Боги

Современная Персефона такая нежная и милая. Такая беззаботная. Цветущая и манящая тьму. С небольшим ростом, вечно в туфельках и платьицах, Персефона победительница олимпиады по ботанике. Хорошистка, вечно хихикающая с подружками и прогуливающая занятия, чтоб поехать в лес. Лес дарит ей покой, легкость. Казалось бы забирает все проблемы и успокаивает ее. Возле леса поляна, вся укрытая полевыми цветами. Сеф бежит туда босыми ногами и падает прям в цветы, они даруют покой и девушка засыпает. Зимой же ее не узнать: бледная кожа и бордовая помада. На огромных каблуках и в черном платье, Перси пленяет людей своим обаянием и отталкивает мудростью. От той беззаботной девчонки с ветром в голове нет и следа, это королева. Она не позволяет к себе неуважения, голос стал таким спокойным и тихим. Она знает, она под защитой и он рядом. С момента похищения изменилось многое. Персефона замечала это в себе. Тьма поглощала и меняла ее. Розовые, хрупкие и нежные как когда-то сама Персефона, цветы, были заменены страстными красными, вставленными в диадему Царицы. Мрачный Аид, ходящий со своей свитой, обратил внимание на девушку в цветочном платье, на одном из благотворительных вечеров. Он бывал там редко, но это был его долг. Мысль о похищении была спонтанной. Он просто подошёл и предложил сбежать, уехать из этого душного, давящего своей льстивостью места. На удивление Аида, Сеф согласилась, и держа за руку своего «похитителя» на тонких каблуках бежала к машине без оглядки. Катались долго, остановилились под утро встретить закат сидя в маковом поле. Деметра вновь поругалась с Зевсом и решила уехать вместе с дочерью из страны. Взяв обещание, что Персефона вернётся, обязательно вернётся к нему, Аид подарил ей подвеску с камнем граната. Руки Персефоны знают на ощупь все в Царстве Аида. Всё, к чему прикоснулась богиня, будто расцветало. Это так бросалось бы в глаза, если бы Персефона не тронула сердце Аида, и оно не смягчилось, обрастая кучей мальких цветов любви. Персефона долго вливалась в компанию Аида. Казалось, что все смотрели на нее с презрением. Не такая как они. Другая совсем. Не в темном, улыбчивая, с цветами на платье она была белой вороной среди мрачных друзей возлюбленного. Особенно пугала Сеф Геката, темная и задумчивая подруга Аида. Ей казалось, что недовольсво Гекаты было связано с тем, что у нее и Аида когда-то были отношения. Однажды узнав об измене Аида Сеф при всей компании влепила любимому пощечину и убежала, улыбнувшись Геката пошла за ней и успокаивала вином и темными объятиями заплаканную девочку-весну. Так началась самая крепкая дружба девушек с трудными судьбами. Деметра воспитывала дочь в строгости, хоть и любила ее безумно. Опекала всегда и везде. Отпускала погулять только с Нимфами или воинственной Артемидой, которая, ну как бы так, в дополнение, не любит мужчин и не подпускает их ни только к себе, но и к Сеф. Персефона с детства приняла истину Деметры. Мать одинока и грустна из-за мужчины, Алиса попала в передрягу из-за кролика, Катерина убила себя, потому что не вынесла любви к мужчине, и даже Маргарита стала ведьмой ради мужчины. Сеф пыталась быть хорошей. Ради матери, ради чести отца, ведь он велик. Днями в библиотеке, розовые платьица и цветы в волосах. Это все пропало как только она встретила своего Мастера. Она стала такой же как её любимая героиня, изменилась ради него и возглавила ад. В последние летние деньки счастье становится ещё слаще и Персефона чувствует это. Скоро она будет у мужа. Сеф смотрит на Гекату, увлеченно читающую Гофмана и нежно гладящую веселого Цербера, под ветвью с уже