Your turn to pay

То, что собиралась сделать Сара, было неправильным. Неправильным и эгоистичным. И даже хуже, чем то, что она бы выбрала пожертвовать всеми, чтобы сбежать. Соблазн выбрать «жертву» был притягательным, манящим и очень… простым. Она не хотела продолжать участвовать в этой игре, она хотела сбежать куда подальше от всего этого безумия, лишь бы выжить. Любой ценой, неважно. Но также и не хотелось предавать своих союзников, но девушка просто не могла уже вынести всё это. Однако… кое-какие мысли не давали ей покоя ещё больше. Сколько она пролила слёз и потрепала нервов, поглощённая глубоким чувством вины? Она знала, что прошло всего-то три дня с этого, но всё это тянулось вечность. И если она поначалу винила себя, то возвращаясь каждый раз мысленно к тому роковому суду, постепенно начинала думать иначе. Но от этого злые кровавые иллюзии не переставали её преследовать. — Неужели хочешь скинуть вину на другого, подруга? — ехидно спрашивала одна из них. — Ты меня убила. Ты могла спасти меня. Но ты этого не сделала. Едва знакомые люди и вправду оказались важнее лучшего друга? Она пыталась отмахиваться. Но всё тщетно. Они никогда не пропадут. И доколе так, то она хотя бы хотела, чтобы тот, из-за кого Джо вообще подобрал роковую карту, был наказан. Соу Хиёри… нет, Шин Цукими. Если бы он не провернул ту схему перед первой Главной Игрой, то Джо мог бы дожить и до этой! И это мысль бесила. Злила. Вызывала дикую ярость глубоко в душе. Он заплатит за это! Так себе Сара пообещала. И был дикий соблазн отдать голос за него, даже сильнее, чем за нынешнюю жертву одноимённой карты. Тем более он так не хочет умирать, цепляется за жизнь, словно утопающий котёнок в мешке. Собственно, как и она сама. Ох, это было бы просто идеально лишить того, чем дорожит этот ублюдок! И тут Сару пронесла мысль. Что если наказать его иначе. Как он цепляется за жизнь маленькой девочки, им двоим практически названной сестрой. И даже больше, чем за собственную жизнь. Он умоляет… нет, он УМОЛЯЕТ пощадить её. Он готов свою жизнь отдать, лишь бы она жила. Иронично. И тут Сара одёргивается. Неужели она действительно готова убить Канну ради этого? Сама мысль противна ей. Ведь Канна ничего не сделала плохого. Это был Соу. Это его вина! Но ведь Канна сама же просит этого, так что в чём проблема? Галлюцинация Джо издевательски смеётся. Сара собирается. Она не хочет убивать девчонку. Она хочет убить Соу. Но она хочет, чтоб он страдал. Чтобы он страдал также, как и она. Чтобы его тоже мучила вина. И мысленно просит прощение у Канны. — Итак, голоса были распределены, — сообщает Тиа. Дисплей выводит результаты. 4 голоса за Канну Кизучи. Соу в отчаянии. Соу не понимает. Соу шокирован. Соу огорчён. Соу страдает. Это так прекрасно! Но Сара сдерживается от ехидной улыбки. Кейджи хмурится и будто что-то хочет сказать. Саре жаль. Сара в отчаянии. Сара в шоке. Сара не понимает саму себя. Но это уже неважно. Выбор был сделан. Ей остаётся лишь утешить Канну перед казнью и сдержаться от ехидных комментариев в сторону Соу. И мысленно, как мантру, всё просит прощения у маленькой девочки.

