Иллюзия Шарпантье

В дверь вроде бы осторожно просунулся вначале выдающийся нос, а затем, уже не особенно церемонясь, просочился и весь остальной гражданин Папян. – Ай, какой хороший напиток, да? – радостно сообщил гражданин и заговорщики зашуршал ярким пластиковым пакетом. – От нашего стола вашему! Лейтенант Чернышёв рассеянно отложил в сторону свежие распечатки. – Это... Это что? – Как что, дорогой,как что? Лимончики! А к лимончикам – коньяк! Настоящий, армянский, да? Ты не сомневайся, дорогой, это мне троюродный брат мужа тётки Сурен аж с самой Старой Земли привёз, от самого Эчмиадзина, да? Что за Эчмиадзин такой, Чернышёв понятия не имел, но небольшая бутылка стопроцентно тянула на статью "Дача взятки должностному лицу при исполнении". – Кхм... Спасибо, гражданин Папян, но я... Кхм... Мне на службе не положено. – А! – понятливо закивал Гамлет Эдикович, – Не вопрос, дорогой! На службе так на службе! А лимончики ты не смотри что помятые, самый лучший сорт, да? Пока непрошеный посетитель продолжал нахваливать лимончики, лейтенанта не покидали смутные сомнения, что Гамлет всё же понял его как-то по-своему. *** – Значит, так... Давай думать с точки зрения функциональности, – Мира сосредоточенно пошевелила бровями, нахмурилась и прикусила нижнюю губу. – Так... Что нам надо уметь делать в плане общения? Здороваться-прощаться для начала, это самое простое. – Не скажи, – встрял Милорадович. – Вот ты со мной как здороваешься? – А чего с тобой здороваться, – фыркнула Мира, – Ты и так здоровее некуда. Обойдешься. – Нет, а всё-таки? – Ну... Привет. Или «здравствуй». – Та-ак, – с воодушевлением продолжил Срджан, – А ещё же можно «здоро́во», «как жизнь», «сто лет не виделись»... – И? – не поняла намёка Мира. – Ну а, скажем, декану ты тоже скажешь «здоро́во»? – Ты что, совсем дурак? Декану – нет, конечно... «Здравствуйте» скажу, – непонятно было, куда этот надоедливый баклажан клонит. – Вот! А как ты узнаешь, кому говорить «здравствуйте», а кому «здоро́во»? – не то он просто так корчил из себя идиота, не то откровенно издевался. – Да это видно же, – буркнула Мира, решив всё-таки удостоить Милорадовича ответом. – Ага! – возликовал тот. – Но это тебе видно. Или мне. А Тютелю? На нормальных же людях формы нет и погоны не растут. *** Избавиться от прилипчивого Гамлета удалось с трудом. – Гражданин Папян, – начал Чернышёв самым официальным тоном, закрывшись пачкой распечаток, как щитом, и понемногу отступая к двери. – Спасибо вам за... гм... внимание, но, сами понимаете – служба! Гамлет Эдикович перестал вдаваться в подробности биографии некоего Сурена и снова истово закивал, как шоаррский болванчик, всем видом демонстрируя, что он, несомненно, понимает. – Нужно вести профилактику преступности, – до двери оставалась всего пара шагов, – Вот видите, квартирные кражи, например, участились. – Да что такое говоришь! – внезапно всполошился Гамлет и сунул мясистый нос в верхнюю распечатку. – Вай-вай-вай, как нехорошо, как можно, да? А что, хорошая профилактика будет, да? – Кхм… – участковый уполномоченный на секунду замялся. Его реальные возможности ограничивались расклейкой вот этих самых распечаток и проведением бесед с несколькими почему-то проигнорировавшими разгар дачного сезона старушками. – Посильная! Гамлет просиял и вдруг предложил: – Слушай, дорогой, а может, тебе помочь? С профилактикой этой, а? Чем чёрт не шутит, решил Чернышёв. В конце концов, участок – это три дома. Почему бы не доверить один вот… добровольному помощнику? Опять же, в отчёт записать можно как сотрудничество населения с полицией… Он отделил добрую половину пачки и торжественно вручил гражданину Папяну. – Вот. Возьмите. Расклеите в своём доме на самых видных местах. Гамлет кивнул в последний раз с видом киношного шпиона, которому только что выдали чёрные очки, плащ и бластер, и сунул бумаги в шуршащий пакет с лимончиками. – Будет место, дорогой, будет, совсем видное! Не подведу, да?