Ледяное сердце тьмы

Ами Мизуно зашла в свою маленькую квартиру с единственным желанием: быстрее отдохнуть. Ее работа в городской больнице была не просто изматывающей, она фактически убивала девушку. А сегодня, именно в ее смену, случилось масштабное ДТП с кучей тяжелых пострадавших. У Мидзуно тряслись руки от нескольких часов операций без перерыва, когда заведующий хирургическим отделением наконец сжалился над ней и в приказном порядке отправил отдыхать. Ами ненавидела темноту. Поэтому первое, что она сделала после того, как заперла дверь, включила свет во всем квартирке. Лишенная всяческих сил, девушка рухнула на диван, позволяя себе несколько минут перед тем, как отправиться в душ. Часы пробили час ночи. Ох, сколько же времени прошло с тех пор как девушка бросила все, что так сильно любила в Японии и уехала к своей мечте в Германию? Наверное, уже прошло лет 5-6. Странно, что никто из девочек больше не вышел с ней на связь. Даже по переписке дружить не вышло. Она как будто снова вернулась в тот роковой день. Они стояли счастливые, провожали инопланетных гостей на их родную планету. Угроза Сэйлор Хаос навсегда казалась поверженной. Но воительницы поняли, насколько теперь стали взрослее. Больше не было детской беззаботной улыбки на лице Усаги, Рэй смотрела в одну точку, а в глазах Минако стояло столько боли... Да и сама Ами выглядела не лучше. Они больше никогда не говорили о сражениях и битвах. Они остались просто школьницами, благо больше желающих отхватить побольше куска пирога в виде Земли им пока не встретилось. Старшая школа осталась позади. И Усаги с Мамору собирались в Америку. Точнее, собирался Мамору. А Усаги он просто больше не мог оставить вдалеке от себя. Да и счастливая невеста не сопротивлялась. Это казалось Ами неправильным, даже не честным. Она пожертвовала возможностью обучаться на врача, чтобы не разрушать их альянс, а теперь ее жертву воспринимали как должное и даже подтерлись! Девушка не выдержала и подала документы в тот самый медицинский университет Германии, куда планировала поступать изначально. И, о чудо! Ее приняли. В тот вечер в «Короне» произошел скандал. Макото обвинила Ами в том, что она предала честь и верность своей принцессе, раз решила бросить альянс. Минако заявила, что отречется от сэйлор Меркурия, как от своей подчиненной, если та все бросит. Несправедливые упреки задели Ами так сильно, что она высказала все, что думала об их эгоизме и тупой бессмысленной жертвы ради призрачного будущего, которое может и не настать никогда. А после встала и ушла. Тогда ей казалось, что навсегда. Друзья, долг и честь остались где-то позади. Сначала было больно. Как будто сердце разлетелось на тысячи осколков. А сейчас все осталось детской фантазией. Была ли она когда-то Сэйлор Меркурием? Да и кто сейчас нуждается в борцах за добро и справедливость? Ведь стоя за операционным столом, она спасла гораздо больше жизней. Этим она постоянно пыталась оправдаться перед самой собой. Но легкий червячок совести всегда точил ее изнутри. С личной жизнью дела обстояли еще хуже. Все поклонники, которых так или иначе привлекала экзотическая внешность Ами, не переступали границы «просто друзья». Все было не то, не так. Она не чувствовала себя способной на настоящие отношения с противоположным полом. Зачем? У нее есть работа. Этого пока достаточно. Она ведь всегда была карьеристкой, которой не нужны дети. А раз не нужны дети, то и не нужен человек, способный их дать. Она уже собрала себя в руки, когда в комнате повис тяжелый запах телепорта. Прошлая жизнь решила настигнуть ее именно в минутку ностальгических воспоминаний. Ами невольно рассмеялась, встречая незваную гостью. — Давно не виделись, Амелия! — без приглашения гостья прошла к пуфику у окна, присаживаясь в пол оборота к хозяйке квартиры и внимательно разглядывая девушку с ног до головы. — Поговорим? Было в этой Усаги, что предстала перед Ами что-то чуждое. Внимательность, жесткость и жестокость в ее взоре ощущалась даже без применения анализа. Мизуно скрестила руки на груди и с вызовом ответила: — А есть о чем, принцесса? — Да, есть. Пора проснуться, Амелия. Ты слишком долго спала. Видимо, она параллельно применила какое-то знание, потому что перед глазами Ами все поплыло. Она замотала головой, стараясь не потерять сознание, но бороться с разноцветными вспышками воспоминаний из прошлых жизней было практически нереально. Сирэн ждала, опершись на колени. С Акварис она никогда не знала, во что верить. Девушка была почти также сильна. По факту, она представляла собой «янь» Сирэн. Трудно было предсказать даже, на чью сторону в борьбе встанет эта падшая ангелочек. Но Сирэн лишь надеялась на то, что все правильно рассчитала. Чувства девушки — ее слабость. Чтобы Рис подчинялась свету беспрекословно, во времена сотворения мира, ее сердце заморозили. Покрытое толстым слоем льда, оно не способно было влиять на логику и цифры в ее голове. Именно логикой руководствовалась Рис, выбрав тогда сторону Сирэн. А потом… Потом молоденький и горячий тамплиер растопил лед, сковывающий чувства самой неподкупной и самой правильной фрейлины королевы. Этот тамплиер — единственный козырь в борьбе за верность Рис. — Сир! Не ожидала, что у тебя хватит силы вырваться из цепких лапок зеркала реинкарнации, — высокий тон выдавал слабость своей обладательницы. Но Амелия никогда не показывала этого перед кем бы то не было. — Ты права. Их и не хватило. Правда, к моему счастью, их светлый и идеальный мирок без тьмы и хаоса стал рушиться, как карточный домик. — О, как интересно! Ядро мироздания. Ось равновесия и все такие перестало быть просто пустым звуком? — Именно. Пришлось возрождать меня. А я же хочу собрать старую команду. Ты со мной? — Не знаю, королева. В прошлый раз я попала под раздачу просто за то, что бывала во дворце твоей дражайшей матушки. Но определенная логика в том, чтобы быть на твоей стороне есть. Хотя мне до безумия интересно послушать условия воссоединения совета 13. — Сразу к делу, да? — рассмеялась королева. — Ценю твой деловой подход. Все верно. Ты мне, я — тебе. По щелчку посреди комнаты оказался древний саркофаг со статуей рыцаря без страха и упрека. Сам по себе он представлял произведение искусства. Мастер с такой заботой вытесал лицо юноши, что тот в ярком освещении спальни Ами казался живым. Удивительно, как детально выточено это лицо. Ами провела рукой по каменной щеке, вспоминая температуру его кожи, как забавно он смеялся, запрокидывая голову. И как в его зеленых, словно изумруд глазах горела жажда жизни. Еще один щелчок явил тело генерала Терры во всей красоте его могущества и силы. Но бледное совсем не живое лицо очень отчетливо давало понять, что перед ними всего лишь труп. Телесная оболочка того, кто очень давно растопил ледяную печать на ее сердце. Ами развернулась и вышла в кухню. Ей была необходима вода, чтобы оставаться спокойной и рассудительной. И предательские слезы никак не повлияют на ее холодный трезвый разум. Интересно, когда этот разум успел согреться и напиться? — Амелия, ты не дослушала, — королева неслышно зашла на кухню вслед за ней. — Я предлагаю тебе его в обмен на наше сотрудничество. Он полностью твой, пока смерть в очередной раз не переродит вас. А ты всего лишь служишь на моей стороне в прежней должности в совете 13. Тебе даже не придется покидать прежнюю жизнь, если ты не захочешь этого сама. Но сама понимаешь: главное условие — преданность семье. Остальное — на твое усмотрение. — Как сладко ты льешь в уши мед, Сирэн. Ты думаешь, я настолько дура, чтобы не понять? Верность дорогой подарок. Ты покупаешь ее задешево. Я не горю желанием управлять марионеткой. Поверь, в стране, где столь свободные нравы и чудесные технологии я смогу подобрать себе любую игрушку, способную выполнять мои физические потребности. Мне нужна его личность. Его свобода воли. Сможешь это дать? — Я? Конечно же нет. Я могу оживить его или сделать вполне свеженького зомби, который даже разлагаться не будет пару сотен лет. Но вернуть ему душу и, как ты ее назвала, свободу воли я не могу. Потому что, парадокс, я его не люблю. Ты знаешь правила кристаллов души. — И знаю, что кристаллы душ охраняются далеко не Цербером. Кристаллы душ, как и искра жизни — дар Хаоса и Порядка. Ты вломилась в сокровищницу нейтрального дворца ради Зойсайта? Вот уж не поверю. Сирэн снова рассмеялась. — Чертовски верно, Рис! Это было мое условие сотрудничества. 4 кристалла, 4 искры. Два из них уже покоятся в сердцах своих хозяев. Этот — третий. Она протянула минерал и искру Ами. — Откуда мне знать, что это не подделка? — вопрос был задан скорее по инерции. Девушка прекрасно понимала, что подделать этот минерал невозможно. Ни одна иллюзия мира не способна воссоздать индивидуальную оболочку души. — Ты же знаешь ответ, Амелия. Возьмешь? Или откажешься? Девушка смотрела на дары, как на яблоко, а на Сирэн, как на змея из знаменитой книжки. Отказаться от дара означало окончательно и бесповоротно убить Зойсайта. Принять дар — встать на сторону темной королевы. Свобода воли — очень эфемерное понятие. Конечно у нее был выбор. Но королева, да и сама фрейлина знала, что на самом деле выбора у нее нет. Кивнув, девушка взяла проклятое яблоко, лишившись права на рай после смерти. Правда, этот минерал дал ей рай на земле. Приложив их к груди Зойсайта, Ами думала лишь о том, что ее жизнь началась сейчас. И будь она проклята навечно, если позволит этой жизни закончиться.