Call Me Devil

      — Сасори Красного Песка? Какая честь.       Ухмылка на губах светловолосой девушки острая, в раскосых синих глазах — искреннее уважение к противнику. И азарт.       Сасори чувствует её чакру — живую, яркую, готовую вот-вот вырваться на свободу. Взгляд его скользит по хитай-ате, закреплённом на поясе. Куноичи из Ивагакуре. Знаменитые выходцы из деревни Скрытого Камня славятся своенравным характером и излишней самоуверенностью, а судя по статной фигуре, раскрепощённой позе и пытливому взгляду, эта девушка — не исключение. Наверняка такая же нахалка, как и все другие шиноби Ивагакуре, которых встречал Сасори.       На её одежде нет и царапины, но есть тёмно-коричневые пятна крови. Она стоит одна, на границе чужой страны, перед гением Сунагакуре, снискавшим славу своей безжалостностью, и ухмыляется.       Да, очередная самовлюблённая девица из Камня. Вероятно, опасная и сильная.       Любопытно.       — Ненавижу сражаться с женщинами, — Сасори демонстративно вздыхает, не спеша распечатывая две марионетки. Девушка внимательно, с неподдельным интересом наблюдает за ним, разглядывает смертоносных кукол, и зрачки её на долю секунды становятся шире от восторга. — Ещё ни одна не одолела меня.       Нагло врёт. Он ненавидит сражаться с женщинами потому, что только они его и побеждали.       — Ненавижу сражаться с мужчинами, — парирует она, не меняя своей позы. Откидывает голову назад, встряхивает золотой копной. — Нападай. Вы ведь так любите всё делать первыми.       Глаза Сасори чуть сужаются. Чёрт, всё женщины одинаковы. Ровно то же самое говорит его бабушка.       Быть может, эта девчонка — на вид чуть старше Сасори — станет частью его коллекции? Не зря ведь она так далеко зашла. Но здесь, пожалуй, её путь на этой войне закончится.       Он начинает первым. Несколько простых выпадов марионетками, чтобы посмотреть на движения наглой девицы. Она легко уворачивается, не спешит нападать. Вот как. Возможно, именно благодаря ловкости она и смогла дойти до границы.       Изо рта одной куклы вырывается рой сенбонов, другая ждёт удачного момента, чтобы загнать девушку в угол. Отравленные иглы устремляются прямо в неё, а она… стоит на месте.       Резкий прыжок вправо.       В ход идёт вторая марионетка.       Куноичи двигается плавно, с невозмутимым спокойствием на лице и умиротворённой улыбкой. Словно не сражается, не избегает опасных атак, а танцует. Сасори не сразу замечает, что скорость его атак снижается, потому как ценящий красоту глаз оторваться не может от девушки: её тело удивительно пластичное, гибкое; рельефные мышцы на обнажённых руках и икрах напрягаются под упругой, загоревшей кожей, что покрыта испариной. Глаза чуть подведены сурьмой — Сасори часто наблюдает такую привычку среди людей, чьи ресницы и брови слишком светлы. Волосы, чуть завивающиеся на концах, удивительного золотого оттенка, растрёпаны, и взгляд творца подмечает, что эта длина — чуть ниже плеч — для этой девушки самая подходящая. Взгляд шиноби подмечает, что это — оптимальная длина для куноичи, которая хочет без помех сражаться и выглядеть привлекательно.       На щеках девушки расплывается лёгкий румянец от активных и быстрых движений, и, заметив его, Сасори наконец одёргивает себя: хватит! Хватит смотреть на неё! Да, будучи трупом, она потеряет своё очарование, но, чем дольше она будет оставаться живой, тем больше шансов у неё ранить Сасори. Кроме бинта и колбы с медицинским спиртом у него ничего нет.       Девушка продолжает уклоняться от атак. Кажется, что она играет — старается не повторять своих движений, и если один раз она изогнулась дугой, чтобы не дать отравленному оружию задеть её, то больше не проделает этого движения, даже если оно будет самым целесообразным. Это необходимо запомнить.       