Irrepressible Madness

      

あたらしい未来       The New Future

      August 12, 2007       Тёплая, почти горячая вода мягко успокаивала и растёртую до красноты кожу, и разбережённые донельзя нервы: принимая ванну, Цугэмия Ран продолжала остервенело наглаживать осквернённое рукой Хибари Кёи бедро, точно пыталась снять верхний слой, как будто ей не хватило щётки пару минут ранее. Словно имея бесконечный источник для вдохновения, раздражение и злость верховодили девушкой, и школьница никак не могла утихомириться. Причиной для столь великого гнева служила она сама.       Она могла закричать! Позвать на помощь! Ударить его! Плюнуть ему в лицо! Укусить его за ухо, за нос, за щёку — что попадётся! Брыкаться, в конце концов! Что она сделала?       Ничего.       «Я поняла…» — собственный дрожавший голос, произносивший эту жалкую фразу, беспрестанно свербел в голове, которая уже просто раскалывалась от невыносимых переживаний хозяйки. Попранная гордость Ран никак не могла простить собственной же владелице перенесённое унижение, и Цугэмию почти шипела от поднимавшейся в груди ненависти — только не к себе, а к нему, отвратительному негодяю, вызвавшему в ней сию бурю эмоций. К Хибари Кёе.       Почти повреждённая от натираний кожа на ноге всё равно продолжала напоминать Ран, как мягко молодой человек ласкал её, поглаживая то хаотично, то круговыми движениями, то кончиками пальцев, то всей ладонью, и как больно впивался ногтями, как если бы тоже желал снять верхний слой — как она сейчас.       «Веди себя смирно…» — его горячий шёпот по-прежнему будто бы опалял её ухо и шею, и Цугэмия не знала, куда деться от этих навязчивых галлюцинаций, ведь избавиться от них не выходило: она не могла успокоиться, и это только подпитывало их. Замкнутый, адский круг. Сделав глубокий вдох, она нырнула с головой под воду, что обычно помогало сосредоточиться. Однако, вынырнув, облегчение девушка не ощутила — лишь горечь.       …Кое-как приведя чувства в порядок и немного утихнув, завернувшись в пушистое полотенце, Ран медленно прошествовала в свою комнату в родительском доме и принялась переодеваться в пижаму, чтобы чуть позже высушить волосы феном. Привычная рутина благотворно воздействовала на оголённые нервы, растревоженные случившимся, и школьница тяжко выдохнула. «Я не боюсь его». Убеждённая в этом и с трудом себе это доказывавшая Цугэмия повторила эту мантру несколько раз, прежде чем поверила в неё. «Не дождётся».       Вдруг в закрытое из-за работавшего кондиционера окно что-то попало, и хозяйка комнаты непроизвольно сжалась: кто это?       «Я знаю, где ты спишь». Ран похолодела на мгновение, но тут же взяла себя в руки: не стал бы Кёя являться сегодня, да ещё вежливо стучаться в окно на втором этаже при помощи камешков. Собравшись с духом, она выглянула и обнаружила пришедшего навестить её Ронана Хеффернана.       — Ронан?.. — удивлённо поприветствовала его девушка, распахивая защёлку и немного свешиваясь в проёме. — Что-то случилось?       — Нет, ничего, — громким шёпотом, чтобы не привлекать внимание родителей Ризольвенти, ответил молодой человек, выглядевший хмурым, и пояснил причину визита: — Я искал вас. Ничего ли не произошло?       «Произошло…» — свежие воспоминания снова попытались занять каштановую голову, но Цугэмия уже смелее сместила фокус внимания с них на посетителя.       — Нет, ничего, — с заминкой произнесла она и неожиданно поняла, ахнув: — Мы собирались позаниматься английским!       — Не страшно, если у вас не получилось найти время, — деликатно отозвался ирландец.       — Гомэн нэ! — почувствовав себя бесконечно виноватой, Ран опять разозлилась на задержавшего её Кёю.       — Всё в порядке, — успокоил босса Ронан. — Я вот что ещё хотел… — неуверенно начал Хеффернан, запнувшись, и полез в карман брюк, вытащив что-то и затем подкинув вверх — в открытое окно.       