Растворяясь в иллюзии

На улице ярко светило солнце, даря свои нежные лучи люду. Погода была невероятно теплой и до ужаса приятной. У каждого второго жителя Фиора появлялось навязчивое желание бросить всю свою работу, оставить заботы и, думая лишь о себе, пойти куда-нибудь прогуляться. В отличие от других людей, Стинг не хотел чего-то подобного. Ему не хотелось совершенно нечего, разве что выбросить из головы все дурные мысли, коих стало слишком много за последнее время. Они вызывали дикое желание со всей силой ударить кулаком о ближайшую стену, или же просто разгромить какое-нибудь здание. Слишком много мыслей, которые не давали ему покоя. Судя по всему, ему и вправду противопоказан длительный мыслительный процесс. Тяжело вздохнув, Эвклиф, сидя на кровати, провел рукой по волосам. Он никогда не думал, что с ним будет происходить нечто подобное. Парень чувствовал себя сопливым школьником и от этого становилось только паршивей, а все из-за нее. Прошла уже неделя с той ночи. Целых сто шестьдесят восемь часов, за которые Эвклиф ни разу не смог нормально расслабиться. Ему было плохо уже только от одной мысли, что в его голове засел образ хорошо — даже слишком — знакомой ему волшебницы, которой и след простыл. Он не знал, куда она ушла, куда попала. Может, на задание? Или же переехала в другую комнату? Стинг мог легко об этом разузнать — стоит лишь спросить у Ханы или этой ее подружки Лайзы, и ему все станет известно, но он не собирался бегать за какой-то девчонкой, словно щенок. Если сказать, что ему было абсолютно наплевать на заклинательницу звездных духов, то это будет ложью. Эвклиф никак не ожидал, что она пропадет неизвестно куда, забрав все свои вещи. Не ожидал, что она вот так вот уйдет, не пойми куда, не сказав ни слова. Хотя… После того, что Стинг ей наговорил, он не должен был удивляться внезапной пропаже. Кукла, подстилка, игрушка — после всех этих слов, так небрежно брошенных им, совершенно не удивительно, что Люси ушла. Сжав руку в кулак, Эвклиф устало прикрыл глаза. Он никогда так не думал о ней. Пытался думать, но, черт возьми, у него не получалось. Эта идиотка так прочно засела в его мыслях, что было просто невозможно забыть о ней. Особенно после всего произошедшего. Никто даже не представляет, насколько тяжело ему было сказать те слова Люси, хотя раньше он говорил их без особого труда другим своим девушкам. Тем, кого никогда не называл своими, кого никогда не ревновал, чьи имена даже не запоминал. Стинг никогда не умел учиться на собственных ошибках. Да, у него было не так уж и мало женщин, но никого из них он никогда не воспринимал всерьез. Не хотел, да и не видел смысла. Да, он чувствовал привязанность и раньше, но всегда в корне уничтожал это чувство. Точно также он сделал и сейчас. Точнее, безуспешно попытался сделать. Думал, что если переспит с этой девчонкой, то это дурацкое, совершенно ненужное сильнейшему драгонслееру чувство исчезнет, но оно лишь усилилось и от этого хотелось просто на стенку лезть. Возможно, Эвклиф бы не так сильно беспокоился, если бы не ее запах. Точнее, его отсутствие, что в гильдии, что в общежитии. Вполне вероятно, что она просто маскирует его — во всем Фиоре полно таких штучек, которые могут скрыть твой запах, но непонятное чувство беспокойство не покидало парня. Эта неделя была просто ужасной. В очередной раз тяжело вздохнув, парень бросил взгляд в сторону ванной комнаты. Дверь была закрыта, и Стингу показалось, что сейчас она с тихим скрипом медленно отвориться и оттуда не спеша выйдет Люси, смущенно опуская взгляд, а затем подойдет к кровати, ожидая услышать очередную его колкую шуточку. И это был не мираж, а желание. Он просто хотел ее увидеть. Из горла невольно вырвался приглушенный рык. До чего же он опустился? Словно сопливый мальчишка, думает все время о какой-то блондинке, чуть ли не дрочит на нее. Хотя нет, не о какой-то. О той, которая так прочно засела в его мыслях. О той, которую он желает увидеть прямо сейчас. И Эвклиф сам виноват во всем этом. Он не смог подавить это чувство еще в зародыше, пустив все на самотек, и теперь ему приходится мучаться. Просто отвратительно. А в голове все крутились те ее слова, которые она прошептала тихо-тихо. Они