Хроники города Энск

После показа на телевидении серии с участием Фейро студию буквально завалили кучей писем преданные фанаты и любители грифонов. И это неудивительно, ведь в следующей серии главный герой предстал перед зрителями уже без своего пернатого спасителя. Половина телезрителей задавала вопрос, что стало с грифоном после побега. Другие оказались более радикально настроены и категорически требовали, чтобы в продолжении вновь появился Фейро. Режиссер, хоть и предполагал, но всерьез, не ожидал такого отклика. Быть может ему хватило бы и одного Фейро, но актер, играющий главную роль, наотрез отказался работать с ним, объяснив, что ему тяжело дается общение с пернатыми. Режиссер в сердцах обозвал его трусом и тут же бросился звонить Хаякаве и умолять ее сняться в продолжении вместе с грифоном. Хаякава же, памятуя о том, как сумбурно прошли съемки предыдущего эпизода, категорически отказывалась принимать участие в каких угодно съемках.. - Ни за какие коврижки! - ответила она режиссеру, сулившему ей славу, известность и богатство, после чего бросила трубку. Еще несколько раз студия пыталась выйти с ней на связь, но Хаякава оказалась настроена очень категорически. Тогда режиссер пошел на крайние меры и обратился за помощью к Генри. И не ошибся - пришелец, позвонил молодой женщине и передал ему просьбу, а та, в свою очередь, не смогла ему отказать. Впрочем, она уже и не особо хотела возражать, ей самой вдруг очень захотелось сняться в продолжении, и продолжала протестовать она только ради приличия. Когда же ей позвонил пришелец, который болел у себя дома и рассказал, что видел ее выступление по телевизору и тоже надеется на продолжение, она не смогла устоять. В конечном итоге Хаякава согласилась прийт и на собеседование. На собеседовании молодая женщина выдвинула свой список требований. Среди прочих она отказалась от какого-либо сложного грима, акробатических упражнений и переодевания в мужские наряды, чтобы дублировать главного героя. Если режиссер хочет, чтобы она принимала участие в съемках, то пусть вводит новую женскую роль. Учить же слова для своих ролей она планировала в свободное время от одного дня к другому. Тот, впрочем, и не возражал: ему требовался Фейро в кадре, а кто будет его партнером, совершенно неважно. Не долго думая, он принял все условия и тут же учредил роль хозяйки грифона, помогающей вместе со своим подопечным главному герою в его путешествиях. Кроме того, Хаякава предупредила, что не сможет уделять много времени съемкам, - максимум два-три часа в день. - Этого более чем достаточно! - заверил ее режиссер, прикинув, что для сорокаминутной серии за это время он успеет снять как минимум по четыре дубля каждой сцены. Со следующего же дня Хаякава и Фейро начали регулярно участвовать в съемках. По сюжету, сбежавший грифон довез незадачливого пассажира до дома своей хозяйки, а та, в свою очередь, любезно предложила ему остаться жить у него, пока его разыскивают. Все съемки проходили в павильоне, потому что играть на открытом воздухе в легких нарядах, рассчитанных скорее на теплый климат Испании, нежели на суровую Энскую осень, стало невозможно. Поэтому грифон в большинстве случаев просто лежал, устроившись поудобнее, а Хаякава либо любезно беседовала подле него с трепещущим от страха перед пернатым актером главным героем, либо просто, улегшись Фейро на загривок, лениво почесывала того вытянутой ножкой за ухом, параллельно читая вслух какую-нибудь книгу или размышляя о жизни, время от времени делясь со своим молчаливым подопечным приходящими в голову идеями. Пару раз все же режиссер вынудил ее сняться в сценах полета. Для этого съемочной команде приходилось подниматься на один из аэростатов заграждения и снимать из его окон, как Хаякава, закутавшаяся в теплую шаль, оседлавшая грифона, кружит вокруг, подгоняя его и изображая, что она либо гонится за кем-либо, либо спешит на помощь главному герою, снова нашедшему неприятности на свою пятую точку. Один раз режиссер все-таки заставил полетать и главного героя, несмотря на отчаянные протесты актера, который