Дети или маленькие шалуны ФЭС

Глава 15. Любовь — это чувство, которое движет всем. Иногда она предает, переворачивает все с ног на голову и уносится прочь как бумеранг. А тебя оставляет стоять на ветру с идиотской улыбкой на лице. Васнецова бесцельно шаталась по коридорам ФЭС. Вернее цель у нее была: спрятаться от дьяволят, а еще не пропустить момент появления Лисицына в конторе. Она уже давно заметила, что Костя явно неравнодушен к Соколовой, но она так же заметила и ее отношение к нему. И сделал вывод, что она его не любит. А значит, у самой Анны есть еще шанс завоевать майора. Костя прибыл в ФЭС вместе с Юлей. Но настроение у обоих было не ахти. Соколова всю дорогу дулась и ворчала, а на его реплики – начинала дерзить. Едва они вышли из лифта, как капитан тут же направилась к Рогозиной, чтобы взять все инструкции. Едва Васнецова увидела, что майор остался один, как тут же поскакала к нему, как кикимора болотная к Ивану-царевичу. - Костенька, привет! – проскрипела она и тут же повисла на мужчине. – Я соскучилась. - Аня, отстань от меня, - Костя едва сдерживался, чтобы не нахамить. Если Соколова сейчас все увидит, то вся командировка пойдет к псу под хвост, а он надеялся воспользоваться своим выигрышем. Одно желание он уже придумал, а вот со вторым надо еще подождать. И тут эта жаба может все испортить. Если Юлька будет в ужасном настроении, то ей будет плевать на карточный долг. - Костя, прекрати делать вид, что тебе все равно, - скрипела Васнецова, продолжая обнимать майора и не обращать внимания на то, что он пытается вырваться, - я же знаю, что нравлюсь тебе. Лисицын ничего не успел ответить, как она уже впилась в его губы. Косте стало так противно, что он не перестал сдерживаться и, буквально, отшвырнул ее от себя. - У нас ничего не может быть, - прорычал он, вытирая губы. «Надо будет зубы почистить и рот с мылом вымыть, - подумал он». – Уставом не положено. Анна расстроено смотрела в спину уходящему Косте. На ее лице была написана решимость добиться своего. Но не одна она смотрела в след майору. Девушка совсем не заметила стоявшую за углом девочку. А зря! Один из вождей племени Мяу очень сильно разозлился и месть будет страшной. Когда Васнецова вошла в буфет, то к своему разочарованию обнаружила там кроме Лисицына еще и Соколову. Еще две минуты спустя там же появились детки. - Мам, смотри, что я нашла! – воскликнула девочка и в руке у нее появилась мышь, которую хитрюга сунула прямо под нос Анне. - Мама! – визгнула та и локтем столкнула на себя чашку Лисицына. Майор только что заварил себе чай, и горячая жидкость пролилась на ноги девушки. Та с визгом вскочила и отлетела от малышки на два метра. – Убери эту гадость! - Это моя мышка, зовут Аня, - Ваня надула губки и повернулась к Косте, - дядя Костя, смотри какая она белая. Я ее Ване подарю. - Лисенок, ты где ее взяла? – простонала от смеха Юля, глядя на перекошенное лицо Васнецовой. Она был готова расцеловать свою дочь за такую выходку. - Это я ее нашел, - подал голос Бориска, который как-то подозрительно крутился возле места Ани. Только на это никто, кроме Лисицына, не обратил внимания. – Мы были сегодня на фармацевтическом заводе и я увидел, что ее собираются убить. Вот выкрал. - Все с вами понятно, - улыбнулась Юля, забирая мышку у дочки. - А имя ей кто придумал? – фыркнула Васнецова, возвращаясь к своему месту. - Не знаем, - раздался хоровой ответ великолепной четверки. - А там на клетке было написано «Аня» - нашлась Лера, - значит, ее так и зовут. - Странно, вроде это мальчик, - протянула Юля, разглядывая мышонка. - Значит, обознались и назвали кобеля женским именем, - выкрутилась Крис, едва сдерживаясь от смеха. Ворча, Васнецова села на свое место и в следующий миг комнату огласил неприятный звук. И как раз в этот момент в комнате появились Белая с Тихоновым. - Капитан, сдерживаться надо, - хмыкнула Таня и демонстративно зажала нос пальцами. – А то вдруг при генерале воздух испортите. Анна ничего не сказала, только покраснела до ушей. Такого с ней раньше не случалось. Она едва не взывала, когда увидела, что Костя сидит рядом с Соколовой и помогает ей удерживать мышонка. Стараясь не смотреть на них, она откусила конфетку и тут же снова заорала не своим голосом. Прямо из середины шоколадки на нее выпрыгнул жирный таракан и приземлился на щеку. Капитан завизжала как неисправная бензопила и подпрыгнула на стуле. И снова комнату огласил всем известный звук. - Тетя Аня, как вам не стыдно! – хором сказали детки, невинно глядя на нее своими ангельскими глазками. - Рот закройте, - заорала она и села на стул. И снова раздался пукающий звук. Все покатились со смеху. – Я знаю, что это вы виноваты. Это ваших рук дела? - Капитан Васнецова, придержите язык, - раздался строгий голос Гали, которая как раз вошла вместе с Колей. – Дети явно не виноваты в том, что вы не можете сдерживать газы. Советую перейти на более здоровую пищу. Анна только глазами сверкнула в сторону сорванцов. Круглов с полковником прошли и сели на стулья, причем Коля придвинул свой таким образом, что колени Гали упирались в его бедро, и у него была возможность незаметно для всех ласкать ее ноги. Но едва все успокоились, как Васнецова снова стала нарушительницей покоя. Кикимора болотная решила не трогать конфеты с начинкой и просто попить чай. Но едва она сделал глоток, как взгляд ее упал на чашку. Перед ее глазами оказался здоровый лохматый паук. Он сидел и смотрел на нее, выпучив глаза. -Ааааааааааааа, ненавижу пауков! Мамочки! – вопила кикимора зеленая и отплясывала танец народов Африки. Индейцы племени Мяу не выдержали и захохотали, следом за ними засмеялись и взрослые. Но Анна продолжала выплясывать. - Капитан, вы нарушаете все уставные нормы поведения, - Галя едва говорила от смеха. Она уже давно поняла, что тут не обошлось без четверки дьяволят. Знать бы чем девица им насолила. Васнецова вдруг остановилась и огляделась. Все присутствующие сидели и смеялись. А обиднее всего было то, что смеялся и Костя, на руках которого восседала противная девчонка и ухмылялась. Она только хотела что-то сказать, как зазвонил ее телефон. - Да, - рявкнула она в трубку, - да, товарищ генерал. Сейчас буду. Ничего не говоря, Анна развернулась и вышла, услышав новый взрыв смеха. Полчаса спустя Ваня прощалась с мамой. Юля никак не хотела отпускать дочку. - Лисенок, обещай слушаться Волчару, - напутствовала она девочку, - и больше не куролесить. - Не буду, - клялась малышка, скрестив пальцы, - а ты себя хорошо там веди и дядю Костю не обижай. - Кто кого еще обидит, - пробормотала Юля, но громче ответила, - обещаю, котенок мой. А ты мне звони почаще. Тебе что-нибудь привезти? - Братика, - прошептала