Ловко поймав вещицу, Цугэмия взглянула на неё и обнаружила брошь в виде двух маленьких ягодок.       — Что это? — полюбопытствовала она, разглядывая аккуратное украшение. С каких пор её помощник дарит ей миленькие аксессуары?..       — Я поместил в неё немного своего пламени, — пояснил Ронан и поспешно добавил: — Это ни в коем случае не вмешательство в вашу жизнь! — помолчав с пару секунд, мужчина смущённо раскрыл карты: — Если вам когда-нибудь понадобится помощь, вам достаточно позвать меня через неё.       Не дожидаясь реакции опешившей девушки, Хеффернан откланялся:       — Спокойной ночи, кайчо, — и быстрым шагом покинул задний двор, не оставляя выбора начальнице.       …Ложь. Ложь всегда давалась Ронану особенно легко — ему верили сразу и безоговорочно. Как и сейчас: да, подарок для руководительницы и в самом деле был способен призвать его в минуту опасности, если того захочет сама руководительница, но был и секретный пункт — теперь ирландец мог следить за местонахождением малышки Ран, если та будет таскать с собой его брошку. Довольный собой и уверенный, что Цугэмия достаточно впечатлена его благородным жестом, чтобы носить украшение, Хеффернан усмехнулся, неторопливо возвращаясь по ночным улочкам в бывший дом Кикунаги Масаэ, служивший ему пристанищем.       «Этот мерзавец… — несдержанная мысль заставила молодого человека сжать кулаки в карманах. — …опережает меня». Он действительно полвечера потратил на поиски ученицы Мидори, с которой у них была договорённость о занятиях английским, а нашёл её… Нет, не дома, а в объятиях того парня, что, по мнению Хеффернана, так и крутится вокруг его кайчо. Он не первый раз видел его просто так и в окружении Ран, но никогда ещё не видел их в столь… развязной ситуации. Не решившись подойти близко и наблюдая издалека, Ронан не смог понять, целовалась ли пара, и был уверен, что да, ведь Цугэмия бездействовала и не кричала, а значит, это ещё и не было насильно… Лицемерка. До сих пор он был уверен, что она презирает этого негодяя, но правда оказалась страннее, чем выдумка. И мерзкий мальчишка туда же: обещал «забить её до смерти», а сам!.. Или это способ убийства такой?.. Став свидетелем столь интимной сцены между подростками, ирландец больше ни в чём не был уверен: его план трещал по швам, и нужно было срочно придумывать запасной. Если маленькая кайчо уже влюблена в этого засранца, то неудивительно, что она не реагирует на него, Ронана, так, как должна.       «Если она не позовёт меня сама, когда будет с этим ублюдком, я всё равно отслежу их, — решил мужчина и твёрдо пообещал себе: — Этому сосунку она не достанется».       August 15, 2007       Перебирая кипу бумаг на внушительных размеров письменном дубовом столе, Девятый босс Вонголы дон Тимотео произносил что-то нечленораздельное себе в усы и бесконечно хмурился, несмотря на ясный и солнечный день за огромным окном позади его кресла. Только бы его близкие Хранители могли бы догадаться, что их начальство пребывает в серьёзном раздражении или даже злости, а под нос бурчит самые настоящие ругательства. И Ноно было, отчего эти ругательства использовать.       Из переписки, которую он вёл со множеством мафиозных семейств, включая Альянс и не только, ему стал ясен один бесспорный факт, что подтвердила одна из самых лояльных глав в сегодняшнем докладе: мир мафии не собирался признавать Нео-Вонголу, если у самой Вонголы не будет наследника. Даже не так. Мир мафии требовал и ждал наследника самой Вонголы, считая, что у такой серьёзной махины просто не мог не появиться Дечимо. На роль последнего многие негласно прочили его приёмного сына Занзаса, и Тимотео был бы и рад номинировать пасынка на такую важную должность, кою Занзас сам желал когда-то, но существовало несколько «но».       