Коктейль

1. Любовь к себе       Наш герой давно не чувствовал её — любовь. А когда она к нему пришла, то стал сомневаться, чувствовал ли он её вообще когда-нибудь в своей жизни.       Это была особенная любовь — любовь к себе. Её редко кто считает благородной. Её приравнивают к эгоизму и гордыни, никогда ничего хорошего не видя в ней. Но к нашему герою она пришла как спасение. И полюбив себя, он почувствовал, что может ещё кого-нибудь полюбить.       В его душе всё трепетало. Он чувствовал, что в любой момент может взорваться от эмоций, но это было не так. Он был целостен и нерушим как никогда. И потому он смог построить свою личность, стать кем-то. Стать Барменом.       Кто-нибудь обязательно возразит: разве это счастье, разве это достижение стать каким-то барменом? Но бросьте! Не каким-то, а самым удачливым и удовлетворённым своей жизнью, конкретным и неповторимым Барменом. Находиться в любимом месте и заниматься любимым делом — разве это не счастье? Он стал тем, кто имел хоть какую-то задачу и значимость. Каждый день для Бармена был праздником. Но сегодняшний — особенно. 2. Тусовка Дженни       В этот раз было многолюдно — чей-то праздник или что-то вроде того. Бармен не мог этого досконально понять, ибо крутился за свой стойкой как белка в колесе. Иногда ему казалось, что у него выросло шесть рук, каждая из которых что-то делает, наливает, смешивает, принимает деньги... 3. Котик с розовым бантиком       И тут, среди всего этого синюшного беспорядка разных оттенков, лишь окрашенного мигающими огнями светомузыки, появился розовый бантик, невероятно ясный и чистый. Он мелькнул под взмахами чьих-то рук и через нескольких секунд появился в совершенно другом месте. Внезапно открылась взору та, что носила этот бантик.       Хрупкая, изящная девочка, как кошечка. Она смущённо покачивалась в такт гремящей музыке, но каждое её неловкое движение было исполнено грацией. Наверное, она была балериной, и эти вульгарно-простецкие танцы не подходили ей.       "Какое чудо!" — явственно воскликнула мысль Бармена, подталкиваемая ударами его сердца.       Щёки девочки полыхали румянцем, излучая тепло среди ледовитых, голубых и синеватых вспышек света. Её розовое платье было таким же неколебимым под атакой всевозможных цветов. 4. Эйфория       Время перед Барменом остановилось. Он глядел на неё, позабыв о том, кем был, кем стал. Пропала стойка, толпы людей, музыка. Пропали все цвета. Кроме розового. Всё стало розовым. Как в очках с розовыми стёклами из той насмешливой поговорки. Но Бармену было всё равно — он был окутан прекрасной негой и теплом. Он млел. Он таял, как мороженое в кофе-глясе, который забыл отдать клиенту. Он растекался, как сироп мимо бокала. И эти чувства нельзя было стереть тряпкой, подправить или налить заново. Они будто бы доносились из прошлого, нагло заявляя о том, что составят всё дальнейшее будущее бедного, потерянного во времени и пространстве, Бармена.       Девочка поймала его расфокусированый взгляд и слабо улыбнулась. Сердце Бармена тутже подскочило. Ему самому захотелось выскочить и улететь со своим счастьем, так цепко ухватившем его. Внутри всё сжималось как пружина, силясь вытолкнуть то смех, то слёзы. Но Бармен лишь вздохнул, вышел из помутнения и вернулся к работе. Однако теперь он стал другим. Как тогда, когда почувствовал любовь к себе и смог получить нынешнюю работу. 5. То, чем угощает богатый друг       — Эй, чувак! Не замутишь самый дорогой коктейль в меню?       