девочка на ухо маме, а отодвинувшись сказала, - игрушку. - Я постараюсь, - выдавила из себя Соколова, бросив быстрый взгляд на майора, который стоял рядом. – Лучше иди с дядей Костей попрощайся. - А ты маму береги, - тут же приказала Ваня, обнимая Костю. - Есть, мой маленький генерал, - улыбнулся майор, поднимая девочку на руки. - Кстати, можешь ее снова целовать, - прошептала она ему на ухо, - а еще она танцевать умеет красиво. - Правда? – Костя с удивлением посмотрел на малышку. Да Ванька ему дала полный карт-бланш. Такого он не ожидал, но собирался полностью воспользоваться этим разрешением. - Ага, - закивала Ванька, - так что ты теперь за нее в ответе. Лично будешь мне отчитываться. - Есть, товарищ Генерал! – Лисицын шутливо приложил руку к голове. – Все будет исполнено. -Эй, вы о чем там шепчетесь? – не выдержала Соколова. Ей не понравилось, что эта парочка вступила в сговор. Ничего хорошо от этого ждать не придется. - Ничего такого, - хором ответили заговорщики. Но глаза их говорили о другом. - Хватит разговоры разговаривать, - Юля недовольно посмотрела на Костю, - нам уже пора. - Иду, Юленька, - отозвался Костя и опустил девочку на пол. Но тут малышка вдруг наклонила его голову и прошептала на ухо: - Еще раз увижу, как ты целуешься с кикиморой, тебе устрою сладкую жизнь, - пообещала она, а в следующий момент поцеловала в щеку. - А маму? – возмутилась капитан. - И маму, - Ваня подбежала к Юле и крепко поцеловала ее, - я люблю тебя, мамочка. Соколова, стараясь не заплакать, крепко обняла дочь, а затем направилась к выходу. Костя лишь улыбнулся и, взяв сумки, последовал за ней. Всю дорогу до Нижневартовска прошел в молчании. Сначала Юля просто дулась на майора, считая его виноватым в том, что они сейчас летит в проклятую командировку. Она сама себе боялась признаться в том, что рада этому. Что просто мечтает о том, чтобы обнять его и сказать, что любит. Только гордость не позволяла. Ведь он все же бросил ее тогда и теперь должен сам все исправить. Вторую половину пути Соколова мирно проспала в объятиях Лисицына. Она и сама не заметила, как уснула. Ее голова машинально оказалась на плече мужчины. Костя, стараясь не разбудить капризулю, осторожно убрал ручку между их креслами и переместил девушку к себе на колени. Проснулась капитан лишь тогда, когда объявили посадку. Сделав вид, что ничего не заметила, она приняла вертикальное положение, правда руку продолжала держать в руке майора, делая вид, что боится. А Лисицын рад стараться, крепко сжал ее ладошку и шептал на ухо какие-то успокоительные слова, при этом случайно касался губами ее уха и шеи. От этих прикосновений у нее по коже шли мурашки. Когда они прибыли в гостиницу, то оказалось, что у них забронирован только один номер. Бронь на второй отменили и заказали двухместный. Соколова рвала и метала. Она знала, что не выдержит еще одной ночи с Лисицыным и сдастся ему. Но выбора у нее не было. К тому же до вечера было еще далеко, а дел у них – много. Высоцкую, вернее Михайлову, они нашли на работе. Девушка работала переводчиком на фирме. Катя очень удивилась, когда ее стали спрашивать о Виталии Сафонове. - Мы с ним не встречались, - пояснила она, заваривая кофе, - он бегал за мной несколько месяцев, но я ему ничего не обещала. - Но ведь вы знали, что он покончил жизнь самоубийством после вашего замужества? – спросил Костя, внимательно наблюдая за девушкой. Михайлова была красивой блондинкой, чем-то напоминавшей ему Юльку. Только характер был явно мягче. - Узнала потом, но вины за собой не чувствую, - твердо произнесла Катерина, прямо глядя в глаза майору, - я никогда и ничего ему не обещала. Когда я с ним познакомилась, у меня уже был молодой человек. - Мы вас ни в чем не обвиняем, - вмешалась Юля, бросив на Костю укоризненный взгляд, - просто хотели узнать о нем подробнее. - А разве Маринка вам не рассказала? – удивилась Михайлова. - Нет, она отказалась говорить о брате, сославшись на то, что ей тяжело об этом вспоминать, - ответила Юля. Катя рассказала все, что знала, при этом отметила какую-то болезненную любовь Марины к брату и ее чрезмерную опеку над ним. - Кать, спасибо вам за помощь, - поблагодарила девушку Юля, вставая со стула. - Да не за что, - улыбнулась Михайлова и тут внимательно посмотрела на капитана, - а знаете, у меня ведь в то время была как раз такая прическа. Мне она так нравилась, но потом пришлось все поменять. А вам она тоже очень идет. - Спасибо, - смутилась Юля, а в голове проскочила какая-то тревожная мысль, но поймать ее она не успела. Лисицын тут же подошел к ней и взял под руку. - Извините, мы больше не будем вас отвлекать, - обратился он к Катерине, - нам пора идти, завтра рано вставать. Попрощавшись, парочка покинула здание фирмы. По дороге они зашли в кафе, где смогли неплохо перекусить. Лисицыну удалось отвлечь Юлю и задобрить ее. Девушка снова стала веселой, разговорчивой. Майор увидел Юлю, которую знал десять лет назад. Только длилось это ровно до того момента, как они вернулись в гостиницу и Соколова снова вспомнила, что номер одни на двоих. - Ты спишь на диване, - потребовала она, не глядя на мужчину. - И не подумаю, - улыбнулся Костя, плотоядно осматривая девушку, - за тобой должок и не один. - Ты о чем? – Соколова прикинулась дурочкой, а у самой сердечко так и забилось. Она даже представить не могла, что придумает коварный майор. - Да все о том же, - ухмыльнулся он, приближаясь к ней, - ты мне проиграла два желания и одно я хочу потребовать прямо сейчас. - Костя, так не честно, - Юлька попыталась выкрутиться и избежать расплаты, - сейчас не время. - Соколова, карточный долг – это святое, - напирал Лисицын, приближаясь еще ближе, - а если ты сейчас его не отдашь, то ты трусишка. - Да как тебе в голову такое пришло! – девушка снова попалась на его удочку. – Давай, говори, что ты придумал! - Я хочу увидеть танец живота в твоем исполнении, - Костя так соблазнительно улыбнулся, что у девушки сердце забилось в районе живота. Она и представить такого не могла. – И даже не думай сказать, что не умеешь. Я точно знаю, что ты прекрасно танцуешь. Он подошел совсем близко, прижал ее к себе и стал покрывать ее лицо легкими поцелуями. Девушка стала постепенно терять способность думать, как это бывало обычно в его присутствии. Но едва она почувствовала его холодные руки на своей коже, как в голове созрел план. Она сама не знала почему, но взяла с собой костюм для восточного танца. - Хорошо, ты получишь свой долг, - Юля оттолкнула его и загадочно улыбнулась, - сам напросился. Только чур, руками не трогать! А теперь марш на кровать и жди, вымогатель. Минут через десять в комнате погас верхний свет, и