История одного взгляда

Девушка медленно брела по улицам Мадрида, вдыхая воздух Испании. Он был согревающий, манящий, но не мог заменить родного, любимого Стамбула. Она уехала четыре месяца назад, оставив всё дорогое сердцу похороненным на дне Босфора. Мама, сестра, лучшая подруга… Брюнетка собственноручно вырвала их из сердца, где теперь пусто. Сначала душа ныла, а сейчас девушка не была уверена, что испытывала даже минимальную эмоцию. Неведанное пламя выжгло её способность любить, жалеть, сострадать. Жизнь больно била, доказывая ничтожность человека как крупицы мироздания. Изгнали. Не поверили. Всё, что бы она не делала для доказательства своей невиновности не сработало. Отвернулись. Девушка в один миг потеряла весь мир — семью, близких. Хотела ли она уезжать из страны? Расставаться с мамой? Понимать, что не будешь обнимать сестрёнку перед сном? Девушка не могла даже думать о еде первое время, не говоря о муках внутри. Душа выгорела. Осталась пустота и боль, граничащая с безразличием. Хазан подошла к королевскому дворцу и остановилась возле фонтана, закрывая глаза и подставляя лицо тёплым солнечным лучам. Май в Мадриде был превосходен, а шумные испанцы и туристы, которых было невообразимо много в это время года, создавали неповторимую атмосферу, навевая чувство радости жизни и счастья от встречи каждого нового дня. Только сейчас, спустя время, Хазан стала воспринимать мир вокруг вместе с его красками. Не блёкло-серые оттенки брошенной души, а малую, но всё же палитру цветов. Девушка прошла немного вперёд, подходя к парку. Солнце и зелень не давали пройти мимо, призывая окунуться в непередаваемую атмосферу весеннего дня. Подняв глаза и взглянув на голубое небо, она непроизвольно вспомнила его серо-зелёные омуты, которые так искусно меняли цвет в зависимости от настроения и света вокруг. Четыре месяца она не чувствовала пронзительный взгляд на себе. Когда всё произошло, его не было рядом. Мужчина не мог подставить своё крепкое плечо и предложить помощь. Он бы непременно поддержал Хазан, помог залечить израненную душу. Но сейчас девушка не хотела видеть никого. И его в том числе. Он уехал. Пусть и по работе, но тогда, когда мужчина был нужен, его не было рядом. Брат лучшей подруги и самый близкий человек в её жизни исчез и уже несколько месяцев не давал о себе знать. Она спрашивала у Бетюль, вернулся ли он из командировки. И поэтому точно знала, что да. Но он пренебрёг ею. Не начал искать. Не переживал. Не любил. Хазан закрыла глаза, позволяя горьким слезам скатываться вниз, омывая щёки и капая на ладошки. Она не могла поверить, что уже четыре месяца жила в непроглядном одиночестве, не высовываясь из-за плинтуса офисного здания на центральной улице Мадрида. Девушка помнила, как они познакомились. Она никогда не смогла бы забыть взгляд, который до сих пор оставался особенным и родным.