все эхом отбивались в подсознании Стинга, не давая покоя, и вызывая какие-то странные ощущения области грудной клетки. Какого черта она сказала это? Если бы сдержала себя, то и ему и, наверняка, ей было бы только лучше. Стинг знал, что такими словами так просто не разбрасываются, но понял это слишком поздно. Я люблю тебя… Впервые девушка сказала ему подобное с такой искренностью, но на душе у него какого-то черта скреблись кошки. Люблю тебя… Обычно он испытывал отвращение, когда ему говорили нечто-то подобное, но он скрывал его за улыбкой. Тогда же, он улыбнулся ей искренне, тяжело и хрипло дыша, целуя ее белоснежную кожу. Люблюлюблюлюблю Сейчас ему не хотелось улыбаться. Ни фальшиво, ни искренне. В голове пластинкой крутился ее голос, который он уже начинал ненавидеть. Ненавидеть за то, что так поступил с его обладательницей. Эти слова его напугали. Да, впервые белого дракона напугали какие-то три слова. А все это только потому, что они ему не были противны, как это бывало обычно, а скорее наоборот. Я люблю тебя, Стинг… — Да пропади ты все пропадом! — не выдержав, рыкнул парень, ударив кулаком по деревянного изножью кровати, из-за чего-то в один момент покрылась паутинкой трещин. Радовало лишь одно — ударил не со всей силы, иначе бы разлетелась эта кровать на тысячи мелких щепок, а затем пришлось бы получать выговор от Генмы. Хотя нет, пришлось бы лишь заплатить за нанесенный ущерб, так как этот старик все еще — и, Слава Богу — не соизволил явиться. Как и эта чертова девка, пропавшая целую неделю тому назад! Радовало лишь одно — Лайза все еще в гильдии. Пару раз они пересеклись, правда не разговаривали, но одной встречи было вполне достаточно, чтобы понять, что эта несносная блондинка, никак не покидающая его мысли, была где-то здесь, в гильдии. Но, черт возьми, странное, совершенно непонятное чувство не давало ему вот так вот просто взять и успокоиться. Эвклиф, устало прикрыв глаза и постаравшись успокоить разбушевавшиеся нервы, крепко стиснул зубы. Так продолжаться просто не может. Черт с ним — он узнает, что с этой девчонкой и ему этого хватит. Вполне. Драконы, которые потеряли то, что признали своей собственностью, становятся очень раздражительными, злыми, чуть ли не дикими. Потеря драгоценности, собственности для дракона то же самое, что потеря частички самого себя…

*****

В «Саблезубе» было спокойно, но не так уж и тихо. За какими-то дальними столиками сидели веселые компании, и все ребята хвалились своими достижениями на очередном задании. Кто-то же просто сидел и попивал коктейль, приготовленный Ханой, которая сейчас сидела за барной стойкой и что-то черкала в своем небольшом блокноте. Казалось, ее вовсе не интересовало происходящее вокруг нее. На приход Эвклифа никто не обратил должного внимания — здесь ведь не какой-нибудь там стадион. Все давно привыкли к присутствию здесь небезызвестного дуэта драконов, поэтому не бросались восторженными фразочками в их сторону каждый раз. И это радовало. Стингу нравилось всеобщее внимание, которого он, как думал сам парень, был достоин, но оно даже его иногда невероятно утомляло. Взгляд Стинга неосознанно метнулся по залу, но блондинистой копны волос он не увидел. Мог и не искать — запах ее также отсутствовал, но драгонслееру хотелось, чтобы обоняние его обмануло, подвело, но — черт бы его побрал — драконий нюх был идеален. Ее здесь не было. Снова. Ему стало просто отвратительно на душе. Хотя нет. Это не из-за нее. Не из-за этой девчонки. Этому есть разумное объяснение, не так ли? И он снова ищет себе оправдания. Опять пытается обмануть сам себя. Глупо, бессмысленно и бесполезно, но… Нет, он так определенно точно свихнется! — Хана, — подойдя к барной стойке, обратился к девушке Эвклиф. Та, продолжая что-то перечитывать в своем блокноте, приподняла указательный палец, тем самым говоря, чтобы Эвклиф подождал минутку. Стинг же не мог ждать. Его съедало любопытство и даже тревога, что совершенно не нравилось ему. У Убийц драконов очень хорошо развито шестое чувство, именно поэтому он нервно постукивал пальцами по деревянной поверхности стойки — ему не хватало терпения дождаться, пока Хана дочитает какую-то свою фигню. Глухо рыкнул, Стинг быстрым