3. Вернуть всё. Начать сначала.

      Гена зашел к Соне в палату, она все еще спала. Присел рядом, взял её за руку. - Соня… Я привык видеть жизнь сквозь призму розовых очков, потому что принимать её всерьез слишком больно. Ты никогда не знала, как сверстники шушукаются за спиной, как их родители обсуждают тебя. Мне пришлось поменять всё: поменять, дом, район, школу, еще одну, и еще… Я не мог смириться с тем, что я не такой, как все. Сын восхитительной, безумно красивой женщины, которая потеряла рассудок и несколько раз пыталась покончить с собой. Это было ужасно. И мне нужно было научиться жить. Я стал циником, научился врать притворяться, играть. Ведь раньше я не знал этого, - Гена плакал, этот большой и сильный мужчина, снова плакал. – Я всегда хотел получить всё. И, в конце концов, всё терял. Любимая, ты единственная, кого я люблю, прости меня, я умоляю, - Гена думал, что Соня сквозь дремоту слышит его, но она не слышала ни слова. - Прости меня.       Наконец, Соня открыла глаза. - Соня, - Гена поглаживал ее по волосам. - Что, что случилось? - Тихо, тихо. - Что со мной? - Доктор сказал, через пару дней ты поправишься и сможешь вернуться домой. - Пару дней. Что со мной? Почему я здесь? – в этот момент сознание прояснилось, и Соня вспомнила всё. – Ребёнок? Мой ребёнок? Что? – Соня повернула голову и увидела рыдающего Гену. – Что? Всё ведь хорошо, правда? - Это был и мой ребёнок и мой… - Уходи отсюда, уходи. Не хочу, - заводилась Соня. - Хорошо, я уйду. Тебе нужно отдохнуть, прийти в себя. А я домой, Каролина там с няней, но очень скучает без нас. О тебе спрашивала… - Нет, - прервала его. - Не подходи больше к моей дочери ни на шаг. Понял… - Но Соня – это же наша дочь. Я её отец. Соня, что ты говоришь. Я нужен ей сейчас. - Ей нужнее отец, но она только моя. - Соня ты бредишь – наркоз ещё не отошел, - пытался успокоить. - Я в здравом уме Гена. Она не твоя, - решилась. - Я не понимаю тебя. - Каролина тебе не дочь…, - поставила точку. - Соня? Это не правда. Ты бредишь, - не верил. - Замолчи и выслушай, - Соня была еще слаба, поэтому говорила медленно. – Когда я поняла, что беременная Каролиной, уже тогда знала, что она не твоя. Каролина - дочь Джона, - глаза Гены расширились. – Стоп, дай договорить. В тот момент я хотела сказать правду, но мосты были уже сожжены и. Ты бы никогда не узнал правду, никто бы не узнал, если бы не этот случай. - Соня ты же точно не знаешь, - всё ещё надеялся. - Это только твои догадки. - Уже нет. До рождения Каролины, да. А после, уже нет, - уверенно, решительно и безапелляционно, как никогда. - В кабинете, в сейфе лежат результаты ДНК экспертизы, в которых сказано, что она тебе не дочь. Не веришь мне, проверь. Мы квиты. Ты отнял у меня сына, а я у тебя дочь. Теперь убирайся отсюда и из моей жизни. Убирайся.       Соня закрыла глаза, а убитый этим признанием Гена вылетел из палаты. Ворвался в дом, в кабинет. Всё надеялся, что это ложь, но бумаги не врали, врала она - Соня. Теперь он ненавидел её всей душой. Чувство вины перед ней растворилось в горечи, злости, негодовании. Была только вина перед не родившимся сыном, от этого больно щемило в груди, но глаза пылали холодным огнем. Вдруг, Гена почувствовал, что кто-то дернул его за джинсы. Повернул голову, перед ним стояла Каролина. Девочка улыбалась. - Папочка, пошли играть. Я очень, очень соскучилась. А где мама? Папа? – девочка продолжала дергать его за штаны.       Гена не переставая смотрел на малышку. Как он раньше не замечал? Конечно, красивая девочка, но как он раньше не замечал этой помеси Джона и Сони. В ту же секунду Гена возненавидел и её, плод этой любви с американцем. Он зло посмотрел на Каро и, не подумав, что перед ним маленькая четырехлетняя девочка, гаркнул. - Какой я тебя папа? Я тебя не папа! Поняла или нет, не папа. Я не твой папа!!! Твой папа этот хренов американец - ДЖОН!!!       Гена не понимал, что несет, не понимал, что малышка ещё мала и ничего не понимает из его слов. Он даже не заметил появившиеся, на её всегда таком жизнерадостном личике, слёзы. Просто вылетел из кабинета, оставив рыдающего ребенка сидеть на полу. В кабинет ворвалась няня Каролины, прижала к себе девочку и тщетно пыталась успокоить не унимающегося ребенка. Сквозь слезы было слышно только: «Мамочка! Хочу к маме?» И лишь после обещания, что сейчас они поедут к маме, девочка успокоилась. Няня стала собирать Каролину. Она подумала, что при сложившихся обстоятельствах Соне будет полезно увидеть дочь. А вот с Алисой что делать, она до сих пор ничего не знает, но это Соня не хочет волновать её и, вообще, это их семейное дело.        