Новые правила - новая жизнь

Ночь была темна как никогда, ночное светило скрылось от людского взора. Комнату освещали лишь свечи, что зажглись при появлении магов. Антонин был настолько поглощен юной ведьмой, что не заметил, как дверь в их комнату открылась и закрылась спустя пару секунд. Но он подумал уже позже, что мало ли что, кинув невербальное заклинание на дверь, защищая комнату от посторонних и ставя оглушающие, дабы их не было слышно. Гермиона чувствовала его манипуляции с дверью, в очередной раз подмечая про себе, что Долохов всё продумывает, она сама же и забыла совсем про это. Застежка на её платье не поддавалась настойчивым рукам мужчины, но запросто поддалась магии, да так, что само платье уже через секунду было на полу. Он ещё крепче прижал её к себе, толкая бедрами в сторону широкой кровати, на которой лежал темно-синий плед. Девушка поддалась назад, вскоре почувствовав, что ноги уперлись в холодный деревянный край кровати, вызвав кучу мурашек по всему телу. Антонин оторвался от столь манящих губ и повернул голову в сторону камина, раздался треск и вот уже комната согревается теплом от огня, ещё пара взмахов рукой и почти все свечи оказались потухшими, за исключением некоторых, что создавало в комнате приятный полумрак. Грейнджер же как завороженная следила за его действиями, её познания в невербальной магии явно уступали его, но это было и не мудрено. Пара плавно перебралась на кровать, что оказалась на удивление приятно теплой, девушка тут же подумала, что он успел наложить ещё и согревающие чары. Отчего вспомнился Рональд, тот и в жизни бы не подумал сделать что-то такое, такое банальное, но невероятно приятное. Мысли об этом тут же улетучились, когда Долохов слегка прикусил нежную кожу на шее, отчего с её губ сорвался тихий стон. - Скажи мне, ты знала? – его низкий мурлыкающий голос раздался совсем рядом с ухом, отчего девушка невольно сглотнула. - Что знала? В ответ он провел по краю черно-белого бюстгальтера, после чего его палец спустился вниз, очертя край трусиков такого же цвета. - Нет, но мы ведь были на свидании, - она шумно выдохнула, почувствовав, как его рука скользнула под чашечку и принялась изучать грудь, большой палец тут же пристроился на чувствительном соске, посылая вниз живота новые волны желания. – А хорошее белье всегда улучшает самооценку. Его усмешка утонула в тихом стоне, сорвавшемся с губ Гермионы, когда её второй сосок накрыл влажный рот. И когда он только успел снять с неё лифчик, чертова невербальная магия. Долохов терзал её грудь, сжимая один сосок и покусывая другой, доводя девушку до исступления. Вскоре она слегка подтолкнула его к себе, с силой вжимаясь в его губы и моментально сплетая их языки, выгибаясь как кошка, желая соприкоснуться с его телом. Брюки явно были лишними, девушка старалась сосредоточиться, делая легкий взмах кистью, брюки оказались где-то стороне, послышалось довольное хмык от мужчины, что удобно устроился между ножек девушки, лаская внутреннюю часть бедра, отчего она ещё сильнее выгибалась. О, Мерлин и Моргана, как же ей сейчас хотелось, чтоб он снял эти чертовы трусики, ещё одно движение рукой и они оба оказываются совершенно без одежды. Долохов слегка отстранился и внимательно посмотрел на неё, красивая. Такая растрепанная, с искусанными губами, блестящими глазами, такая красивая, и самое главное, теперь его. Он мучительно долго для неё спускался рукой туда, где она хотела почувствовать его больше всего. Он аккуратно раздвинул складочки и чуть надавил на клитор, отчего она вновь выгнулась дугой и слегка задрожала, но так и продолжила смотреть ему в глаза, что сейчас были чернее той ночи за окном. Невероятное желание прикоснуться к нему снедало её разум, она была не слишком сведуща в любовных