***

Хазан в первый раз пришла в гости к Бетюль, девушки учились в десятом классе. Они обсуждали всех и каждого, не сдаваясь усталости и времени. Сколько было тем о детской влюблённости и мальчишках, про которых не терпелось рассказать друг другу. Каждую ситуацию, каждый взгляд, каждый диалог с призрачным кавалером хотелось воспроизвести и описать дословно. Дружеский совет был смертельно необходим. Неожиданно дверь открылась, и в гостиную зашёл он. Хазан сразу поняла: Ягыз Эгемен не был обыкновенным молодым человеком. Его взгляд. В первую секунду он овладел всем её вниманием, привлекая и согревая. Она не знала, как возможно испытывать такие чувства к незнакомцу. Но не могла ответи глаз от его серо-зелёных омутов. — Вы решили остаться спать тут? — мягко спросил мужчина, показывая, что стрелки часов уже приближались к полуночи. — О, Ягыз, ты вернулся! — воскликнула Бетюль и бросилась в объятия брата. — Тише, с ног сшибёшь, — ласково поддел тот. — Вы долго будете чаепитием и разработкой стратегий заниматься? — Разработкой стратегий? — непонимающе переспросила сестра. — Ваши «тот кареглазый парень тебе однозначно подходит» и «нам непременно надо его заполучить» были слышны у входа в дом, — Ягыз посмотрел в глаза Хазан, чем вызвал смущение девушки. — Нет, мне уже пора, на самом деле, — она быстро засобиралась. — Я пойду. Хазан подошла к двери комнаты, когда ей слегка преградили дорогу. — Уже очень поздно, — мягко заметил мужчина. — Давайте я вас подвезу? Могла ли она отказаться? Точнее: какова была вероятность отказа, учитывая тот факт, что при взгляде на него, девушка забывала, как дышать? В машине было тихо. Только радио слабо передавало эфир популярного турецкого ведущего. Наконец мужчина решился начать разговор. — Вы Хазан, верно? — приятный баритон окутывал её, словно тёплым одеялом. — Да, — тихо произнесла девушка. — А вы — Ягыз, если я правильно услышала? — Правильно, — мягкая полуулыбка озарила салон автомобиля. — Может, на ты? Я ненамного старше. Ей казалось, что весь мир сузился до испытывающего нервы на прочность взгляда пронзительных, но нежных, глаз. — Конечно, — слабая улыбка в ответ. — А кем ты работаешь, что так поздно возвращаешься? — Я программист, — смущённо сказал мужчина. — Не профессия мечты, конечно, но мне нравится. — Не согласна, — возразила девушка. — Если ты живёшь своим делом, то мы говорим именно о профессии мечты. Такое очень редко бывает. Глаза в глаза. На тот момент Хазан почувствовала, что была готова приложить все усилия, чтобы никогда не потерять нежность, которая исходила от мужчины.

***

Потеряла. Потеряла самое дорогое, что согревало на протяжении последних лет. Он исчез. А она не пыталась выйти на связь. Они разошлись, так и не сказав друг другу жизненно важных слов. И девушка поняла, что пропала в беспросветной тьме в поисках выхода, которого не было. Наблюдая за тем, как солнце медленно садилось, и чувствуя лёгкий ветерок, Хазан встала и побрела в сторону дома. Она смогла найти квартиру в центре, в тихом районе, что изначально казалось невыполнимой миссией, но с которой девушка в итоге успешно справилась. Брюнетка много с чем научилась бороться в цепях одиночества, которые сковывали её последние четыре месяца.

***

— Хазан! — Фазилет с громким криком зашла в дом, хлопнув дверью. — Хазан! — шаги становились всё ближе, а звук начал оглушать. — Хазан! — наконец мать сиреной прозвенела над ухом. — Что случилось? Ты меня глухой решила оставить? — как ни в чём не бывало ответила девушка, слегка приподняв левую бровь. — А ты меня опозорить на весь район решила? — продолжала женщина, игнорируя удивлённый взгляд дочери. — Я разве так воспитывала вас? — Аллах, что случилось? — не выдержав, подскочила Хазан. — Где я нагрешила, что ты мне барабанные перепонки разрываешь? — Ты спала с ним? — прищурилась мать, вглядываясь в лицо дочери. Кареглазка от неожиданности оступилась и ударилась об угол кровати. — С кем? — тихо пролепетала девушка. — Значит, там ещё и выбор есть? — зловещий тон пронзил воздух. — Мам, ты чего? — А ничего, — женщина ткнула пальцем в грудную клетку Хазан. — О тебе слухи по всему району ходят. Как ты вообще могла лечь в постель с сыном нашей сумасшедшей соседки? — брезгливо произнесла Фазилет. — Что? — девушка осознавала, что не воспринимала ни одного слова, сказанного матерью. — С кем? Я…- она запнулась, — я ничего не понимаю. — И я ничего не понимаю, госпожа Хазан, — заметная пауза. — Но одно я могу сказать точно: тебе в моём доме не место, — отчеканила Фазилет, вызвав шок дочери. — Я не для дешёвой проституции тебя растила. — А для дорогой, — со слезами ответила дочь. — Ведь я права, мама? — Уходи. Тут ты жить не сможешь. Тебе не позволят, — женщина указала на окно. — Они заклюют, не дав расправить плечи. — Ты меня гонишь, — пелена застилала глаза. Хазан чувствовала, что кислород в лёгких заканчивался. Ей даже не дали выговориться и доказать, что сказанные слова — клевета. Он не стал её искать, поверив в гнусную ложь. «Уходи» эхом отдавалось в голове девушки.

