Юг стены Розы. Город Трост. 850 год
— А ты уверен, что все будет нормально? Я не хочу получить от капитана, — твердила Саша, пытаясь поспевать за парнем, который тянул ее за руку следом за собой. — Леви нам головы оторвет, если не хуже! — Неустанно повторяла девушка, боясь даже представить разъяренное лицо капитана. — Не оторвет, — широко улыбался Жан. — В разведкорпусе и так не хватает солдат. — Смеялся Кирштайн, продолжая следовать по извилистой каменной дороге, что прокладывалась между домами жителей. Он хорошо знал эту местность: все ее улочки и потаенные проходы, по которым можно было легко и быстро добраться практически до любого уголка поселения. А все потому, что это его родной город. Все его детство и раннюю юность он провел именно здесь. А потом вступил в кадетский корпус… — Жан, Леви строго запретил уходить. Сегодня на закате вылазка по освобождению стены Марии. Мы должны быть готовы к этому. Нужно проверить исправность УПМ, подготовить лошадей, а также напоить и накормить их перед дорогой. Нужно запастись лезвиями и…. — Перечисляла Браус, но закончить их не удалось. — Вот именно, — тихо прошептал Кирштайн и остановился. — На закате начнется решающая битва. — Он медленно повернулся к Браус, заглядывая в большие глаза блики в которых сейчас трепетали, от одного лишь понимая своих неправильных действий. — И не известно вернемся ли мы домой, вернемся ли мы вместе. Так что плохого в том, что я хочу провести это время с тобой? — Да конечно мы вернемся! Такое чувство, что ты уже прощаешься! — воскликнула Саша, хоть и не сумела остановить дрожь в теле от осознания какие мысли преследуют Жана. — Да как ты вообще можешь думать об этом накануне важнейшей миссии человечества? — Ты же тоже об этом думаешь, даже не пытайся обмануть, — Жан отвел взгляд. Он прекрасно понимал, что у каждого из разведкорпуса присутствуют рассуждения о том, что будет, если они не вернутся. У каждого есть этот страх. Впрочем, даже у Леви. Только капитан отличался от остальных своей непоколебимой верой в командора. Он с легкостью откидывал ненужные мысли для беспрекословного выполнения приказа. Этим восхищались, потому что остальных тяготило даже одно представление собственной смерти. Жан заметил, как за ними наблюдали прохожие, что с заинтересованностью, но неудобством вслушивались в их разговор. На это он выдохнул и вновь посмотрел на Браус. — Поэтому, пожалуйста, просто иди за мной. — Ну, — девушка долго не могла решить, как ей поступить. С одной стороны, она всегда за любое приключение, где адреналин о неизвестности последствий переполнял их, но с другой — это точно не подходящий момент для их самоуправства. И Саша это понимала. — Хорошо. — Прошептала она, лишь на секунду улыбнувшись. Она решилась довериться Жану. Ведь понимала и то, что он просто так не станет ослушиваться строжайшего запрета капитана. Дорога прошла в полной тишине. Да и длилась она всего несколько минут. Как оказалось, место остановки разведкорпуса перед отбытием на миссию находилось недалеко от родного дома Жана. Маленькое деревянное строение на самом краю городка внешне не выделялось на фоне остальных. Можно даже сказать, уступало. Лишь ярко-красные цветы около распахнутых створок окна придавали ему жизни и контраста. Они издавали приятный запах, который напоминал юноше о его детстве, наравне с приглушенным скрипом створок. Жан на мгновение остановился, пытаясь подавить в себе хлынувшие чувства ностальгии, но после опомнился. — Почему ты привел меня сюда? — робко спросила Саша, не понимая намеренности действий парня. Она наблюдала за колыханием цветов на ветру, от которого маленькие стебельки множества крохотных цветочков порой отламывались и безнадежно падали на зеленую