заиграла восточная музыка. Лисицын выжидательно вглядывался в сумрак комнаты. И вот перед его очами предстала Юля, и он едва сдержался, чтобы не наброситься на нее. Девушка была в полупрозрачном шелковом лифе, который больше показывал, чем скрывал. Потом следовал большой кусок голой кожи, и затем длинная широкая юбка, которая полностью скрывала ноги Юли. Костя лишь наблюдал за ней, за ее движениями. Но когда его капитан стала плавно изгибаться и извиваться прямо перед его носом, он не выдержал и попытался ее схватить. - Даже и не думай, - хлопнула его по рукам Юля и ловко ускользнула, не прерывая танца, - сам напросился. Теперь терпи. Лисицын терпел до тех пор, пока не начались тряски бедрами, плечами, скольжения, «восьмерки» и подобные телодвижения, у Кости снесло голову. Его тело было натянуто как тетива лука от нахлынувшего возбуждения. Он быстро сорвался с кровати и тут же оказался рядом с ней, резко притянул к себе и принялся целовать. Губы Лисицына припали к ее устам в требовательном, яростном поцелуе, и Юля помимо воли ощутила, как в ответ в ней разгорается такое же требовательное и яростное желание, взрывная страсть, что сметает любые барьеры. Не думая сопротивляться, она отдалась на волю неукротимого чувства. Руки ее скользили по широким плечам мужчины, ласкали сильную шею. Все в нем дышало мужественностью, выдавало прирожденного воина, готового сражаться за ту, кого он назовет своей. Воин, защитник, заступник – и идеальный возлюбленный. Тот, на кого можно положиться всегда. Именно его так жаждала Соколова. Руки майора, его губы, его пылкий взгляд внушали ей, что она не одинока. Она, сама не зная почему, сейчас была уверена, что ничто и никогда не встанет между ней и этим мужчиной. Он не допустит этого. Она, только она… Ощутив его напряженную плоть, Юля испытала самую, что ни на есть первобытную, примитивную радость. До чего приятно сознавать себя желанной! И до чего же не терпится подарить возлюбленному наслаждение, вместе с ним разделить восторги страсти! Позволить ему заполнить ту пустоту, что разъедала ее душу! Объединенные лихорадочным порывом, стремящиеся скорее избавиться от докучной помехи, они принялись торопливо раздевать друг друга. Скорее прижаться друг к другу – плоть к плоти, сердце к сердцу! Быстрым движением Костя усадил ее на подоконник и раздвинул ей бедра. Юля обхватила его за шею, обмирая от восторга, когда он коснулся самых сокровенных, самых чувствительных мест ее тела. Умелые, дерзкие, дразнящие ласки Лисицына в считанные секунды заставили ее достичь вершины блаженства. С тихим стоном она обвила ногами бедра возлюбленного, притягивая его к себе, умирая от желания почувствовать в себе его твердую плоть. Первый же толчок вознес ее к новым вершинам наслаждения. Казалось, теперь, когда тела их слились в одно, она, наконец, обрела некую утраченную частицу своего существа, по которой давно страдала, которой ей мучительно недоставало. Каждая клеточка ее существа пела от радости. Костя снова поцеловал ее в губы и, без малейшего усилия сняв с подоконника, понес вглубь комнаты, не разъединяясь, точно и сам, наконец, обрел то, чего ему давно недоставало, и теперь боялся хоть на миг утратить обретенное. На Юле еще оставался лиф. И, усадив молодую женщину на краешек кровати, Костя медленным, дразнящим движением принялся снимать мягкую ткань, обнажая упругую высокую грудь и целуя ее так страстно, что девушка окончательно утратила осознание реальности, мир кругом завертелся и слился в одно яркое сверкающее пятно. Она вздрагивала в такт движениям губ возлюбленного, а когда он, наконец, поднял голову и заглянул ей в глаза, взгляд его словно проник ей в самую душу, подчиняя себе целиком, без остатка. Все эти года Юля цеплялась за свою независимость, лелеяла мечты о свободе. Но единственная свобода, о которой мечтала она сейчас, – это свобода лететь на крыльях страсти с этим мужчиной, достичь вместе с ним тех вершин, что доступны лишь им одним… Снова… и снова… быстрей и быстрей… Тело Соколовой, словно само собой подчинилось этому ритму любви. Выше и выше… Восхитительная, небывалая свобода, немыслимое парение, дивные пики экстаза. Все вокруг вдруг взорвалось мириадами звезд…. И больше она уже ничего не помнила. Но Костя не дал ей заблудиться, пропасть в этом огненном вихре чувств. Бережно, ласково он вернул ее на землю. Голова капитана покоилась на плече мужчины, он нежно прижимал ее к груди, точно баюкал ребенка. Изнеможенная, счастливая, она покрывала бесчисленными поцелуями его шею и грудь… Но это было еще не все. Костя даже и не думал прекращать пытку. Он быстрым движением обхватил ее за талию и легко, точно перышко, усадил на себя. Глаза его лукаво сверкнули. – Дай на тебя полюбоваться, леди Годива. Юля не сдержала счастливого смеха. Та ненасытная жажда, что одолела ее после первых ласк майора там, на подоконнике, вернулась вновь. Но теперь к ней примешивалась радость – трагический надрыв первых объятий исчез без следа. Легкое, провоцирующее движение ее бедер – иного побуждения Косте не требовалось. На дразнящую ласку он ответил не менее дразнящей лаской, и скоро оба уже погрузились в вихрь взаимного наслаждения. Взгляд мужчины с таким откровенным восторгом вбирал в себя все выпуклости и изгибы ее тела, что девушка напрочь забыла о какой бы то ни было скованности или стыде. Восхищение возлюбленного заставляло ее чувствовать себя невероятно сексуальной, прекрасной и желанной. Нагнувшись, она щекотала кончиками волос грудь любимого, а он ласкал розовые бутоны ее сосков. Вот он, не выдержав, привлек ее к себе, прильнув поцелуем к губам, и их чувства полностью накрыли их, отгораживая от окружающего, заключая в предназначенный лишь им одним мирок. – Будь моей! Со вздохом блаженства Юля, чуть привстав, опустилась на напряженную плоть Лисицына. Испытанное ею восхитительное ощущение нельзя было описать никакими словами. Вновь обрела она утраченную частицу себя. Полностью утратив контроль над собой, они снова мчались на гребнях безудержного наслаждения, достигая все новых и новых немыслимых далей. Ни она, ни он не закрывали глаз – взгляды их были неразрывно прикованы друг к другу. Она чувствовала, как уносится по жаркому морю чувственного экстаза, а он целовал ее, целовал, целовал… - Я люблю тебя, - выдохнул он, когда волна наслаждения снова накрыла их с головой. - И я тебя, - услышал он в ответ и спустя некоторое время они упоенные и удовлетворенные лежали в объятиях друг друга, боясь разжать руки. Каждый думал, что все это сон. Ведь о таком окончании командировки не мечтал даже сам майор. Он задумывал соблазнить Юлю, но не ожидал о такой страсти. Теперь главное не упустить это