Мертвая кровь

Выбравшийся из канализации Айзек подошел к окну, освещенному изнутри фонарем. Он уже давно заметил, что таким образом ярнамиты обозначают свои дома, если они все еще там и все еще в своем уме. Каждый ярнамит отвечал Айзеку по-разному, но общий смысл был одинаков - они хотели, чтобы он ушел. Впрочем, Айзеку нужна была любая информация по произошедшему в городе, так что он не терял надежды разговорить хоть кого-то. Тук-тук. - Здесь кто-то есть? - дурацкий вопрос, конечно там кто-то есть. - Кто... это? Ваш голос мне не знаком, но я знаю этот запах... Вы - охотник? Вы можете найти мою маму, пожалуйста? Папа не вернулся с охоты, мама отправилась на его поиски и тоже пропала...Я совсем одна... Мне страшно... Айзек слегка замялся. Ему редко приходилось иметь дело с детьми. Во всяком случае, живыми детьми. - Да, я...охотник. Твоя мама не сказала, куда она ушла? Думаю, мне бы это помогло в её поисках. - Вы можете найти мою маму? Правда? О, спасибо! Моя м-мама носит красную брошку, украшенную драгоценными камнями. Она такая большая... и красивая. Вы сразу её заметите. О, нет, чуть не забыла. Если вы найдете мою маму, передайте ей эту музыкальную шкатулку. С легким скрипом, половина окна отворилась и бледные детские руки протянули маленькая шкатулку темно-коричневого цвета. Приняв её, Айзек обратил внимание, что она была почти полностью покрыта красивыми узорами : какая-то вязь, цветы и еще что-то в этом роде. Весила она, на удивление, несколько больше, чем казалось по её внешнему виду. Тем временем, девочка так же споро, как и открывала, закрыла окно - только на мгновение за занавесками мелькнули светлые волосы. - Она играет любимые папины мелодии. Когда папа про нас забывает, мы играем её, и он сразу же вспоминает. Глупенькая мамочка, убежала без неё! - Можно я задам тебе несколько вопросов? Мне нужна еще информация, чтобы я мог разыскать твоих родителей. - Конечно, господин охотник. Только найдите мою маму! - Как зовут твоих родителей? Кто они? Как они выглядит? Как давно ушел твои мама и папа? - Их зовут...Виола и Гаскойн. Моя мама очень красивая, у меня такие же, как и у нее, светлые волосы, она любит носить темные платья. Мой папа очень высокий, выше всех в этом городе! А еще он носит шляпу Мама рассказывала, что он из одной далекой страны, где у него был какой-то высокий титул в местной церкви, но я не уверена...- девочка в окне шмыгнула носом. - Мой папа ушел уже дня три назад, а мама - вот-вот только вчера! Наверное, я не очень уверена... - Спасибо тебе. Я обещаю, я найду твоих родителей, и вернусь к тебе. Только ты никуда не уходи, хорошо? На улице опасно. - Спасибо, господин охотник, я буду здесь! Положив шкатулку в один из обширных внутренних карманов, Айзек двинулся в сторону акведука, по которому он должен был попасть в Соборный Округ. Пока он лазил по вонючей канализации Ярнама, населенной какими-то мутантами-переростками, прячущимися к грязной воде, ему довелось несколько раз опробовать свои новые доспехи в бою. Результатами он остался вполне доволен. Капитальное уменьшение веса костюма позволило Айзеку, с помощью экзоскелета, стать очень подвижным и быстрым - надо было только успевать реагировать на угрозу, с чем у него проблем не было. Благодаря Обелискам. Впрочем, его физические способности не стали каким-то нечеловеческими : помнится, он еще в прошлой жизни видел своими глазами, как профессиональный спортсмен с разбегу запрыгивал на двухметровый забор, сам будучи ростом около ста семидесяти сантиметров. Тогда это ему казалось чем-то невозможным, сейчас он может повторить это, пусть это все равно достаточно тяжело. Еще бы привыкнуть к такой силе и резко набираемой высоте... Уже приблизившись к акведуку, инженера посетили интересные мысли, заставившие его остановится : "Гаскойн был священнослужителем на своей родине. Здесь он Охотник. Может ли он быть Охотником Церкви, как Людвиг? Если он пришлый, то вряд ли он оказался среди тех ярнамитов, которых Людвиг вербовал в ряды охотников. Если так, то мог ли Гаскойн пойти в Соборный Округ? Болен ли он, или просто память слабая? Даже не смешно, сейчас вся картина кажется довольно очевидной. Во всяком случае, туда похоже ведут все дороги в Ярнаме. Особенно, если ты болен." На другом краю акведука находилось высокое и крупное здание, немного похожее на какой-то собор, и на пути к нему, Айзек снова столкнулся с зараженными ярнамитами, хотя на этот раз они еще меньше были похожи на людей. Высокие, более двух метров, темнокожие, худые и жилистые, они чем-то напоминали Церковное Чудовище - похожие закрученные рога на голове, грива волос, разве что темно-серого, а не черного цвета. И они не умели говорить. Уже не умели. Не то чтобы ярнамиты были большими интеллектуалами, но в их редких выкриках иногда можно было разобрать что-то вроде "Умри, монстр!", что немного коробило Айзека, ведь монстры они, а не он, правильно? Эти же только глухо рычали, скалились желтоватыми клыками и резко атаковали его непонятным оружием. Когда Айзек осматривал их трупы, этим оружием часто оказывались вырванные длинные куски ограждения, реже пилы, факела. Они что, не могут обычным оружием пользоваться? Глядя на их когти и клыки, инженер думал, что оружие им не очень-то и надо. Зачем тогда они его делают из бывшей уличной ограды? Перед большой аркой, являющейся входом в здание, Айзек услышал почти знакомые звуки. Кто-то с силой рубил плоть. Осторожно, стараясь не шуметь, инженер прошел арку и заглянул внутрь. Внутри было...