Развязный заносчивый тон окончательно отрезвил замечтавшегося Бармена. "Сейчас ещё вспоминай, какой коктейль самый дорогой, а какой дороже всех выходит в двойном размере. Не судьба, видать, самому в меню посмотреть", — в мыслях проворчал Бармен, но посетителю улыбнулся и часто заморгал.       — Так не терпится истратить все деньги? — ехидно спросил он, однако весьма любезно, даже с подобострастием.       Заказавший "самый дорогой коктейль" панибратски опёрся о стойку, приблизившись к Бармену.       — Да... — расплывчато начал он.       Его лицо было наполовину скрыто огромными бликующими очками металлически-синего цвета. В крутые вихри волос с озорством просачивались пёстрые лучи дискотечных лазеров и прожекторов. Кто этот человек — не известно и не важно. Понятно только, что его многогранная несдержанная улыбка всё говорила вперёд него.       — Да я не для себя, — чуть конкретней продолжил он. — Это для моей девушки. Она достойна самого лучшего. Ну, ты понимаешь.       Бармен внимательнее окинул его взглядом и заметил подле него ту самую девочку! Самую Красивую Девочку, что ему удовалось когда-либо встречать. Не удивительно, что кто-то покорился её красоте и смог подступиться к ней ближе... Как это естественно, как обыкновенно, как гадко. Бармен почувствовал себя олухом. Он поддался бесполезным чувствам из-за внешности несвободной незнакомки. Но вдруг не только внешность зажгла внутри Бармена искру? Его внезапная влюблённость была похожа на дежавю, будто он уже где-то видел эту девочку и нестерпимо ждал её. И что, что есть какой-то парень рядом с ней? Бармен тоже всю свою сознательную жизнь скитался где-то, общался со зловредными людьми. И себя-то нашёл совсем недавно. 6. Капризная подружка       Он выискал в меню самые дорогие коктейли и показал их парочке, уточняя, какой именно они хотят. Девочка молчала и даже нарочно отвела глаза, и за неё решил её Бойфренд, по-хозяйски ткнув в выбранную строчку пальцем.       Бармен кивнул и вопросительно взглянул на Девочку. Та продолжала молчать, безучастно потупив взор.       Только когда Бармен отвернулся, принимаясь за дело, она из-под бровей посмотрела на своего спутника и тихо выдохнула, расправив плечи. Бойфренд подступился к ней ближе, наклонив голову с вопрошающе-любезной улыбкой. В ответ она даже не глянула на него из-под бровей, сдержанно наблюдая за работой Бармена. Однако при всём усилии, сдержанно у неё не получалось. И если бы Бойфренд не был так озабочен своей гордостью и счастьем, то мог заметить, как она встаёт на цыпочки и поддаётся вперёд.       Когда было всё готово, Бармен с профессиональной улыбкой поставил бокал на стойку и принял плату.       Бойфренд хотел передать напиток Девочке, но она лаконично мотнула головой. Он наклонился к ней и что-то спросил. Из-за оглушающей музыки не было слышно, о чём они переговаривались. В конечном счёте, до Бармена долетело лишь: "Разбирайся сама!". Бойфренд хлопком бросил какую-то наличку на стойку и ушёл в пляшущую толпу, унося бокал "самого дорого коктейля" с собой. Девочка стянула оставленные деньги своей маленькой рукой, едва дотянувшись до них.       — Вот кобель! — вырвалось у Бармена с усмешкой, и девочка захихикала, услышав его.       Она стала пересчитывать деньги и покачала головой.       — Мало? — поинтересовался Бармен.       — Оскорбительно, — отозвалась она. 7. Уста твоей любимой младшеклассницы       Бармен напряжённо думал над тем, где же мог раньше видеть её. Даже её голос и интонация показались ему знакомыми. Губы, лёгкие и розовые, как чувственные лепестки шиповника, нежно обрамляли её небольшой рот. Эти губы Бармен уже видел где-то. То ли во сне, то ли в младшей школе. Впрочем, его детство уже давно было как сон — забытое на столько, что само его существования начало поддаваться сомнению. Не стоит об этом задумываться. Возможно, эти губы он видел в прошлой жизни. И в прошлой жизни их целовал... 