То, чего не было.

В конце концов это было просто смешно. Хазан — и вдруг убегает? Причем вот так открыто, с опаской оборачиваясь и прибавляя шагу, как-будто она вор, а за ней мчится разгневанный дядюшка из мясной лавки, у которого Хазан стащила отборный кусок баранины. Ягыз тоже припустил быстрее — теперь догнать ее стало делом чести. Пересекая стремительным шагом обширную площадь перед Плазой, Ягыз начинал уже злиться — эта фигура в смешной оранжевой шапочке просто дразнила его, демонстративно не считая нужным остановиться и выслушать. Ягыз Эгемен и догонялки? Это что-то новенькое. Снова. «Серьезно? Не уйдешь, Хазан!» Но девушка оказалась хитрой — совершенно неожиданно она вскочила в первый попавшийся автобус и перед самым носом Эгемена уехала. Однако понятное дело, что Ягыз не собирался сдаваться — сесть в машину и проследить за маршрутом не составило никакого труда. Зачем он это делал? Разве он обычно преследовал каждого убегавшего? Конечно нет. Но к ней он был привязан невидимыми нитями, точнее канатами. И только он один знал, что они вообще существуют. Да еще теперь Фарах. Изо всех сил выкрутив руль, чтобы не выпустить из виду автобус, Ягыз с досадой поморщился. А когда через полчаса и преследуемая и преследователь оказались в родном районе Хазан Ягыз почти не удивился. «Хотя… что ей сейчас здесь нужно?». Но его вопрос отпал сам собой когда порядком замерзшую фигурку в тонком пальто цвета марсала окружила неизвестно откуда набежавшая стайка детишек. — Спасибо, сестра Хазан! — Я теперь могу готовить уроки в ноутбуке! — Сестра Хазан, спасибо, что оплатила наш долг! Мама говорит, что если бы не ты… Нестройный хор радостных и благодарных детских голосов, ручки, которые то трогали Хазан за руку, то тянули за рукав, то в нетерпении хлопали по плечу, окружили Хазан со всех сторон, заставляя ее вертеться в неустанном стремлении уделить каплю ласки и внимания каждому. Стоявший поодаль Ягыз растрогался. Он лучше всех знал это чувство щемящей тоски, когда все эти руки и голоса касаются самых уязвимых струн в глубине души, вызывая боль и сожаление, что помочь этим маленьким, и очень часто несчастным, сорванцам ты можешь всего лишь деньгами. Его глаза затуманились, глядя на счастливое лицо, улыбки и неподдельный интерес этой невероятной девушки к чужим по сути детям. Он засунул руки в карманы своего модного серого пальто и терпеливо ждал момента, когда благодарности и поцелуи закончатся и дети разбегутся. Ягыз совершенно забыл зачем за ней поехал. Сейчас ему хотелось одного — забрать ее в машину, согреть и сказать ей взрослые слова благодарности за то, какая она есть, слова, которые еще не могут сформулировать эти дети. — Хазан? Госпожа Хазан! Занятый созерцанием веселой разношерстной стайки в трех метрах от себя, Ягыз не сразу понял, что слышит какой-то мужской энергичный голос. А следом за этим видит и его обладателя — высокого рослого парня, одетого в модную стеганую куртку, трекинговые ботинки и джинсы самого актуального в сезоне фасона. Размашистые шаги, раскинутые руки и вот уже Хазан, выпав из удивленного ступора от звука его голоса, повисла у него на шее. — Али!!! Ты???? Пару раз закружив девушку, мужчина поставил ее на землю: — Я! Хазан развела руками даже не находя слов от радости встречи, только широкая улыбка в прямом смысле слова осветила ее лицо. Ягыз окаменел. Он еще никогда не видел, чтобы она улыбалась какому-то чужому мужчине … так. Открыто. Легко. Искренне. Не споря, не боясь, не воюя и не будучи настороженной. Не имея в прошлом ничего плохого, а за пазухой — ни одного камня. Он никогда не видел, чтобы чьи-то мужские руки трогали ее. Более того, обнимали, кружили, прижимали к себе. Даже руки Синана, тем более руки брата Ягыз никогда чужими не считал. Не имел права считать. Но сейчас ее руку, ее волосы, всю ее трогал совершенно чужой человек. Его ноги как будто вросли в землю, а пальцы, все