кладбище? Несколько крупных скрюченных деревье, надгробия. И чья-то высокая фигура в шляпе, держа в одной руке пистолет, а в другой - знакомую секиру, с наслаждением и не торопясь, будто в трансе, рубило чей-то труп в дальнем углу помещения. Айзек не знал, что делать. Ему казалось, что этот... человек - Гаскойн, но он не мог быть уверен, что он все еще человек. К тому же, если он вооружен таким оружием, то он Охотник, и Айзек не знал, влияет ли на Охотников Чума, или они просто везунчики. Если была хоть малая надежда, что перед ним - человек, инженер не атаковал противника. Во всяком случае, пока тот не пытался его скинуть в пропасть или воткнуть отвертку в глаз. К счастью или к сожалению, он редко сталкивался с такой дилеммой. Благодаря... Достав из-за пазухи крошечную шкатулку, Айзек покрутил рычаг механизма. К тишине кладбища, нарушаемой ударами секиры, прибавились новые звуки - тиха и спокойная музыка шкатулки и крик Гаскойна, схватившегося за свою голову. - Виола...нет, что я сделал...Кто здесь?! - в момент, когда музыка перестала звучать, Гаскойн резко обернулся ко входу. - Кругом чудовища... Ты станешь одним из них, рано или поздно...Кто я такой, чтобы противиться?! Снова завязался бой. Если все Охотник хотя бы в половину также хороши в бою, как и Гаскойн, то Айзек не хотел бы с ними встречаться. Быстрый, сильный, умело использующий свое оружие и маневрирующий среди могил, каждый раз, когда Айзек пытался его прижать к ним, он был похож на какое-то отражение Айзека, как Охотника, - только более смелый, более быстрый, более сильный, более опытный. Инженеру хватало прыти, чтобы уворачиваться от атак его топора, но ему снова приходилось держаться вблизи противника - когда Айзек отскочил от того слишком далеко, тот быстрым движением направил пистолет и прострелил ему голень. Рана была не столько опасной, сколько неприятной и неудобной - каждое новое движение отдавало слабой болью. К счастью только слабой, благодаря ИКС и его системе жизнеобеспечения, которая располагалась аналогично экзоскелету. Отскочив от широкого горизонтального удара топором, Айзек использовал стазис на бывшем Охотнике. Теперь у него было пять секунд, что сейчас для него - вечности подобно. Сильным ударом своего оружия, Айзек отрубает тому правую ногу по колено, а выстрелами из резака - левую руку, в которой тот держал свою секиру, практически вместе с плечом. Отскочив назад, инженер наблюдает за валящимся вперед телом Гаскойна, из ноги которого хлестает темно-красная кровь. Упав на землю, тот, кажется, затих. Айзека внезапно охватило чувство какого-то беспокойства и неправильности происходящего. Будто бы все это - не конец. Интуиция его не подвела. Захрипев, Гаскойн начал содрогаться всем телом, будто пытаясь что-то из себя исторгнуть...Айзеку это почему-то напомнило некроморфов-регенераторов. И вот, Гаскойна окружило светом, таким ярким на фоне темного кладбища, и затем этот же свет разметался в стороны от него, превратившись будто бы в темную дымку. Теперь уже с пола поднялся кто-то, до боли похожий на Гаскойна, но уже им не являющийся. Зверь. Взревев, он на четырех лапах кинулся на Айзека, отчего инженеру снова пришлос уклоняться. Уклоняясь от рывков зверя, и пытаясь подсечь того на поворотах резкими ударами пилы, Айзеку показалось, что сейчас стало даже проще. У его противника больше не было длинного топора и пистолета, он перестал использовать любую хитрость в бою - он пер напролом, ломая надгробия, стремясь разорвать и разодрать прыткую добычу. Спустя несколько долгих минут уклонений, Айзек оказался на том месте, где умер предыдущий Гаскойн. То, куда ему и нужно было. Замерев на месте, он выжидающе смотрел на зверя. Тот, не заставив себя долго ждать, прыгнул в его сторону, замахнувшись обеими лапами. В последний момент, Айзек отскакивает в сторону, одновременно кинезисом выдергивая топор практически из-под лап монстра. Едва подняв тот в воздух, он отправляет его обратно - прямо в позвоночник чудища. С противным хрустом, острый конец топора погружается в звериную плоть, а во все стороны брызгает кровь. Зверь глухо хрипит и валится на пол - идея инженера окончилась успешно, и нижние конечности монстра оказались парализованы. Наученный горьким опытом, Айзек сразу же отстреливает голову чудищу целой серией выстрелов из резака. Теперь точно мертв. В резаке осталось десять зарядов. Вот только что теперь сказать маленькой девочке в окне? Подойдя к изрубленному телу Айзек застыл в удивлении. Тело было мужским, не женским.