***

Хазан увидела красную дверь подъезда, который в последнее время стал её домом. Он приютил, обогрел и дал возможность делать маленькие, несмелые шаги в новой жизни. Мадрид научил девушку заново дышать, искусно проникаясь запахами вокруг. Возле двери, облокотившись на чемодан, стоял привлекательный мужчина. Он смотрел перед собой, не пытаясь сфокусировать взгляд на конкретных вещах. Увидев кареглазку, развернулся и посмотрел ей в глаза. Пронзительные серо-зелёные против робких карих. — Хазан, — мурашки пробежали по спине девушки. Как давно она не слышала любимый голос, словно баюкающий после тяжёлого дня. — Ягыз, — прохрипела брюнетка. — Я хочу поговорить, — уверенный тон выбивал почву из-под ног. — А есть о чём? — напустив на себя мнимую храбрость, девушка подошла к двери. — Выслушай меня, — он слегка преградил ей путь. — Прости меня, — молящий взгляд. Она сурово посмотрела, не веря и возмущаясь. В глазах девушки скользила обида и боль. — Простишь? — Нет, — Хазан обошла мужчину и подошла к двери. — Уезжай, Эгемен.

***

Утро было солнечным, тёплые лучи стремились попасть сквозь тонкий тюль в комнату. Девушка чувствовала, как они приятно лелеяли и нагло пытались пробраться через реснички. Она раскрыла глаза и посмотрела в окно. Маленькая комната на первом этаже не была предметом мечтаний молодой красавицы. До определенного момента. Сейчас Хазан считала её своей обителью, на которую никто и никогда не посмел бы покуситься. Она сама создавала кокон, чувствуя себя в нём в безопасности. Серо-зелёный взгляд вчера разбил все хрупкие стены, возводимые девушкой, границы, которые она так старательно оберегала четыре месяца. Мужчина смог одним взмахом ресниц уничтожить всё, что Хазан мучительно и долго строила. Появилась новая проблема с настырным, бесчувственным, нудным соседом. Действительно, беда не приходила одна. Она влетала вихрем, снося весь прежний уклад жизнедеятельности. Пересилив себя, девушка встала с кровати и не спеша побрела в ванную комнату. Сегодня важная встреча, на которую нельзя было опоздать. Краситься не хотелось, натягивать улыбку тоже, изображать счастье казалось и вовсе невозможным. Тёплый взгляд, который мог измениться за доли секунды и превратиться в колюче-холодный, преследовал её. Набравшись храбрости, Хазан покинула скромную обитель. На улице девушка обнаружила чёрный автомобиль «Ауди», которого не было в их дворе. Можно было долго не гадать, что он принадлежал новому соседу. — Простишь? — Нет, — Хазан обошла мужчину и подошла к двери. — Уезжай, Эгемен. Девушка открыла дверь подъезда, ни разу не обернувшись. Она знала, что не устоит перед любимыми глазами, чертами лица, хмурыми бровями. Хазан уверенно шла вперёд, не оглядываясь. Когда девушка начала открывать дверь квартиры, то услышала звук открывающегося замка за своей спиной. Не выдержав, она повернулась