делах и мало представляла, что чьи-то руки способны доставить столько удовольствия. Повинуясь своим порывам, она провела пальчиком по всей длине мужского достоинства, отчего мужчина застыл на секунду, после чего мягко ввел в неё палец, проверяя на готовность девушки принять его. - Поверь мне, у тебя ещё будет время изучить меня как следует, - усмехнулся он, глядя как её тело вновь изгибается от его манипуляций. Он слегка подвинулся, закидывая её ножку к себе на плечи, и надавил головкой члена на её лоно, отчего она замерла, закусив нижнюю губу. Гермиона чувствовала, как он плавно скользит в неё, и еле сдерживала очередной стон, наконец, его головка уперлась в шейку матки, отчего она застонала в полный голос. Долохов тихо усмехнулся, поза позволила ему войти максимально глубоко. Грейнджер, привыкшая к новым ощущениям, желала больше, отчего плавно толкнула бедрами, заставляя Антонина двигаться. Мужчина тяжело дышал, разглядывая молодую женщину, что так яро выгибалась навстречу ему. Чертовка сведет его с ума, это он понял уже давно, когда поцеловал её в первый раз. Но сейчас, он понял и другое, теперь она его, теперь он просто не позволит ей уйти от него, сделает всё для того, чтоб она сама хотела быть только с ним. Была ли это некоторого рода благодарность за его спасение? Нет. Но именно это стало отправной точкой, этим она привлекла его внимание. Движения становились всё быстрее, и уже сам мужчина едва сдерживался. -Тоони, - её стон, его имя, произнесенное ей на выдохе, когда она оказалась на пике, окончательно помутнил его рассудок, и он кончил следом за ней, опускаясь на локти тяжело дыша куда-то в район её ключицы. Он выскользнул из неё почти сразу, и им потребовалось несколько минут, чтобы восстановить дыхание и прийти в норму, девушка запустила руку в его волосы и принялась массировать затылок, сама до конца не понимая, чем вызваны её действия. Наконец вес его тела, пусть и не полностью, ибо он всё ещё упирался локтями в кровать, стал тяготить. Однако, её мысли отвлекли нечто другое, когда она почувствовала, как в ягодицу упирается его разгоряченный член и тихо ойкнула, чувствуя, как румянец ползет по щекам. - Ты же не думала, что я так просто тебя отпущу, - его тихий смешок окончательно вогнал её в краску, отчего мужчина лишь улыбнулся, невероятное создание. Он быстрым движением поднялся и просунул руку под спину девушки, переворачивая ту на живот, после чего потянул вверх, заставляя её встать на колени, оставаясь при этом грудью и головой прижатой к пледу. Его действие вновь стали неспешными, руки водили по основанию спины и ягодицам, его член терся о её промежность, но не входя внутрь, вновь доводя её до исступления. Грейнджер готова была взмолиться, когда он одним резким движением вошел в неё и начал быстро двигаться, впиваясь руками в бедра и ягодицы. Девушка совсем потерялась в мыслях, ощущениях и чувствах, а комнату заполнили её непрекращающиеся стоны… *** Утро было морозным, камин давно погас, а яркое солнце проникало в комнату. Девушка слегка поморщилась и попыталась перевернуться, но у неё это не вышло, левая нога слегка затекла, и она попыталась поменять позу, высунув ту вперед из-под одеяла, но тут же передумала, было весьма прохладно. Одна мужская рука шевельнулась на животе и сильнее прижала её к теплому мужскому телу. - Спи, - хриплый ото сна голос Долохова раздался сзади. Девушка слегка улыбнулась и прислушалась к собственным ощущениям, спать не хотелось, время было ещё раннее, но уже вскоре пора было спускаться на завтрак, а это означало, что нужно было перебираться в свою комнату. - Я думаю, мне пора, - её тихий голос выцепил его сознание, когда он почти провалился в сон. – Скоро пора будет спускаться на завтрак, и мне как минимум нужно