звёзд тлели на угольно-чёрном небе и, зависая лишь на короткие мгновения, тихо летели вниз, утопая в малиново-рдеющей низине, которая вдруг решила, что пора встречать рассвет. А Ульяна продолжала ждать, потому что он сказал "я загляну к тебе", доверительно спросив при этом "ты не против?". Она против не была, даже заверила, что будет ждать. Однако толку-то, если от его выходок даже водостойкая тушь разводами мажет синеющие подглазины и истёртые щёки? Часы на стене медленно, секунду за секундой, отмеряют время. Стрелки размеренными шагами двигаются к отметке "5", а тени так яро коверкают несчастную цифру, что блондинке кажется, даже она - цифра - непрозрачно намекает на то, что пора ложиться в кровать. Но пока не кончилось вино и бегут стрелки старых часов Ульяна будет сидеть и ждать... Девушка искренне не считает себя истеричкой, но что же она может с собой поделать, когда от очередного удара часов слеза скатывается с её щеки и ударяется об острое колено? Следом ещё одна и вот оно - настоящее цунами. Лицо мгновенно краснеет и распухает от обилия влаги. А зубы, исследующие на прочность губы, нащупывают брешь в капиллярной защите и сбдирают кожу до мяса, а по губе тонкой струйкой стекает кровь. Острые плечи, прикрытые лишь тонким слоем латексной футболки, вздрагивают при каждом всхлипе, а пальцы против воли хозяйки отбивают по паркету никому неизвестный ритм. По коже от холода бегают мурашки, но сил на включение обогревателя уже нет. Сколько можно? - тихий шёпот почти под нос. Язык всё ещё хранит солёный привкус крови в купе с помадой, которая давным давно вышла из контуров - как и желание жить, в общем-то. По комнате звоном проносится истошный вереск будильника под аккомпанемент со слишком громким "блять". Единственным за весь вечер и ночь, что преданная - во всех смыслах - девушка ждала своего маленького принца. Ждала и завяла...