и увидела, как Эгемен спокойно ставит чемодан в апартаментах напротив. — Как так? — ничего не понимая, уточнила она. — Что? — Ягыз слегка приподнял одну бровь. — Мы теперь соседи, госпожа Хазан. — Не может быть, — шептала девушка, чувствуя, что теряет свой, так тяжело созданный за четыре месяца, мир. — У меня есть доказательства, — звон удара ключа об ключ раздался эхом в коридоре. — Зачем? — вопрос, который было жизненно необходимо задать. — Я не уеду отсюда без тебя, — простой ответ был произнесён тоном, не терпящим возражений. — В таком случае добро пожаловать в ряды испанцев, господин Ягыз, — девушка демонстративно повернулась спиной, зашла в квартиру и хлопнула дверью. «Невозможное требует времени», — подумал Эгемен. Хазан пыталась унять непрошеные мысли и воспоминания. Образы всплывали, не щадя и не давая передохнуть. Обрывки памяти жёстко били, мешая дышать полной грудью. Всю дорогу до работы девушка пыталась выбросить беспорядочные мысли из головы, что было абсолютно безрезультатно. Предстоящая встреча только больше распаляла, навевая беспокойство. Девушка осознала, что нервы расшатаны до предела: дуновение ветра, и она рассыпалась бы на множество атомов. Тем временем Хазан подошла в двери офисного здания, пытаясь собрать крупицы уверенности на раскалённом под мадридским солнцем асфальте. «Ваша идея недостаточно хороша, госпожа Хазан» — фраза без остановки прокручивалась в голове. Она трудилась над этим финансовым планом четыре месяца! А для группы толстых мужиков, которые преподносят себя, как «аналитики», он недоработан. Разве справедливо? Выбежав из здания, Хазан была уверена, что конец света наступил. Или близок. Но однозначно должен был нагрянуть в ближайшее время. Мысль так прочно сидела в голове, что мешала воспринимать окружающий мир. В том числе и крепкую мужскую грудь, в которую кареглазка уткнулась носом, едва не падая. Сильные руки не позволили, сжимая тонкую талию. — Как ты меня выследил? — прошептала Хазан, теряясь в ощущениях. Злость, отчаяние и желание проснулись в ней одновременно. — Не было необходимости, — Ягыз прижал девушку ещё ближе. — Я узнавал, где ты работаешь, — последняя капля. Она со всей силы оттолкнула мужчину. — Узнавал? — прохожие обернулись на крик девушки. — Эгемен, ты узнавал? — жестикулировала руками Хазан, которую было невозможно сейчас отличить от истинной испанки. — То есть пока я думала, что тебе всё равно, что мы больше никогда не увидимся, что ты настолько осёл и поверил во всё то, что наговаривают люди, — она прервалась, — ты узнавал про меня? — Хазан, успокойся, — девушка была на грани истерики, что совсем не нравилось мужчине. — Дай мне сказать. — А зачем? — кареглазка из последних сил сдерживала слёзы. — Я не вижу причины. Уходи, Ягыз. Уезжай назад! Хазан развернулась и пошла в противоположную сторону, оставляя мужчину одного.