привести себя в порядок и переодеться. Она затихла, чувствуя как мышцы на его руках напряглись. Пара томительных секунд прошла в ожидании, она почти не дышала, ожидая, что будет дальше. - Мы скрываемся? – она никак не могла прочитать его эмоции, голос был нейтрален, отчего она немного успокоилась и перевернулась к нему лицом, ощущая в этом необходимость. Долохов был невероятно взъерошен, но казался до одури привлекателен ей таким. Она сдержала порыв провести рукой по его щеке, хотя рука дрогнула, почти срываясь по желанию хозяйки. - Не думаю, что у нас это получится, - она старалась говорить как можно мягче, не понимая настроя Антонина, лицо было совершенно непроницаемым. – Но если ты имеешь ввиду общественность, а именно магический мир в целом, то я пока не готова к этому. Долохов задумчиво кивнул и продолжил разглядывать свою женщину. Он бы согласился с ней при любом её ответе, их разделяло пока слишком многое, но видеть, как она старается сделать так, чтоб минимально задеть его чувства грело душу. В конечном счете, он усмехнулся, замечая как она расслабляется от его смены настроения. - Согласен с тобой полностью, пока не время, но не думай, что хозяин этого дома не знает, что здесь происходит, ты, как никак, находишься в родовом поместье. Я не буду афишировать это перед нашими друзьями, но если они спросят, врать не получится. Гермиона кивнула и покосилась на выход, вопрос был решен, а время до завтрака оставалось все меньше и меньше, риск быть обнаруженными при таких обстоятельствах её явно не прельщал. Тони понимающе улыбнулся и, поцеловав в висок, выпустил из своих объятий. Собиралась она нервно, постоянно краснела и что-то невнятно бурчала себе под нос, но он всё равно не облегчил её мучения, закинув руки за голову и пристально наблюдая за её сборами. Она собралась быстро и перед самым выходом повернулась и слегка улыбнулась, уходить не оглядываясь, казалось неправильным. После её ухода Долохов лежал совсем недолго и вскоре пошёл в душ, стараясь согнать усталость в мышцах и взбодриться перед длинным днём. стоило ему только открыть дверь, как он машинально призвал палочку, не успев разглядеть что нависло перед ним, но это оказалась обычная записка, присланная кем-то в доме. Прочитав её, он недовольно поморщился и принялся собираться, Паркинсон ожидал его и Люциуса в кабинете хозяина дома. *** Подъём Люциуса был слишком ранним, вставать так рано он просто сегодня не планировал, но его планы испортил Кристофер, что настаивал на встрече перед завтраком. Малфой поморщился, глядя на входящих друзей, если Антонин выглядел в целом как всегда, то Кристофер же словно не спал всю ночь. - Паршиво выглядишь, - тут же подтвердил его мысли Долохов. Паркинсон на это заявление лишь слегка повел плечом и передал им письмо, не желая говорить вслух. Чем больше они читали, тем мрачнее становились их лица. Наконец-то они сели за стол, после чего Малфой налил всем огневиски из своего стола. - Есть какие-то идеи? – спросил Антонин, мрачно глядя на янтарную жидкость в стакане. - Да какие тут идеи, ты сам всё видел, они жаждут крови, и сейчас никто не согласится, чтоб выторговать жизнь Пожирателя на ценную вещь, не тот случай. Иначе Авроры восстанут против Министерства и всей шайки Дамблдора. - Может нам сделать что-то до того, как этот список будет опубликован? – ответил Долохов. – Нет тебя в списке, нет бунта. - Я думал об этом, пока сложно что-то сказать, нужно пробовать. Я прошу вас лишь об одном, чтобы младшие не знали, Панси сейчас как никогда счастлива, её жизнь налаживается, не стоит ей переживать, если всё может и обойтись. Мужчины согласно кивнули и погрузились в тяжкое раздумье. Нужно было всё тщательно взвесить, всё продумать и начать действовать как можно раньше.