Дерево на ветру

Рассвет следующего дня застал Хазан за приготовлением пахлавы. Кухня, присыпанная мукой, помимо всего прочего, была завалена ёмкостями из-под молока, яичной скорлупой и крошкой грецких орехов. Рекс крутился под ногами, цокая когтистыми лапками по кухонной плитке. Разминая одеревеневшую после сна шею, девушка поплелась в ванную, обнаружив там небольшую лужу возле душевой кабинки. — Ах ты, проказник, — проворчала Хазан, вглядываясь в пушистую морду. Морда добродушно таращилась в ответ, не чувствуя ни малейших угрызений совести. — Приличные псы так не делают, — новоиспечённый собаковод продолжала открывать в себе грани педагогического таланта. Рекс коротко тявкнул и потрусил мохнатым задом на кухню, явственно давая понять, что с него хватило поучительных нотаций, которые только разожгли аппетит, и пора бы подкрепиться. Хозяйке пришлось наскоро протереть пол, запереть Рекса в ванной, умоляя во имя всех собачьих богов не скулить, и пулей помчаться к автобусной остановке. В ранний час на улице было темно, небо только начинало потихоньку сереть с востока. Знакомый продавец в круглосуточном ларьке, то ли непалец, то ли бангладешец, сонно моргал левым глазом, пытаясь разобрать, что нужно странной запыхавшейся девушке в пять утра. — Молоко, яйца и вот это, — Хазан ткнула пальцем на пакет с мукой. — Будешь печь лепёшки? — последнее слово продавец произнёс с придыханием. — Что-то вроде этого, — она полезла в карман за деньгами, и, якобы между делом, спросила: — Дипу, а есть собачий корм? — Собачий корм? — переспросил парнишка, окончательно проснувшись. — В мягкой упаковке или жестяных банках… — взгляд Хазан продолжал рассеянно скользить по витринам ларька. — Вон там глянь, — продавец указал на стойку у выхода, заставленную маленькими коробочками с изображениями различных собачьих пород. Потратив несколько минут на изучение ассортимента, Хазан, наконец, вывалила на кассу россыпь пауч-упаковок с надписью «Вольфсблют». — «Ягнёнок и овощи»? — хмыкнул Дипу, разглядывая самую верхнюю. — Прекрасный выбор. Что-нибудь ещё? — Пакетик, — пискнула она, потупив взгляд. Домой неслась на пятой реактивной скорости. В холле стояла тишина: из ванной не доносилось ни звука. Но голодный Рекс не спал, а активно махал хвостиком, радостно приветствуя хозяйку. — Хороший мальчик, — потрепала та щенка по загривку. — Вёл себя тихо, получай награду. Она высыпала содержимое одной упаковки корма в блюдце и поставила угощение на пол. Пёсик набросился на еду, разбрасывая кусочки мягкой массы в радиусе полуметра от импровизированной миски. «Ягнёнок с овощами» оставил след и на его мордочке. Пользуясь тем, что подопечный занят, Хазан бросилась разбирать остальные покупки. Когда Рекс наелся, она скатала мягкий мячик из старых спортивных носков чёрного цвета. Щенок отреагировал на «носочного монстра» неоднозначно: то с рычанием набрасывался на противника, то удирал и прятался за диваном, то вновь нападал, от души вгрызаясь острыми зубами. За время задорной игры Хазан успела замесить и убрать на время в холодильник тесто, наколоть и нарезать орехов, приготовить сироп для заливки. Набегавшись, Рекс обнял тапочку хозяйки и задремал, пока та, перемазавшись мукой и крахмалом, раскатывала многочисленные кусочки теста в тонкие слои. Надев поистрепавшиеся наушники и просунув провода под футболку, включила интернет-радио, и принялась укладывать липкие пласты в форму для выпекания, щедро посыпая орехами и сахарной пудрой. Девушка мурлыкала и пританцовывала в такт музыке, понятия не имея, что в этот момент происходило за стенами дома. Автомобильный шум и людские голоса не отвлекли увлечённого кулинара от приготовления турецкой сладости. Она бросала частые взгляды на настенные часы, понимая, что сегодня опять опоздает к общему собранию