счастье. Только утром, проснувшись в одной кровати, влюбленные наконец поверили в происходящее. В прекрасном настроении, они отправились на посадку. …Как только за спинами Соколовой и Лисицына закрылась дверь, на Рогозину обрушился поток неприятностей. Самой досадной, но не первой стал внезапный визит генерала, причину его внезапности Галя вычислила на раз, капитан Анна Васнецова. Может все бы и обошлось, если бы в ее кабинете на выволочке не было бы Бориски. - Как это понимать? – громогласный голос Султанова прокатился даже по коридорам, достигнув морга, где сидели девчонки под присмотром Антоновой, которая сразу же после появления Султанова перевела их сюда. - Почему в ФЭС дети? - Руслан Султанович, тут такое дело, - Рогозина впервые в жизни спасовала перед генералом, ей нечего было ответить. - Потрудитесь объяснить, чьи это дети? И встаньте, когда с вами разговаривает старший по званию, - потребовал Султанов, краснея от злости. - Борис, беги к девчонкам, - обратилась Галя к сыну, вставая со своего кресла, после чего повернулась к начальнику вытянувшись в струнку, - это мой сын, а девочки дочери еще двух моих сотрудниц, нам некуда их девать. - Сын? – Султанов даже поперхнулся, не ожидая такого заявления. Пока генерал приходил в себя от такого заявления, а Рогозина напряженно за ним наблюдала, один из вождей племени Мяу, осторожно стащил со стола матери коробочку с духами, которую подарил непонятливый докторишка, когда пришел чтобы пригласить Галю на ужин. Бориске как раз не хватало главного индигриента для его химической смеси, спирта у него было мало, фуркоцин он извел на патологоанатома, да и выдал бы он своим цветом. Теперь у него было все. Бориска скользнул к дверям морга и, приоткрыв дверь, тихонечко позвал Ваньку. Вожди племени долго шушукались, после чего мальчонка умчался в гараж, а Ванька, предупредив Крис и Леру, прихватив рюкзак Бориса, в котором лежал купленный ему Максом набор «Юного химика», устремилась вслед за ним. Спрятавшись за колонну, шаман племени ФАС, начал готовить свое зелье. - Борька, а не долбанет? – опасливо спросила Ванька, глядя, как ее дружок растолок таблетки. - Да не должно, - пожал плечами юный химик, - но глаза побереги, вдруг не успею закрыть. - Я тебе не успею, - зашипела разбойница, на всякий случай отодвигаясь, - давай быстрее, а то генерал, или как там его, появится. - Генерал Султанов, - буркнул террорист, вскрывая флакон с духами, - все осталось только добавить духи и готово. - Ты же говорил спирт лучше, - прошептала Ванька, глядя, как Бориска быстро вылил духи в пробирку, засыпал туда полученный порошок и быстро заткнул пробкой и слегка потряс. - Вот еще на них драгоценный спирт тратить, его и так мало, - хитро улыбаясь, сообщил ей шаман племени ФАС, рассматривая пробирку на свет, - жаль мало получилось, только генералу на колеса. - А ты кому еще хотел? – спросила Ванька, выглядывая из-за колонны. - Быстрее давай, лифт наверх поехал! И как ты машину генерала найдешь? - А чего ее искать, вон тот черный Мерс, я брелок на ключах генерала успел заметить. Я вообще-то с самого начала собирался тугодуму попортить покрышки, а уж потом генерал подвернулся, - ответил мальчишка, осторожно открывая пробирку, из которой тут же пошел пар, - хотя лепиле и так хватит, я ему по ноге треснул так, что будет долго меня помнить, хромая при ходьбе. - А ты чего опять на него окрысился? Договорились же оставить его пока в покое, - спросила хитрюга, снова посмотрев на лифт. - А ты думаешь, чей подарок я использую? Придумал тоже, мою маму пригласить на свидание, и какие-то вонючие духи подарить! – посетовал шалопай, быстро выплескивая полученную смесь на колеса машины Султанова. - Эх жаль, я до его думалки не дотянулся, хотя пытался. И от мамы из-за него досталось. Готово. - Думаешь, прожжет? – засомневался один из вождей свеже переименованного племени из Мяу в ФАС. - Раньше прожигало, - беспечно пожал плечами второй вождь, и заметив что лифт уже движется вниз, - прячемся! Из лифта появились Султанов и Васнецова. - Ну, дядя Руслан, - канючила Анна, - я больше не могу терпеть выходки этих монстров. Забери меня отсюда. - Анна, ты же сама просилась в ФЭС, вот и терпи, - раздраженно ответил ей генерал, - закончите расследования тогда, и вернешься, или уже ты расхотела помогать Егору? - Да больно надо, - фыркнула девушка, - я не просилась ему помогать, сам же знаешь, что родители заставляют. Видите ли, Егорушке сейчас плохо, он же так любит свою Анжелочку. А Аня как всегда рыжая. - Анна, прекрати, - Султанов сморщился от голоска племянницы, который стал еще визгливее, - ну что я могу сделать? - Прикажи Рогозиной убрать этих дикарей из ФЭС, - тут же потребовала Анна. - Я не могу, ты же слышала, что она сказала, - снова поморщился Султанов, - и я ей верю. Она так именно и поступит, а это значит, что вся работа встанет. - У нее зам есть, он сможет руководить, - тут же предложила выход Васнецова. - Ох, Аня, ты что, все еще не поняла? ФЭС - это хорошо смазанный и подогнанный механизм, убери одно звено и все встанет, - пояснил Султанов, оказавшийся между двух огней, пикнув брелком, он подошел ближе к машине, - что за черт! Руслан Султанович склонился к переднему правому колесу и замер, немецкая качественная резина его покрышек расплавилась, и колесо было сдуто. Его охватили мрачные предчувствия, продлив взгляд до заднего колеса, он понял, что не ошибся. Ничего не говоря, он обошел машину, убеждаясь, что все четыре колеса в однотипном состоянии. - Доигралась, - буркнул Султанов, подходя к племяннице, - полюбуйся! – его рука сделала приглашающий жест, - давай – давай! И как прикажешь мне теперь ехать домой? - Что все четыре? – всхлипнув, спросила Анна. - Да, все, - припечатал генерал, - в общем, так, сейчас ты отдаешь мне свою машину, вызываешь мастеров и ждешь, когда заменят все колеса, и только потом приедешь за своими ключами. - Так нечестно, - топнув ногой, заявила Васнецова, - с Рогозиной требуй компенсации, это явно дело рук сопляков. - Не замани ты меня сюда, я не наорал бы на Рогозину, - оборвал ее генерал, прекрасно разобравшись, что было причиной такой мести ему, - а не наори я Рогозину – шалопаи не стали бы надо мной издеваться. Так что первопричина – ты, тебе и отвечать. Отобрав ключи у Васнецовой, генерал уехал, а Анна отправилась обратно в офис. Борис и Ванька катались со смеху, они даже сами не ожидали, что на их стороне может оказаться такой человек, как грозный генерал. - А он мне нравиться, - заявил Бориска, - клевый чувак оказался и главное умный. А Анке-наркоманке так и надо. - Ага, - хихикнула Ванька, вставая, она вдруг заметила, - о-о-о, смотри, за чьей мы