пожелтевшими листьями. На этот раз Персефона взяла часть Аида с собой к матери в виде Гекаты и Цербера, но боль это не убрало, лишь притупило. Взгляд падает на Деметру в темных одеяниях. Глаза у неё красные от ночи слез, а взгляд такой далёкии. Всю ночь нежные руки матери гладили волосы Персефоны как никогда короткие. Она тоже чувствует это. Сеф уже душой не тут, а с мужем. Богиня весны идёт к подруге медленно уже было бы слышала голос любимого и фразу «Добро пожаловать домой». Уже знает, что в Тартаре сейчас не все гладко. По приезду она будет сидеть на коленях своего грозного мужа на троне и смягчать его сердце и наказания. Осень наступает как Персефона на гладкий пол тронного зала Аида. Вот она и дома. На землю пришел холод как только тепло сделало шаг в своем втором доме. Идёт последний теплый дождь. Она ступает тихо, гордо. Тонкими ногтями царапая кирпичи и лица гаргулии на пути, но по Подземную Царству уже слышен шопот «Королева вернулась», «Хрустальная Донна здесь». Персефона едва ли улыбнулась, вряд ли муж знает, что она приехала именно сегодня. Тепло и уют исходят то ли от свечи, то ли от самой Персефоны. Уже у бо́льшего зала Сеф останавливается, скидывает накидку и снимает туфли, оставаясь в тонком платье, будто сотканном из паутины и лепестков цветов. Аид увлеченно на кого-то кричит и совсем не замечает жены. Да, муж суров. До той поры, пока он без нее. Персефона же не говоря ни слова садится ему на колени, обнимает за шею и грозно смотрит на объект злости Аида. Что-то тихо шепчет на ухо любимому и лицо Аида становится задумчивым. Он оправдал обвиненного и вся прислуга словно бы испарилась. Остались только они, на всю вселенную только они. Персефона рассказывала обо всем, что происходило в ее родном городе, о злости мамы и о том, что Геката осталась там. Цветущая богиня на мгновение надула губки и сразу же съела ещё зёрен граната. Наверно, Аид ожидал такого от Гекаты, видео изменения в ней. Разговор прервал звук чьих-то когтей об паркет и тут же появился Цербер, радостно виляя хвостом кинулся в объятия Сеф, а после лег у ее ног. Рассказов было много, конечно, но всех одолела дрёма. Так и спали, Аид на троне, на нем Сеф, а под ее ногами Цербер. Счастливая семья. В доме все растения зацвели как только хозяйка вернулась. Аид понимает, что рядом с ней цветет и он. Он даже прикупил пару орхидей пока Сеф была у матери и ухаживал за ними, но цветы вскоре завяли. Хорошо, что Персефона, его Персефона, очень стойкий цветочек. Зато кактусы всегда хорошо росли у Аида. То ли потому, что не прихотливые, то ли из солидарности и совместной колкости и скрытого желания быть как те красивые цветы, расти и радовать глаз. Аид, конечно, этого не узнает, хоть и хотелось бы. С момента появления Сеф многое изменилось, как минимум, Аид уже не хотел быть частью компании «Олимп». Он уже не хотел быть как все в ней. И это благодаря Персефоне, которая приняла его таким, какой он есть. Обняла, вонзив в себя множество иголок этого кактуса, и направила его в правильное русло. Без нее компании бы не было, как и уверенности в себе. Задумавшись на автомате заходит в свой кабинет и замечает невероятное. Даже кактус зацвёл после прихода Сеф. Наверно, то же самое было и с Аидом. Персефона неосознанно повторяет слова своей матери " мужчина должен быть сильнее. Если это не так, до он должен так думать». Это был единственный их разговор о мужчинах и, как подозревала Персефона, причина разрыва с Зевсом. Наверно, мама была слишком горда, чтоб быть второй, но слишком глупа раз поддалась мимолетному чувству и разрушила дружбу с Герой, слишком