траву. — Про меня толком никто ничего не знает из наших, — начал говорить Кирштайн. — Вот и решил показать тебе все. Я хочу, чтобы хотя бы один человек знал про меня больше, чем я сам рассказываю о себе. — Он слегка улыбнулся, не предполагая реакции девушки, а затем постучал в дверь строения. — Жанчик, — радостно пролепетала женщина, на пороге дома. — Ой, ты не один. — Привет, мам, — скомкано, не до конца уверенно в происходящем, говорил Жан, беря в себя руки. — Саша, это моя мама. Мам, это Саша Браус. Она моя… ну… — Проходите, — тут же воскликнула женщина, стоило ощутить затягивающую паузу. — Жанчик такой стеснительный, когда дело встает до знакомства меня с кем-то. Да и ты, на самом деле, первая с кем он решил меня познакомить. — Смеялась она, пропуская пару в жилище. — Вы, поди, голодные. Сейчас накрою стол. — Она незамедлительно начала суматошно бегать по кухне, хватая все, что может ей сейчас приготовиться на готовки быстрого, но сытного завтра в столь жаркое утро решающего дня. — Здравствуйте, — слегка кивнув головой, проговорила Саша. — Рада с вами познакомиться. — Взаимно, — улыбнулась она. — Вам стоит переодеться, а то в вашей этой форме, наверное, неудобно. Столько ремней, да такие массивные сапоги. Как вы вообще передвигаетесь в этом? — Рассуждала вслух хозяйка дома, расстилая белоснежную скатерть на столе. — Да вообще-то удобно, — пожал плечами Жан, а после несколько задумался. — Но вообще да, ты права, лучше нам переодеться. — Юноша схватил руку Саши, потянув за собой. Браус от неожиданности легко споткнулась, но после вернула контроль над своим телом, недовольно взглянув на юношу.— Я поделюсь с тобой одеждой. — Смеялся он. — Жан?! — подала голос Браус, стоило ей оказаться в комнате парня, дверь которой только что закрылась. Она следила за тем, как Жан моментально снял с себя ремни на рубахе, принимаясь что-то искать в полках комода. — Что? — с непониманием спросил Кирштайн, тут же перебежав на другую сторону комнаты, открывая шкаф с одеждой, внимательно всматриваясь в его содержимое, а после перебирал руками каждую вещь, которая пала ему на глаза. — А почему ты не сказал маме про нас? — с некой обидой спросила Саша, проходя вглубь комнаты. Она села на кровать, приметив на близстоящей тумбочке маленькую открытую коробочку. — Она и сама догадалась, — пожал печами Жан. — Ты не будешь против походить в моей рубашке? Вот только если она и подойдет, то мои штаны или шорты будут с тебя точно слетать… — Какой милый рисунок, — прошептала Саша, умилительно всматриваясь в картинку, которую она нашла на дне той самой коробки. — Ты кого нарисовал? Так на тебя похож. Неужели автопортрет? — Это рисовала моя мама, — ответил Жан, подавая Браус одежду. — Я выбрал как можно меньше размер шорт, но я не уверен, что они тебе подойдут. — Ты не толстый, чтобы твои вещи были мне так велики, — усмехнулась девушка, принимая одежду. — Где я могу переодеться? — Здесь, — довольно расплывшись в улыбке, произнес Жан. — Но если хочешь, я могу тебе помочь с переодеванием. — Кирштайн аккуратно взял Сашу за талию, прижимая ее к себе. — Окажем друг другу столь незначительную помощь в бытовой ситуации, так сказать. — Нас капитан точно убьет, — прошептала Саша, смотря в любимые глаза на расстоянии нескольких сантиметров. Хоть ей и нравилось беззаботное проведение времени вместе с Жаном, она переживала за миссию, время которой близилось с сумасшедшей скоростью. — Сегодня-завтра нам представится возможность умереть, так давай обойдем и ее и эту, — прошептал он в самые губы Браус, а после, не дожидаясь от нее ни ответа, ни какой-либо реакции, накрыл столь желанные губы своими. Невесомость счастья от долгожданного момента нарастала. И больше никто