утверждал, что у него акрофобия. Пристыдив его тем, что с ним снимается женщина и она гораздо смелее, режиссер все-таки вынудил беднягу взобраться на спину Фейро для съемки коротенького, едва дотягивавшего до полуминуты фрагмента. Весь полет главный герой, который должен был олицетворять образец мужества и отваги, трусливо держась за пояс Хаякавы, как утопающий за соломинку, трясся позади нее от страха. Молодая женщина поначалу хотела подшутить над ним и заставить Фейро заложить несколько крутых виражей, но, видя его неподдельный ужас, сжалилась и стала править грифоном как можно аккуратнее, боясь, как бы ее пассажир от страха не разжал руки и не свалился. Ей самой ничего не угрожало - помимо большого опыта ей могла прийти на помощь страховочная цепь, почти не различимая в густых перьях, но надежно связывающая наездницу и скакуна. Актер же получил возможность к каждом интервью хвастаться, как ему приходилось летать под облаками без страховки. Тут стоит пояснить, что цепь у грифонов, аккуратно обернутую в специальном пазу вокруг их ошейника, можно, при необходимости, развернуть и растянуть для нескольких пассажиров. При этом она пропускается слева или справа от всех наездников, и последовательно прикрепляется к поясу каждого. С одной стороны такая страховка могла представлять опасность, так как, в случае падения одного из пассажиров, тот может потянуть за собой остальных, а с другой - более опытные наездники могут совместными усилиями затащить того, кто не удержался, обратно на спину грифона. К сожалению, с этим недостатком приходилось мириться, поскольку все прототипы седел для грифонов оказались неудачными - в них либо оказывалось неудобно сидеть, либо они сами мешали пернатому нормально лететь, либо они держались недостаточно надежно из-за чересчур длинных ремней, проходившими под брюхом пернатых. Единственное подобие седел можно было найти у пожарных грифонов, облаченных в толстый огнеупорный сегментированный панцирь, хоть и делавший их еще более неуклюжими, зато надежно защищавшем голову, спину и бока от огня. В специальных желобах в этой «броне» размещали баллоны с водой или пеной, предназначенные для тушения пожаров, но, при необходимости человек-пожарный мог их сбросить и усадить на их место спасенного из огня потерпевшего. У медицинских грифонов были предусмотрены носилки с подобием авиационных ремней, но их самих можно было фиксировать куда более широкой подпругой. Да и экипаж такого грифона обычно состоял из трех человек, один из которых мог по необходимости подтягивать ослабшую в полете застежки. Помимо всего прочего, не подразумевалось, что полицейского грифона оседлает неподготовленный человек, поэтому страховку сделали самой простой и легкой, чтобы дать пернатому блюстителю порядка возможность быстро летать, не отставая от нарушителей закона, и не стеснять его движений, если нужно будет уклоняться или нападать. Недостатком же цепи с точки зрения кинематографичности являлось то, что она попадала в кадр со всех ракурсов - какой краской ее не крась и как не крути - ее конец развивался в полете, как второй хвост - на грифоне мог летать либо один патрульный, либо оперативная группа сразу из пяти человек. - Может, мы срежем лишнее? - робко предлагал режиссер, беспомощно разглядывая длинный конец цепи, рассчитанный еще как минимум на трех пассажиров. - А потом, если опергруппе придется лететь на Фейро по вызову, у половины не окажется страховки, - возражала ему Хаякава. - Они упадут, разобьются и вас же потом посадят. - Может, тогда мы сделаем новый, для съемок? - не сдавался режиссер. - Их же ваш брат проектировал, верно? Если бы он предоставил нам чертежи, мы бы нашли способ изготовить такие же, только с цепями покороче... - А снимать и надевать вы его потом будете? - парировала Хаякава. - Учтите, у нас половина съемочного дня будет уходить на это! Ошейник Фейро, как и любого патрульного грифона, представлял из себя довольно сложное устройство, снять или надеть который можно было минимум за полчаса, и этот процесс не терпел спешки. Он был узким и из-за этого оставался полностью