Начало конца или конец началу.

Усаги не понимала, что происходит. Почему она должна умирать? Ради чего? Неужели всего того, что сделано ей для светлой стороны все еще недостаточно? Она пыталась вырваться, совершенно не прислушиваясь к словам мужчин. Однако все попытки были напрасны. Ее удерживала магия, исходившая от визитеров. Она должна бороться. Должна превратиться, бежать. Делать все, чтобы спасти своего ребенка. Свою маленькую леди, которую она так сильно успела полюбить за прошедшие несколько месяцев. Двое палачей приблизились к девушке, схватили ее за руки, рывком приподнимая на ноги. В ее глазах все поплыло от слез. Она пыталась кричать, но не могла. Тот, кто представился Ромулом, приблизился к ней. Свиток исчез из его рук, сменившись острым кинжалом. Она еще раз посмотрела в глаза этому чудовищу. «Мамору, прости. Я не смогу родить нашу маленькую леди»,- последняя мысль перед тем, как агония смерти разилась по ее телу. Стекла рассыпались в пыль, когда энергия умирающей Усаги вырвалась на свободу. Она разметала палачей по сторонам, становясь видимой алыми всполохами. Ромул и его кинжал, черный от крови девушки, ударился головой о книжный шкаф, не в силах сопротивляться. Но он так и продолжил одной рукой сжимать кинжал, а в другой – белый кристалл, похожий на цветок. Сначала, его можно было принять за звездное семя Усаги, но присмотревшись, отличия были видны. Этот кристалл переливался всеми цветами радуги а сердцевина его как будто очищалась от чего-то тягучего и черного, белея на глазах. Наконец, ужасающий поток хаоса остановился. На полу в центре комнаты сидела Усаги Цукино. Нет, уже не она. Ее заколки в волосах лопнули, волосы рассыпались, окружая словно золотистым дождем. Глаза, наполненный жизнью, излучали всепоглощающий мрак. Первое, что она увидела перед глазами, открыв их – это пелена энергетической сети, сдерживающей тело. Сирэн понадобилось несколько сотых долей секунды, чтобы понять, что ее страданиям пришел конец. Она видела все вокруг, могла чувствовать запахи. И кажется, если немного напрячься… Да, она сама двигала руками и ногами. Точнее сможет это сделать, когда поймет, как разорвать энергетическую сеть. Наконец-то. Лет 300 она уже и не надеялась проснуться от этого кошмара. Она жила будто во сне. В клетке собственного подсознания. И поступки, которые совершало ее тело, она не всегда могла понять или объяснить. Но были моменты, когда она почти могла проснуться от этого автопилота. Ей жизненно необходимо проверить, в каком же состоянии ее нынешнее тело и готово ли оно сражаться. Легкий запах детской энергии сладкий, как шоколад, дал ей понять, что тело делит не одна душа. Еще немного глубже: девочка. Не более двух месяцев. Первенец. Месяце на 8 будут сюрпризы с силами, хотя пока посредственные. Тело не тренированное. Находится в ужасном состоянии. Проще его сменить. Но во время вынашивания наследницы – нельзя. Придется тренировать его. Ладно, это не самое страшное. Что еще… Голосовые связки парализованы заклинанием. Убрать – не проблема. В комнате трое сильных светлых. Сейчас она слабее, хотя они стары и медлительны. Проклятое зеркало в руках самого старшего. Она без труда поняла, что это – отец ее нареченного супруга. Кажется, при Серебряном тысячелетии, ее любимая игрушка восстала против папеньки, за что поплатился жизнью он, его верные вассалы и ее милые фрэйлины. А впрочем, копаться в прошлом у нее не было ни сил, ни желания. Значение имело лишь то, что она каким-то чудом здесь. На обугленном ковре в маленькой комнатушке и с силами, которые только должны были вернуться. Сирэн отметила их сообразительность. Наложить оттягивающие чары – это было умно и одновременно очень глупо. А впрочем, она наслаждалась выражением страха и настороженности в их лицах. Почти как раньше, во времена ее империи… Зеркало Реинкарнации – очень странный артефакт. Он, казалось бы, не создавал новые личины, но делая существо темнее или светлее, он как бы усыплял одну сторону души. Технически, приговор Совета был верен и Усаги Цукино умерла. Но это не совсем истина в последней инстанции. Дело в том, что этой девочки никогда не существовало. А ее наивность, долг и преданность – это навязанные действия так называемым сердцем. Ведь в мире не бывает все лишь Черным или лишь Белым. Нельзя жить в непроглядной тьме и нельзя существовать в слепом свете. Этой философии придерживалась