движением руки внезапно вырвал из рук испугавшей Ханы блокнот и с силой уронил его на стойку. — Ты чего творишь?! — возмущенно вскрикнула Хана, злобно сверкая глазами в сторону Эвклифа. Совсем не так, как она. Продолжая что-то бурчать себе под нос, девушка попыталась забрать свой блокнот, но Стинг резко положил на него свою ладонь, совершенно не обращая внимания на очередной возмущенный писк барменшы. Ему сейчас было абсолютно плевать на дела Ханы, потому что он просто хотел знать, где сейчас Хартфилия, чтобы наконец-то успокоиться и зажить спокойной жизнью. Хотя, Стингу слабо верилось, что у него это получится, потому что последнюю неделю Люси не выходила из его мыслей. И почему-то в них она была такая красивая и соблазнительная, что Эвклиф готов был завыть от безысходности. Особенно после сегодняшней ночи. Сегодня она ему приснилась. Это было просто какое-то помешательство! — Где Хартфилия? — перебивая поток возмущений, спросил Эвклиф. …И Стинг навсегда хочет вычеркнуть эту ночь из памяти, когда он, проснувшись, злой до чертиков, сразу же пошел в ванную, где незамедлительно принял холодный душ, но он ему совершенно не помог. В голове по-прежнему стоял образ соблазнительной блондинки, которая шепчет его имя и страстно отвечает на поцелуи. — Люси? — удивленно переспросила девушка, мигом забыв про все свои недовольства. — Да-да, — раздраженно ответил Стинг, закатив глаза, на что Хана недовольно фыркнула, — Куда она делась? Именно этот вопрос заставил Хану теперь уже окончательно позабыть про все свои возмущения и удивленно глянуть на согильдейца. Он что, шутит? Девушка прекрасно видела, что белый дракон был очень напряжен и зол, но она не могла понять, что послужило тому причиной. Неужели, Люси? Вот только почему? Она уже давно уехала… И почему Эвклиф ничего о этом не знает? Спустя столько-то времени! — Вообще-то, — аккуратно начала говорить девушка, на несколько секунд отведя взгляд куда-то в сторону, — она уже как неделю уехала отсюда. Почему-то эти слова прозвучали, как приговор. Ему сейчас точно не послышалось? Или, может, это какая-то очень дебильная шутка? Куда она могла уехать? Они со своей подружкой должны торчать здесь еще целый месяц, так какого черта Хана говорит, что она уехала? — На задание? — слегка охрипшим голосом переспросил Стинг, слегка успокоившись. Нет, нельзя было делать поспешных выводов. Может, она действительно решила отправиться на какую-нибудь миссию, чтобы не видеться с ним, со Стингом, который повел себя как самый настоящий мудак. По-другому не скажешь. — Нет, — помотав головой, ответила на очередной вопрос Хана, не переставая шокировано смотреть на Стинга, — Уехала насовсем. Она тебе разве ничего не сказала?.. Больше Эвклиф ничего не слышал. Эта идиотка… Она таки уехала отсюда. Серьезно? Это же просто смешно… Из-за какой-то ерунды нарушать приказ короля и покидать гильдию раньше положенного срока? Смелая, однако, вот только Стинг думал, что она куда умнее. Ради собственного же блага Люси должна была остаться здесь несмотря ни на что, а она из-за парочки небрежно брошенных им слов в ее сторону сбежала? Но при этом Стинг и сам прекрасно понимал, что дело не только в тех словах, которые воистину ударили его уже бывшую напарницу сильнее любого хлыста. — … Она должна была сказать, что приказ отменен… — краем уха услышал Эвклиф, полностью погруженный в собственные мысли, голос Ханы, которая продолжала ему рассказывать о причинах ухода Люси. Так вот оно что. Черт… Он мог бы и сам догадаться… Вот почему она так странно вела себя в тот день, в последний день. Слишком смело и как-то более открыто. И почему…. Почему ему-то так плохо? Да, это нормально — скучать по ком-то, особенно по девушке, с которой ты переспал. Скучать по той, с кем провел потрясающую ночь. Несмотря на свою неопытность, Люси принесла ему такое удовольствие, которое он еще никогда раньше не испытывал, и от одного только воспоминания о той ночи он чувствовал сильное возбуждение. Дракон не может просто так назвать девушку «своей». Они, возможно даже не зная истинного значения этого слова, могут назвать таковой лишь одну девушку, которая станет для дракона чем-то воистину особенным. — Ты меня вообще слушаешь? — недовольно