еще спрятанные в карманах, сжались в кулаки. Его и без того узкие губы, казалось вообще исчезли с лица, оставив на нем только горящие сейчас почти черной зеленью глаза и сурово сведенные широкие брови. Впервые в жизни его разрывало желание убить совершенно незнакомого человека. Ягыз не знал себя таким. — Вай, подруга, ты отлично выглядишь! Молодой мужчина отступил и одобрительно поцокал зыком, окинув взглядом всю стройную высокую женскую фигуру. Хазан опустила глаза и покраснела. — Да ладно тебе. Ты тоже, кстати. Она шутливо ткнула парня в бок, чем тот не преминул воспользоваться, обняв одной ручищей ее плечи, а другой взяв шоколадный гладкий хвост волос Хазан: — И волосы такие длинные отпустила! Аллах, это сколько мы не виделись-то? — Да уж несколько лет кажется… Откуда ты взялся? Весело задав свой вопрос, Хазан отстранилась от парня и, спохватившись, глянула по сторонам от себя — толпа детишек сильно поредела, осталось только две девочки, одна из которых настороженно, а другая с любопытством, наблюдали диалог взрослых. — Я из Америки, Хазан. Стажировался в клинике. — Али! Так ты все-таки стал врачом?! Хазан ахнула и в восхищении прижала пальцы ко рту. — Стал, Хазан. Парень тепло смотрел на девушку и хитро посмеивался: — Я теперь кардиолог в центральной клинике Стамбула. Так что с делами сердечными прошу обращаться ко мне. Он подмигнул, они в унисон рассмеялись и также в унисон замолчали, с теплой открытой улыбкой рассматривая друг друга, вспоминая совместное школьное детство, а потом и не всегда легкие будни в фитнес-центре, где Али тоже подрабатывал, параллельно учась в медицинском и каждый день не зная, сможет ли его закончить. — Хазан, я хочу вернуть тебе телефон, который ты купила Асие. Я собственно для этого подошел, когда тебя увидел. Насупленная темноволосая девочка стоявшая сбоку от брата, вдруг сделала шаг назад и насупилась еще больше: — Не отдам! Али повернулся, присел перед ней и мягко, но настойчиво, сказал: — Асие, я куплю тебе сам, ладно? Нехорошо пользоваться добротой сестры Хазан, когда у тебя есть брат, правда? Хазан с улыбкой смотрела на эту парочку — здоровенный детина с темными кудрями и щетиной и семилетняя малышка, которая завела назад ручки, готовая защищать свою новую собственность до конца. Хазан тронула Али за плечо: — Не надо, пусть останется — это мой подарок. Иначе Асие будет обидно перед другими детьми. Я могу себе это позволить, правда, — не моргнув глазом соврала Хазан. Али повернул голову и все еще не вставая, прищурился, рассматривая старую подругу, как будто видя ее впервые. А потом, как будто что-то решив, он встал, отряхнув ткань на коленях, и заявил, вызвав тем самым счастливый взвизг где-то внизу слева: — Хорошо, пусть останется. Но только теперь я тебе должен, дорогая. Что скажешь насчет чашки кофе для начала? Я знаю отличное место недалеко от мечети. Моя машина там. И он повел рукой в сторону, показывая на новенькую иномарку, припаркованную у одного из массы невзрачных домиков этого района. Хазан сначала растерялась, а потом неожиданно для самой себя выпалила: — Идет! Но я не смогу надолго, Али, ты же понимаешь… И она сделала неопределенный жест куда-то в сторону Босфора. Парень цокнул и согласно подмигнул: — Еще бы не понимать — с мамой Фазилет шутки плохи. Не волнуйся, доставлю в целости и сохранности куда скажешь, душа моя, пойдем! Хазан расслабилась. Как здорово, что она узнала об этом домике, который сдавался тут, и приехала в свой район именно сегодня. Хазан чувствовала себя почти счастливой, глядя на старого друга, погрузившись в свое, какое бы оно ни было, но детство, и на минуту забыв всю окружающую ее действительность, включая всех этих Эгеменов в ассортименте. — Добрый день. Этот голос за спиной, такой знакомый и волнующий, но сейчас совершенно холодный и чужой. Хазан на секунду застыла, расширив в удивлении глаза, а потом медленно обернулась.