машиной прятались. Бориска внимательно присмотрелся и понял, чья эта машина, и на свет божий из его рюкзачка были извлечены волшебные палочки-писалочки и вожди племени ФАС с высунутыми языками приступили к работе. И вскоре на крышке багажника машины прямо над номером фосфорировала надпись «ДЯТЕЛ – постукан»… А самой первой неприятностью полковника стал отмывшийся от краски Селиванов. Рогозина сидела в своем кабинете, когда к ней зашел Борис. - Борис, я же тебя отпустила, ты почему все еще здесь? – удивилась Галя, вроде бы не дурак и уже должен был понять, почему ее вождь краснокожих издевается над ним. - Галя, - начал он вкрадчивым голосом, на столе перед ней появилась коробочка Intriga от L'ambre, - это тебе. - Спасибо, - она даже не сделала попытки взять коробочку в руки, - но забери. - Почему? – удивился Борис. - Это очень хорошие духи. - Во-первых, не духи, а парфюмированная вода, - начала она, мечтая о том, чтобы кто-нибудь вошел, - во-вторых, я предпочитаю сама себе покупать парфюмерию. И, в-третьих, слишком дорогой подарок. - Я не заберу, - Селиванов убрал руки в карманы, - а еще в качестве компенсации за все издевательства надо мной твоим сыном, я прошу тебя поужинать со мной. - Ага, счас, - раздалось позади патологоанатома, и Галя увидела, как ее сорванец со всей своей силы припечатал по ноге Селиванова, не дотянув до филейной части мужчины совсем чуть-чуть. Селиванов развернулся и схватил пацана за шкварник, но грозный окрик Рогозиной заставил его тут же отпустить ребенка. - Борис!!! – два Бориса тут же повернулись в ее сторону. - Селиванов ты свободен, а ты, - Галя указала на сына пальцем, - сел на диван. Бориска, насупившись, уселся на диван и уставился в пол. Селиванов, ухватившись за ушибленное место, уковылял из кабинета в буфет, где сидел Круглов. - Борис, что на тебя нашло? – спросила Галя. - Ты же у меня никогда не опускался до такого. Вы четверо и так уже достаточно испортили жизнь и Селиванову и Васнецовой, прошу тебя, прекратите. А иначе ты меня знаешь. - Мамочка, ну не выдержал, - вскрикнул монстрик, - что он себе позволяет? Я же ясно дал ему понять, что не хочу, чтобы ты с ним встречалась! - Маленький Медвежонок, это не твое дело с кем я встречаюсь, - оборвала его Галя, - ты уже большой мальчик и пора бы это понять. - Он мне не нравиться, - пробурчал ребенок, но договорить им не дало появление Султанова… Третьей неприятностью полковника стала размолвка с майором Кругловым, а все началось с разговора Коли и Селиванова. - Несносный мальчишка, - потирая ушибленное место, пробормотал патологоанатомом, - вот скажи мне, что я ему сделал? - Селиванов, тебе подробно объяснить? – улыбнулся Коля, быстро смекнув, что в этот раз чертенок Рогозиной перешел к открытому конфликту, устраняя соперника Коли, - парнишка ревнует. - Но тебя же не ревнует? – съязвил Борис. - А мне вот интересно, что скажет Рогозина, когда узнает, что ты покрываешь выходки ее сынули? Ты что, к нему подлизываешься? - Отцепись, ты спросил – я ответил, - буркнул Коля. Селиванов увидел, как к кабинету Рогозиной прошествовали Султанов и Васнецова, а мимо буфета прошли Антонова с девочками. - Ну все, сейчас головомойка Рогозиной обеспечена, - прокомментировал появление генерала Борис. Коля вздрогнул, и в следующее мгновение грянула буря. Крики генерала было прекрасно слышно, вскоре в сторону морга пробежал Бориска. Генерал бушевал недолго, получив все требуемые объяснения, он потребовал отчета по ходу расследования. Собираясь уходить, Султанов, провожаемый Рогозиной и Васнецовой, повернулся к Гале. - Галина Николаевна, чтобы я детей здесь больше не видел. Вам понятно? - Так точно, - отчеканила полковник, но потом добавила, - тогда за ход расследования я не в ответе. Считайте, что я на больничном листе. - Какой больничный? – возмутился генерал, пристально глядя на Рогозину. - У меня сын болен, - соврала Галя, даже глазом не моргнув, - и не только у меня, а еще у двух сотрудниц занятых на этом деле. - Твоя взяла полковник, - буркнул Султанов и шагнул в приехавший лифт, - Анна, ты со мной? - Да, товарищ генерал, - проскрипела Васнецова и шагнула следом за генералом в лифт. Рогозина облегчено выдохнула, когда за спиной генерала Султанова закрылись двери лифта. Развернувшись на каблуках, она решила выпить кофе, и отправилась в буфет. - Борис, ты что до сих пор здесь делаешь? – удивилась она, увидев сидящего там Селиванова. - Тебя жду, - безапелляционно заявил он. - Не боишься, что твой тезка тебе опять врежет? – язвительно поинтересовался Коля, выведенный из себя наглостью и тупостью патологоанатома. - Коля, я тебя прошу, таких фраз при Ма…, - начала было Галя, а потом замялась, - при сорванцах не говорить, нечего их поощрять. Мне и так тяжело сдерживать сына от очередных выкрутасов, и это мне не всегда удается, особенно в последнее время. - Галь, парню просто нужна крепкая мужская рука в воспитании, - заметил Коля, и сразу же нарвался. Его слова подействовали на полковника как красная тряпка на быка. Она прекрасно осознавала, что сыну нужна мужская рука. Общение с Максом, а уж тем более с Киром, назвать мужским влиянием никак нельзя. Отец, тот всячески баловал внука, хотя порой за шалости мог отчитать и даже назначить самое неприятное для Бориски наказание, к примеру заставить того мыть пол, но через пять минут страдальческих вздохов со стороны внука, сменял гнев на милость. - А где мне ее по-твоему найти? - зло выдохнула она, краем глаза замечая, что Селиванов по-тихому слинял из буфета. - Если сын не подпускает ко мне никого, весь в отца пошел, такой же ревнивый и не хочет видеть ничего, кроме своих желаний. - Галя, успокойся, - Круглов встал и подошел к взбешенной женщине, и обнял ее, - прости, если обидел тебя. Я не хотел. - Не хотел он, - фыркнула она, выворачиваясь из его объятий, - пусти меня! Ты много чего не хотел в свое время. Коля позволил ей вывернуться из его объятий и удивленно уставился ей в спину. «Что она имеет в виду?» - пронеслось у него в голове, но задать свой вопрос он не успел, Галя решительно покинула буфет, по дороге поймав своего сорванца, который прибежал откуда-то вместе с Иванной, и уехала домой. «Опять чего-то натворили» - мелькнуло у Круглова в голове. - Да мне нужны четыре колеса для Мерседеса CLS-класса, - тут же донеслось до слуха Круглова, он удивился, откуда здесь может быть такая машина, - сколько можно повторять, полная замена. Вам имя генерала Султанова что-нибудь говорить? Ах, говорит! Тогда пошевеливайтесь, машина ему нужна через час! Записывайте адрес. Коля фыркнул, понимая, кому дьяволята сделали бяку и очень удивился, что генерал даже не рвал и не метал от такого… Последняя