молвила девушка, наконец-то заметив, что ее нагло игнорируют. Поставив руки в боки, она, надув щеки, возмущенно смотрела согильдийца, который был поглощен собственными мыслями и ничего не замечал вокруг. Хана, все-таки заметив, что Эвклиф ведет себя слишком странно, замолчала. Что-то с этим парнем было не так. Буквально секунду назад он стоял перед ней злой до чертиков, а сейчас был какой-то чересчур задумчивый. — Стинг, все хорошо? — несмело спросила Хана, настороженно смотря блондина. — Ага, отлично, — невесело ответил парень, и, махнув рукой на прощание, пошел в сторону выхода из гильдии, даже не взглянув в сторону Ханы. Все закончилось. Эта глупая блондинка уехала черт знает куда — почему-то Эвклиф был уверен, что она не стала сразу возвращаться в «Падший ангел». И его по-прежнему не оставляло ужасное предчувствие, взявшееся непонятно откуда. Глупая мысль о том, что после той ночи между ним с Люси появилась какая-то ментальная связь, была сразу же отброшена куда подальше — это полный бред, но… Откуда тогда все эти ощущения? Стинг не запомнил, как именно добрался до дома, как оказался в комнате. Ее запаха все не было слышно, значит, она все-таки не вернулась. А зачем? После всех тех ужасных слов, которые Эвклиф наговорил Люси из-за боязни привязаться к ней, она не только не вернется, а и никогда не захочет говорить с ним. Поздно жалеть, уже ничего не исправишь. А в голове все продолжали назойливо крутиться ее слова: «Я люблю тебя, Стинг…»

*****

Дни пролетали неумолимо быстро для волшебников, поглощенных летней суетой, отдыхом и различными миссиями, которые были одна легче второй. До осени оставалось несколько жарких дней. С тех пор, как пропала Люси, прошел практически месяц. Лайза была первой, кто понял, что с ее подругой что-то произошло. Неделю назад она таки решилась съездить в свою старую гильдию, чтобы проведать своих товарищей, и найти Люси, которая не ответила ни на одно ее письмо. Рон успокаивала себя тем, что из-за уничтоженных железных дорог людям пришлось использовать птиц для передачи обычных писем, а те могли доставлять лишь по нескольку писем за раз. И как бы Рон, которую все уже за глаза окрестили Чени — чем только люди не тешатся, — не ждала встречи с подругой, она не произошла. Люси в гильдии не оказалось. Кроме того, она появлялась там в последний раз в тот день, когда на нее напал Розье, но ее спасли «хвостатые». Розье. Именно тогда Рон стало страшно за подругу по-настоящему. Вдруг он вновь на нее напал? Лайза думала оттуда сразу же отправится в «Хвост Феи», но ближайший поезд был только через полторы недели, именно поэтому она вернулась в «Саблезубый Тигр», где ее встретил Роуг. — Мне надо в Магнолию, — это было первое, что сказала ему Рон, когда они встретились недалеко от гильдии — Роуг тогда как раз шел домой, чтобы забрать оттуда Фроша и вместе с ним встретить на перроне Лайзу. Та вернулась на несколько часов раньше. Роуг был шокирован таким поворотом событий. Перепуганный взгляд девушки сказал ему о многом, но не все. Чени понял, что дело серьезно. Лайзу била мелкая дрожь и доли страха предавались и Роугу, но он никогда не был человеком, легко поддающимся панике. Сейчас ему нужно было мыслить здраво, успокоить Рон и помочь ей. И тогда же Лайза все ему рассказала. О том, что произошло на самом деле с Люси, с кем они сражались в особняке Кирами, про визит в «Хвост Феи» и про то, что Хартфилии угрожает опасность. Роуг же слушал ее, не перебивая, а затем долго молчал, обдумывая ситуацию. Все оказалось слишком сложно и запутано, но было ясно лишь одно — Люси пропала. Ни более, ни менее, поэтому нельзя было строить тревожных предположений. В итоге, единственное, что он ей тогда сказал, это то, что не нужно торопиться и: «Не говори ничего Стингу». Роуг хотел уберечь друга, который за последний месяц изменился до неузнаваемости, но не нужно было быть гением, чтобы понять, что происходит с драгонслеером. В отличие от Эвклифа, Чени прекрасно знал о всех тонкостях чувств драконов, поэтому был более осторожен, нежели его друг. Роуг мог ему только посочувствовать, ведь дракон, потерявший нечто дорогое ему, ценность чего он до последнего не признавал, невероятно тяжело.

