1. Альтернативный финал.

      Отойдя от двери кабинета Сони, Джон всё ещё пребывал в шоке. Его Соня, его любовь, его нежность. Нет, она не могла так... Она не могла предать его. Узнав всё, Джон ещё не верил в правдивость услышанного. Всё ложь. Он опять потерял семью, как в младенчестве, история повторяется. И всё же, как он был наивен. Всему виной любовь. Казалось, Соня - идеал. Она не умеет врать. Она всегда как на ладони. Нет, её глаза не обманывали, она любит. Джон выдохнул. Его мысли путались. С одной стороны, он ощущал, что в чувствах Сони не было фальши. Но в то же время, если он не догадывался о махинации с семьей... О том, что им всем, этим ставшим родными для него людям были нужны только его деньги. Может, её любовь это тоже игра? — Бежать, бежать…, — с этими словами Джон стремглав выскочил из дома.       Ничего не подозревающая Соня сидела в своем кабинете. Афера свершилась, деньги получены, Анна довольна. Но она, Соня,… она же влюбилась, неистово, безудержно. Влюбилась впервые в жизни. Впервые, потому что та Соня, Соня — аферистка, не знала настоящей любви. Эту любовь смог подарить ей только Джон. Теперь же придётся расстаться с ним. Теперь, а что теперь? Пустота. Свадьба с Геной, Бали… СМЕШНО... Вначале это было её мечтой, а теперь вызывало лишь горькую усмешку. — Прощай, Джон…       Закрыв глаза, Соня явственно вспомнила эту ночь, их ночь, сладкая истома. Вспомнились слова Джона после: — Мы совершили «грех» Соня. И, я боюсь, что нас вскоре «изгонят из рая…» Но я не о чём не жалею, ради этих мгновений, я готов оказаться в аду… — Лучше не знать любви совсем, чем знать, что ты её потерял, — произнесла Соня и из её глаз градом полились слезы, к горлу подступил ком.       Соня стремительно вышла из кабинета, чуть не сбив с ног Валю.       А Джон, тем временем, шел в неизвестном направлении. Вихрем в голове пронеслось всё то время, которое он провел в России. И, главным персонажем его воспоминаний была она — Соня. ПРЕДАТЕЛЬНИЦА. Ноги сами привели его домой к Эмилии, он хотел выговориться, поплакаться в жилетку. Позвонил в дверь, ему открыла счастливая Наташа: — Привет, Джон! — А Эмилия…, — Джон окинул комнату безразличным взглядом. — Её нет. Уехала. Объявился её бывший. Наконец развелся с женой и увез Эмилию к себе в Австралию, — тараторила Наташа. — Извини, но Эмилия устала ждать тебя. Джон, ты какой-то подавленный. Что-то…       Наташа не успела договорить, Джон ушел… Он даже не понимал, зачем приходил сюда, хорошо, что Эмилии не было. «Глупость, глупость». Гуляя по парку, он пришел к выводу, что простит Соню, не может не простить, но лишь в том случае, если она ему всё расскажет сама без утайки. — Как хорошо, что она мне не сестра…       Валя постучалась в дверь ванной, ответа не последовало, тогда она вошла: — Сонечка, с тобой всё в порядке? — открывая дверь, спросила Валя, но в следующий момент замерла на месте, держась за дверную ручку. Эта картина поразила её. Любимая племянница всегда такая уверенная, сильная, сейчас билась в рыданиях, казалось, что её тело насквозь пронзает электричество. Ища точку опоры, Соня прижалась к стене, но в следующий момент стала постепенно оседать, теряя силы, они покидали её. Соня начала падать, Валя завопила: — Соня!!!!!!!!!!       Сквозь пелену тумана Соня почувствовала нашатырь, увидела лицо Вали, перед глазами всё еще была пелена. Наконец очнувшись, в сопровождении Вали, дошла до дивана в гостиной. — Я не могу. Валь, не могу. Я всё расскажу Джону, верну деньги, попрошу прощения и исчезну, исчезну навсегда. — Сонечка, не надо, успокойся. Деточка моя. Всё будет хорошо. Ты всегда была сильной. Ты будешь сильной. Не надо ему ничего говорить. Успокойся. Всё будет хорошо. — Валь, я чувствую себя последней дрянью, понимаешь. Я обманываю отца своего будущего ребёнка. — Соня, ты… — Да, Валечка. Снова я буду растить ребёнка одна. Но он узнает, что его отец был самым добрым и честным человеком на свете. Валь, я люблю Джона, — сказала Соня и крепко обняла тётю.       