неприятность полковника была самая большая. Приехав домой и, открыв дверь квартиры, они с Бориской оказались в затопленной Атлантиде. Стены и потолок были все мокрые, казалось, что здесь был всемирный потоп, обои со стен уже стали отходить, коврики противно чавкали от сырости, на потолке уже обозначились трещины. - У меня почти та же картина, - раздалось у нее за спиной, - хотя твоя впечатляет больше. Галя повернулась и увидела перед собой соседа снизу, отставного генерала Сазонова Игоря Сергеевича, вредного старикана, который постоянно ворчал и жаловался на Бориску. - Кто виноват? – поинтересовалась Галя у почетного пенсионера. - Марышкин, - усмехнулся Игорь Сергеевич, - у него с джакузи проблемы оказались. Хотя я вначале подумал на тебя и твоего сорванца. Но по мату Марышкина, все понял сразу. Галя вздохнула и вошла в квартиру. Вскоре, закатав рукава и штанины, они с Бориской стали бороться с последствиями потопа. Все коврики были собраны и заброшены в ванну, постельное белье временно отправилось в машинку, а матрасы, одеяла и подушки на балкон сохнуть. Свет был отключен в щитке, о чем позаботился «заботливый» пенсионер. Рогозиной пришлось пройтись по всей квартире и осторожно выдернуть все шнуры из розеток. Страховщики приехали только через час, когда часы показывали уже девять вечера, затем они часа полтора описывали ущерб. Когда за страховщиками закрылась дверь, перед лицом полковника встала еще одна проблема, где им ночевать? - Бориска, собирай своего Кешу, - крикнула Галя сыну и пошла собираться. Рогозина, найдя более-менее сухую одежду для себя и сына, сложила ее в спортивную сумку, затем выгрузила из холодильника все скоропортящиеся продукты в пакет. Закончив сборы, Галя еще раз проверила все ли выключено, и, взяв сына, отправилась искать ночлег, выбор был не велик, а если быть точнее, доступен был только один вариант… Бориска с изумлением смотрел на маму, которая остановила машину возле какого-то дома, а теперь сидела, закусив нижнюю губу, о чем-то размышляя, периодически бросая взгляд на дом. - Мам, ты чего? – тихо поинтересовался он у нее. - Все в порядке, Маленький Медвежонок, все в порядке, - отозвалась она, бросила еще один взгляд на дом, глубоко вдохнула и решительно толкнула дверцу машины. - Выходи! – коротко приказала она сыну, открывая багажник и, доставая оттуда сумку и пакет. - А куда мы приехали? – поинтересовался любопытный чертенок, вылезая из машины и вытаскивая террариум с Кешой. - Своего Кешу не забыл? - ушла от ответа Галя, закрывая машину, после чего взяла в руки сумку и пакет, двинулась к подъезду дома. - Не-а, - отозвался Бориска и устремился за ней. Поднявшись на лифте до седьмого этажа и выйдя из него, Галя снова замерла в нерешительности, сделав еще один глубокий вдох, позвонила в ближайшую к лифту дверь… Круглов, приехав домой, первым делом заглянул в свой холодильник, там было пусто. Тяжело вздохнув, Коля быстро собрался и поехал в ближайший супермаркет, потратив на поездку туда и обратно два с половиной часа. - И надо было мне именно сегодня потащиться за продуктами? – спрашивал он себя, разгребая сумки. Покончив с сумками, мужчина отправился в ванную, чтобы смыть с себя пот и пыль сегодняшнего дня, но как только он намылил голову, услышал настойчивый звонок в дверь. Чертыхаясь, быстро смыв с волос шампунь, и не утруждая себя одеванием штанов, ограничился только широким полотенцем вокруг бедер, Коля отправился открывать незваному гостю. - И кого это на ночь, глядя черти, принесли? – резко спросил он, открывая дверь, но увидев посетителей, он замер с открытым ртом. На пороге стояла Галя с Бориской, который держал в руках длинный аквариум с ужиком внутри, у ее ног стояла спортивная сумка и пакет. А ее взгляд – такой знакомый взгляд из прошлого. Когда двери стремительно распахнулись, Галя сделала шаг назад, ухватив сына за плечи, но показавшийся на пороге Круглов, заставил забыть обо всем на свете, ее взгляд затуманился при виде его обнаженного торса покрытого капельками воды, женщину охватило желание прикоснуться и прижаться к нему. Бориска недоуменно переводил взгляд с одного взрослого на другого. - У нас дома потоп, - сообщил мальчуган, разряжая обстановку. - Приютишь? – первой из взрослых опомнилась Галя, мотнув головой отгоняя наваждения. Коля растерянно кивнул головой и посторонился, пропуская их в квартиру. Бориска не хуже своего ужа проскользнул мимо майора и, сбросив свои кроссовки, убежал в ближайшую комнату, чтобы найти место для террариума. Галя же, подхватив сумку и пакет, постаралась осторожно пройти мимо него, чтобы не коснуться его, но сумка, висевшая у нее на плече, решила поступить по-своему, зацепилась одним из карабинов за его полотенце. И когда Галя сделала следующий шаг, то Коля тут же почувствовал, как ткань с его бедер начала сползать. Опомнившись, он быстро подхватил сползающую ткань, он рванул в ванную, на ходу бросив: - Располагайтесь, я сейчас. Галя еле сдержала рвущийся наружу смех от вида покрасневшего и смущенного Круглова, чертенок, сидевший в ней, так и хотел съязвить, о том, что тут она не видела, но присутствие сына сдержало ее. Пройдя в зал, она положила сумку на пол и пошла в кухню, ориентировалась она в этой квартире довольно хорошо, словно бывала здесь не раз. Заглянув в холодильник, она улыбнулась. В морозилке куча пачек с пельменями, на полках майонез, кетчуп, сыр, колбаса, масло и куча банок с тушенкой. К его продуктам тут же присоединились продукты из ее холодильника, разбавляя все великолепие холостяцкого холодильника зеленью, овощами, молоком, творогом и кучей различных фруктов. В морозилку пошли кусок свинины, курица и рыба. А вот яйца пришлось оставить в лотке и поставить на свободное место на полках. Убрав продукты, Галя вернулась в комнату, где обитал Бориска. Вождь краснокожих сидел в кресле, смотрел мультики и грыз, утянутую из пакета грушу. Заметив вернувшуюся маму, он поинтересовался: - А где дядя Коля? - Моется, - ответила Галя, улыбнувшись, - наш с тобой визит заставил его прервать водные процедуры. - Ааа, понятно, - протянул Бориска, лукаво глядя на улыбающуюся маму. - А ты где в одиннадцать вечера мультики нашел? – спросила Галя, внимательно присматриваясь к тому, что смотрит сын. - А тут диск в DVD стоял, - пояснил Бориска, и снова уткнувшись в телик, сообщил, - мам, я есть хочу. - Что будешь? – вздохнула Рогозина, зная, что готовить придется по любому, хотя… на ее губах заиграла улыбка, которая ничем не отличалась от Борискиной, когда тот задумывал очередную пакость. - Жареную картошку с колбасой, - не отрываясь от просмотра, выдало чадо, даже не удосуживаясь услышать предлагаемое меню. В