из них не мог себя сдерживать. Теперь уж точно нечего терять. Сегодня, с большой вероятностью, наступит их конец. Так почему они должны подчиняться указанию, что не повлияет на исход операции? Почему они не могут провести моменты вместе, зная, что другого случая может и не представиться? И сейчас настал момент полной свободы. Свободы, которую характеризует символ на спинах их формы. Свободу их душ, которые слились воедино. — Нас твоя мама ждет внизу, — прошептала Саша, приложив тонкую ладонь в щеке Жана. — Почему тебя заботят все вокруг, а на свои желания ты не обращаешь внимания? — вопросом ответил Кирштайн, тяжело дыша от продолжительного поцелуя. — Хоть раз последуй уже собственной воле. Сделай то, чего желает твое сердце. Хоть раз… — Чего желаю сама? — повторила Браус, скользнув взглядом по нижней губе Кирштайна. — Сам напросился. — Одним движением, в которое ей пришлось вложить силы, Саша поменялась с юношей местами, толкая на кровать. — Мне сейчас показалось или ты действительного этого хочешь? — удивленно спросил парень, наблюдая, как Браус приближается и по конечному исходу стояла перед ним на коленях. — Извращенец, — буркнув, прокомментировала Саша. — На! — Браус кинула в него одежду, что несколькими минутами ранее, была переданная ей самим Жаном. — Аааа, — поняв, к чему клонит девушка, промычал Жан. — А я уж подумал, … ты хотела массаж мне сделать. Ну, или чтобы я сделал его тебе. — Пожимал он плечами, ехидно расплываясь в улыбке. — Конечно, подумал он. О массаже, — повторила Саша, оттянув низ его слегка выпирающей из штанов рубашки, выправляя все ее концы. — А больше, словно, ни о чем и не думал. — Если только чуть-чуть и вообще-то я должен быть первым, — возмутился Кирштайн, принявшись стягивать ремни с ее формы, а после и саму рубашку, которая казалась ему явно лишней. — С чего бы это? — решительные движения рук охотницы шустро пробрались под рубашку Жана, принимаясь насильственно расстегивать пуговицы. — Ты же не сторонник половой дискриминации? — Прищурив взгляд, спросила Саша, еле сдерживая смех от собственных слов. — Чего-чего, а такого заявления я от тебя не ожидал, — Жан резко поддался вперед, повалив Сашу на кровать, в то время как она уже освобождала его плечи от надоедливой формы развед корпуса, оставляя его с голым торсом. — Нет, так не честно. — Промычал он, спеша снять с девушки ту же часть одежды, которой лишился и он. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть нотки смущения в его состоянии, стоило откинуть белую материю в сторону. Но успокаивал факт того, что и сама Саша испытала то же самое, когда осталась без верхней части обмундирования. — Помочь? — саркастично ухмыльнулся Жан, заметив, как вытянутые пальцы девушки нерешительно, потянулись к ремню брюк. — Вообще-то на наших штанах точно такая же бляшка, — вытянула губы трубочкой Браус, все-таки расстегнув его. Но ощущение жара стыдливости на ее щеках выдавали ее с головой перед юношей. — Да, я знаю, — засмеялся он. — И знаешь, мы с парнями нашли способ, как снимать его в два раза быстрее. — Пару ловких движений рук и вот не только сам ремень находился в свободном «плавание», но и ширинка, что позволяло без лишних сил стянуть их. — Вот же, хитрец, — тихо смеялась девушка, стараясь скрыть неловкость. — Какой есть, — заулыбался Жан, возобновив поцелуй, сильнее вжимая ее в кровать и помогая Браус стянуть с себя штаны. — Вот теперь все честно. — Продолжал смеяться он, отстранившись от губ. — Знаешь. — Кирштайн провел рукой по ее лицу, по пути заправляя прядь каштановых волос за ухо. — Даже если нам попадет от капитана, я ничуть не буду жалеть об этом. — Я тоже, — невероятно тихо прошептала девушка, запустив руку в его волосы, медленно