*****

Для Стинга все эти дни тянулись неумолимо медленно. Так, словно кто-то постоянно перекручивал стрелки часов назад. Каждый день был настоящей мукой для парня, с каждым днем время шло все медленней и медленней, и ему становилось все хуже. Это был самый отвратительный месяц в его жизни. В самом начале Эвклиф был уверен, что он просто перебесится и снова заживет спокойно. Со временем он обязательно должен был забыть про Люси и то небольшое чувство, смутно напоминающее вину. И странную горечь. Но все пошло совсем не по плану. Наперекосяк. Ему так не хватало ее запаха. Он чем-то напоминал наркомана во время ломки, которому срочно нужна была еще одна доза. Стингу же нужна была Люси. Ее не было ни в комнате, ни в гильдии, даже ни в городе, но в тоже время для него она была повсюду, словно прекрасный мираж. Он повсюду замечал пылающее золото длинных блондинистых волос, но это всегда оказывалась не она. Чувство вины и странной, так внезапно образовавшейся пустоты, уничтожали парня изнутри. Он не мог понять, что с ним происходит. Один раз же, он, увидев какую-то блондинку, о спины невероятно похожую на Хартфилию, словно зачарованный, подошел к ней и дернул на себя, как делал это обычно с Люси. Вот только это оказалась не она. Совершенно другая девушка, которая чуть не упала в обморок от счастья, когда увидела перед собой предмет своего воздыхания. Впрочем, до определенного момента все было не настолько плохо… Стинг узнал, что Люси пропала — он все-таки услышал разговор Роуга и Лайзы. Друг не заметил его запах лишь потому, что Эвклиф как раз возвращался с миссии, заказчицей которой была владелица парфюмерного магазина, где Стингу пришлось ловить вора-любителя-скляночек-с-пахучей-жидкостью. Он слышал все не самого начала, но и той услышанной информации было вполне достаточно. Достаточно для того, чтобы понять, что Люси не просто ушла, а пропала практически месяц назад. Сразу же после того, как он послал ее на все четыре стороны. Как раз тогда, когда она — влюбленная в него девушка — нуждалась в нем. Когда ее жизнь была в опасности. Белого дракона словно переклинило. Нет, его Люси жива и здорова. Просто она решила так знатно потрепать нервы своим друзьям, и ему заодно. Ну, ничего, когда он найдет ее, то обязательно накажет: закроет где-нибудь в каком-то подвале, чтобы она больше не думала сбегать одна прямо в пасть врагу, и будет, как и раньше, подшучивать над ней. И брать ее тогда, когда захочет, потому что она — его собственность. Стинг, сразу же после того, как услышал слова Лайзы, быстро, чуть ли не бегом, направился к себе домой. Он должен был найти ее. Он отказывался верить в ее смерть. Люси может быть, где угодно. Пропажа — это далеко не летальный исход. Мысли о том, что это все его вина, не давали покоя, хотя раньше Стинг вполне мог проигнорировать проблему, если был ее катализатором. Сейчас же голова просто шла кругом, а внезапный прилив сил так и толкал его на то, чтобы прямо сейчас пойти и найти эту девчонку. Стинг быстро скинул с себя все пропахшие отвратительными духами вещи, и, бросив их куда-то на их кровать, переоделся в светлые штаны темно-синий плащ с золотистыми узорами. Первым делом он отправится на перрон и спросит, не покупала ли там билеты Хартфилия, которую, как и других участников ВМИ, не знает только ленивый. Там он уже решит, что будет делать. Эвклиф осмотрел комнату в поисках Лектора, но того нигде не было — значит, опять где-то c Фрошем тренируется. Ну и отлично, сейчас не было времени искать его. Почему-то в голову драгонслеера закралась навязчивая мыль о том, что, узнай он эту информации сразу же после исчезновения Люси, то он не отправился бы ее искать. Треклятая гордость, идиотские принципы и главное правило — не привязываться ни к кому. И он его нарушил. Теперь уже было поздно что-либо исправлять, нужно было просто действовать. Сам того не заметив, он привязался к ней, и это стало его главной ошибкой. Нельзя было забывать, что он — дракон. Жадный и гордый, который неосознанно присваивает себе и вещи, и людей… Вот белый дракон и доигрался: присвоил себе девушку, которую тут же сам и выбросил, как ненужный мусор, о чем теперь жалеет. Жалеет настолько, что