Никта, управляя своим государством. - Господа, - голос девушки приобрел властные металлические нотки, когда она убрала первые путы с горла. – Никто не хочет объяснить, зачем вы потревожили мой многовековой сон? - Сирэн, - голос старейшины дрожал, когда он, откинув капюшон, приподнялся на коленях. – Мое имя Рэм. Это я выступил с идеей твоего воскрешения. - Очень… Мило. И не вовремя. Не могли подождать, пока это тело родит? Или это тоже часть замысла? - Мы не знали о ребенке! – возмутился Ромул. – Но сделанного не воротишь. Мы смиренно просим тебя, королева Хаоса о помощи! Только твоей силой возможно вернуть теплоту огня во Вселенную, что умирает во льдах! - Оу, как интересно! – расхохоталась девушка. – Стой, уж не ты ли мой не состоявшийся свекр? Помнится, ты назвал меня гнусной девицей, когда я твоего малыша совратила и лишила невинности, равно как и преданности свету! Правда, уже не совсем я. Какое это было мое перерождение? Ах да, третье. Средние века. Чума. И святая инквизиция! Ох, и веселое же было время! Ну конечно же. Священный огонь Аида. Когда свету удалось схватить ее, они так опрометчиво пытались погасить огонь, что совсем не поняли, что от дьявольского пламени получали силу не только Сирэн, но и весь их убогий мирок. Проще говоря, светлые чуть не заморозили все сущее в попытке ее убийства. А теперь, когда Сирэн почти погибла, в их светлейших умах проснулась мысль о том, что ледяное сияние света всегда должно быть в балансе с опаляющей тьмой. Она прекрасно понимала, что на этом можно сыграть и получить назад ресурсы, что были так нагло отняты. А также это возможность бросить кость голодной собаке дальше, чем дотягивается ее цепь. - Ты ведь сама стала светом! – взвизгнул третий старейшина, не снимая своего капюшона. - Да, был грех. - Сирэн, - Ромул наконец-то встал, пытаясь прикрыться вырванным осколком. – Я, от лица Совета предлагаю сделку. Ты… - Сделками занимается мой добрый друг, - перебила она. – Я же заключаю контракты. На бумаге, а не на словах. Вот мои условия: Вы отдаете мне искры и кристаллы души вассалов вашего сына, ему я могу вернуть память, я забираю своих фрейлин и имею право созвать свой совет 13! Взамен я возвращаю тепло вашему миру. И мы все еще продолжаем ненавидеть друг друга и бороться за искры души людей. А да, моя наследница, разумеется, вам не достанется. Ромул задумался. Это предложение не было неожиданностью. Семья для дома Никты – это все. Фрэйлины королевы были для нее подобны сестрам. И с этим он мог смириться. Но потерю своего дорогого сына… Он помнил тот день, когда родился Эндимион. Его мальчик всегда был безоговорочно предан свету. И когда в средневековой Англии пятерка ведьм насылала на людей чуму, он со всей готовностью выступил в роли судьи и палача. Его верные вассалы пошли следом. Но не учли рыцари, что зло всегда женского пола. И в том монастыре их ждали не уродливые чудища, которых легко было казнить, а молодые женщины, которые слишком хорошо притворялись. Все пятеро юношей влюбились в девушек без памяти. А те, по всей вероятности, влюбились в них. Ночью во время бесовских страстей, все пятеро девушек связали свои жизни с жизнью рыцарей ордена тамплиеров. Отныне и во веки веков не рождались эти юноши отдельно от своих пар. И не могли связать свою жизнь ни с одной достойной женщиной. Ромул, когда узнал это, был в ярости. Он лично нашел возрожденную Сирэн и задушил девочку сразу после того, как вышла она из чрева новой матери. Но даже этот грех не смог вернуть ему сына. Даже сейчас это чудовище отбирает его мальчика. Но жизнь одного или даже пяти, ничего не стоит против целой Вселенной, ведь, будь проклят долг, который все-равно превыше всего! - Хорошо, королева, - на сердце его лежала тень от заключенного контракта с самой дьяволицей. - В течение нескольких дней ты получишь все, о чем просишь. - Значит, потом и разожжем священное пламя моей матери, - улыбнулась Сирэн, вставая на ноги. – А теперь – убирайтесь отсюда. Александр опешил. В Совете не было никого сильнее его. Он мог остановить даже ход времени. Конечно он не ожидал, что королева вот так просто поднимется с колен и разрушит его магию! Кто же она такая? Чем она так необходима свету? Вопросов слишком много. Ответов же было гораздо меньше. Единственное что понял старейшина очень четко: грядет какая-то революция. И сохрани их Свет от последствий этой революции!