спускаясь по щеке, к остро выделяющимся скулам. — Я тоже ничуть не пожалею. — Жан перехватил ее руку, подводя к своим губам. Он целовал каждый пальчик, пристально смотря в счастливые карие глаза. И целый мир становился для него безынтересным и скучным, холодным, серым и неживым. Лишь они. Глаза его возлюбленной, в коих всегда играло неугомонное веселье с нотками глупости, вечной детской наивности и… любовью к жизни, которая не угасала в момент опасности перед титанами, а лишь набиралась силы и мощи. — Раз уж твое сердце желает, чтобы я тебя только переодел, то так и быть, — потянув за руку, что так и покоилась в его широкой ладони, он посадил Браус перед собой, расплавляя длинную рубаху в клетку серых оттенков. Жан накинул на девушку легкую ткань, поднимаясь, медленно застегивал каждую пуговицу, намеренно еле ощутимо касаясь ее тела. Жан чувствовал ее мурашки, что с новой силой пробегались по коже, даже не думая останавливаться. — Благодарю, — посмеялась Саша. Она как можно быстрее поторопилась спрыгнуть с кровати, чтобы посмотреть, как она выглядит в одежде парня. Рубашка Жана больше походила для нее на платье. Она прокрутилась на месте, заставляя края рубашки приподниматься, образуя форму колокольчика. — Ну как? — весело спросила она, посмотрев на Жана. — Как всегда, — спокойно пожал он плечами. — Очень красиво. Только куда ты ушла? А как же я? — С широкой улыбкой на лице говорил Кирштайн, уже ожидая Сашу подле себя, продолжая расплываться в довольной гримасе, которая буквально светилась счастьем. — Хорошо, — пожала она плечами, повернувшись к открытому шкафу. — Сейчас я подберу тебе что-нибудь. — Слегка посмеялась девушка, поднеся указательный палец к губам. — Вот! — Воскликнула она, взяв с полки футболку и шорты в тон рубашке на ней. — Думаю это то, что надо. — Будем выглядеть одинаково, — усмехнулся Кирштайн. — Я одену только футболку, — стеснительно отводя взгляд, пролепетала Саша, присев рядов с парнем. Она кинула в сторону Жана его шорты, дождавшись пока он сам, но все же не отводя взгляда от девушки, наденет их. — Готово, — сквозь смех, который он уже не мог контролировать кивнул Жан, но тут же получил пощечину чем-то мягким. Стоило ему раскрыть глаза, как увидел широкую улыбку уже на лице Браус. В ее сжатом кулаке свисала футболка, которой и был нанесен своеобразный удар. — Это был удар против правил, — подняв палец вверх, проговорил Жан. — На войне нет правил, — Браус слегка толкнула юношу в грудь, как бы доказывая свои слова, стараясь придать им как можно больше уверенности и правдивости. — А мы разве воюем? — удивительно переспросил он, не переставая любоваться ее гримасами, которые выходили уже непроизвольно. — Относительно, — Саша привстала на колени перед парнем, расправляя футболку, приготовившись одевать ее на Кирштайна, но вдруг почувствовала, как крепкие руки юноши обхватили ее талию, прижимая к себе. — Жан? — Забудь о моем прощании, — начал говорить он, прислонившись головой к ее животу, не ослабевая хватки. — Чтобы я смог по возвращении с миссии поздороваться с тобой, как ни в чем не бывало. — О каком прощании? — расплылась Браус в широкой улыбке, проведя рукой по светлым волосам парня. — Не помню, чтобы такое было. — И пусть сейчас Саша не видела лица Кирштайна, она знала, что он улыбается. Знала, что эти вопросы не понимания он принял правильно: что она не придала им значения. Знала, что никто и никогда из них более не вспомнит о мыслях посягающих их голову перед лицом опасности. — Давай, твоя мама уже заждалась, — Саша накинула на голову Жана футболку. — Поднимай руки. — Смеялась она, от одного лишь довольного вида юноши. — Знаешь, я думаю, она поймет, почему мы не спустились, — Жан не выполнил указания Саши. Он повалил ее на кровать, прижимаясь к ней сбоку. — Я лучше возможно последние минуты своей спокойной жизни проведу так, чем буду набивать желудок. — Он крепче прижался к ее шее, вдыхая аромат волос, а Браус в свою очередь блаженно прикрыла глаза, про себя соглашаясь со словами парня.***