готов был рвать на себе волосы, но это, к сожалению, совершенно не помогло бы. Глухо рыкнув, Эвклиф резко развернулся, и хотел было уже идти к выходу из комнаты, как вдруг услышал звук чего-то падающего. Этим нечто оказалась книга. Та книга, которую Люси несколько месяцев читала, сидя на этом дурацком кресле. Его поразила не красота Хартфилии, о которой на данном моменте не могло идти и речи, а ее забавный вид: сильно растрепанные волосы, наклоненная на бок голова и громкое сопение, которое, казалось, вот-вот перейдет в храп. Нет, это, конечно, в каком-то смысле, выглядело мило, но у Стинга эта картина больше вызывала смех. Особенно осиное гнездо на голове девушки. Книга, которую Люси до недавна читала с огромнейшим интересом, покоилась у нее на коленях… Сделав глубокий вдох, парень поднял книгу и положил ее обратно на кресло. На видном месте, чтобы Люси, когда вернется, сразу же спрятала эту ерунду в свою сумку. Пустую сумку, потому что он обязательно заставит ее повытаскивать оттуда все свои вещи и сложить в шкаф. Окинув беглым взглядом комнату, Эвклиф тут же вновь направился к выходу. Ему пора было идти. Срочно. Он все делал словно на ускоренном автопилоте, понял только про свою цель, которую так стремился заполучить. Вот только, как только Стинг открыл дверь, он тут же замер на пороге. Кого-кого, а ее он точно не ожидал тут увидеть. Прямо перед ним стояла Лайза, собственной персоной. Карие глаза, которые были гораздо светлее, нежели у Люси, хмуро смотрели на Стинга, заглядывая ему прямо в душу. Так, словно она знала, что произошло между ее подругой и этим белым драконом. Так, будто догадывалась, почему же именно Хартфилия так внезапно сбежала. — Тебе чего? — слишком резко спросил Эвклиф, уже не контролируя свой тон. Что-то заставляло его спешить. — Погоди минутку, — хмуро молвила девушка, пытаясь скрыть за грубым тоном свое настоящее состояние: разбитое и нервное. Стинг тихо выругался, проведя рукой по волосам, а затем нетерпеливо посмотрел на девушку, с которой до этого практически ни разу не разговаривал. И почему ей приспичило провести с ним занимательную беседу именно сейчас? У него совершенно не было на нее времени. Уже целый месяц на Люси стоит клеймо «без вести пропавшей», о котором он узнал только сегодня. И именно из-за этого у него совсем снесло крышу. — У меня нет времени, — прикрыв глаза, раздраженно молвил парень, собираясь пройти, но Лайза и не думала отступать. Словно стена, она стала перед Эвклифом, не давая ему пройти дверной проход, чем только больше раздражала его. — Ты сам ее не найдешь, — внезапно сказала Рон, тем самым немного остудив его пыл. — Что? — шокировано спросил Эвклиф, — Откуда… ты…? Лайза презрительно фыркнула, скрестив руки на груди. — Только слепой не заметил бы, как ты быстро выскочил из-за дерева, за которым подслушивал наш с Роугом разговор, и быстро побежал в общежитие. — Тебе-то какое дело? — рыкнул драгонслеер, явно недовольный тем, что к нему прицепилась какая-то девчонка и тычет его носом в собственные ошибки. Что ему теперь сделать? Убиться из-за того, что его засекли? Раз уж эта девчонка такая умная и сама все поняла, так почему мешается ему? Разве она сама не переживаем за свою драгоценную подругу? — Повторяю, ты ее так не найдешь! Послушай меня, — впервые за эти три месяца Стинг услышал, как Лайза повышает голос, — Я могу помочь… Роуг запретил Лайзе уходить на поиски Люси. Рон случайно обмолвилась, что она тоже, как оказалось, была неудачным экспериментом Розье. Этой информации вполне хватило, чтобы Чени запретил ей уходить куда-либо без него, а сам теневой дракон мог покинуть гильдию лишь послезавтра — Хана попросила отчет о последнем его задании, и также он должен был сегодня срочно выполнить одну миссию в их городе. Лайза и сама понимала, что ей нельзя было уходить куда-либо без Роуга, ведь она тоже была в опасности. — И чем ты мне можешь помочь? — язвительно спросил парень, неприятно скривившись, — Ты ведь сама сказала, что… — «Хвост Феи», — внезапно сказала Рон, перебивая словесный поток Эвклифа. Несколько секунд молчания, показавшиеся им обоим целой вечностью. — Чего? — только и смог хрипло спросить Стинг, широко распахнув