ждём седьмого.

      В пустых коридорах пряталась тишина, пугающая и зловещая, словно хищный зверь в засаде, ожидая заблудшие души и пожирая плавающий круг света от телефона в руках Намджуна. По коже побежали мурашки, и парень передёрнулся, успокаивая разошедшиеся нервы. Намджун сам до конца не мог понять, как он умудрился потерять ключи от дома и почему они вообще выпали из портфеля, он носил их в специальной ключнице и отдельном кармашке. Без ключей он не смог попасть в дом, родители уехали в гости к родственникам в другую провинцию, а запасные они не держали, итак было три комплекта, вроде хватало. Можно было, конечно, позвонить бабушке и попроситься к ней переночевать, чтобы не ходить по зданию университета в полдвенадцатого ночи и изображать из себя потеряшку, но Намджун не любил срываться куда-то без плана, тем более, что дома его ждала неоконченная книга. Сейчас он был готов поменять своё мнение и позвонить хоть кому-то, даже родителям за двести километров отсюда, чтобы те нашли ему место на ночь. Это было странно, он никогда не был большим трусом, его и пугливым было сложно назвать, но эта темнота и тишина напрягали.       «Дойти до аудитории С-563 и обыскать её, хватит даже простого взгляда, ключи ведь металлические и их будет легко найти». Проговаривая что-то такое в голове, Намджун заставлял себя идти дальше, перебарывая желание повернуть назад к выходу. Там сидел пожилой охранник, мирно дремлющий под защитой яркой электрической лампочки, Намджун видел его каждый день. Он думал, что его не пустят в здание в такое позднее время, но мужчина только подозрительно прищурил глаза и разрешил при условии, что до наступления полночи Намджун должен покинуть корпус. Надо было на этом моменте подумать и уйти восвояси, но он упёрся и решил найти дурацкие ключи.       В темноте вокруг было что-то страшное, нечто неопределенное, что заставляло воображение работать на полную катушку. Длинный коридор не думал заканчиваться, а стены с каждым шагом давили сильнее. Намджуну чудилось многое во тьме, так часто бывает, когда попадаешь в знакомое место ночью и прежде светлые углы наполняются шорохом, тенями и причудливыми очертаниями. Пугал даже звук собственных шагов, он казался громким и неуклюжим, шорканье резиновой подошвы по гладкому светлому паркету звучало неуместно, словно тревожишь чутко спящего человека. Намджун против своей воли старался шагать как можно тише, сам не зная почему. Луч света, исходящий от его телефона, был ярким и рассеивал темноту хорошо, но не бил далеко, казалось, что впереди совсем черно. Он подумал, что такова природа света — делать тьму намного ярче, чем она есть. В голову лезли разные философские мысли, его разум искал спасения от окружающего угнетения.       Намджун поднял руку и осветил табличку, та гласила, что это аудитория С-522. До нужной оставалось совсем немного, он с облегчением ускорил шаг, стараясь не обращать на терзавший нутро страх. Шаги разносились по всему коридору и прокатывались хорошо слышным звуком на весь этаж. Это было даже забавно, днём Намджун быстро проходил этот коридор, ничуть не смущаясь и торопясь на занятия, а теперь он еле-еле тащился. Вдруг он остановился как вкопанный, потому что услышал негромкие звуки играющего пианино. В голове мелькнули все просмотренные ужастики и сцены из них, от этого у Намджуна забилось быстрее сердце и вспотели руки. Судя по всему, играли за углом, но там не было ни одного проблеска зажженного в аудитории освещения. Нужная комната также находилась там же и, глубоко вздохнув для ободрения, он глянул за угол. Впереди его ждал такой же коридор и только в самом конце из-под двери выбивалась узкая полоска жёлтого света. От этого Намджуну полегчало и торопливыми большими шагами он добрался до источника звука.       «С-580, кабинет музыкального кружка. Его члены остаются так поздно из-за университетского фестиваля?» — подумал Намджун и сам усомнился. Но мелодия продолжала тихо звенеть в воздухе, едва слышимая и ленивая, она казалось звучала в самой голове.       — Простите! — легко толкнул дверь Намджун и застыл на пороге.       — О. — произнёс парень, сидевший за старым и полуразбитым пианино спиной к нему. — Не знал, что здесь есть люди.       — Я тут кое-что потерял и решил вернуться. Ты, наверное, из музыкального клуба? Репетируешь допоздна?       — Ну, можно и так сказать. В такое время здесь тихо, это хорошо, так можно отчетливо слышать все ноты. — незнакомец наконец-то повернулся и по коже Намджуна прошла дрожь, хотя перед ним был самый обычный человек. Но его кожа странным образом мерцала в полумраке, Намджун только сейчас понял, что в комнате не горит лампочка, а тускло светит настольная или, правильнее сказать, напольная лампа. Свет от неё был жутко жёлтым, но даже так было видно какая бледная и белая кожа у парня.       — Да, тишина здесь абсолютная. — согласился с ним Намджун. Всегда ловкий язык его сейчас подводил. — С какого ты, говоришь, курса?       — С четвёртого, зовут Мин Юнги. Я выпускаюсь в этом году, вот, стараюсь насладиться атмосферой, пока есть время. А ты?       — Ким Намджун с третьего, перевёлся неделю назад. — Намджун протянул руку, ожидая, что сейчас будет неловкий момент. Но сонбэ его удивил и пожал протянутую ладонь крепко, но не слишком сильно. Пальцы у него холодные, практически ледяные, и изящные, достойные музыканта.       — А, новенький. Что ты там потерял? — Юнги-сонбэ, так стал называться его в мыслях Намджун, встал с табурета с подложенной тонкой подушечкой и подобрал с пола рюкзак. Тот выглядел потрёпанным жизнью, на нём висели выцветшие от времени значки, а лямки были тонкими, явно не по последней моде.       — Ключи от дома. Хотел заглянуть в аудиторию, где была последняя пара, это недалеко, С-563.       — Это напротив женского туалета, почти у угла. Давай я тебя провожу и поищем твои ключи. Кстати, тебе не говорили, что здесь нельзя по ночам бродить?       — Да нет, вроде.       — Хех, странно, а меня на первом курсе засыпали страшными историями всякими. Когда впервые остался тут вечером, пока до выхода не добрался, даже не дышал. — со смешинкой в голосе делится Юнги и закрывает кабинет ключами. Их у него целая связка, на каждом написан номер аудитории. — Тебе повезло, что ты меня встретил, я как раз собирался уходить.       Перебрасываясь фразами, они доходят до нужной аудитории. Она оказывается открытой и Намджун щелкает включателем и белый, безопасный свет заливает пространство, ему становится легче дышать, он замечает, что до этого был сильно напряжен. Вместе они начинают искать ключи, Юнги-сонбэ говорит, что полы здесь моют рано утром и потерянную вещь ещё можно отыскать. Но пол здесь хоть и не чистый, но на нём нет и следа от пропавших ключей.       — Так, — говорит Юнги. — Значит ты потерял их ещё раньше. Где у тебя была предпоследняя пара?       — На третьем этаже, в крыле B.       — Можно туда сходить. Есть ещё вариант, что их уже нашли и отнесли на вахту, это на втором этаже.       — Надо сначала заглянуть на третий, — решает Намджун и косится на сонбэ. — Хён, ты можешь пойти домой, необязательно водить меня за ручку.       — Да ладно, — хмыкает старший и хлопает его по плечу. — Мне не сложно. Ты только за мной иди, вперёд не высовывайся, тут, конечно, заблудиться не получится, но зачем нам лишние проблемы.       Намджун кивает головой и идёт позади, смотря в затылок невысокому сонбэ. У того слегка вихрятся волосы, а ещё он идёт как кошка, ступает мягко и почти беззвучно, от этого шаги Намджуна только становятся громче. Они перестают разговаривать, наступившая тишина вновь отвоёвывает сданные позиции. Юнги идёт без фонарика, наверное, хорошо знает схему здания или хорошо видит в темноте, хотя Намджун предлагал ему свой телефон. У него развязный шаг, двигается немного рвано и резковато, удивительно, что человек, играющий на пианино, ходит так неритмично. Они сворачивают за угол и Намджун еле сдерживает в себе крик, видя человеческий силуэт у окна. Фигуру очерчивает лунный свет и окрашивает всё в неясный грязный цвет.       — Привет. — здоровается Юнги и без страха подходит поближе. — Чего здесь застрял?       — Привет-привет, — отзывается непонятная фигура и превращается из непонятного нечто в живого парня, одетого в синий костюм. Одежда эта ещё одна странность, словно школьная форма из ранних годов, но студенты не носят формы. — Так и знал, что ты будешь здесь проходить. А кто это с тобой?       — Это Ким Намджун, твой однокурсник вроде как. Ты же тоже с третьего курса?       — Разве? Я тебя ещё ни разу не видел. — говорит встреченный ими парень, чем-то он похож на взъерошенную птицу, по крайней мере, головой крутит точно также. — Я — Чон Хосок. На какие предметы ты ходишь?       — Только перевёлся и сейчас распределяю кредиты, пока присматриваюсь к основам экономики и начальной социологии.       — Главное, не ходи к профессору Иль, он на внутренних контрольных студентов валит только так. — парень по имени Хосок спешно вываливает на него информацию и ошеломлённый его голосом и характером Намджун только хлопает глазами. — А чего вы тут бродите?       — Ключи ищем, ты иди давай куда шёл. — резко обрывает его Юнги-сонбэ. — Сейчас найдём и отправится он домой.       Наступает тишина, в которой двое обмениваются непонятными взглядами, а третий не понимает, что происходит.       — Мы сами справимся. — с нажимом произносит старший. — Дело на пять минут, не больше.       — Добрый ты, Юнги-хён, — недовольно произносит Хосок и хмурится. — Смотри, Сокджин-хён узнает и будет веселье нам всем.       — Если болтать не будешь, то не узнает. Где он, кстати?       — Как всегда, в библиотеке что-то читает. Вспоминает прошлые деньки…       — А кто такой Сокджин-хён? — аккуратно спрашивает Намджун. Происходящее ему не нравится, хочется больше ничего не узнавать, а дойти уже до второго этажа и найти ключи. Ему кажется или у этого Хосока странно блестят глаза, словно от них исходит зеленоватое сияние наподобие того, который выделяют грибы-гнилушки? И это старая форма, такую носили лет пятьдесят назад, но никак не в современное время.       — Сокджин-хён — это….хм, это президент студсовета. Он очень строгий и не любит, когда нарушаются правила. — торопливо объясняет Хосок. — Ладненько, я побежал по делам. Удачи вам.       — Не болтай. — хмуро предупреждает его Юнги. На миг Намджуну кажется, что волосы его знакомого цвета льда, хрупкие и ломкие, но затем они по-прежнему чёрные.       — Всё понял, — отвечает Хосок и проскальзывает мимо них в обратную сторону, одаряя Намджуна отчётливо недовольным взглядом. Пахнет от него сухостью, таким затхлым запахом, который образуется, когда долгое время не открываешь шкаф и не проветриваешь комнату. Возможно, что так пахнет его одежда, но Намджун уже не верит в отговорки своего рационального разума.       — Пойдём, — командует Юнги-сонбэ, его речь становится рубленной и короткой, словно выстрелы в тишине.       До третьего этажа они доходят молча и старший открывает дверь нужной аудитории без лишних слов. На полу они по-прежнему ничего не находят и Намджун тяжело вздыхает. Что делать, если ключей не будет и на вахте? Судя по морщинкам на лбу, сонбэ обдумывает тот же вопрос. Не сговариваясь, они двигаются по направлению к лестнице. Намджун включает телефон и смотрит на время, дисплей показывает, что у него есть около десяти минут до наступления полуночи.       — Верно мыслишь, — внезапно говорит Юнги. — Сейчас двигаем на второй и оттуда на первый, даже если ничего не найдём. После чего ты уходишь и никогда больше не шатаешься по этому зданию ночью.       «Что ты такое?», думает Намджун, смотря на то, какой сияющей становится кожа сонбэ, когда на неё попадает редкий лунный свет из окон, но держит все мысли при себе. С каждой минутой он всё больше верит в сверхъестественное, сложно не верить в то, что происходит прямо сейчас.       На лестнице его знакомый замирает и вслушивается в тишину, которая перестаёт быть таковой. С их места отчётливо слышны чужие голоса, которые то приближаются, то удаляются.       — Хосок, — шипит рассержено Юнги и толкает Намджуна в угол. Дверь на лестницу внезапно открывается и прикрывает его, не идеально, но пока полностью не выйдешь на площадку — не заметишь.       — О, Юнги-хён, — говорит густой и насыщенный голос, по звуку угадывается плотное массивное телосложение. — А чего тут делаешь? Чонгук-и, тут только Юнги-хён, а человека нет.       — Забыл ноты на каком-то этаже, хожу вот — ищу. — лениво отвечает старший, словно в жизни не видел никакого человека. — Вы-то что тут забыли? Обычно вас на нижние этажи не заманишь.       — Хосок-хён сказал, что на втором этаже бродил какой-то человек. — доносится с другой стороны, голос приближается и его владелец явно потяжелее и повыше сонбэ. — Мы решили, что стоит проверить на всякий случай, но никого не нашли.       — Поищите на шестом, в крыле С. — советует Юнги и не двигается с места. — Если не найдёте там, то может Хосоку почудилось чего.       — Нееее, Сокджин-хён это подтвердил, он сказал, что чувствует его присутствие. Мы тут же бросились искать и пока ничего. Хён, а хён, а кто в прошлый раз выиграл, когда к нам Чонгук присоединился? Сам он не помнит, говорит, что забыл, как именно умер.       — А давайте я вам кое-что расскажу? — говорит Юнги и переступает через порог. — Когда-то давно жил да был на свете самый обычный юноша. Ходил он в самую обычную школу, затем поступил в самый обычный университет или так ему только казалось. Однажды накануне экзаменов он забыл учебник в аудитории на подоконнике и ему пришлось вернуться за ним в здание. Но все двери были наглухо закрыты, а на двери висела надпись: «После десяти вечера в здание вход запрещен». Но юноше было всё равно на все запреты, он точно знал и был уверен, что ничего плохого с ним не случится. Он залез в окно, нашёл свой учебник и собирался также уйти домой. Вот только не мог найти выход с этажа, каждый раз, когда он доходил до конца коридора, тот удлинялся и так бесконечно. Юноша ходил по одному и тому же маршруту сотни раз, окончательно устав, он сел возле стены и решил дождаться рассвета, но с тех пор он больше никогда не видел, как восходит солнце.       — Потому что ты встретил Сокджин-хёна? — спросил басовитый голос.       — Да нет, потому что ты не захотел отсюда уходить? — спросил другой голос.       — И да, и нет на оба вопроса. Если бы я мог покинуть это место, то давно бы уже ушёл. Но теперь думаю, нужно ли мне это. Столько лет я провёл с вами, даже с тобой, Чонгук. Думаю, что призраки так отчаянно цепляются за память, может быть, потому что кроме осколков воспоминаний у нас больше ничего нет. Печально, но это так. Конец истории.       — Это так мило, хён. — гудит обладатель низкого голоса, Намджун замечает, что звуки от него удаляются. Похоже, что Юнги уводит их с собой подальше от него, освобождая проход к комнате, где могут быть его ключи. Но сейчас ему как-то уже на них наплевать, он выходит коридор и идёт прямо к центральной лестнице, откуда можно выйти к охранному пункту и главному выходу.       «Чёрт с ними, с этими ключами, пережду ночь в общественной бане или в интернет-кафе», решает Намджун и спешит к середине крыла. Там он сворачивает возле лифта и ныряет в тяжело открывающуюся дверь, он уже видит спасительный свет энергосберегающей лампы на выходе.       — Привет. — раздаётся сзади тихий голос и Намджуна примораживает на месте, причём отнюдь не фигурально. — Ты куда-то спешишь?       — Привет. — вежливо отвечает Намджун, скашивая глаза вбок, но там никого нет. — Домой опаздываю, вот и спешу.       — Не торопись, а то так можно упасть. — в голосе звенит улыбка и она такая хорошая на слух, что Намджун решает, что может всё обойдётся и его сейчас отпустят. — Тебе уже некуда спешить, только что наступила полночь. Ты чуть-чуть не успел, Ким Намджун.       — Кто ты? — похолодевшими губами шепчет Намджун, сердце у него тревожно бьётся и заходится в заполошном ритме.       — Давай познакомимся. Меня зовут Ким Сокджин, я — президент студенческого совета этого университета. Можешь звать хёном, необязательно сонбэ. Для такого милого донсэна я готов сделать исключение.       — Прости, но я как-то не готов становиться частью вашей загробной тусовки. — говорит Намджун и, напрягая внезапно потяжелевшие ноги, рывком преодолевает оставшиеся пять ступенек. Он вываливается прямо к охранному посту, где светит искусственный свет и мирно похрапывает человек. Намджун добегает до стола и пытается его разбудить, но всё тщетно, руки проходят через чужое тело, и охранник не реагирует на все вопли и крики. И когда Намджун понимает, что это бессмысленно, он поворачивается и смотрит на того, кто стоит позади.       Там стоит красивый парень, у него ясные и лучистые глаза, правильные симметричные черты, которые только подчёркивают гармонию лица, широкий разворот плеч и хорошо сложенный треугольник фигуры. Он одет в свободную белую рубашку и чёрные брюки, его выражение лица спокойное и даже улыбчивое, но от одного взгляда на него Намджуна бьёт дрожь. Он чувствует, как на него наваливается паника и бьёт в висках кровь, он всё ещё жив, ещё человек.       — Пока что человек, — мягко говорит Сокджин. — Подойдешь ко мне сам или поиграем в салки? Чур, я вожу.       — Нет, — выдавливает Намджун. — Не надо, я хочу домой.       — Ты уже дома. — успокаивающе говорит призрак и в мгновение ока оказывается рядом с ним. — Мы не просто так собраны все вместе, нас должно быть семеро — самое счастливое число. С тобой нас уже шесть, остаётся только подождать последнего.       — Хватит! — кричит Намджун и отталкивает его, на удивление это получается. — Я не хочу! Верни меня обратно!       — Тише-тише, Намджун. Всё будет хорошо, тебе с нами понравится. У нас весёлая и дружная семья, немного чудная и сумасшедшая, но мы заботимся друг о друге. — Сокджин подходит к нему и обнимает крепко за плечи, как никто его до этого не обнимал. От него веет чем-то молочно-медовым и у Намджуна закрываются глаза, слипаются от мягких интонаций, он обмякает и последнее, что запоминает так это наклонившиеся над ним любопытные головы и сожалеющий взгляд Юнги, тот смотрит так, словно давал ему шанс, а он так и не смог им воспользоваться. Дальше Намджун опускается на самое дно прозрачной воды и там его бережно омывают, избавляя от совершенно ненужных человеческих эмоций и оставляя голый каркас старых воспоминаний, на который слоями ложатся новые.       В следующий раз Намджун вспоминает, когда встречает в своей любимой аудитории парнишку.       — Привет. — дружелюбно говорит ему Намджун. — Что-то ищешь?       — О, привет. Не знал, что тут кто-то ещё есть. — испуганно вздрагивает парнишка. — Я забыл здесь свои наушники. Не видел? — Нет, но давай поищем. — предлагает Намджун, уже понимая в чём заключается его роль. А ещё ему интересно, кому повезёт на этот раз. В прошлый раз его поймал Сокджин, хотя Юнги-хён до конца пытался его спасти. — Как тебя зовут?        — Я — Пак Чимин, — отвечает парнишка и неуверенно ему улыбается. — А ты кто?       — Ким Намджун с третьего курса. — привычно представляется Намджун и показывает ему дорогу. По пути они пересекутся с двумя неразлучными друзьями — Чонгуком и Тэхёном, пусть начинает привыкать уже сейчас, а потом призраки постарше сами распределят роли. Сокджин возьмёт себе роль красивого и спокойного сонбэ, хотя он такой на самом деле, Хосок будет валять дурака, а Юнги-хён снова корчить из себя холодного засранца и помогать этому человеку. Намджун только надеется, что на этот раз им повезло и удастся наконец ослабить проклятие, лежащее на здании и на самой первой заточённой душе. Сокджин и Хосок не признаются, кто из них угодил под проклятие первым, но это уже и не надо, они разберутся с этим вместе. И когда Чимин в своём страхе побежит к выходу, так уж и быть Намджун подскажет ему путь покороче и посмотрит на всё из первых рядов. Пусть же не дрогнет его сердце и принесёт всем им спасение.       — Удачи, Чимин.