Сасори слышит что-то напоминающее взрыв слева от себя. Надо же, наконец девушка решила атаковать. Странно, что начала со взрывных печатей, а не с собственных техник. Нужно быть осторожнее — она что-то скрывает. Либо готовит засаду, либо…       Марионетка, управляемая правой рукой, вдруг взрывается и разлетается острыми обломками и отравленным оружием в разные стороны. Сасори едва успевает использовать технику перемещения, чтобы избежать ранений от собственной куклы.       — Какого чёрта? — шепчет он и хмурится, пытаясь понять, когда девица успела прикрепить к его кукле взрывную печать. Она не бросала кунаев или сюрикенов, близко не приближалась… какая-то пространственная техника?       — Ты очень изящный боец, Сасори Красных Песков, — слышит он совсем рядом женский голос. — Я знала, что кукловоды грациозны, но…       Она уклоняется от резкого выпада марионетки. В следующую секунду от искусственной руки отсоединяется деревянный корпус и несколько стальных прутьев с разных сторон огибают девицу. Давай, покажи свою технику, от этого увернуться нельзя… Она складывает печати земли, и Сасори понимает, что сейчас, наверняка, он атакует клона, а сама противница уже успела переместиться ему под ноги. Пожалуйста, ему не жалко. Подхватив нитями чакры потрёпанную взрывом куклу, он заставляет её опустить руки в землю и удлиняет их.       — Попалась! — одними губами шепчет он, когда чувствует, что схватил девушку. Выпускает отравленный клинок, но…       Взрыв.       — …но ты совершенно уникальный кукловод, Сасори Красных Песков, — слышит он сзади себя и резко оборачивается. Одежда и кожа соперницы по-прежнему испачканы только давно засохшей кровью, ни следа грязи. Получается, под землёй тоже был клон? Как ни в чём ни бывало, она продолжает: — Очень красивые техники. Особенно вот эти нити чакры. Надеюсь, ты понимаешь, как изумительно выглядят твои руки, когда ты сражаешься?       Она очаровательно улыбается, но опытный глаз Сасори видит в уголках её губ залёгшие тени. Хищница. Эта нахалка из Ивагакуре — львица, что ходит по краю саваны, дожидаясь своей добычи.       Дожидаясь Сасори из Суны.       — Но я вижу, как ты уже изнемогаешь, — она делает особый акцент на последнем слове, — и мечтаешь увидеть мои техники. Странно, что ты ещё не догадался.       Девушка делает круговые движения кистями и медленно разводит в руки в стороны, не отрывая пристального и лукавого взгляда пронзительных синих глаз от Сасори. Сжимает кулаки, разжимает и… над каждым пальцем вспыхивают крохотные взрывы.       — Кеккей генкай? — с ухмылкой спрашивает Сасори.       — Ага, — просто отвечает девушка, взмахивает вверх руками, и в следующее мгновение над их головами возникает золотой двухголовый дракон, сплетённый из тысячи сияющих искр. Сасори заворожённо наблюдает за ним, не теряя бдительности. Куноичи пожимает плечами. — Это просто так. Для красоты. Но обычно я целые отряды шиноби уничтожаю с помощью этой техники.       Её, кажется, совсем не волнует то, что она на поле боя. Девушка делает плавные движения руками, из ладоней её вырываются маленькие, яркие вспышки. Её фигуру обволакивает дым, она крутится вокруг своей оси, и перед тем, как повернуться к Сасори спиной, обворожительно ему улыбается. Над их головами фонтаном искр рассыпается двухголовый дракон.       Сердце пропускает удар от красоты мгновения.       «Подумать только!» — придя в себя, с возмущением думает Сасори. Его начинает раздражать этот фарс.       Нужно успокоиться. Её поведение — наверняка продуманный ход. Своей несерьёзностью она доводит до белого каления противника, а когда он теряет над собой контроль и его единственным желанием становится просто убить её, вот тогда она начинает действовать продуманно, серьёзно.       