своенравна, раз попыталась поставить отца на место и сбить с его головы корону. «Мужчина должен думать, что он влиятелен». Шаг ускоряется и она вбегает в тронный зал, сразу выдавая указания слугам. Не кричит, но говорит грозно и слуги понимают, что-то не так. Аид входит неспеша, поверженный и заболевший садится за стол, поднимает глаза, мысленно готовя речь и выговор, но тут же изумляется, все документы готовы, рабочие, совершившие ошибки наказаны, и даже по черным делишкам все готово. Где-то внутри Аида загорается искра гордости, ведь его боятся и уважают, делают все до того, как он прикажет. «Он должен быть уверен, что ты слабее» Сеф идёт тихо, обнимает сзади мужчину, чмокает в щёчку, и, будто маня, делает пару шагов, но подскальзывается и Аид, совсем как в старых мыльных мелодрамах, подхватывает ее на руки. «Он должен знать, что может все» Да, спустя каких-то три дня Аид после такой болезни снова на ногах, гордится собой и своим здоровьем. А Персефона устала и не спала несколько ночей, ведь подсыпала милому лекарства в чай, который приносила ночью и сбивала температуру. Но Аиду об этом знать не нужно. Взгляд Персефоны прикован к девушке в обтягивающем мятном платье с слишком глубоким декольте, стоящей рядом с Аидом. Много Минфы последнее время. Размышления прерывает стук чьих-то каблуков, а затем голос, от которого сердце замирает, охваченное осенней прохладой. Геката была тут. Такая свежая и отдохнувшая, сама на себя не похожа, но чертовски хороша. Они обнимаются, Гекс хватает за руку Сеф, оттягивая на балкон. Говорит что-то о том, что было когда она гостила в родном городе подруги. Персефона не слушает даже тогда, когда слышит что-то там о ревности и гневе, да какая к черту ревность? За мило беседующей с Аидом нимфой наблюдает злая Деметра, все время поправляя платье. Взгляд переходит на балкон, где виднеются две самые любимые фигуры, одна из которых плачет. Причина сразу становится ясна и понятна и глаза Деметра горят адским пламенем, которое она так ненавидела в Аиде. Женщина подходит как раз в тот момент, когда Аид уходит в поисках любимой, пока та заливает слезами платье Гекаты и на дизайнерских цветочках появляется роса. Он помнит ее первую осень в его доме. Ее кожа побледнела, а губы стали такие же, как и ее любимые гранаты. Ах, Персефона, Персефона. Хороша неимоверно. Похожа на фарфоровую куклу, которых Аид когда-то в детстве видел. Прекрасные, но такие мёртвые, с пустыми глазами. Такие же глаза стали и Персефоны. Кожа стала бледная и до безумия холодна. Как у Гекаты, но ведь это его цветущая Персефона, цветы которой поникли. Она стала совсем другой, но осталась так же тепла к нему. В ней появился огонь, которого Аид раньше не видел. Наверно, это потому что необычно видеть и чувствовать как когда-то нежная и стеснительная Сеф, страстно впивается в твои губы. Такая иная, но все ещё горячо любимая. Минфа всегда добивались того что хотела. Вот и внимания богатенького Аида она добилась. Дважды. Осталось только убрать его новую пассию, Персефону, дочь той чеканутой, что смотрела на Минфу весь вечер. Ах, бедная малышка, скоро она познает что значит «любовь по-Аидовски». Когда-то и Минфа была легка и прекрасна, доверчива и искренне влюблена в Аида. Она была у его ног как собачка, он пользовался ей как хотел, создавая иллюзию привязанности, а потом втыкали в спину ножи измены. Теперь пользоваться будет она. С того момента она изменилась полностью, нет уже той миловидной малышки, теперь есть роковая и зрелая Минфа. Теперь он будет у ее ног. Ей нужна его полная самоотдача и любовь, если он конечно