— Приготовить лошадей: переправить их через стену, — командовала Ханджи. — Готовность спуска на закате. Торопитесь! — Женщина в полной боевой готовности шла по стене Розы, проверяя оборудования и готовность каждой лошади, которых только-только подняли на стену. УПМ при ее четком и твердом шаге напоминал о себе характерным звуком, а зеленый плащ с крыльями свободы развевался на ветру, даруя ей хоть какое-то спокойствие. — Все готово? — спорил подошедший капитан отряда специального назначения. — Готово, только не хватает двух твоих солдат! — Голос Зоэ дрожал. Она переживала за каждую деталь миссии. Она понимала всю ее важность и не имела шанса допустить оплошность. Иначе она просто не сможет носить гордое звание командора, которым ее наградил Эрвин вместе со своим доверием. — Мы здесь, — подал голос Жан, только-только вместе с Сашей, поднявшейся на стены вместе с очередной партией лошадей и солдат развед корпуса. — Наконец-то! — воскликнула женщина. — Вы отдаете себе отчет о том, что могло случиться, не придя вы вовремя? Все построение бы было нарушено. А именно от него и зависит исход операции. И вообще где вы находились? Был отдан приказ не покидать базу корпуса. — Сильно суженые зрачки ее глаз дрожали, и это было видно даже за запотевшими стеклами очков. — Леви? А почему ты молчишь? Ты, как их капитан должен самым первым их отчитать. — Не нервничай, наказание последует, но сейчас все в норме, так что не стоит переживать, — выдохнул Аккерман, пристально всматриваясь в глаза опоздавших солдат. — Надеюсь, вы попрощались, как и хотели, потому что в не зависимости от исхода вылазки, вам будет не сладко. — Строго отчеканил капитан, проходя мимо них, и лишь на секунду остановился. — Проверить УПМ и на исходную позицию, живо. — Эрвин, мы готовы, — сообщил Леви, подойдя ближе к человеку, который в последний раз руководит вылазкой за стены. Он передал все полномочия Ханджи, но в момент, когда тайна о титанах будет раскрыта, он должен быть там, он должен вести людей по его четко продуманному плану. И другого варианта не дано. — Отлично, — кивнул Смит, наблюдая, как около стен начали собираться жители, что с благодарностью, надеждой и верой смотрели на солдат развед корпуса, собирающийся на стене Розы. — Надерите титанам задницы за нас! — Верните нам стену «Мария»! Мы верим в вас! — Судьба человечества в ваших руках! — Удачи Вам! — Победу им подавай, — проговорил Леви, смотря на восторженных и воодушевленных жителей, среди которых есть и те, что пострадали от вторжения Колоссального Титана на Шиганшину пять лет назад. — Ну еще бы. Мы так шумели, чего бы еще народ не узнал, — ответила Ханджи, с уже спокойным выражением лица. Она взяла себя в руки, так как в ином состоянии невозможно одержать победу. — Даааа! Мы вас не подведем! — кричали Жан, Саша и Конни в один голос, поднимая руки к воздуху. — Я уж и не помню: когда разведчиков так провожали? — спросила Хаджи, подойдя ближе к Эрвину и Леви. В стеклах ее очков отражалась толпа людей, которые кричали поддерживающие реплики. — А разве такое было? — ответил вопросом Леви, внимательно следя за ликующим народом. — На моей памяти, это точно впервые, — прокомментировал Эрвин, а чуть погодя поднял руку с зажатым кулаком, громко крича в ответ населению. Они от этого только больше одушевились и еще громче поддерживали надежду человечества. — Начать контрнаступление на стену Мария. Спускаемся!