Новогодний переполох

      Ему предстояла великая миссия, которая спасёт жизнь людям. Однако, несмотря на всю ответственность, которая тяжким бременем ложилась на его плечи, он был, как всегда собран, спокоен и неотразим: хорош собой, а как блестят его круглые очки в золотой оправе...       Он поправляет манжеты, проверяет запонки, одёргивает пиджак, галстук. У него нелёгкая судьба: на пути много коварных врагов, расставляющих преграды, но и верных товарищей, которые придут на помощь. Бежать уже некуда. Секунды не дают и расстреливают трассирующими пулями шансы на спасение. Он думает: был бы "Капитал" под рукою - поцеловал для благословения. Однако нет времени на сантименты. Он должен это сделать. Его к этому готовили. И тогда весь мир, женщины и деньги будут у его ног - тогда придёт коммунизм. Он приблизился к двери, остановился напротив входа в Преиспоиднюю. Выйдёт ли он живым оттуда или нет?..       Это имя будет звучать на устах на протяжении многих поколений и огненным отпечатком выжжется в лете.       - Моё имя Молотов. Слава Молотов.

Flashback: за пять минут до этого. Кабинет Первого Секретаря СССР. 23:45. До Нового года осталось 15 минут.

      Иосиф Виссарионович одиноко стоял у окна своего кабинета и курил трубку. Взгляд Вождя был направлен на звезду, которая украшала вершину Спасской башни.       "Дэуствительно, - с удовлетворением подумал Сталин: даже в мыслях он говорил с акцентом, - харашо, что замэнили эту двюглавую курыцу..."       Бывший символ России напоминал Вождю герб диких византийцев, и Он не желал, чтобы гости столицы подумали, будто в стране царит тоталитарный контроль и бесчинство, а двухголовая птица отпугивает своим устрашающим, диким видом всех просвещённых жителей Европы и стран дальнего Зарубежья.       Умиротворение длилось недолго, хотя внешне Сталин оставался спокоен, как мраморная глыба Колосса Родосского, ибо Он вспомнил о своём слове, выскочившее из его уст, словно воробей. Стало ему жаль своих работников: Новый год, всё-таки - не хотелось учинять расстрелы прямо первого числа, но что тут поделаешь? Дал слово, держи, даже если ты - генсек.       Однако стало Вождю совестно: а ведь правда - мало времени дал. И стал тогда Он тянуть: перечитал все сочинения предшественника, все сочинения признанных врагами народа, выкурил шесть пакетиков табака, разложил пасьянс, спел "Отче наш" (ностальгия, однако, у человека), а под конец даже позвонил в Рейхстаг, дабы поздравить фюрера с праздником.       - От чьорт, у них же там Рождэство било, бусурманэ! - выругался Сталин, пока пьяненькая секретарша попросила подождать всего пять минут, дабы позвать Гитлера к трубке. - Они там ужэ нэбось пятые сютки дрихнют.       Но вспомнив, что его политбюрошники до сих пор ничего не сделали. Вождь терпеливо стал дожидаться, когда сбивчивый, до хрипоты голос с немецким произношением проникнет в самое ухо.       "Их бин фрох, мэйн либер-либер Джозеф, - грубо брякнуло в трубке. - Кхм...(послышался звук икоты)Ауфидерзейн, фройлян..."       "Мдэ, нэ удалось развэсти Адика на дыалог", - с печалью вздохнул Сталин и повесил трубку. Жаль, что немецкий пройдоха был далеко, и его невозможно было расстрелять. Обидно всё же.       И теперь, лицезря узор падающих снежинок, Вождь в гордом уединении глядел в окно, а сознание его отсчитывало оставшиеся мгновения. Выдыхая серебряный дым кольцами, Сталин с тяжбой невольно думал о своих коллегах, братьях не по крови, но по коммунистической идее. Жданова и Молотова ему было не жалко, а вот Ворошилова и Хрущёва - очень. Редкостные идиоты должны быть в каждой сплочённой команде, да и, право, к ним очень быстро привязываешься. А когда к кому-то привязываешься, всегда трудно отпустить. Опустить могильную крышку. Табак пробирал до самых костей, и Сталин с надеждой в сердце думал, что, может быть, всё обойдётся только публичной поркой и исключением из партии. Надеялся и ждал.

Flashback: за три минуты до этого. Главный зал. Кремль. 23:48. До Нового года осталось 12 минут.