отдела. Размышляя, удастся ли задобрить Карлу пахлавой, Хазан услышала громкий стук в дверь, заставивший её вздрогнуть. Взгляд лихорадочно заметался по полу кухни и гостиной. Щенка нигде не было видно, более того на непрошеных гостей он никак не отреагировал. Хазан решила, что лучше быстрее выяснить, в чём дело, пока Рекс не проснулся. Выключив музыку, вытерла руки о фартук и осторожно отворила входную дверь, высовывая припорошенный мукой нос на утреннюю прохладу. Взгляд уткнулся в единственную круглую пуговицу дорогущего чёрного пальто. Хазан обречённо подняла голову, наверняка зная, кого увидит через мгновение. Сосед растянул тонкие губы в подобие приветливой улыбки, стараясь не касаться взглядом перепачканных мест на лице. — Доброе утро, фрау… — начал он. — Фройляйн, — проворчала девушка. Натянутая улыбка вмиг стала естественней и радушней. — Фройляйн… Решив, что с принца вполне достаточно знаний о её семейном положении, и называть имя ни к чему, соседка перебила: — Что случилось? Я опаздываю на работу. — Я, собственно, тоже, — смутился мужчина. — Хотел сказать, что сегодня утром в подвале пустующего дома, расположенного в верхней части улицы, обнаружили собачий притон: истощённую суку с тремя щенками. Хазан инстинктивно прикрыла дверь, оставив совсем маленькую щель, чтобы продолжать разговор. — Служба по контролю за животными забрала их в один из «домов зверей»… То есть, приютов, по старинке. Внезапно он прервался на полуслове и шумно втянул ноздрями воздух. Хазан и сама ощущала волнующий аромат пахлавы, разносящийся из духовки по дому. В аквамариновых глазах мелькнула искра подозрительности. Сосед приоткрыл рот, явно намереваясь задать вопрос о вкусно пахнущем блюде, но соседка решила играть на опережение. — У меня кулинарный блог! — выпалила она, встречая опешивший взгляд. — Это пахлава-челлендж, пришлю вам кусочек, если получится. — Буду ждать, — промямлил визитёр, вконец потерявший дар речи. — Спасибо, что поставили меня в известность насчёт собак, — вместо прощания произнесла Хазан. — Надеюсь, им найдут хороший новый дом. Ваш газон теперь будет в целости и сохранности. Она вновь захлопнула двери гостеприимного дома перед носом Ягыза Эгемена, с тоской посмотрев на часы. До начала летучки оставалось полчаса. Издав вздох, полный страдания, Хазан принялась извлекать противень с выпечкой из духовки. Пахлаву предстояло полить сиропом и нарезать. Заплетаясь в собственных конечностях, горе-кулинар носилась по кухне, пытаясь одновременно собрать мусор, очистить стол и раковину, параллельно придав приготовленному блюду окончательный вид. Смыв с лица муку и переодевшись в тёмные джинсы и белую блузку, она посмотрела на спящего Рекса. Пёсик лежал на диване, смешно раскинув лапы, а вокруг по всей поверхности софы валялись чёрные носки. Девушка предусмотрительно приоткрыла дверь в ванную, разложив на кафеле старый номер газеты «Ди Вельт», надеясь, что четырёхлапый товарищ не найдёт нового места для справления нужды. В чистое блюдо налила питьевой воды, а в вылизанную тару из-под «ягнёнка» наложила сухой корм для щенков. — Хорошего дня, — шепнула на прощание. — Не шали особо. Озираясь по сторонам, Хазан неслась к автобусной остановке во всю прыть. Ветер трепал в руке пакетик из круглосуточного ларька: там лежали пластиковые контейнеры с порциями расфасованной пахлавы. Глаза продавца-непальца загорелись благодарственным огнём, стоило увидеть протянутое угощение. — Это тебе, Дипу. Посуду заберу на обратном пути! — Да будет доволен тобой Кришна! — воскликнул паренёк. — Пахнет-то как! Она усмехнулась. Ей невероятно льстила реакция людей на один только аромат собственноручно приготовленного блюда. Оставалось надеяться, что вкус не разочарует. — Приятного аппетита, — девушка махнула рукой и залезла в