terra incognita

1. Первым, что узнает Му, только-только сойдя на пристань в порту империи Ко, становится весть о том, что в императорском дворце обитает призрак. Он – с привычной для него улыбкой – отмахивается, отшучивается, мол, призраков не бывает и все это просто россказни для простого люда. Но лицу Титуса, которого он сопровождает, Му кажется, что маги не просто в это верит, а видит в этой истории двойное дно. И Му еще раз – правда, наверное, уже пытаясь убедить себя – говорит: «Призраков не бывает». Императорский дворец переживает пожары, разрушения и нелегкое влияние времени, но остается таким же впечатляющим. Их переводчик – бегло владеющий наречием Ко и бывавший тут не раз на дипломатических миссиях – хоть и говорит, что это лишь малая часть былого великолепия, у Му всеравно захватывает дух от красок, сложности узоров, мудреных украшений и геометрической точности форм дворца. Его впечатляют сады – сложные в своей простоте и легкости, умиротворяющие и прекрасные, – но самое большое впечатление произведет императрица, и Му знает это наверняка. Потому что она одна из самых прекраснейших женщин своей эпохи, в ней странным образом переплетаются и доброта, и суровость, и смекалка, и нежное сердце. И чего только Му не слышал о молодой императрице, принявшей трон тогда, когда совсем не ждала этого – и действительно, кто мог знать, что Восьмая принцесса, никогда не принимаемая императорской семьей, станет во главе Ко. Их оставляют в одном из гостевых крыльев, сообщают, что у императрицы очень много дел и встретиться она сможет с ними только через несколько дней. Му негодует, но Титуса удивляют столь скорые сроки встречи. Все же молодая императрица – еще неопытная, юная – сейчас должна быть занята переустройством государства, оставленного ей в разрухе и смуте. Нелегко, наверное, ей – женщине, лишь наполовину императорской крови, – но стоит отдать ей должное: под ее правлением Ко преображается и оживает, пытаясь достигнуть былой славы более демократическим и гуманным путем. Слуги, выделенные им из огромного императорского штата, втихаря шепчутся о таинственном призраке, и Му краем уха подслушивает их разговор. Из уст их неразборчиво сыплется: «молодая женщина», «белые траурные одежды», «ночь», «главный императорский сад», «исчезает с восходом солнца». Му раздирает природное любопытство, но блуждать по запутанному императорскому дворцу в поисках сада ему не кажется хорошей идеей. Он сохраняет идею осмотреть дворец днем и укладывается спать. Но вопреки ожиданиям – после изнурительного путешествия – заснуть не может. 2. Приносящие им еду слуги за дверью лихорадочно бормочут: «Ее снова видели! Она стояла в пруду, но ходила невесомо по воде! Ченг Вей не станет лгать!». Му обещает себе наведаться ночью в императорский сад и самолично удостовериться в сплетне. Себе под нос он снова бормочет: «Призраков не существует», а мальчик-служка, не смыслящий в ремском наречии ровно ничего, принимает это за знак того, что он свободен. – Стой, – окрикивает его Му на ломаном всеобщем. – Я хочу увидеть императорский сад и узнать больше о дворце. Мальчишка криво усмехается – улыбка суеверного труса, – но отказать исполнить желание гостя императрицы, одного из послов империи Рем не может. – Как прикажите, господин, – бормочет он дрожащим голосом, а Му принимается за завтрак. Специально для него – высоченного фаналиса-полукровки с широкими плечами – шьют традиционную одежду империи, и даже Титус отмечает, что зеленый шелк приходится Му к лицу. Он чувствует себя некомфортно без своих доспехов – незащищенным, в вечной опасности, несмотря на силу фаналиса, которую у него не отобрать, – но Титус настаивает: «Мы должны показать, что мы здесь с добрыми намерениями, а не для того, чтобы развязывать новую войну. Поэтому воспользуемся гостеприимностью империи». Он смотрится довольно комично – слишком огромный в сравнении с народом Ко, плечистый, мускулистый, с загорелой кожей и ярко-алыми волосами, – потому что кажется, будто и эта одежда, сшитая специально для него, вот-вот треснет по швам при любом неловком и неосторожном движении. И надевая одежду Ко, принимая их пищу и окунаясь в их быт, Му надеется, что сможет постичь то, что заставляет Ко держать свои тайны за закрытыми дверями и прикрываться историями о призраках. 