***

После казни им дают время на передохнуть перед тем, как перейти на следующий этаж. Саре некомфортно. Она понимает, что Соу так просто не простит смерть Канны. Она такая же. Поэтому она, сдерживая порыв, не идёт его искать, отсиживаясь в комнате. Она не хотела, чтоб на неё смотрели. Она не хотела, чтоб они поняли, что она не выбирала логику. Она не хотела, чтоб та единственная фраза, брошенная в Соу, была понята верно. А галлюцинация пока что не проявлялась, словно затихала перед бурей. Раздаётся стук в дверь и Сара не реагирует. Она шевелится только тогда, когда раздаётся голос дружелюбного полицейского, который хочет с ней переговорить насчёт дальнейшего плана. Кейджи заходит в комнату. Его лицо выглядит доброжелательным как обычно, но Сара чуяла, что он хочет поговорить с ней о чём-то более серьёзном. Лицо бывшего детектива хмурится, стоит только Саре закрыть дверь и обратить на него взор. Разговор явно будет очень серьёзным. — Не волнуйся, твой дружелюбный полицейский не собирается копать прямо в глубь. — Сара не реагирует. Но мысленно успокаивается. — Полагаю, ты коришь себя за свой выбор, — лицо Кейджи снова становится непринуждённым. — Знаешь, ты немного напугала Гина после голосования. — Так значит, вы заметили? — ухмыляется грустно Сара. Значит, она всё-таки не сдержала ухмылку. — Не волнуйся, только я и Гин. — Сара в этом сомневается. — Но это было мгновение. Было это продуманной местью или выбор в пользу логики, но ты всё равно сожалеешь о выборе, не так ли? Сара молчит. Потупив взгляд. Она не знает, что по поводу этого чувствует. Он прав и неправ. Когда она предлагала Гину дать ей взять ответственность на себя, то она решила, что это был отличный шанс расплатиться с Соу. И она также не хотела, чтобы мальчик брал на себя такую ношу. — Помнишь видео жертвы? — каверзно спрашивает Кейджи. Девушка понимает, о каком видео он говорит. — Твой дружелюбный полицейский тоже ведь не безгрешен. Я тебя понимаю, Сара. Но в твоём случае, Канна была согласна на это, не обесценивай её жертву. После разговора с Кейджи она чувствовала себя менее разбито. Чувство вины из-за убийства Канны всё ещё было. Но уже не было так жалко за свой выбор. Сара всё ещё считала, что Соу заслужил это. И всё ещё считала, что Канна не должна была умереть. Это так несправедливо, что Соу удалось к ней сильно привязаться! Не зная от чего, Сара решила поискать Соу. Она вроде хотела высказать ему всё, что накопилось, обвинить именно его в том, что она выбрала Канну. С другой стороны хотела помочь ему… непонятно зачем. А может и то и другое. Но чувство у неё было нехорошее. Очень и очень скверное. Ноги сами несли девушку по коридорам этажа, будто она не контролировала своё тело, пока не привели в секретную комнату. ИИ Джо, спрограммированный непонятно как за такой короткий срок Шином, говорил и говорил, обвинял и обвинял. Даже хуже, чем галлюцинация! Пока Сара не потеряла сознание от дикого шока. Ублюдок. Мразь. Паскуда. Как он мог?! Она не простит это Соу. Ни за что не простит! Она обязательно ему всё равно или поздно наедине выскажет. И пока обеспокоенные ребята кучкуются возле её кровати, она просто спрашивает «Кто такой Джо?», не осознавая этого сразу. Может оно и к лучшему? Галлюцинация молчит, словно пропала. И девушка мысленно прикидывает, что может это использовать для себя. Притвориться, будто от стресса память отшибло совсем. Заметит ли это Кейджи — плевать. Он в любом случае поймёт её. И даже когда мастер четвёртого и пятого этажей раскрывает Соу… нет, Шину его кровное родство с Канной, Саре становится плохо. Плохо от того, что она лишила возможности узнать об этом Канну. Но тут же другая мысль, что может оно и к лучшему. Тогда бы её сильнее мучила совесть за то, что она решила бы пожертвовать Соу. Да и отчаяние Соу от такой новости слишком будоражащее. Но она не высказывается ему и продолжает делать вид, что между ними ничего не случилось. Как, собственно, и он. Они всё-таки оба в чём-то похожи, думается Саре.