Соня даже не подозревала, что всё это слышал Джон. Кажется, в этот день он выступал в роли исповедника, которого никто не видит, но который всё слышит и прощает. Услышав о ребёнке, Джон чуть не выдал себя, закричав от счастья, но вовремя спохватился. Он мечтал о детях. Всю жизнь мечтал, а от любимой Сони, Джон даже мечтать не мог. Он был готов простить всё. Но в голове стучала одна мысль: «Она должна сама, сама рассказать обо всём». Джон вышел из своего укрытия. — Нам нужно поговорить, Соня. — Да, Джон, — она была решительная как никогда, была готова ко всему.       Пусть он её оскорбит, обругает, пусть, она заслужила. Но рассказать необходимо самой, пока не стало слишком поздно. Хотя,… уже поздно… — Нам лучше пойти наверх, а то сейчас все домой вернуться, — усмехнулся. — Домой…       Соня всё ещё чувствовала слабость, это понял Джон и, обхватив её за талию, помог подняться наверх.       Прошли в комнату Джона. Медленно повернулся ключ в замочной скважине. Соня присела на кровать. Джон стоял рядом и молчал. Ждал, надеялся, что она сама всё расскажет без утайки. Наконец, заполнит пробелы, существовавшие для него во всей этой истории. Позволит ему понять, почему всё так…? Зачем?       Молчание угнетало. Соня не могла больше терпеть этой пытки. Они давно научились понимать друг друга без слов, поэтому сейчас Соня точно знала, чего именно от неё ждут. На мгновение она испугалась: «Неужели он знает…? А какая теперь разница, сейчас или никогда!» Соня вздохнула и, резко распахнув лишь на мгновение закрытые глаза, начала свой монолог: — Джон, — каждое произнесенное слово, отдавалось болью в висках. — Да! — его глаза молили о чем-то - это пугало и радовало одновременно, может ещё не всё потеряно. — Мне очень нужно выговориться. Рассказать тебе кое-что такое, что возможно заставит тебя ненавидеть меня. Но знай, что моя любовь к тебе была настоящей. А почему была? Она есть, она живет во мне, растет, — с грустью улыбнулась Соня. — Я не твоя сестра, Джон. И эти люди, они не твоя семья. Они любят тебя, но они не твоя настоящая семья. Ты помнишь свою бывшую — Анну Бланш? Так вот — это она подала мне идею обчистить тебя. Я мошенница, Джон. Я,... я хотела сначала денег, не знаю… Джон. Но потом, когда впервые увидела тебя, я влюбилась. Джон, я по-настоящему влюбилась. Я бежала от этого чувства, ведь оно могло испортить всё дело, но я не смогла. Ты можешь не верить мне, … но я всё равно прошу у тебя прощения. Я всё верну, все деньги, всё до последнего доллара.       Всё время, что Соня говорила, она избегала смотреть Джону в глаза, боялась его реакции, а закончив, зажмурилась, боясь реальности.       Джон улыбался. Он был счастлив. В голове проносилась одна мысль: «Она мне не сестра, как хорошо, что она мне не сестра». Он подошел к Соне и, встав перед ней на колени, обхватил её лицо ладонями. Соня дернулась, испугавшись, но услышав его спокойный, мягкий голос, растаяла: — Я всё знаю. И, знаешь, что я понял, Софья Печорина. Вы мне не всё рассказали. Сонь, ты забыла сказать главное. Как ты могла???       Соня испуганными глазами смотрела на Джона, она не понимала, в чём дело. — Как ты могла не сказать, что я стану отцом, — буквально прокричал Джон, крепко обнял и поцеловал Соню. А затем сказал: — Это наш первый поцелуй, Соня. Первый поцелуй мужчины и женщины, а не брата и сестры. Теперь всё будет хорошо. У нас всех.

Прошло три года…

      Семейный центр «Родные и близкие» всё-таки построили. В нём работает вся «семья». Все счастливы, конечно, без обычных казусов не обходится, но какая семья живет без происшествий, забавных и таких родных, милых. Но как этого добивались, Джон даже на время стал аферистом, чтобы выкрасть у Анны папку с компроматом на Соню. У него оказался большой талант. Джон умеет врать. Влился в российскую действительность. Но после, взял с Сони клятву, что она больше не станет заниматься мошенничеством.       А тем временем Джон и Соня играют со своими близнецами и с внуком, который не намного младше их собственных детей. Они счастливы, ведь счастье в том, чтобы иметь большую дружную семью, любить и быть любимым. И дети, дети — это самая большая радость в жизни, солнце, заставляющее мир вокруг сиять яркими красками, смысл существования.