Другая сказка

- Ты только посмотри на это! Похоже, ее опять надо пришить! - Венди всплеснула руками, глядя на бесформенно распластавшуюся по полу тень, сейчас больше всего напоминающую старую тряпку и даже не пытавшуюся повторить жест хозяина, сконфуженно пожавшего плечами в ответ на выразительный взгляд Венди Мойры Энджелы, явно говорящий о том, что мальчишки всегда остаются мальчишками. Даже в обращении с собственной тенью. - Но ты же сможешь? - Разумеется. Хорошо, что ты хотя бы не пытался приклеить ее мылом! Я помню... - Венди улыбнулась было, но почти мгновенно осеклась, принимаясь с удвоенным старанием вдевать нитку в иголку. - Что помнишь? - Я помню то, что будет больно, - вздохнула Венди. - Не волнуйся, не заплачу. Не в первый раз. И правда, он стиснул зубы и героически терпел, пока Венди орудовала иголкой, ловко подхватив тень, покорно обмякшую в ее руках. Впрочем, сейчас ему казалось, что тень терпит всё совсем не так уж безропотно - ее порой дергало, выгибало, голова откидывалась назад. Казалось, если бы на темном пятне могли проступить черты лица, их искажала бы боль, а рот был бы распахнут в крике. Но Венди ничего не замечала, прилежно орудуя иголкой. Но вот игла сверкнула последний раз, дрогнула нитка, затянулся последний стежок... Тень вытянулась у ног хозяина, чуть покачиваясь. - Вот и всё, - улыбнулась Венди. - В этот раз я брала самые крепкие нитки, так что будет держаться, как следует. - Спасибо, Венди. Ты чудо. - Ты тоже, - она поцеловала его в щеку. - Мой терпеливый... Честно говоря, я боялась, что ты разбудишь крошку Джейн... - Не так уж это и больно, - улыбнулся он. - Поверь, голову терять намного больнее. - Даже от любви? - поддразнила она его. - О, это очень сложный вопрос... Предлагаю обсудить его научно за чашкой горячего шоколада. - Чудесная мысль! - рассмеялась Венди. - Я сейчас же сделаю. Он проводил взглядом выбежавшую из комнаты Венди, не спеша, однако, последовать за ней. Казалось, что-то удерживает его здесь, в пустой комнате, у полуоткрытого окна, у стены, на которой вытянулась занявшая своё привычное место тень... Он посмотрел на стену и тихо, вполголоса спросил: - Как твои дела, Теодор-Христиан? - Мне больно ходить, Христиан-Теодор, - послышалось в ответ. Тень на стене передернула плечами, уперлась руками в обои и вдруг будто отделилась от них. На месте темного пятна проступили черные волосы и неестественно-белое лицо, казавшееся отражением лица самого Христиана-Теодора, но более четким, резким, состоящим лишь из света и теней. - Я знаю, - вздохнул ученый. - Мне тоже больно стоять. Да и ходить. Но ты же знаешь, это пройдет. Нужно лишь потерпеть и... - И всё опять станет выглядеть так, как должно? - усмехнулась тень. - Бедный Христиан Теодор, ты согласен терпеть боль, лишь бы старая история не повторилась, лишь бы твоя тень не испортила еще одну сказку... Но ни живая вода, ни волшебные слова, ни даже суровые нитки не повернут вспять то, что ты совершил. Ты сам выпустил меня, дал мне свободу, и теперь я уже никогда не стану прежней послушной тенью. И любя тебя, не смогу перестать ненавидеть. Вот отчего тебе больно, мой бедный Христиан-Теодор. - Не только от этого, - покачал головой ученый. - Ах, конечно, - Теодор-Христиан тихо рассмеялся. - Еще есть твоя ненаглядная Венди Мойра Энджела... О, не беспокойся за нее. Во-первых, она не принцесса, а во-вторых... В ее снах обитает тот, с которым даже я не могу равняться. Веселый, непонимающий и бессердечный. И тень его пришита всё так же крепко, после стольких-то лет! - Он сам - тень, живущая лишь во снах и ушедшем детстве, - отозвался Христиан-Теодор. - И, признаться, я даже благодарен ему, да и ты тоже, не так ли? Если бы не он - Венди никогда не научилась бы так ловко пришивать тень! Сомневаюсь, что хоть какая-нибудь принцесса умеет это делать... Тень дернулась, что-то странное мелькнуло в мимолетно исказившемся лице - то ли тень былого чувства, то ли отголосок боли, когда слетела с плеч голова? - Прости меня, - примирительно сказал ученый, протягивая руку. Тень протянула в ответ свою, хоть и замешкалась немного. - Давай оставим принцесс и все неприятности в прошлом. Сейчас у нас совсем другая сказка. - Да, верно, - Теодор-Христиан обернулся к противоположной стене, за которой безмятежно спала малышка Джейн. Она совсем еще дитя, и сны ее чисты и невинны. Но даже в них уже заглядывает тот, кого Теодор-Христиан наивно считает тенью прошлого. Веселый, непонимающий и бессердечный мальчишка, которому никогда не стать взрослым. Мальчишка, который умеет летать, и однажды - скоро, совсем скоро - научит этому Джейн, как научил когда-то Венди, чтобы увлечь ее за собой в страну детских грёз. И родителям снова останется только ждать, распахнув окно... Теодор-Христиан мог бы сказать об этом, но он промолчит. Ведь сейчас действительно совсем другая сказка. И эта сказка не о нём.