Сасори делает два глубоких вдоха и выдоха. Вихрь эмоций успокаивается. Да, выходцы из Ивагакуре — самовлюблённые нахалы. Все поголовно. А эта девица — хуже их всех, потому что издевается не словами, а действиями. Она бросила всего пару фраз, но лучше бы болтала без умолку, чем вскруживала голову своими взрывами и непонятными, но быстрыми и манящими движениями.       Необходимо придумать способ борьбы с этой чокнутой. Она действительно достойна того, чтобы стать частью его коллекции. Вполне возможно, что её техники позволяют делать взрывы любой мощности, уничтожать всё живое на расстоянии нескольких километров… да, такие способности определённо пригодятся.       — Эй, Сасори Красного Песка? — слышит он сбоку от себя женский голос. К слову, не самый красивый. Слегка гнусавый. Сасори поворачивается в сторону, смотрит на девушку. Снова клон? — Я повторюсь: ненавижу сражаться с мужчинами. Но мне нравится твоё изящество, ты очень артистичен, я бы не хотела тебя убивать.       — Не зазнавайся, — цедит сквозь зубы Сасори. Как же он терпеть не может этих самовлюблённых нахалов из Ивы. Но у этой девицы хотя бы не на пустом месте чувство собственной важности раздулось до невероятных масштабов.       — Сейчас нам незачем сражаться, — спокойно говорит она. — Мы не на миссии. Давай сразимся с тобой, когда война закончится? Как тебе такое, Сасори Красного Песка?       — Вынужден отказать, — запечатывая кукол в свитки, отвечает он и достаёт другой свиток. С человеческой марионеткой. — Мне понравился твой кеккей генкай. Я хочу забрать его. Ты станешь одной из тех, кто украшает мою коллекции.       — О, как трогательно, — ничего не поняв, отзывается девушка. — Но я не буду сражаться с тобой. Я сдаюсь и отступаю.       — Что? — возмущению Сасори нет предела. Она хочет сказать, что он ей не ровня? Что он слишком слаб для неё?       — Я хочу, чтобы ты остался в живых. Такой талант не должен пропадать на безобразной войне, — девушка щурит глаза и мягко улыбается. Только опытный взгляд Сасори замечает в уголках её губ опасные тени. — До встречи, Сасори Красного Песка. Сразимся в следующий раз.       Слишком поздно осознав, что на него наложили гендзюцу, Сасори развеивает его и пытается почувствовать знакомую чакру, да только ничего не ощущает. Вдруг он слышит громкое шипение над собой, резко поднимает голову и видит высоко парящего в небе дракона, сотканного из золотых искр. В следующее мгновение каждая искорка взрывается, и дыхание Сасори перехватывает от восхищения.

***

      — …и раньше ты сражался без глины? — интересуется он, смотря на чумазого напарника, мастерящего очередную фигурку.       — Конечно, — отвечает Дейдара и шмыгает носом, который тут же чешет тыльной стороной ладони. Впрочем, он всё равно умудряется испачкать кончик глиной. — У меня же не всегда эти рты были, угу.       Сасори придирчиво осматривает золотые локоны, кожу с неровным загаром, недурно сложенное тело и раскосые, яркие голубые глаза.       — Но так было не интересно, хм, — продолжает Дейдара, не отрываясь от своего дела. — Никакой артистичности! Вот у моей мамы была классная техника — Золотой Двуглавый Дракон, вот это даже вы бы оценили, да! У меня так не получалось, но это ничего. Материал у художников может быть одинаковый, — в нашем случае это общий кеккей генкай, — но произведения обязательно должны отличаться…       Напарник и не думает останавливаться, только Сасори его уже не слушает.       «Ты очень изящный боец».       «Давай сразимся с тобой, когда война закончится?»       «До встречи, Сасори Красного Песка».       — Звучит красиво, — прерывая болтовню напарника, говорит Сасори и незаметно ухмыляется.       — А то, хм!       Дейдара взрывается новым потоком слов, сопровождая речь жестами.       «Вот и встретились после войны», — думает Сасори, смотря на сына своей соперницы.