глаза. Причем здесь эта гильдия? Только ее Эвклифу сейчас и не хватало. Насколько Стинг знал, Люси больше ничего не связывает с «хвостатыми», так почему же… Меньше всего белому дракону хотелось связываться с бывшими товарищами Хартфилии, ведь у него по-прежнему оставалась к ним неприязнь. Причиной тому служили Нацу-сан, Гажил-сан и то, что они уже второй год подряд обходят их на ВМИ. Правда, все эти факторы не мешали ему в душе восхищаться этой гильдией, но… Рвение и неимоверное желание стать сильнее своих кумиров не давали ему полностью признать это восхищение, тем самым вызываю ту самую неприязнь. — Если ее не будет там, значит, все действительно хуже некуда, — спокойно молвила девушка, но в ее голосе отчетливо слышались нотки какой-то жалости. И дураку было ясно, что она неимоверно переживает за подругу, но ничего не может поделать. От этого становилось только хуже… Теперь Лайзе ничего не оставалось, кроме как рассказать о своих предположениях Стингу. Раз даже Роуг сказал, что его другу не безразлична Люси, то это значит, что так и есть. Вся надежда была только на него. — С чего ты это вообще взяла? — Нет времени все объяснять… — тяжело вздохнув, быстро пролепетала Рон, — Просто поверь. Если ее не будет там, тогда… — Лайза опустила голову, не договаривая последние слова. Она не хотела думать, что именно значит это «тогда». Девушка хотела верить, что ее подруга сейчас в порядке, где бы она ни была, и просто не может написать ей, не может никак связаться с ней. — Просто поверь мне… — продолжила тихо говорить Лайза, вновь поднимая взгляд уже влажных от подступивших слез глаз на согильдийца, — Послушай, в первый и последний раз. И Эвклиф не увидел причин ей не верить.

*****

Стинг лишь единожды был в Магнолии — тогда, когда сильнейшие волшебники «Хвоста Феи» исчезли на острове Тенрю. В их числе была и Хартфилия. Вопрос, встретились бы они, если бы она тогда не исчезла, не хотел выходить из головы. Что было бы, если бы она, Нацу-сан, Гажил-сан и остальные не пропали на семь лет, а продолжали бы расти, меняться, тренироваться…? Участвовать в ВМИ… Возможно, она бы начала встречаться с Нацу, не попала бы под влияние магии того Розье, и сейчас была бы счастливой девушкой. Счастливой девушкой, у которой есть семья, муж, роль которого, скорее всего, исполнял бы Драгнил, возможно даже дети… Она бы даже не посмотрела в сторону Стинга, который был бы для нее всего-навсего мальчишкой, младшим ее на целых пять лет… Одна только мысль о том, что Люси бы даже не обращала на него никакого внимания и, скорее всего, была бы с Нацу, бесила Стинга до такой степени, что он готов был прямо сейчас пойти Драгнилу и избить его до полусмерти. Черт… Он никогда не думал, что будет благодарен за что-то Акнологии, а тем более за то, что тот атаковал остров Тенрю. Иногда драконьи повадки пугали даже его самого… Магнолия практически не изменилась за все это время, разве что стала более яркой — последствия возвращения сильнейшей гильдии. «Хвост Феи» гордо возвышался над городом, стоя на небольшом холме, за которым раскинулось бескрайнее море. Даже с перрона, который находился в противоположной стороне от гильдии, было видно это прекрасное здание, выложенное из красного кирпича и дерева. Несмотря на усталость и еще не полностью прошедшую тошноту, Стинг, даже толком не передохнув на свежем воздухе, чтобы прийти в себя, не спеша направился в сторону сильнейшей гильдии Фиора. Парень совершенно не обращал внимания на тихие перешептывания за спиной, и косые взгляды в его сторону. Всем было интересно, что здесь забыл член «Саблезубого Тигра». Ну и какая им вообще разница? С каждой минутой Эвклиф прибавлял шагу. Тошнота почти полностью прошла, что не могло не радовать. Почему-то он не особо верил, что Люси может быть здесь, но… Та Лайза… Она вряд ли ему врала. Рон была даже права в чем-то: если Хартфилии не будет здесь, то… Драгонслеер мотнул головой, отгоняя подальше от себя дурные мысли. В голове вырисовывалась весьма глупая картина: как он врывается в «Хвост феи» в поисках Люси, а вместо Хартфилии получает на свою голову кучу шокированных взглядов, в которых так и читается: «Что за больной?» Да и черт с ним. Ему было сейчас