Часть 1
21 ноября 2018 г. в 19:44
Хаотично расставленные тут и там канделябры распространяли тусклый свет в, наполненной цветом малахита и кобальта гостиной.
Из распахнутых ставней сочилась ясная, промозглая ночь. В тон ей, тихо плача, пел старый рояль, горькою тишиною пели вместе с ним, сгорая в холодном огне, недосягаемые звёзды.
Антерос прижал, на долгие секунды, к губам тонкое девичье запястье, утопая в сладком запахе этого тела.
Ответом ему был рваный вдох.
-Тише, - мягкий шёпот слился с плавной мелодией, - всего лишь приглашаю на танец.
Он потянул её за собой. Раздался шелест тканей.
Она покорно вступила в его тёплые объятья, почувствовала крепкие руки бродящие по спине, положила свои тонкие руки, затянутые в тугие расписанные серебряными нитями рукава платья, на его чуть острые плечи.
-Кто играет на рояле?
Шёпот едва слышно слетел с губ, но был услышан.
Антерос провёл губами по скуле и, остановившись на губах Амелии, не оставив поцелуя, ответил:
-Вы мне скажите.
Незримый музыкант извлекал волнительные звуки, белые и чёрные клавиши опускались под напором его пальцев.
-Там никого нет.
Синие, чёрные, в этой ночи глаза смотрели спокойно, без места страху.
Он улыбнулся лишь уголками губ, лукаво сверкнув зеленью взгляда.
-Значит никто не играет.
Антерос слышал беспокойное биение её маленького сердца.
-Но музыка звучит.
И её сердце. Пока. О, этот беспокойный такт. Они медленно двигались следуя ему.
-Значит, кто-то всё же играет.
Голос, такой же тёплый, как и руки.
Лукавый, как и взгляд.
-Тогда какой ответ на вопрос верен?
Сизый ветер щекотал, босые ступни и играл с короткими чёрными прядями.
-Оба.
-Это невозможно.
-Не нравится расклад?
А знаешь ли ты расклад?
Он остановился. Прошёлся пальцами по ключице и остановился у тёмной, шёлковой ленты корсета.
-Тогда Вы можете задать другой вопрос.
Казалось клавиши стали опускаться громче.
Гладкие ленты были потянуты вниз, ослаблен корсет.
-Что это заместо?
Нелепый вопрос. Не тот вопрос. Быть может, Незримый и впрямь играет громче?
Где-то за пределами тёмной кобальтово-малахиовой гостиной, серебрился свет луны.
Где-то за пределами.
-Это мой дом/
Не те вопросы. Не те ответы.
Амелия запустила холодные пальцы в волнистые медные пряди, думая о том, что здесь всё звучит так глупо и не к месту, как то, что она
оказалась на той мостовой под вечер
повстречала этого человека, ушла с ним за плавной беседой. Наверное, глупо, и, наверное, не к месту.
Не нарочито медленно были спущены тугие рукава платья.
-Может стоит задать интересующий Вас вопрос, леди Амелия?
Эти слова Антерос снова прошептал уста в уста, к коим она прижалась, растворяясь в тепле, будто осеннего костра, чувствуя, как спадает тяжесть платья и ветер колышет полы уже тонкой камизы. Она внимала, желанному, ответу поднимая кончиками пальцев его льняную рубаху, отрываясь говоря:
-Это будет…
-Глупо?...
Опустившись, на обитый бархатом, диван Антерос посадил её к себе на колени, заглянул в глаза.
-Не стоит задавать подобных вопросов.
«Не стоит Вам этого знать»
Безобразная мелодия лунного света скользила по молочным бёдрам вместе с горячими руками, поднимая края камизы.
Его губы оставляли огненные поцелуи на шее, аккурат пульсирующей венке.
Продолжала сочиться в окно промозглая ясная ночь.
Продолжал в тон ей плача петь старый рояль.
Продолжали горько петь вместе с ним недосягаемые звёзды, сгорая.
В тускло освящённой гостиной продолжался, пока, этот беспокойный сердца такт.
Примечания:
камиза - нижнее платье