может любить. После волшебной ночи с Аидом она провожает его до дверей и поднимается покурить на крышу. Ветер слишком сильный, ударяет в уши как и слова непонятно откуда взявшейся злой Деметры. Богиня говорит что-то невнятное о неправильности, измене, и разумеется о Дочери, приближаясь к нимфе. Минфа шагает назад криво улыбаясь и сверкая глазами «он мой, он теперь мой.» Ещё шаг и она срывается с крыши и падает. Волосы падают на лицо, ничего не видно, а в голове застыла мысль " теперь он только мой, навсегда». Тишину на похоронах прерывает только что пришедший Аид. Он шагает быстро и прямиком к гробу Нимфы. Она полностью в белом, как и цветы, лилии на которых она лежит. Он кладет на тело ее любимое мятное платье и сверху веточку мяты. " Так ей больше идёт» Так бывает. Молодые умирают без искренней любви. Это ещё непонятно кто кого с ума сводит, он ее или она его. Но полное доверие между ними рушится. Раньше она с завязанными глазами в полной темноте шла бы за ним хоть на край света по лезвию ножа босыми ногами, а теперь сосуд доверия разбит. После смерти Минфы он закрывается и отдаляется от Персефоны, она все чаще задумывается о отъезде к матери. Аид сдался после смерти наложницы, которая так его любила. Парень стал грубее чем был до Персефоны, в мертвую хватку взял компанию. Успехов это не принесло, конечно. Слуги и рабочие только стали бояться ещё пуще, ведь Персефона теперь никого не защитит. Она потихоньку собирает вещи и дожидается момента, когда можно уехать. Момент, как не странно, подвернулся довольно-таки быстро и она стремительно покинула Царство. «Ее дом» как когда-то думала Сеф, сразу же опустел без нее, но Аиду было все равно. По приезду домой лучше не стало, но тут была мама и Геката. Подругу было видно редко из-за работы, но ради Сеф она осталась дома. Слез больше нет. Не осталось слез для Аида. Как и не осталась больше их любви, она иссякла. Он не чувствует холода, только всепоглощающий мрак. Слуги ходят тихо и смиренно, словно зомби выполняя все поручения и ни капли не реагирую на крики, оскарбления и ругань. Аид ложится в постель не холодную, но подозрительно пустую. Левой части кровати почему-то вовсе не видно, будто ее и нет, но ведь была же. Царь с разгона перекатывается на бок, но вместо того, чтоб лежать на ложе, его поглощает черная жижа. Он тонет в ней без попыток выбраться. Глаза закрывается и тьма. В голове встаёт образ девушки, какой-то расплывчатый силуэт в розовых тонах, картинка меняется и Аид видит венок. Там так много цветов, но Аид бы добавил ещё один– Нарцисса, который теперь во власти Аида, но так и остался цветком. Самовлюблённый цветочках который подарил любовь Аиду. Любовь? В венке становится меньше цветов и появляется мята. Чертов бурьян от кого-то невозможно избавиться, но который Аид так любил за свежесть. Силуэт меняется и парень видит идеальные формы, красивые, но не родные. Таких девушек хотят всё, кроме него теперь. Почему? Утром по обычаю идёт обедать и задевает вазу с завявшими цветам, неудача. На столе стоит чай и гранаты. Странно, гранат он никогда не любил, с чего бы вдруг слуги положили его? День проходит незаметно, в какой-то суматохе. В спальню Аид идёт с надеждой посмотреть тот прекрасный сон вновь. Перекатывается на левую часть, но ничего не происходит, ждать надоедает и он идёт покурить. Дым поднимается ввысь к небу, на котором светится созвездие девы. Дева. Кора. Персефона. Мысли волнами накрывают голову, но вскоре сменяются осознанием: Персефоны здесь нет. Поэтому замок так мрачен, слуги грустны, а в постели так одиноко. Поэтому тут нет жизни и света.