      - Золотые крендельки, успели! - выдохнул Ворошилов, но он не смог выпустить на волю всю свою радость, ибо рот ему закрыл Вячеслав. На работников политбюро элита Советского Союза бросила косые взгляды, и им пришлось уйти за угол. - ... какого чёрта, Слава?       - Чёрта нет, - преспокойно отозвался Молотов, деликатно вытирая заслюнявленную ладошку белоснежным платком. Да, именно Молотов не боялся говорить о дьяволе в умиротворённой интонации, послав к его матери и бабушке недавно написанный роман Булгакова. - Итак. Товарищи, есть те, кто желает уведомить товарища Сталина о начале банкета?       Никто из присутствующих не проявил инициативы, а Никита Сергеевич в это время отплясывал на сцене и, едва ли сдерживая себя, чтобы не сматериться, читал детские стишки советским детишкам.       - Я бы пошёл, но хочу продлить сию минуту, чтобы посмотреть на Мыкиту, - коварно произнёс Берия с хитрой улыбкой на лице, злобно потерев ладони друг о друга. - Моя жизнь ждала этой минуты.       "Да, а если бы к нашему времени изобрели бы YouTube, Лаврентий бы снял и выложил это видео туда с хэш-тэгами "Зло, коварство, ненависть, жесткач! Будущий генеральный секретарь СССР, растаман, кузькиномать и ненавистник абстракционизма жжёт в костюме снегурки. Смотреть до конца!" - лирически пронеслось в голове Кагановича, но тут же забылось, как типичное проявление некоего внутреннего неадекватства: ну какой же из Лаврентия "гений Зла"?       - Хорошо, в таком случае Я сам, - на словосочетании "я сам" Вячеслав сделал особый акцент и поправил галстук. -Я сам пойду к Вождю и доложу ему обо всём.       - Ну и скатертью дорожка, - нетерпеливо махнул рукой Ворошилов. Ему хотелось побыстрее приступить к трапезной части вечера. Если быть откровенным, то никому не было никакого дела до героизма Молотова: Климент хотел есть, Микоян и Каганович - познакомиться с какими-нибудь очаровательными актрисами, хоть это был удел альфа-самца команды и по совместительству гения Зла - Лаврентия Берии. Однако тот неотрывно следил за унижением Хрущёва, а Жданов просто хотел чуточку расслабиться и выпить. "Материальные низы," - фыркнул Молотов, поняв, что деваться ему некуда.