***

Она просидела весь вечер, наблюдая, как меняются лица, проходившие мимо. Солнце садилось, оповещая об окончании очередного испанского дня в жизни девушки. Мысли гладко накладывались на звук стиральной машины, усердно работающей в соседней комнате. Монотонное бултыхание воды резко прекратилось, заставляя Хазан обернуться. Она вскочила и побежала в ванную, где у порога её встретила лужа, прямиком надвигающаяся на неё и норовившая выбраться за пределы помещения. — Аллах! — вскрикнула кареглазка, чувствуя, что носки на её ногах быстро намокают. — Ауч, — она попыталась пробраться вглубь в поисках тряпок для мытья полов. Спустя пять минут катастрофичность ситуации вместе с эмоциональной напряжённостью прошедшего дня навалились на Хазан огромным грузом. Девушка упала на колени, чувствуя предательские слёзы. Стук в дверь заставил подскочить на месте. Она, вся мокрая и в пене, медленно побрела открывать, как в детстве утирая кулачком противную влажность на щеках. — Хазан, я… — Ягыз смотрел вниз, на свои идеально начищенные ботинки, и думал, как ему взглянуть ей в глаза. Тихий всхлип всё-таки заставил поднять голову. — Хазан? — на него смотрели полные обречённости карие омуты. — Аллах, что случилось? — он, не дожидаясь приглашения, зашёл в квартиру, закрывая за собой дверь. Ответ не прозвучал, но в нём и не было необходимости: вода активно вытекала за пределы ванной комнаты и распределялась по полу. Он обошёл девушку, сжимающую в руках половую тряпку, и направился к месту «аварии». — Чёрт! — мужчина экстренно завершил стирку, отключил машинку от электричества и перекрыл воду. Повернулся и посмотрел на девушку, которая тихо стояла возле дверного косяка, наблюдая за ним. Она не верила, что он рядом. Через месяцы одиночества к ней снова вернулось заботливое тепло любимого человека. Слёзы с новой силой брызнули из глаз. — Хазан, — нежданный гость подошёл и взял лицо брюнетки в ладони, большими пальцами слегка поглаживая родные скулы, стирая влажные дорожки. — Я сейчас всё решу, не смей плакать, — лёгкий поцелуй в щёку заставил каждое нервное окончание проснуться. — Ягыз, — прохрипела девушка: голос от нахлынувших эмоций совсем пропал. — Тише, — он обнял её, положив одну руку на талию, а другую — на затылок. — Успокаивайся, — невесомое касание губ в висок. — Присядь, — мужчина взглядом указал на маленький диван напротив двери. Хазан посмотрела в обеспокоенные, но уверенные в себе серо-зелёные глаза и послушно побрела к указанному предмету интерьера. Присев на краешек, она наблюдала, как Ягыз закатывает рукава голубой рубашки, достаёт кипу тряпок из-под раковины, про которые девушка совсем забыла, и постепенно, практически фантастическим для неё на тот момент образом делает количество воды в разы меньше. Через тридцать минут пол был идеально чистый и без капли лишней жидкости, а мужчина собирал мокрые орудия уборки в ведро. Хазан, не вставая, завороженно наблюдала, пока его ладони не оказались на коленях, а глаза на одном уровне с её. Смиренно присев перед ней, он ждал. Тонкие пальчики девушки неуверенно легли на мускулистые руки. — Выслушаешь меня? — тихий вопрос Ягыза раздался в гостиной. — Есть смысл? — за прошедшее время она убедила себя, что в разговорах не осталось необходимости. — Да, — уверенный ответ со стальными нотками говорил о том, что, пока Хазан не сделает это, он не покинет пределы квартиры. — Я не знал о ситуации, — мужчина перехватил взгляд. — Когда я приехал из командировки, мне никто не мог сказать, куда ты пропала. Я спросил у госпожи Фазилет, а в ответ услышал: «Хазан не вернётся, она нашла престижную работу в другой стране. Тебе не стоит ждать её.». Сестра тоже промолчала. Но я ждал, что ты приедешь, обрывая телефон, — он оглядел комнату, — который ты поменяла, — обречённый вздох. — И тогда я начал искать. Как только я добрался в своих расследованиях до пункта назначения — Испания — твоя мать пришла ко мне. И сказала ерунду, которую невозможно было слушать, — тихий всхлип девушки. — Хазан, я не знаю, кто и в чём пытается убедить меня и других, — это бессмысленно и не будет иметь никакого результата. Я сразу поехал к тебе, проклиная себя, что так долго искал. Я должен был приехать намного раньше, а не ждать, что ты постучишь в мою дверь. Но я поздно понял: только когда услышал гадости, которые говорят про тебя и этого… — запнулся, — понял, что потерял время. — Ты не поверил? — надежда отчётливо прослеживалась в голосе брюнетки. Он посмотрел в грустные, наивные глаза взбалмошной девушки и уткнулся носом в нежную шею. — Ты моя дурочка, — мягкий шёпот. — Любимая дурочка, — Ягыз поцеловал её, слегка касаясь, пробуждая от кошмарного сна. Руки медленно блуждали вдоль спины, спускаясь и останавливаясь на бёдрах девушки. Она ещё сильнее притянула его, запуская пальчики в волосы мужчины. Язык, не сдаваясь, исследовал долгожданные глубины её рта. Оторвавшись от желанных губ, он посмотрел в светящиеся глаза. Его взгляд всегда был разный. Нежный, любящий, понимающий, ругающий. Но родной. Взгляд, у которого была своя история в скромной летописи кареглазки.