Гена ворвался в комнату и начал судорожно собирать свои вещи, он не на минуту больше не хотел оставаться в этом доме. Чувство вины вернулось. Эта лестница, эта комната, этот дом. Мысли о содеянном сжигали его изнутри. Предательство Сони, не входило не в какое сравнение с тем, что он натворил. Он убил своего единственного ребёнка, заставил Соню страдать. Гена знал, ему не было прощения. Она больше не захочет его видеть. Лучше уйти сейчас, пока есть решимость. Потом будет сложнее и больнее, как для него, так и для нее. Любил ли он Соню? В его понимании – любил, обожал. Хотя, скорее он путал любовь со страстью и чувством собственности. Только страсть была для него правильной целью, сейчас это была Мария. Гена собирался отправиться к ней. Бразилия - эта страна подходила его нраву на все 100%. Он сделал правильный выбор. Так, с чемоданом в руках, Гена навсегда ушел из жизни Сони и ее близких, не попрощавшись, не оставив записки, ничего. Его молчаливый уход – истина. Пожелаем ему счастья, потому что человек, осознавший свои ошибки, меняется к лучшему, а Гена всё понял. Умереть и возродиться из пепла. Найти любовь, создать настоящую семью, завести детей – это его цель, надолго ли. Только теперь Гена очень боялся причинить боль дорогому человеку.        Тем временем Соня разговаривала с Габриэлой в палате. - Ты не представляешь, как я хотела этого ребенка. - Я знаю. - Я изменилась, я стала совсем другой. Клянусь, я стала совсем другой. Мой малыш, мой дорогой малыш, - Соня плакала. – Где ты мой малыш? - Успокойся. - Я чувствую себя такой разбитой и внутри такая пустота. - Дорогая не плачь, успокойся, - гладила её руку Габриэла. - Мой малыш. Кто вернет мне моего малыша, - Соня не унималась. - Сонь. Я знаю, что не время, но расскажи, как ты упала с лестницы? - Не знаю, - Соня не хотел говорить правду. – Я не помню. У меня болела голова. Я торопилась, и мне очень хотелось лечь, а на последней ступеньке я оступилась. Это я во всем виновата. Я не хочу больше вспоминать, я хочу все забыть. Не будем больше об этом говорить.       В это время в палату вошла няня за руку с Каролиной. Девочка с криком: «Мамочка», подбежала к кровати Сони. Габриэла помогла малышке сесть рядом с мамой и увела с собой няню. Соне нужно было побыть с дочкой, отвлечься, понять, что она кому-то еще нужна, что её любят. - Котенок, - Соня обняла малышку. – Доченька моя. Как я скучала. - Я тоже. Мамочка, а ты болеешь? Тебе не сильно больно? - Нет, котенок. Когда ты рядом, всё хорошо.       Тут малышка заметила, что у мамы больше нет большого животика. - Мам, а где мой братик. Его уже нет в животике? - Каролина. Твой братик, - запнулась. - Твой братик улетел далеко, далеко. Сегодня с няней посмотри на звездное небо, и ты увидишь маленькую, но самую яркую звездочку - это твой братик. - А я его не увижу? - Нет, малыш. - М-м-м, - девочка начала канючить и тут неожиданно выпалила. – А папа злой. - Что? - Он кричал, сильно, я испугалась, - тараторила Каро. - Мамочка, а кто такой Джон? - Кто сказал? – испуганно. - Папа, - выдала малышка. - Кто это такой, Джон? - Твой папа, котенок, - решилась. - Джон - твой папа. - Мой папа, папа Гена, - не понимала малышка. - Нет, котенок. Джон, - сама судьба хотела открыть эту тайну. – Твоего папу зовут Джон, Джон Гудмэн. - А Гена? - Котенок - это сложно объяснить. - Тогда, где папа Джон? - Далеко-далеко, в США, - вздохнула Соня. - Очень далеко? – выведывала Каро. - Да, Котенок, очень! - Мамочка, я хочу к папе Джону. - Я тоже очень хочу к твоему папе, родная моя, - из глаз потекли слезы, Соня прижала к себе Каролину. - Я тоже… хочу…       Прошла неделя, Соню, наконец, выписали из больницы, она вернулась домой. Алиска, вернувшаяся из Ангры на пятый день лежки Сони в больнице, устроила домашним грандиозный скандал. Но проза жизни, есть проза жизни. Алиса очень помогла Соне потом, не отходила ни на шаг, поддерживала. Боль утраты постепенно становилась всё меньше. Дети – лучшее лекарство. Возникшая ещё пару месяцев назад перспектива вернуться в Россию бодрила Соню и, она в тайне ото всех строила планы по возвращению домой. - Ма-а-а-а-ма-а-а-а, - воодушевленная Алиса вбежала в комнату Сони. – Мамочка… у меня идея. - Алис, что такое? Ты меня пугаешь. - Эврика. Я знаю, как поднять твой жизненный тонус, - щебетала Алиса. - Тебе нужно поехать в