подъехавший автобус. Самую большую ёмкость она планировала припрятать для Линн, виновницы грандиозного кулинарного подвига фройляйн Чамкыран. А ещё одной, поменьше, откупиться от начальницы и вечных претензий к нерадивой подопечной. Ещё небольшой кусок лакомства был оставлен на кухне под полотенцем для личного употребления. Хазан ругала себя за обещание угостить соседа, придумывая под каким предлогом отвертеться, если тот вспомнит и пожалует под крышу её дома. Всё сгорело? Повариха перепутала соль и сахар? Форма для запекания свалилась на грязный пол? Пожалуй, лучше всего легенда о сгоревшем лакомстве по вине Эгемена. Он явился без приглашения и отвлёк. Пусть корит себя и испытывает чувство вины. Интриганка успокоилась и проделала оставшийся путь до работы в хорошем настроении. Добравшись до офиса, на последних секундах совещания распахнула дверь в комнату, вваливаясь внутрь. Карла недоуменно уставилась на вошедшую, и той показалось, что это её сейчас разрежут на ровные кусочки. — Простите за опоздание! — громко воскликнула соцработница, потрясая пакетом. — В голову пришла идея, утром её реализовала. Коллеги молча переглядывались между собой, пожимая плечами. — Какую ещё идею? — настороженно поинтересовалась госпожа Берг. — В отделе много людей разных национальностей. У нас отличаются традиции, культура, религии… и кухни! — воодушевление Хазан потихоньку передавалось остальным находящимся в комнате. — Подумала, почему бы не устроить чаепитие, куда каждый принесёт традиционный национальный десерт? Лицо начальницы стало постепенно разглаживаться, но удивление во взгляде не пропало. Подобной инициативы от зажатой наследницы османов Карла не ожидала. Не в этом тысячелетии. Обернувшись в поисках объяснения и поддержки среди остальных работников отдела, начальница их не нашла. Те пребывали если не в большем, то в точно таком же недоумении. Пользуясь всеобщим замешательством, Хазан быстро извлекла контейнер с пахлавой, спрятав пакет в стол, стоящий возле стены, и открыла крышку. По комнате мгновенно распространился пьянящий аромат, вызывающий обильное слюноотделение у всякого, имеющего ноздри. — Например, пахлава — национальное турецкое блюдо. Попробуйте, — она подсунула ёмкость Карле под нос, и та мгновенно схватила румяный квадратик. — Угощайтесь. Хазан обошла коллег, предлагая каждому лакомство, и чуть не прыснула, заметив горящие жадным блеском глаза Линн. Весь вид шведки кричал, в каком неописуемом восторге пребывала приятельница. — Ты это сделала, подруга, поверить не могу! — громко зашептала любительница сладкого, когда контейнер приблизился и к её лицу. Ловко подцепив причитающуюся долю, коллега захрустела медовой сладостью, и вместе со всем отделом погрузилась в многозначительное молчание, сосредоточенно пережёвывая. Соцработница пересела на свободный стул, ожидая реакции госпожи Берг. Кто-то потянулся за добавкой, контейнер быстро опустел. — А знаешь, это отличная идея, — ожила наконец начальница. — Просто превосходная! Завтра каждый принесёт национальный десерт, слышали? Хазан виновато покосилась на коллег, но те не выглядели шибко расстроенными, похоже, мысль о чаепитии пришлась по душе. Девушка обернулась к светловолосой подруге и одними губами спросила: «Ну как?». В ответ получила актёрскую игру лицом, заслуживающую, как минимум, несколько номинаций на «Оскар». Различными ужимками Линн старалась показать, что это было одним из самых вкусных блюд, которые доводилось попробовать за всю жизнь. В приподнятом настроении люди разбрелись по рабочим местам. Карла, промурлыкав под нос, скрылась в кабинете. Хазан смиренно закрыла пустую ёмкость крышкой и, поигрывая бровями, извлекла новый контейнер, заполненный пахлавой, ещё больше прежнего. Шведка, оправившись от шока, немедленно протянула к