скрытым от стороннего наблюдателя, если тот, конечно, не подойдет и не нащупает его рукой в длинных перьях. Помимо страховочной цепи и радиомаячка, встроенного в жетон (который без каких-либо затруднений отцеплялся, если нужно было переквалифицировать грифона на другую работу или для ремонта) и при помощи которого можно было обнаружить потерявшегося грифона, в нем также имелся сложный пружинный механизм, который либо затягивался плотнее, когда кто-то натягивал цепь или держался за ошейник, не давая тому прокручиваться, либо ослаблял хватку, когда грифон глотал пищу. Таким образом, он одновременно не вызывал у пернатого дискомфорта и обеспечивал безопасность его пассажирам. Именно наладка этого устройства, скрытого внутри, казалось бы, ничем не примечательной пряжки, и занимала больше всего времени. Даже на съемках эпизода с «корридой», Хаякава не снимала с Фейро его основной ошейник, а лишь надела съемочный рядом. *** Пожалуй, просмотр этого сериала было единственным, что могло заставить, помимо необходимости в периодической разминке, все еще болеющего Генри отложить книгу и встать с постели. Во-первых, он радовался тому, что не только его, но и его земную подругу показывают по телевидению на всю страну. Во-вторых, так он мог убедиться, что у семейств Кохакунуси и Пастрано все в порядке. Когда же в очередном выпуске Хаякава не появлялась, он тут же бросался к телефону и звонил спросить, что случилось. Каждый раз молодая женщина успокаивала его, заверяя, что у нее все в порядке, и она появится в следующей серии. Генри это успокаивало, но в следующий раз он все равно с нетерпением ждал ее появления на экране. В конце концов, чтобы лишний раз не нервничать, он позвонил режиссеру и посоветовал включать сценки с участием Хаякавы в каждую серию, мягко намекнув, что ею якобы интересовались на телестудии и что стоит показывать ее почаще. На самом деле коллеги пришельца обсуждали с ним возможность нового интервью с Хаякавой, но об этом пришелец, как бы невзначай, умолчал. Режиссер же, решив, что его новую актрису хотят переманить конкуренты, поблагодарил Генри за совет и с этого дня стал включать хотя бы короткие, на пару минут, сценки с молодой женщиной и ее грифоном в каждую серию. Тем временем Акиро недоумевал по поводу происходящего. Казалось, что во всех его близких и знакомых внезапно пробудилась творческая жилка. Генри чуть ли не с первых дней уже снимался на телевидении в роли ведущего, но в последнее время перед нападением его выступления были особенно хороши. То, что его сестра, внезапно открыла в себе актерские таланты, не слишком его удивило: Хаякава еще с детства отличалась мастерством изображала различные эмоции, добиваясь от окружающих какого-либо желанного результата. Племянница, внезапно высказавшая желание поступить в театральный кружок при школе, явно унаследовала свой талант от мамы. Стефано, хоть ранее и не тяготел к музыке, но потенциал в сочетании с великолепной харизмой, все же имел. Но последней каплей стало появление в «Энской нови» рассказа Василия Остроухова, которого он никак, даже с очень большой натяжкой, не мог назвать творческой личностью. Как заправский следователь, он вооружился карандашом и стал расписывать на бумаге все события в их жизнях, о которых он сам знал, и старался провести параллели. Ничего не сходилось, и он принимался делать еще более детальные описания. В конечном итоге ему удалось найти одну невероятную зацепку, но пока он решил не высказывать ее никому, напряженно обдумывая ее в одиночестве. Она казалась ему практически невозможной, но все же имела место - а именно, все участники его списка так или иначе контактировали с Пегасом. Сопоставив это с тем, что согласно древнегреческой мифологии Пегас был любимцем муз, у него почти не осталось сомнений в своей правоте, и только здравый смысл подсказывал ему, что это невозможно. Единственным способом проверить или опровергнуть эту теорию для него стала возможность дождаться, пока какой-нибудь неожиданный талант не откроется и у его жены - Леи, которой недавно пришлось ловить крылатого коня.