путешествие. Мам, у нас же турфирма. Я… - Стоп, - остановила этот поток Соня. - Алис, какое путешествие. Мне не до этого сейчас. - А должно быть наоборот. - Алис, Рио и так курорт. Мне хватает солнца и пляжей. - Да нет, мам. Я не о том. Это когда мы жили в России, то ездили на море, где пожарче. А теперь надо к снегам. - Что??? – глаза Сони округлились. – Что ты мне предлагаешь? Сибирь? Аляска? Медведи? НЕ-Е-ЕТ! – замотала головой. - Да мам, дослушай. Мы тут недавно начали сотрудничество с одной фирмой, у которой в итальянских Альпах есть просто офигенный курорт, - не унималась инициативная дочь. - Ну что за жаргон. - Да мам, дослушай. Бескрайние снега, лыжи, снегоходы, горячие бассейны, развлекательный комплекс, да просто рай. - Ну, не знаю, - засомневалась Соня. - Надо подумать. - Что тут думать. Мам, ты же хотела в Россию. А там почти как в России. За Каролиной я присмотрю, поезжай мам. - А как город называется? - Сестриерес. - Интересное название. Сестриерес, - призадумалась. - А знаешь, Алис, ты права, надо начинать новую жизнь, а для этого мне нужно расслабиться, отдохнуть. Договаривайся, я еду… - Ура-а-а-а--а!!! – с воплями Алиса вылетела из комнаты и помчалась в офис за бумагами.       Через неделю вся семья провожала Соню, желала хорошо отдохнуть. Каролина просила привезти снега, на что все дружно рассмеялись,… Алина с Никитой хотели поехать вместе с бабушкой и просили упаковать их в чемодан. Алиса желала маме оторваться на полную катушку и не думать не о чём. Обнявшись напоследок с Алисой, Соня села в такси и отправилась в аэропорт. Регистрация, зал ожидания, самолет и такая приятная неизвестность.       На том конце света Соню уже ждали. У Диогу были дела в Италии, и, он вызвался доставить Соню в Сестриерес. Самолет приземлился в аэропорту Генуе. Диогу с нетерпением ждал свою подругу. - Ди! – Соня обняла и поцеловала в щеку встречающего её друга. - Соня, ты прекрасна! Слов нет. По-моему развод тебе пошел на пользу, - не выпуская её из объятий, восхищённо говорил Диогу. - Спасибо. Я тоже так думаю. Давай же быстрей заберем багаж и в Сестриерес. Мне не терпится увидеть этот рай. Я так стосковалась по снегу. - Русская душа – загадка. - Конечно, - озорно подмигнула Диогу Соня. Взяв чемоданы, они направились к машине. - Кстати, владелец отеля, в котором ты будешь жить, мой хороший приятель. Он временно тоже поселился там. Я познакомлю вас. Думаю, найдете общий язык. Он тоже русский. - Это уже интересно, - с этими словами, они сели в машину, в которой ждала девушка Диогу, Марина и направились прямиком в Сестриерес.       Джон думал, что сможет убежать от работы, спрятаться в этом земном заснеженном раю. Но, работа догнала его и там. Джон сидел в номере люкс, своего собственного отеля и разруливал дела по телефону, другой рукой что-то делал в компьютере. Ему нужно было поскорее закончить всё, потому что сегодня его друг должен был приехать на пару дней в гости. Они с Диогу не виделись год, целый год. «Интересно, как этот законченный холостяк поживает, может, кого нашел?» Тут Джон прервал разговор, потому что звонили по второй линии. «Легок на помине». Это, как раз и был Диогу, он звонил из машины, сказал, что минут через пятнадцать они подъедут. «Они». Из этого Джон понял, что Диогу кого-то нашел. Джон надел куртку и пошел вниз, встречать друга.       Машина подъехала к громадному отелю. Горы, лес и бескрайние снега… Марина и Соня, получше укутавшись в свои куртки, выбежали из машины. Они были в восторге от этого места. - Какая красота, - Соня вся светилась от счастья. – Марина, посмотри, - со склона горы спускались лыжники.       Пока дамы продолжали любоваться пейзажем, не заметили, как к ним подошел Джон. - Диогу, сколько лет, сколько зим. Мужчины похлопали друг друга по плечам. - Джонни. Прекрасно выглядишь. А знаешь, ты не похож на убитого горем вдовца. - А я таковым не являюсь. Я веселый вдовец, освободившийся от бремени брака, как бы цинично это не звучало. - Понимаю тебя… - А ты вижу с новой пассией, даже с двумя, - кивнул в сторону дам. - Ты даешь. Шведская семья? - Джон бы не смог узнать Соню со спины, да ещё укутанной по самые уши.       Воодушевленная этим волшебным местом Марина, решила подшутить над Диогу, устроить снежные бои. Соня подхватила идею, так хотелось подурачиться. Они слепили по снежку и зашвырнули в Диогу. Снежок Марины попал в него, а вот снежок Сони попал в затылок неизвестному мужчине, который стоял рядом с Диогу, тот сразу обернулся.