вкусняшке руки. — Погоди, — Хазан убрала коробочку за спину. — У тебя есть знакомые в службе по отлову бродячих животных? Линн нахмурилась: — Есть. Штефан. А что? — У нас в районе нашли собаку с щенками. Надо чтобы подержали подольше, особенно мать. Я постараюсь найти хороших хозяев. Линн замерла в раздумьях, и турчанка протянула ей пахлаву. — Сиди здесь, сгоняю за кофе. Вернувшись с двумя дымящимися чашками, Хазан застала подругу заканчивающей разговаривать по телефону. — Обещал выяснить, куда именно их отвезли, — сказала Линн, нажимая «отбой». — Спасибо. Она помолчала и, прищурив глаза, поинтересовалась: — Не хочешь взять одного к себе? — На самом деле… — Чамкыран! — раздался грозный окрик начальницы. Волшебное действие пахлавы заканчивалось. Извинившись, Хазан оставила Линн наедине с десертом, понимая, что видела беднягу сегодня в последний раз. Рабочая суета, захлестнув девушку, понесла на волнах, норовя втянуть бурными течениями в водовороты. Соцработница очнулась, когда сошла с автобуса на родной остановке. В наступивших сумерках вход в ларёк подсвечивался изредка мигавшей вывеской на крыше и холодильником с прохладительными напитками у дверей. — Дипу, — позвала Хазан, и продавец мгновенно появился из подсобки. — Добрый вечер, — широко улыбнулся он, обнажая белоснежные зубы на фоне смуглой кожи. Парнишка рассыпался в комплиментах Хазановой стряпне, вгоняя кулинара в краску. Протянув вымытую посудину из-под пахлавы, поинтересовался, не нужен ли ещё собачий корм. — Слушай… — она нерешительно побарабанила пальцами по прилавку. — Это ведь останется между нами? — Не хочешь платить налоги и страховку за собачку? — хитро прищурился непалец. — Не в том дело! — состроила Хазан оскорбленное лицо. — Просто мой сосед, он… вредный тип. — Противник животных? — Боюсь его, думаю, что может навредить. Продавец задумчиво почесал подбородок. — То, что происходит вне стен ларька Дипака, Дипака не касается, — философски изрёк наконец. — А пахлава вкусная была. — Спасибо, — расцвела Хазан. — Намёк понят! Закупившись целой коробкой пакетиков с кормом, она направилась к дому. По дороге посчитала приблизительную смету, в которую обошлось бы спонтанное решение завести питомца. Ветеринарный паспорт, чипирование, прививки, налог на собаку, страховка от ущерба третьим лицам, приличный корм… Было от чего впасть в уныние. Чем ближе подходила к жилищу, тем больше волновалась, как Рекс один провёл день в большом, пустом, незнакомом доме. Придерживая коробку под мышкой, девушка завозилась, пытаясь открыть дверь ключом. Изнутри послышался радостный скулёж. Только сейчас пришло понимание, что последние несколько часов щенок просидел в полной темноте. Хазан запрыгнула в прихожую, щёлкнула включателем и подхватила упитыша на руки — тот норовил лизнуть хозяйку в нос, неистово виляя хвостом-баранкой из стороны в сторону, приводившим в движение всё остальное тельце. — Привет, малыш, — она чмокнула питомца в макушку. — Мама дома. Вид счастливой мордочки наполнил сердце невыразимой теплотой, и растроганная эмигрантка стиснула Рекса в крепких объятиях, против которых пёс ничего не имел. Девушка заперла входную дверь на ключ и сказала: — Ну-ка, посмотрим, чем ты тут занимался. Беглый осмотр немецкого периодического издания, расстеленного на полу ванной, показал, что внимание страницам было оказано явно не единожды. Но чтобы найти остальные более объёмные сюрпризы пришлось повозиться. На кухне царил полный кавардак: к утреннему беспорядку после приготовления пахлавы добавилась перевёрнутая миска и сухой корм, рассыпанный по всему полу. Аккуратная кучка в итоге была обнаружена, но не в ванной, гостиной или кухне, а в прихожей, пристроенная между уггами, раскиданными со вчерашнего дня. — Да, — хмыкнула Хазан, — мне они тоже не очень