Тайна его изумруда.

POV Ваас. Прошло две недели второго года моего заключения. Вчера было свидание с Мейкной. Он написала мне письмо и передала его через нашего надзирателя. Моя девочка по мне скучает. Черт, это становится даже страшно. Когда мы сидели и общались через стекло, держа в руках телефоны, она случайно облизнула губы и у меня встал. Встал, блядь! Она, каким-то доселе мне неизвестным способом, понимает, когда я завожусь и когда она посмотрела мне в глаза и пошловатенько улыбнулась. Потом правда просила прощения. Сказала, что и сама от моих разглядываний сходит с ума. На следующий день, то есть сегодня я уже отправил ей ответное письмо. Кстати, нашу переписку надзиратели считают милой. Говорят, мол, «давно не видели заключенных пишущих письма своим девушкам на волю». Эта правда, я тут один такой. Если еще Брайденс, сидит за систематические кражи и изнасилования, он немой, он пишет письма своей маме, еще Майк, он тоже маме пишет, и Тако он все своей родне почти пишет, мексиканец, хуле. Мейкна написала про то что сдала на отлично сессии и что съездила по ребрам незадачливым ухажерам. Я пожалел, что не видел этого и поклялся сам себе, когда выйду, отвинтить им ухажерки чтобы к моей девочке не лезли. Еще Мейкна написала про встречу с другом юности и про контракт, который хочет взять. Узнав о появлении друга юности, меня кольнула ревность. Я даже соседа по камере опять избил. Однако, контракт разрешил. Интересно, почему Мейкна все еще спрашивает разрешения у меня? Я ведь все лишь ее горе парень… А спрашивает она меня, будто мы с ней женаты… Хотя, я не против. Непротив женится. За то долгое, по ощущениям, по крайней мере, время, которое я нахожусь тут, я успел поднатаскаться не только новым правилам и словам, Педро научил меня нехуево держать нож. Теперь я могу с одним только ножом в руке перебить половину, ну скажем, подпольного бойцовского клуба. В здешней качалке я поднакачал себя и теперь свободно могу удушить захватом и при этом даже не вспотеть. А еще я наконец-то научился рисовать. Пока учился, перевел тонну бумаги. Я нашел тут одиночку со странностями, он не говорит ни свое имя, ни то за что сидит, и с ним никто не общается. Его Духом называют. Он ахуительно рисует. Я попросил его научить меня и сначала он отказал, я попытался надавить и чуть не отхватил. Потом, видя мои жалкие попытки научится хоть чему-то самому, он сдался и стал подучивать меня. Теперь я мог по памяти нарисовать портрет Мейкны или своей сестры Цитры. Да, я помню, как она выглядит. Да и вряд ли что-то изменилось за это время. Педро снова зовет меня, видимо кому-то снова мешают целые кости. Хотя нет, к нам привели новеньких. Свежее мясо! Конец POV Ваас.