Во-первых, даже те, кто был предан Вонголе, прекрасно понимали, что неродной сын дона Тимотео стать Дечимо никак не мог из-за древних традиций — если только не нарушать оные. Собственно, из-за них же Тимотео когда-то пришлось втянуть мальчика Саваду Цунаёщи в кровавый мир мафии, и теперь, когда тот был готов взять на себя ответственность за предков в качестве Примо Нео-Вонголы, Ноно не собирался препятствовать этой цели.       Во-вторых, даже если нарушить традиции, что уже создаст плохой прецедент, которые мафии никак не нужны, найдутся те — и их будет немало — боссы и семьи, что будут однозначно против такой схемы. Возможно, часть из них схему ложно поддержат, а потом — Тимотео был уверен — обязательно попытаются устроить переворот. Вонгола всегда была лакомым кусочком, и разрушить её — мечта по-прежнему многих. И не только очевидных и потенциальных врагов, но и тех, кто входит в Альянс.       В-третьих… держа в руках чьё-то письмо, дон тяжко вздохнул. «Федерико…» Его младший — родной, кровный — сын, коему он всегда прочил место Дечимо и коего весь мир считал мёртвым, теперь же являлся причиной бесконечного числа беспокойств у пожилого отца. Нынешние приоритеты Федерико вызывали самую настоящую тревогу, и Тимотео не знал, как уговорить уже взрослого мужчину занять кресло Десятого босса Вонголы. Он неоднократно пытался — совсем вот недавно на ложных похоронах Каваллоне Дино виделся с сыном — поговорить с «Каем», как называл себя сейчас Федерико, но все доводы разбивались как об стенку — стеклянный горох. Упрямец просто не желал слышать родителя, как будто оставался вредным подростком, действовавшим ему наперекор.       Не шах и мат ли это Вонголе?.. Не имевшая официального наследника крупнейшая мафиозная семья находилась под угрозой полного вымирания, если будет некому после его смерти встать у руля. С точки зрения внешнего мира, вставать некому. Поэтому неудивительно, что хищные мафиози, почуяв добычу, пытаются зажать его в угол своими требованиями.       Не дождутся. Уж он-то, Девятый босс Вонголы Тимотео, заставит собственного сына перенять наследство: хочет тот или нет, Федерико просто-напросто придётся. Ему всего лишь нужны союзники в этом нелёгком деле, и мужчина знал, к кому ему нужно обратиться.       Резко выдвинув ящик с письменными принадлежностями, дон принялся за дело.       August 16, 2007       — Опять дела Ризольверы задержали? — сочувственно поинтересовалась Хига Киёми, когда к их компании приблизилась Цугэмия Ран и сбросила школьную сумку с пренебрежением на траву. — Я видела, ты рано из школы ушла сегодня.       — Да, — коротко ответила Ризольвенти и плюхнулась на землю возле ближайшего дерева, к коему тут же прислонилась спиной, а потом умоляюще сложила руки лодочкой, обращаясь к Киёми: — Я немного, буквально минуточку, отдохну и начнём, хорошо?       Хига кивнула и достала из сумочки через плечо маленькую книжечку, принявшись за чтение, а выдохшаяся за день Ран обвела усталым взглядом полянку в парке, где собирались она и девочки Рэдберри.       — Привет, Ран, — единственная поздоровалась с новоприбывшей всегда вежливая Наён, и Цугэмия кивнула ей со слабой улыбкой, после чего Сон тоже вернулась к чтению: кореянка уютно устроилась на принесённом пледе на земле возле другого дерева.       Стоявший неподалёку столик для пикника занимали Явэнь и Мэйлин, играя в принесённые шахматы, а скучавшая от безделья Тора наблюдала за их неспешной игрой, не понимая ни капли, что в ней происходит, и поэтому время от времени отвлекая подруг вопросами. Троица никак не отреагировала на появление седьмой подруги, потому как их сборища были обычным делом. Не видно было только Риты, но та оказалась легка на помине: стоило Ран вспомнить об однокласснице, как девушка показалась на дорожке, ведущей к полянке — она летела на огромной скорости на скейтборде.       Заметив Цугэмию, Бессонова мастерски остановила доску на колёсах и соскочила с неё, подхватывая в руки.       — О, Ран, ты пришла всё-таки, — обрадовалась русская Рэдберри. — Я уж было подумала, сегодня тренировка отменяется.       — Нет, что ты, нельзя, — слабо покачав головой, откликнулась Цугэмия и кивком указала на скейтборд: — Уже это осваиваешь?       — Освоила! — гордо поправив её, заявила Маргарита и обратилась к Киёми: — Если я нужна буду, ты знаешь, что делать. Я пойду ещё покатаюсь.       — Да, хорошо, — отозвалась тихая Хига и закрыла книжку, обратившись к Ран: — Ты готова?       — Никогда не готова, — ощущая себя самой несчастной на свете, простонала девушка в ответ, но на ноги медленно поднялась, отряхивая школьную юбку.       — Удачи, — усмехнулась Рита и, бросив скейтборд на землю, разогналась, исчезая за деревьями.       Киёми убрала книгу в сумочку. Тяжко вздохнув, Ран посмотрела на свою правую руку: на ней красовались два кольца с камнями — один с лунным и один с бело-зелёным агатом «каминари» — и одно простое, тонкое и ничем не украшенное. Хмурясь и будучи недовольной своим боевым духом, девушка решительно сняла это простое кольцо и быстро надела его на левую руку. Не собираясь медлить, Цугэмия вызвала Пламя Посмертной воли: мощное, неукротимое, оно рвануло из её родного перстня гигантской изумрудной вспышкой, и только спустя пару мгновений Ризольвенти удалось подчинить его и преобразовать в любимую нагинату.       Маленькой однокласснице главного арбитра не потребовалось дополнительных слов, и она моментально вооружилась сама.       — Ты всё ещё плохо удерживаешь контроль над пламенем без ограничителя, — начала Киёми, и Ран недовольно поморщилась. — Постарайся сегодня продержаться дольше, чем обычно, а потом мы позовём Риту, и после спарринга с ней тренировка будет закончена.       И без того уставшая Цугэмия мысленно вздрогнула, представив, сколько придётся биться с Хигой и следом Бессоновой, но уверенно кивнула подруге, а затем без предупреждений бросилась в атаку.       August 17, 2007       — Что это значит?! — схватился за голову вечный паникёр Савада Цунаёщи, стоило его репетитору зачитать буквально несколько строк из только что полученного и распечатанного письма. — Какая ещё Церемония Наследования? Она уже была! — юноша побелел от нахлынувших не самых весёлых воспоминаний и рухнул на кровать: они с Реборном находились в его комнате.       — Девятому нужна твоя помощь, Дамэ-Цуна, — настроенный серьёзно после ознакомления с письмом от дона Тимотео, Реборн не собирался терпеть истерики подопечного. Слегка подросший Аркобалено — его детскому телу скоро исполнялось четыре года, и он уже не был маленьким круглым малышом, — пробегал глазами по строчкам снова и снова, пытаясь понять, что происходит. — Церемония нужна для того, чтобы установить, кто является наследником Вонголы.       — Но ведь наследника нет, так? — немного успокоившись, неуверенно отозвался Савада, скрестив ноги в привычную позу лотоса, и задумчиво почесал затылок: — Нео-Вонгола существует уже год… Это что же получается?.. — озадачился молодой человек, не понимая, к чему клонит Аркобалено Солнца. Ему что, опять придётся становиться Дечимо? Но он уже отказался от этой роли!       — У дона Тимотео, кажется, не осталось выбора, — мрачно произнёс Реборн, складывая письмо в конверт и поджигая его. — Даже Альянс желает видеть наследника, что уж до заклятых врагов, готовых разнести Вонголу на кусочки, как только представится шанс.       Помолчав, Цуна тихо отрезал, не оставляя репетитору и шанса возразить:       — Я не собираюсь быть Дечимо. Я не могу здесь помочь дону Тимотео.       — Ты не был единственным наследником, помнишь? — уважавший твёрдое решение ученика Реборн обратил его рассеянное внимание на упущенный факт, и карамельно-карие глаза Савады расширились, а губы невольно прошептали одно лишь имя, внушавшее хозяину до сих пор страх и трепет:       — …Занзас, — и Аркобалено только кивнул, соглашаясь.