ванной перестала течь вода, и вскоре в зале появился Круглов, вымывшийся, побрившийся и, к тайному разочарованию Гали, одетый в джинсы и футболку. - Ну как расположились? – поинтересовался он. - Угу, - кивнул головой Бориска. Коля подошел к шкафу и достал из него две подушки и одеяло, затем вытащил чистое постельное белье и сноровисто расправил диван, быстро подготовив его для сна гостей. - Ваше ложе, - театрально взмахнув рукой, он указал на диван и шутливо поклонился. - А мы что спать голодными должны ложиться? – поинтересовалась Галя, наблюдая за Кругловым, сидя в кресле рядом с Бориской. - Нет, конечно, - усмехнулся Коля, - заказы принимаются. И так, чего изволите? - Мне жареную картошку с колбасой, - повторил свой заказ мальчонка. - А мне твое фирменное блюдо, - рассмеялась Рогозина. - Значит, будет фирменное блюдо, - рассмеялся в ответ Круглов. - А что это? – хотел, было обидеться шалопай, но любопытство взяло свое. - Жареная картошка с колбасой, - хором ответили взрослые, продолжая смеяться. Коля отправился готовить свое фирменное блюдо, Бориска слез с кресла на пол, продолжая смотреть мультфильмы, а Галя устроилась в кресле поудобнее подтянув под себя ноги, и очень быстро уснула. Заметив, что мама спит, разбойник выключил телевизор и убежал к Круглову на кухню. - Можно я здесь с тобой посижу? – спросил он, залезая на кухонный уголок в самый угол. - Можно, конечно, - разрешил Коля, улыбнувшись сорванцу, - а мама где. - Спит, - доложил Бориска, - она устала таскать мокрые вещи и коврики. Ты бы видел, какой у нас там потоп был. - Что сильный? – усмехнулся Круглов. - Да просто ужас, - сделав круглые глаза, стал рассказывать мальчонка, - Атлантида отдыхает, так мама сказала. Все постели едва не плавали, коврики так прикольно хлюпали, мы, когда их таскали в ванну, с них вода так и лилась. Страховщики за голову хватались, когда ущерб описывали. - А что случилось? Кто вас так затопил? – спросил Коля, мелко шинкуя зеленый лук и укроп с петрушкой. - Да, генерал один, - рассмеялся Бориска, - он себе джакузю поставил, а поскольку он жмот, то нанял каких-то дешевых работяг, вот они ее ему и установили. - Скупой платит дважды, - рассмеялся Коля, накладывая в две тарелки картошку. - Мы маму будить будем? – подпрыгивая от нетерпения, спросил Бориска. - Пусть спит, - улыбнулся Круглов, ставя одну тарелку перед шалопаем, - ешь, давай. - А молоко? - Оно холодное, - засомневался майор, если Бориска заболеет, то любимая устроит ему Перл Харбор. - А я всегда пью холодное, - доложился Бориска. - Учти, если заболеешь, сам меня перед своей мамой прикрывать будешь, - пробурчал Коля, доставая молоко из холодильника и наливая его в высокий стакан, - держи. - Заметано, - согласился мальчишка, приступая к еде. Коля внимательнее присмотрелся к сыну любимой, отмечая про себя, что он вполне умный парнишка, а так же он сделал вывод, что шалопай иногда может сидеть спокойно. Вскоре Круглов убедился, что Бориска порой бывает и очень послушным. - Я все, - доложился Бориска, допив молоко и поставив стакан на стол. - Молодец, - похвалил его Коля, - а теперь умываться и спать. - Так точно, - отозвался мальчишка и бросился к своему рюкзачку, откуда достал зубную щетку и детскую зубную пасту, - а где ванная? - Пошли, покажу, - майор потрепал пацаненка по волосам. Проводив парня в ванную, Коля проследил за тем, чтобы он действительно почистил зубы, а не просто показал воду щетке. Бориска, чистя зубы, улыбался, а когда закончил, выпалил: - Ты как мама, она тоже следит за мной, когда я чищу зубы. - Ну, раз я как мама, то могу и сказку тебе на ночь рассказать, - рассмеялся Коля, заходя за мальчишкой в зал. Борис залез под одеяло и вытянулся, Коля подоткнул ему одеяло и тихо спросил: - Так что на счет сказки? - Я уже большой мальчик и сказки на ночь уже года четыре не требую, - так же тихо прошептал Бориска, сверкая в темноте глазенками. - Тогда спи, - Коля, повинуясь своим чувствам, поцеловал мальчишку в лоб, - спокойной ночи! - Спокойной, - широко зевнув, отозвался парнишка и через мгновение уже сопел во сне. Коля осторожно встал и уже хотел выйти из комнаты, как заметил, что Галя во сне еще больше подтянула под себя ноги. Он взял плед и, решил ее укрыть, но ту ему на ум пришло, что на завтра от такой неудобной позы у нее будет все тело болеть, особенно если учесть, что весь вечер она таскала мокрые матрасы и половики. Осторожно, чтобы не разбудить, он поднял ее на руки и, понес ее на диван к Бориске, но она все-таки проснулась. - Ты что делаешь? – сонно спросила она его. - Хотел переложить тебя на диван к Бориске, - тихо и честно ответил Коля, а потом добавил, - хотя я не так в своих мечтах представлял твою ночевку у меня. - А как ты себе это представлял? – обвивая его шею руками, стала допытывать она его. - Ты спала явно не на диване, - ответил Коля, - а точнее не спала и я тоже. - Знаешь, а я не хочу спать на диване, я вообще уже не хочу спать, - улыбнулась она. Дважды Круглову повторять не пришлось, он быстро вынес ее из зала и пронес в свою комнату, и только когда за его спиной закрылась дверь спальни, поставил ее на ноги и шумно выдохнул, привлекая ее в свои объятия. - Мне стоит тебя только коснуться, как я весь горю от желания, - прошептал он ей в губы. Они снова вместе, она опять в его объятиях! От сдержанности Гали не осталось и следа, ее руки запутались в его волосах. С его губ сорвался стон. Глубокий, как океан, этот стон обдал огнем ее грудь, когда Коля рванул на ней рубашку. Изголодавшимся младенцем припав к ее соскам, Коля увлек ее на кровать. Его губы не отрывались от ее лица, а руки колдовали над ее телом, и мастерски избавляя их от одежды. И вот уже на ней не было ничего, кроме узеньких шелковых трусиков. Глаза Коли ощупали ее почти обнаженную фигуру, и лишь затем он склонился над ней, приник губами к животу, лаская языком пульсирующую плоть, пока она не застонала. Это была пытка, заставлявшая Галю висеть между небом и землей и мечтать о взрыве облегчения. Сдвинув трусики, он провел кончиком пальца по темному шелковистому треугольнику интимным, чувственным, ищущим жестом. Нежно, о Боже, как нежно прикасался он, уводя ее на грань восторженного взрыва. Губы Гали приоткрылись в жалобном всхлипе: - Коля… - Скажи это, - подняв голову, потребовал он, - я хочу это услышать. Она подняла к нему лицо, не скрывая любви в широко распахнутых затуманенных глазах. Он потянулся, чтобы поцеловать ее губы, ощутить на них собственный вкус, а потом опустился рядом, и его ласки, набирая силу, постепенно приобрели ту власть, по которой она так долго томилась, власть его любви и его сексуальности. Его руки колдовали над ее