3. Официально Рен Коэн, Коумей и Коха мертвы. Рен Хакурю пропал без вести, исчез, скрылся от глаз новой императрицы, возможно, боящейся его притязаний на трон и возвращения двоюродного брата в роли узурпатора. Остальные принцессы либо мертвы, либо замужем за теми, кого прочила им императрица в мужья, дабы укрепить свое положение на международной арене. В ее руках – власть и возможность, опаленная огнем страна и разрушенная невзгодами, выпавшими на долю народа империи Ко. В ее сердце – желание доказать, что Ко не сломлена, не поставлена на колени и что она возродит империю из пепла. Императрица Гьекуэн Рен мертва. Имя ее – опороченное, оболганное – по возможности очищено перед народом и рассказано в истории о духе Арбе. Ее портретам – не сгоревшим, не уничтоженным во время смуты и в период злости – теперь кланяются, вспоминая расцвет в период правления ее возлюбленного мужа. Теперь Гьекуэн Рен – великая мученица, жертва магии и злых козней, невинная женщина и любящая мать. Му не искусный игрок в тонкие политические игры, не ведает он всех и каждого монарха в мире, но даже его скудных познаний о Ко хватает, чтобы недосчитаться еще одного члена императорской семьи. Рен Хакуэй – единственная дочь Гьекуэн Рен, точная копия матери, с широкой душой и отвагой воина, с большим сердцем и самоотверженностью, которой стоит только позавидовать. И куда же девалась когда-то Первая принцесса? Почему молчат о ней в высшем свете? Даже мальчик-служка, которого он расспрашивает по пути в сад, не открывает Му этой тайны. Он лишь коротко и многозначно отвечает: «Госпожа Хакуэй… более не с нами, господин». 4. Клубок тайн сплетается вокруг императорского дворца Ко и начало он берет в закрытом дворце, к которому Му не разрешают подходить. Слуги отмалчиваются, пытаются придумать весомый аргумент для него – «Там старое разрушенное крыло», «Ничего интересного, кроме вековой пыли, Вы не найдете, господин», «Это крыло для слуг», – но Му не верит им. Слишком таинственна эта страна – с ее секретами, тайнами, исчезнувшей императорской семьей и таинственной женщиной-призраком, блуждающей по ночному саду. И в одну из особенно лунных, но туманных ночей Му тихонько выбирается наружу, проходя давно запомненный путь в императорский сад. Ночью дворец кажется мертвым – гнетущая тишина да легкий ветерок с густым туманом встречают его в саду. Он блуждает по саду около получаса – он слишком большой, чтобы обойти его так быстро – и даже успевает упасть духом, думая, что все-таки он был прав в том, что истории о призраке выдумка. Сомневается ровно до тех пор, пока не замечает на одном из мостиков стоящую спиной к нему женскую фигуру в белой одежде. Туман окутывает ее, и Му отчего-то кажется, что он защищает ее – и не важно от чего именно. Он делает неосторожный шаг ей навстречу, и в тишине ночного сада его уверенные и твердые шаги отдаются гулом, заставляющим ее обернуться. И будь Му проклят, если ее мертвенно-бледная красота не поражает его. В свете луны кажется, будто ее кожа сияет бледным светом, а на белом, как мел, лице ярко выделяются голубые-голубые глаза, напоминающие Му небо в море во время штиля. Иссиня-черный водопад ее длинных волос струится по точеной спине, а руки – удивительно тонкие и худые! – она прижимает к груди, но не в испуге. Му стоит пораженный ее взглядом: обреченным, тусклым и бесконечно грустным. Печаль – вот, что несет в себе этот таинственный призрак. – Кто Вы? – Му и самого удивляет, насколько хрипло звучит его голос. – Я… я больше не знаю, кто я, – срывающимся – словно бы она впервые говорит спустя долгое время – голосом отвечает она. Му не решается к ней приблизиться, нарушить ее покой, потревожить ее печальное уединение. Он просто молча наблюдает за ней, пока туман медленно рассеивается, а, когда луна уступает свое место солнцу, Му отвлекается на звуки, которыми наполняется дворец с восходом. Отвлекается и, обернувшись, понимает, что призрак исчез. 5. Му продолжает приходить в сад по ночам и с каждым разом подходит к ней на шаг ближе. С каждым разом он рассматривает все новые и новые черты ее лица – острого, с длинным тонким носом, маленькой родиной у губ и тонким шрамом на подбородке. Он очарован ее печальными голубыми глазами, вдохновлен ее сломленностью и желанием исправить это, увидеть на ее лице хотя бы слабый отблеск улыбки. И каждый раз он задает ей вопрос: «Кто ты?». Он пытается понять, реальна она или все-таки это его воображение играет с ним злую шутку, пытается угнаться за ней с рассветом, но никогда не поспевает за ней. Му спрашивает ее: «Кто Вы?». Призрак отвечает: «Я никто. Воспоминание, отблеск той, кем была когда-то». Му спрашивает ее: «Кто Вы?». Призрак отвечает: «Позор империи, темное пятно в ее истории». Му спрашивает ее: «Кто Вы?». Призрак отвечает: «Та, которой нет здесь места, но которую нигде больше не ждут». И Му ищет ответ в стенах дворцах, в разговорах слуг, в их случайно оброненных фразах и теряет счет дням, забывая о том, что прибыл сюда вместе с Титусом для аудиенции с императрицей. У него остается всего два дня и один шаг. 6. Императрица Когьеку Рен молода, но умна и