абсолютно наплевать на то, что о нем подумают эти сумасшедшие. Главное — найти эту идиотку… Вдруг Эвклиф замер на месте. Ему только что… показалось…? Прикрыв глаза, Стинг, сосредоточившись, сделал глубокий вдох, наполняя легкие прекрасным, еле слышным ароматом, который он не мог перепутать ни с чем. Это он. Это точно он! Это ее запах! Распахнув глаза, Стинг внезапно резко ринулся вперед, испугав тем самым компанию девушек, хотевшим подойти к своему кумиру и взять автограф. Он не обращал никакого внимания на возмущенные крики прохожих, которых он случайно задевал по пути. Эвклиф даже толком не смотрел, куда идет, словно ищейка следуя запаху, боясь упустить его. Боясь, что он снова исчезнет. Боясь, что это окажется не она. Хотя он не мог с ни с чем перепутать ее запах… Стинг чувствовал, что осталось немного. Еще чуть-чуть… Совсем немного… И…. Эвклиф не помнил, как добежал гильдии. Он добрался до нее всего за десять минут, хотя спокойным шагом путь занимал минут двадцать. Он совершенно не слышал шума и гама, доносившегося из «Хвоста Феи», не чувствовал легкой усталости и колючих взглядов редких прохожих, рискнувших пройти мимо гильдии, из окон которой частенько вылетали предметы интерьера. Он не видел абсолютно ничего вокруг себя, кроме нее. Она стояла спиной к нему, снимая с себя легкий пиджак, а ее блондинистые волосы отливали золотом в свете солнца. Это был не мираж, и даже не сон. Это была та реальность, которой ему так сильно не хватало последний месяц. Та, которая заняла все его мысли и не выходила из головы на протяжении долгого времени. Она, такая настоящая, такая живая, такая желанная, стояла всего в нескольких метрах от него. Так близко… Стоит лишь всего сделать несколько шагов, протянуть руку и… Эвклиф даже не понял, как обратил собственные мысли в явь. Секунда — и ничего непонимающая блондинка была заключена в стальные объятия белого дракона, который уткнулся носом в ее шею, жадно вдыхая ее запах. Она. Это все-таки была она. — Что… ты…? — задыхаясь от возмущения и таких внезапных крепких объятий, пролепетала Хартфилия. А Стинг улыбнулся, услышав ее голос. Вот то, чего ему так не хватало. Пустота начала медленно заполнятся, а дракон, бушевавший внутри, наконец-то, утихомирился. Эвклифу внезапно стало так легко и просто, словно он снял с плечей многотонный груз и теперь был волен делать все, что пожелает. Больше стальные когти собственного дракона не сжимали ему горло, не мучали угрызениями совести. — Идиотка, — прошептал Стинг, еще сильнее сжимая кольцо рук, — Какая же ты дура, Хартфилия… — продолжал говорить он, совершенно не обращая внимания на возмущенные писки со стороны девушки, — Я знаю, что сам тот еще идиот, сам во всем виноват, но… Такой детской радости он не испытывал уже давно. Эвклиф сейчас был невероятно благодарен Лайзе. Эта девчонка оказалась права… Люси была здесь, живая и невредимая. — Прости меня… — слова, которые он не произносил уже давно, вырвались сами собой, еще до того, как Эвклиф успел их осознать. Теперь она точно никуда от него не убежит, пусть говорит все, что хочет. Пускай сейчас кричит, ругается — ему плевать. Он был уверен, что ему не составит труда загладить свою ошибку и без слов — он уже и так сказал больше, чем следовало бы. Сказал то, что было совершенно не в его стиле. То, чего от него пытались добиться многие женщины, но… Он сказал это только ей, а произнести слова извинения для гордого дракона гораздо сложнее, чем любому другому существу. Он просто… Внезапно поток мыслей парня прервал сильный толчок в ребра — куда более ощутимый, нежели предыдущий. Именно он заставил на секунду ослабить свою хватку, что позволило Люси вырваться из этих объятий. Хартфилия еще никогда в жизни не смотрела на него так: карие глаза глядели на него перепугано и шокировано. Так, словно она смотрела не на парня, в которого была влюблена, а на дикого зверя, готового наброситься на тебя в любой момент. Именно этот затравленный взгляд заставил Стинга замереть. Какого… черта? — Ты… — начала говорить Люси, прижав руки к груди. И буквально через несколько секунд Стингу показалось, будто мир вокруг остановился, а ее слова эхом отдались в его подсознании: — Кто ты?..