телом, вновь открывали безупречность его форм, пробуждая все то, о чем она мечтала тоскливыми ночами после их расставания. Он покрыл поцелуями ее всю от душистой ямочки на горле до нежной впадинки живота, от припухших вершинок груди до темного шелкового треугольника между изящными бедрами. Чуть отстранившись, Коля снова посмотрел ей в глаза, а его пальцы медленно, почти лениво заскользили по внутренней поверхности бедер, искушая чувственным обещанием, пока желание не поглотило ее с головой. Не удержавшись, она задвигалась под его пальцами. Снова всхлипнув: - Коля, пожалуйста! - Скажи! Она услышала свой собственный стон покорности. Борьба превратилась в бессмыслицу: признание, что именно этого она и хочет, стало неизбежностью. Вонзив ему в спину пальцы, она призывно выгнулась ему навстречу. Одно быстрое, уверенное движение и он оказался внутри Гали, и ее мышцы непроизвольно сжались, как будто удержать его составляло смысл ее жизни. - Прошу тебя скажи? - в бархатном голосе, слышалось желание, - Снежинка, я хочу это услышать. Он двигался медленно, с каждым осторожным глубоким толчком жарко выдыхая ее имя и заставляя ее хрипло шептать его. Руки ее неистово вцепились ему в волосы. Потеряв над собой власть, они слились в едином яростном ритме, охваченные безумной жаждой освобождения, мечтой о последнем триумфальном миге, который хоть как-то облегчит их обоюдное желание. Она ощутила знакомый жар близкого взрыва, отдалась ему, никак не сдерживая своих чувств, но взлетая на гребне волны, которая поднималась из глубин ее существа. Он изучил ее, зная глубину и силу ее оргазма, он оттягивал свой собственный, оставаясь с ней до конца, покрывая ее бесчисленными поцелуями, чтобы продлить наслаждение, чтобы усилить восторг. Когда он, наконец, упал рядом, не выпуская ее из объятий, к ней пришла уверенность, что его любовь по-прежнему жива, как и ее собственная любовь, никогда, не переставала пульсировать внутри ее. - Медвежонок, - выдохнула она то, что он требовал от нее. От этого у Коли снесло крышу, он крепко сжал ее в объятиях и вновь обрушился на ее губы, терзая их. Гале с трудом удалось увернуться от его поцелуев и прохрипеть. - Раздавишь, медведь ты этакий. - Повтори, - Круглов прервал свои поцелуи и навис над ней. - Медвежонок, - послушно повторила она, глядя прямо ему в глаза, отмечая, как они потемнели от новой волны страсти и ощущая, как и в ней поднимается жажда его чувственной любви. Его рот стал снова терзать ее сладостной пыткой, язык обводил очертания губ, проникая во влажные глубины, руки скользили по бедрам, ногам, талии, с мучительной неумолимостью поднимаясь к груди. Галя, внутренне застонав от накатившего исступленного восторга, запуталась пальцами в жестких курчавых завитках на мускулистой груди, лаская гладкую кожу. Его губы становились все более требовательными, ладони почти касались набухших грудей, большие пальцы поглаживали бедра и, когда Гале показалось, что она вот-вот умрет от жажды, его язык ворвался в ее рот, а руки завладели нежными холмиками, дразня, гладя, сжимая, инстинктивно растирая затвердевшие соски. Сдержанность куда-то исчезла. Ее тело натянулось, словно струна, выгнулось, и Галя лихорадочно пробежалась ладонями по могучим мышцам его рук, встречая и приветствуя вторжение его языка, сплетая свой язык с его в едином чувственном танце, перекатываясь на бок вместе с Колей. Коля оторвался от нее, и Галя протестующее невнятно простонала что-то, но тут же вздрогнула от восторга, когда он поцеловал ее в ушко, скользнул губами по шее, груди и наконец завладел напряженным соском, нежно покусывая тугой бутон. Затерянная в темной, безмолвной пропасти желания, Галя смутно ощутила, как его рука спустилась к треугольнику между ее ногами, касаясь, лаская, отыскивая каждое жаркое влажное местечко, пока она, потеряв голову, не начала лихорадочно извиваться. Сердца мучительно колотили, и тела запульсировали неутолимым голодом, так, что даже ноги задрожали, когда Коля наконец лег на нее. Куда ушла смутная надежда продлить это невероятное, ослепительно чудесное ожидание слияния? Осталась лишь нетерпеливая потребность вновь стать частью Гали, соединиться с ней в единое целое. Коля навис над ней, с силой упираясь руками в матрац, так, что от напряжения набухли вены на руках. Закрыв глаза и сжав зубы, он начал входить в нее, мучительно медленно, на этот раз сопротивляясь безумному желанию вонзиться в это пылающее тело, обожествлять его руками и ртом. Он начал терять над собой контроль, когда она приподняла бедра и снова скользнула ладонями по его плечам, шепча его имя, но когда Коле удалось открыть глаза и взглянуть на Галю, он понял, что пропал. Это не игра его воображения – женщина, которую он любил, теперь лежит в его объятиях, это прекрасное лицо, так долго жившее в его грезах, теперь совсем близко, пылающее желанием, волосы разметались по подушке. Осознание этого болью жгло мозг и душу, но даже сейчас Коля нашел бы в себе силы продолжать врезаться в нее медленно и равномерно, не выбери Галя это мгновение, чтобы запустить пальцы в его волосы, снова поднять бедра и прошептать: - Медвежонок, пожалуйста... Почти непереносимый сладостный звук его ласкового прозвища, которым его называла только она, на ее губах и возбуждающие движения ее тела вырвали у Коли тихий стон, и он врезался в нее, погружаясь в тесные глубины снова и снова, пока оба не обезумели от желания и не устремились вместе к исступленному освобождению, обретя его одновременно, взорвавшись в ослепительном наслаждении. Оба, потрясенные случившимся, долго не могли опомниться. По-прежнему сплетясь в объятиях, слушая, как колотятся сердца, они на секунду замерли, но Коля, крепче сжав руки, продолжал вонзаться в нее, словно стремясь выплеснуть все десять лет голода и неутоленного томления, и Галя, прижав его к себе, вновь забилась в конвульсиях экстаза, пока Коля не забыл обо всем, кроме ощущения опьяняющей радости и безграничного счастья. Он обмяк на ней, с трудом переводя дыхание, обжигая ее раскаленным телом, и прошло немало времени, прежде чем он перекатился на бок, увлекая ее за собой, не выходя из нее, и, продолжая обнимать, запустил пальцы в атлас ее волос. Молчаливый, погруженный в чувственный туман, Коля осторожно провел ладонью по спине Гали, наслаждаясь ощущением ее влажного тепла и прикосновением к тугой груди. Он закрыл глаза, стремясь продлить счастливое мгновение, полный благоговения к этой непостижимой женщине. Десять лет назад Коля по своей вине лишился рая, но он сумел снова обрести его и теперь пойдет на все, лишь бы опять не потерять обретенное. Счастливые и удовлетворенные они уснули, так и не разомкнув свои тела.