Дело в роддоме

Глава 10 Вадим метался по палате. От переживания за Наташу и ребенка он не мог найти себе места. - Зорин, сядь и успокойся, - не выдержала Алла, - у меня скоро голова закружится. - Почему так долго? Уже больше пяти часов никто ничего не говорит, - Вадим, наконец, остановился. - Быстро только кошки родятся, - ввернулся Заза, - Алла права. И вообще, все будет хорошо. Вадим хотел ему что-то ответить, но в палату вошла Чабаненко. - Радуйся, папаша, девочка у тебя, - устало произнесла она с улыбкой на лице, - здоровенькая, крепенькая, 3500 и ростом 53 сантиметра. К Наташе сейчас нельзя – она отдыхает, а с дочкой могу познакомить. Вадим стоял и молчал, глядя на Ирину с глупой улыбкой на лице. От радости, что все в порядке с его женой, а теперь и с дочерью, он едва понимал, что ему говорят. - Зорин, ты идешь с дочерью знакомится или нет? – окликнула его Ира и, встретившись взглядом с Аллой и Кантарией, покрутила пальцем возле виска. - Идет-идет, - Алла подтолкнула Вадика в спину. – Ошалел и поглупел от счастья. Зорин все же взял себя в руки и последовал за Ирой. Они пришли в детское отделение, где находились все новорождённые. Чабаненко подвела его большому окну. -Вот твоя принцесса, - сказала она, указывая на люльку, которая стояла прямо перед ним, - любуйся. А я пойду мамочку проведаю. Вадим стоял и смотрел на спящую малышку. Смотрел и его сердце билось все быстрее, а все внутри наполнялось нежностью к этой маленькой крохе. Это был еще один из счастливых дней в его жизни. Глядя на малышку, он снова вспомнил их. Первый – когда в их жизни появилась Карина и Наташа согласилась выйти за него. Пусть сначала был фиктивным, но он-то ее уже тогда любил. Второй – когда узнал о том, что станет отцом. А вот третий мог стать и самым грустным. Всего несколько месяцев назад от так же метался, ожидая окончания операции. Тогда после операции Наташа долго не приходила в себя. Врачи не могли понять почему. На счастье, нож не задел жизненно-важных органов, но прошел глубоко в плечо. В то самое, многострадальное плечо. Ира списывала ее состояние недавно пережитой угрозой, после которой организм полностью не восстановился, и это его защитная реакция на ранение и стресс. Ведь в таком состоянии Наташа не волновалась, не чувствовала боли и состояние плода было удовлетворительным. Только Зорину было все равно не все эти объяснения. Он не отходил от нее все время, пока она была без сознания. Ни Алла, ни Кантария, ни угрозы Чабаненко не действовали на него. Махнув на него рукой, Ира велела поставить в палате кушетку. И тут Зорин сделал по-своему. На ночь ставил е возле кровати Натальи. И не зря. - Вадим, Вадик, - услышал он сквозь сон, а следом почувствовал, что его руку крепко сжимают. Он открыл глаза, но в палате было темно и он не смог нормально рассмотреть Наташу. – Наташенька? Ты звала? - Зорин, слава Богу, а то я думала, ты оглох, - раздался слабый, но такой родной голос, – я пить хочу. И вообще, что происходит и почему ты тут? А ему большего и не нужно было. Если его Дзюбенко начала задавать вопросы и придираться, значит, все будет в порядке. Его Наташка и ребенок буду жить. Внезапно малышка чихнула во сне, открыла глазки и Вадиму показалось, что она посмотрела на него и улыбнулась. Счастью мужчины не было предела. - Наташка, ты представляешь, она на меня посмотрела и улыбнулась, словно узнала, что я ее папа, - рассказывал он Наташе, когда его пустили к ней в палату. - Зорин, ты болван, - смеялась Дзюбенко, - новорожденные ничего не видят. - Нет, я точно видел, что она мне улыбнулась, - настаивал он, гладя Наташу по руке и не отводя глаз от того, как его жена кормит их девочку. Дзюбенко только головой покачала, понимая, что бессмысленно его переубеждать. - Я люблю тебя, Зорин, - с нежностью в голосе сказала она и сжала его руку в своей руке. - А я люблю тебя и малышку больше жизни, - Вадим сел рядом с Наташе и осторожно обнял ее, - и, кстати, как мы ее назовем? - В связи со всеми событиями, у меня только одно имя – Виктория. В конце концов, она все и всех победила. - Согласен. Она – наша победа, - Зорин поцеловал Наташу в висок и снова продолжил наблюдать за процессом кормления его маленькой Виктории. Наташа пробыла в роддоме несколько дней. Посетителей было море. Многие хотели ее поздравить. К счастью Дзюбенко – пускали не всех. Она сама просила, чтобы к ней пропускали только мужа, Карину, Зазу, Аллу, Толстуху и Долю. Но когда в палате вместе оказывались Алла и Марго, то Наташа ужасно хотела остаться одной. Самые спокойные моменты были во время сон часа. Тогда в палате она оставалась одна. Малышку обычно забирали, чтобы мамочка могла поспать и набраться сил. В тот день, выпроводив всех гостей и заставив Вадима уйти, пообещав, что позвонит сразу после сна, она покормила Вику. Девочка поела и через какое-то время заснула. Когда медсестра пришла за ней, то Наташа попросила не забирать дочь. Желание мамочки – закон и кроха осталась в палате. Дзюбенко уложила ее в люльку и, наблюдая за ней, сама незаметно для себя уснула. Пробуждение было резким и неожиданным. Когда Наташа открыла глаза, то дочери в люльке не увидела. Девочка исчезла. Внутри у женщины все похолодело, горло сжал спазм. Она хотела позвать медсестру, но не смогла.