Настоящий момент. 23:50. До Нового года оставалось 10 минут

      До цели остаётся шаг. Дверная ручка прямо перед ним. Оставалось только сжать руку в кулак и постучать. Дыхание его сбито. Страх наркотической дозой заструился по жилам. Но он не сдастся. Нет, не в этот раз. Ошибка стоит жизни. А бытие определяет сознание. Нет, это здесь явно не в тему, просто пусть так будет. Вены набухли: выступаю с лиловыми стрелами на запястьях. Он напрягся, осознав, что принимает свою судьбу. Отныне будет так, и Вячеслав не упустит свой шанс выйти из этой переделки живым. Это приказ, и он его выполнит.       Стук. Ручка. Скрип. Его взгляд ищет объект. И вот он. Возле окна. Стоит спиной, видимо, не замечая. Ведь Хозяин любит, когда к нему подходит, громко топая сапогами. Это промах. То, что Слава был в лаковых туфлях. Ничего, есть ещё надежда. Такая беззащитная. Но верная. Одна фраза изменит всю его жизнь, всю историю России.       - Товарищ Сталин, гости уже пришли - всё готово. Я за вами.       Молотов не дрогнул. Старался соответствовать своей фамилии. Хозяин неспешно оборачивается. Взгляд неистовых, тигриных глаз пронзает Славу молнией, какие сам Зевс метал в титанов.       - А йолку?.. - раздаётся главный вопрос, - нарьядили?       - Так точно! - выдохнул Молотов, гордо поднимая голову.       Вдох, выдох. Не расслабляться, Слава. Отыгран только первый тайм. Он идёт с Вождём словно наравне. Как наследник и наставник. Как сенсей и ученик. Как Христос и апостол Пётр... "Примерять на себя роль Берии так здорово," - с удовольствием подумал Молотов. Но улыбка тут же исчезла с его лица - Сталин затушил трубку. Это был знак. Знак того, что самое худшее случиться именно сейчас. Это интуиция.       Пять минут на то, чтобы Хозяина встретил зал, ещё минута на то, чтобы Он занял своё место во главе стола. Всё это время Сталин суровым взором осматривал помещение, остановился на ёлке, потом на бериевский плакат, видимо, очень внимательно рассмотрел его, ибо даже Ворошилов с волнением взглянул на наручные часы.       Все стояли. Молотов постоянно обменивался взглядом с Лаврентием: даже в его больших глазах читалось беспокойство, а это больше всего пугало Славу - если даже Берия боится... Жданов, Каганович, Хрущёв и Микоян застыли в ожидании.       "Главное, чтобы водку палёную не запалил", - в мыслях молился Микоян. "Только бы Консоме понравилось", - думал Климент. "Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл..." - таковыми были мысли Никиты Сергеевича.       Наконец тишина разбилась на тысячу осколков. Все замерли, затаили дыхание. Сталин взял бокал и жестом попросил Молотова налить ему шампанского. Главное, не опрокинуть. Такое волнение. А лицо Вождя - неприкосновенно.       - Тоуварищи, - начал Он. - Мнэ би хотэлось скаузать нэсколько слоув об уходящэм годэ...       Пока всё спокойно. Нет никаких намёков на гнев и злость. Обыкновенная речь об итогах года. Только вот очень медленно... Ах! Как они могли забыть!       Работники Политбюро обречённо взглянули друг на друга, мысленно прощаясь со всеми товарищами. Акцент! Слова Сталин произносил так медленно, что даже пятиминутная, лаконичная речь могла вылиться в получасовой монолог. Как же они забыли об этом. Как не предусмотрели! Затянули! А если Куранты пробьют и перебьют Великую Сталинскую речь?! Конец света - неминуем, и атомная бомба тут была ни при чём. До Нового года минута...       -... И раз о пэрвом мэсяце било сказано, то пэрэйду к слэдующему...       "Молотов - беги на Спасскую! Задержи куранты!" - мысленно крикнул Ворошилов. В таком круге напряжение и страха Слава понял, что его тайная способность читать мысли всё-таки не уродство и в кои то веки пригодилась ему. Только Вячеслав хотел выйти из-за стола (да, перебьёт своим уходом, хуже быть не могло), но сам Сталин подозвал его и грузно положил руку на плечо. Пот выступил на лбу наркоминдела, даже ладони вспотели от страха.       "Разоблачили! - понял Молотов, окоченев от ужаса. - Значит, не врали, что он тоже мысли читать умеет."       -... Вот он пакт о ненападении подписал!.. - громко произнёс Сталин и преспокойно продолжил.       Пронесло. Но незаметно увильнуть не выйдет. Что же, умирать, так повидав Хрущёва в костюме снегурочки. Никогда ещё члены Политбюро так не хотели окончания года. Каганович даже в бога уверовал, лишь бы пронесло, и годом их смерти не стал 1940 год. Дыхание замерло, сердце остановилось. До Нового года осталось три...две...одна...       - ... В таком случаэ мнэ хателось би завэршить свою рэчь и поздравить всэх вас, дарагие маи, с Новим годом!       Волна восклицаний "Ура!", аплодисментов, чоканий бокалов, боя курантов и всеобщего выдоха облегчения пронеслась по Кремлю. Всё кончено. Они сделали это. Они успели. Очередная миссия была выполнена.

***

      - Ви - маладцы, тауварищи, - гордо сказал Сталин, улыбнувшись. - Успэли.       - Спасибо, товарищ Сталин, - хором ответили члены Политбюро, ибо даже Ворошилов от такого счастья ещё не успел нажраться.       - Я дольго дюмал над подарком, но так как ви всё успэли, я вас так и бить, не расстрэляю, - на это Вождь потрепал каждого по щеке и с умиротворённым видом удалился к гостям. Климентий наконец смог напиться, Каганович уснул в обнимку с Микояном, Жданов разделил праздничную атмосферу культурно, с семьёй, а Хрущёв уполз под ёлку и больше его не видели.       Молотов сидел за столом до трёх ночи. не притронувшись к еде. Его много хвалили за подписанный пакт о ненападении, спрашивали, как поживает Риббентроп, но по сравнению с пережитым накануне вся эта внешняя политика казалась полной ерундой. Он непрерывно размышлял, а напротив него сидел ещё один трезвый товарищ. Лаврентий Павлович с аппетитом ел оливье, не думая ни о чём. Наблюдая за трапезой грузинского коллеги, Вячеслав Михайлович решился на вопрос.       - Я вот одного не могу понять, Лаврентий, как так вышло, что речь товарищ Сталин сказать успел, но куранты задержались на секунду? Я следил за временем. Это абсолютно точно!       Глава НКВД поднял хитрые глаза на наркоминдела и усмехнулся.       - Так я ещё днём своим ребятам распорядился, что если Иосиф Виссарионович затянет речь, то пусть они быстренько механизм на нужно время переведут.       Молотов опешил так, что вилка выпала из его пальцев и ударилась о пол со звякающим звуком.       - Как?! - воскликнул он ошарашено. - Там есть ручное управление?!       На эти слова Лаврентий Берия лишь злорадно рассмеялся.       Тысяча девятьсот сороковой год начался в понедельник. И в этот год работникам Политбюро придётся изрядно попотеть. Они ещё даже не подозревали о том, что их ждёт в новом году. Но это уже совершенно другая история...