нравятся. Она едва успела подмести корм, заменить газеты и убрать в прихожей, как в окне краем глаза заметила движение на соседнем участке: высокая фигура в ярко-синем пуховике решительно направлялась в сторону её дома. — Да пусть не покарает тебя Аллах за навязчивость, Ягыз Эгемен! — зашипела «радушная хозяйка». Заманив Рекса новой порцией еды, схватила накрытую полотенцем ёмкость с остатками турецкого десерта и выскочила на порог. Когда за ней закрылась дверь, они с соседом столкнулись нос к носу. — Простите, — залепетал мужчина, отшатнувшись. — Доброго вечера, господин Эгемен, — выпалила Хазан, переводя дух после беготни. — Доброго вечера… — замялся принц. — К сожалению, мне не удалось выяснить ваше имя. — Я Хаз, — представилась девушка, чувствуя, как стремительно покраснела, словно не часть имени приоткрыла, а сняла одежду, вплоть до нижнего белья. — Очень приятно, — с сомнением произнёс сосед, видимо, боясь переспрашивать и уточнять. — Вы спешите? — Нет-нет! — «непринуждённо» деревянно рассмеялась она в ответ. — Я вспомнила, что утром обещала угостить получившимся блюдом. На лице гостя быстро сменялись эмоции: от удивления до осторожной радости. — Вы вспомнили? То есть, действительно хотели мне это отнести? — недоверчиво уточнил он. — Пахло, кстати, очень аппетитно. — Конечно, вам! — продолжала ломать комедию Хазан. — Вот, держите. Она протянула соседу пахлаву, но тот убрал руки за спину. — Как-то неудобно, здесь, на пороге… — Эгемен осмотрелся по сторонам рассеянным взглядом. — Мне кажется, будто я вас вынуждаю. Наконец, он уставился на дверной глазок, и Хазан замерла. С минуты на минуту Рекс наестся и, учуяв хозяйку, начнёт скрестись в двери или, того хуже, скулить. Нужно было уводить настойчивого посетителя куда подальше от собственного жилья. Девушка сделала шаг навстречу, перехватывая одной рукой сладкую ношу, а второй дотрагиваясь до спины соседа. Прохладный материал куртки обжигал ладонь, Хазан сделала пару ободряющих хлопков и произнесла, искренне возмущаясь: — Что вы говорите? Я сейчас же проделаю тот путь, который собиралась. До вашего крыльца. Она поспешно убрала руку от тела под пуховиком и направилась к калитке, мужчина последовал за ней. В странной, неестественной тишине они бок-о-бок преодолели мощённую дорожку, пересекающую по-весеннему зелёный газон господина Эгемена. Видно, что за день над придомовой территорией поработали профессионалы: от вчерашних подкопов не осталось и следа на ровной, аккуратно подстриженной траве. Хазан в третий раз оказывалась на вражеской территории, и каждый новый случай происходил при совершенно непохожих друг на друга обстоятельствах. Она покосилась на мерно вышагивающего рядом наследного принца: подтянутый, сосредоточенный, целиком погружённый в себя. — Ну, вот, — радостно заявила соседка. — Держите угощение. Буду рада, если понравится. Она протянула контейнер, чувствуя на пальцах прикосновение чужих рук. Очень горячих чужих рук. Только крепкий захват не позволил Хазан дёрнуть ладонь, роняя стеклянную ёмкость. Эгемен поспешно принял дар и забормотал: — Может быть, зайдёте в гости? Я покажу дом. Толкнув предусмотрительно незапертую дверь, бросил на соседку просительный взгляд. Та с удивлением разглядывала открывшуюся взору картину: уютный приглушённый свет в гостиной лился на длинный стол, накрытый скатертью, с незажжёнными свечами и огромным декоративным блюдом на поверхности. Стены украшали пейзажи маслом, оформленные в массивные рамы. От внутреннего убранства жилища Ягыза Эгемена веяло достатком и роскошью, отнюдь не наигранными, естественными, причитающимися человеку с рождения. — В этом нет необходимости, — чуть слышно пролепетала Хазан и, скользнув обратно в темноту сада, бросилась прочь от соседского дома и застывшего на крыльце мужчины.