умела. Она держится гордо – подобно всем императорским особам – и громкая речь ее наполняет огромную залу. Му убеждается, что все, что о ней говорили, правда. Ни одной фразой молодую императрицу не оболгали: она прекрасна, талантлива и миролюбива, и потому Титус воодушевленно с ней беседует о мире и сотрудничестве двух держав. Му отвлекается, уходит в свои мысли – слишком далекие от тронного зала и слишком близкие к последней ночи – и в самом конце аудиенции решается на дерзость: – Императрица Когьеку, прошу Вас ответьте на мой вопрос. Он мучит меня с самого приезда в империю. Императрица молчаливо дает разрешение задать вопрос, и Му в который раз повторяет свой еженощный вопрос: «Кто та девушка, что появляется ночью в саду?». Императрица хмурится, сжимает губы в тонкую полоску, и по ее виду Му понимает, что это не тот вопрос, который стоило ему задавать. Многие тайны в Ко прячут за закрытыми дверями, и он нащупал самую большую и страшную из них. – Последняя жертва волшебницы Арбы, – коротко и уклончиво отвечает Когьеку и прощается с послами. 7. Несчастный призрак в саду – Рен Хакуэй. И это объясняет ему Титус. Он напоминает Му о тех событиях, на которых он когда-то не заострил внимания: и о великом пожаре, в котором погибают ее отец и братья, и о немыслимом продвижении девушки по службе в качестве генерала Ко, приближенности к Синдбаду, и о битве с Арбой в теле Хакуэй, и о многочисленных ранах, ощущаемых Хакуэй, но заживающим благодаря магии ведьмы. О, несчастная душа! О, потерянная принцесса! У Му сжимается сердце – сколько же несчастий переживает она, сколько испытаний проходит прежде, чем она ломается. Мозаика складывается в мгновение ока. Она становится дворцовым призраком, потому что Рен Хакуэй более не та добрая принцесса, о которой помнили, она теперь лишь бывший сосуд ведьмы, ненадежная, испорченная принцесса. Для империи было лучше, чтобы она исчезла, чтобы все воспоминания о ее позоре – даже не предательстве, а о таком легком захвате собственного тела – были стерты. И потому Му сломя голову несется в свою последнюю ночь в Ко в ночной сад. Отчаянная и шальная мысль врезается ему в голову: он обязан спасти ее от этой участи, выкрасть, спрятать, уберечь, дать новый стимул и новую жизнь. Сердце уходит в пятки, когда в саду он не находит ее на привычным мосту. Ему думается, что этой ночью после его вопроса ее запрут и не выпустят более. Но за спиной раздается легкий шелест и шуршание одеждой, и Му оборачивается – его принцесса стоит всего в метре от него. Он очарован ею, впечатлен тем, что она скрывает свою печаль и несет тяжкое бремя одиночества, знает об озлобленности всего мира на Арбу, принимает ее деяния на себя и клеймит себя предательницей из-за собственной слабости. – Вы снова пришли, Му Алексий, – лопочет она, и губы ее трогает легкая улыбка. – Я не мог не прийти, – на вдохе бормочет он. Она стоит так близко к ней, что только руку протяни и коснешься, но Му боится напугать ее этим прикосновением – резким, отчаянным, порывистым и жадным. В голове он зовет ее по имени, но вслух не решается его произнести и медлит. Пока он несся сюда, в голове было столько мыслей, столько желаний, которые Му хотел донести до нее, но, увидев ее, сразу же теряет дар речи. Он не задумывается о том, откуда она знает его имя, – скорее всего узнала от слуг, – но и не это сейчас важно. – Завтра Вы уезжаете, – и она не спрашивает. – Да, – отвечает он и даже без сожаления. Му знает, что заберет ее с собой. Знает, что способен стереть, запечатать ее тоску здесь, в Ко, а в Рем открыть ей новые горизонты, новые чувства. Но он не уверен, что точно понимает, как правильно выразить эти чувства, как не напугать ее этим. Ее никто не хватится, и это почти единственное, в чем он по-настоящему уверен. Она обуза на шее императрицы, груз, от которого империя хочет освободиться, но не знает как, чтобы скрыть темную историю о ней. – Я забираю Вас, – говорит Му совсем не поэтично, не так, как представлял себе. – Даже если Вы не согласитесь, я украду Вас. Я дам Вам новую жизнь и новый мир. Он делает к ней шаг – последний, разделяющий их – и осторожно прикасается к ее рукам. Руки призрака на удивление теплые и нежные, немного шершавые и мозолистые. Му ласково целует ее пальцы, смотря ей в глаза, ловит в них новые чувства, вспыхивающие в ее душе, и радуется маленькой победе. Он хочет ее со всей этой печалью и историей, не поддающейся объяснением, но не знает, захочет ли она его – фаналиса-полукровку из чужой империи. – Вы знаете, кто я? – спрашивает она дрожащим, надеющимся голосом. – Всего лишь несчастная принцесса. Хакуэй улыбается с надеждой, как только-только освобождающаяся душа, и тихо говорит ему: «Заберите меня».