8. Возрастной ценз       Они разговорились. Начали осуждать никудышного Бойфренда. Бармен успокоился, что она ничего не испытывает к нему. И он обрадовался, что она продолжила сидеть рядом, когда на него снова навалилась куча дел.       Выискивая свободную секунду, Девочка спрашивала его о чём-то, будь то о приготовлении коктейлей, о сегодняшнем вечере или о жизни. О себе Бармен не любил говорить, потому что в его жизни ещё осталось много старого его — непутёвого и скучного. Поэтому он отвечал вопросом на вопрос, иногда колко, заставляя Девочку поломать себе голову.       В итоге, он так расслабился, что мог выдать о себе всё. Но вернулся Бойфренд и увёл Девочку за руку. Она с холодностью обратно всучила тому деньги, которые так и не истратила. Бойфренд, извиняясь, проворковал что-то и утешающе обнял её за талию. Бармену стало больно за этим наблюдать, но её прощальный поворот головы с многобещающей улыбкой смягчил его душу.       Она... Такая маленькая. Это одновременно восторгало и пугало Бармена. Сколько Девочке лет? Лучше бы было спросить, но такой вопрос считают неприличным. Она могла быть и совершеннолетней, и совсем ребёнком. Скорее, она просто выглядела очень юно. Для подростка она была слишком уверенной и уравновешенной. Даже напускная легкомысленность не могла скрыть её жизненный опыт и ум. Но всё равно бы Бармен не позволил себе прикасаться к ней так, как её Бойфренд. Она слишком чиста и совершенна для этого. Чиста... Все стаканы должны быть чистыми.       Никто к стойке больше не подходил, и Бармен решил занять себя протиранием бокалов. Чтобы отвлечь себя. К тому же, всё равно это надо будет сделать. Но вместо одновременного очищения мыслей, произошло противоположное. Бармен стал усиленно думать против своей воли. Самая Красивая Девочка... Такая хрупкая, нежная, смешливая. Огоньки её глаз и улыбка выжигали в сердце Бармена причудливые узоры. Их витиеватость будоражила рассудок, задевая потаённые уголки подсознания, вытаскивая наружу инстинкты. Маленькие белые руки миражом возникли на краю стойки. Аккуратные губы вновь что-то проговорили из прошлого. Непристойные мысли заползли в голову Бармена, и он оцепенело стоял, тихо смакуя их. Нельзя! Он агрессивно стал тереть стакан, с силой, до скрипа. Но вовремя опомнился, боясь после скрипа услышать хруст.       "Какой ужас!" — расправляя тряпку, подумал Бармен. До этого момента он не верил, как люди могут себе врать. 9. Подарок от поклонника       Следующий день был обычным — тихим и спокойным. Играла умиротворяющая музыка, усыпляя немногочисленных посетителей. Пришла она в неизменном свеже-розовом платье. Бармен ждал её, а потому успел подготовить подарок — изысканный коктейль на основе клюквенного морса. 10. Польза для здоровья       — Он безалкогольный и очень полезный, — сказал Бармен. — Его яркий насыщенный вкус с кислинкой, замаскированной приторной сладостью, очень похож на Вас.       Самая Красивая Девочка усмехнулась и притянула к себе стакан. 11. Сладколживые обещания       — А Вы смешиваете коктейли также мудрёно и изощрённо, как и выражаетесь в словах, — ответила Девочка под стать Бармену. — Мне это нравится.       Бармен смущённо улыбнулся одним уголком рта.       — Я хочу и Вам подарить что-нибудь, — решила Девочка и отцепила от своих волос заколку с тем самым розовым бантиком, что Бармен увидел в первую очередь тогда в толпе.       Она вложила эту заколку ему в руку и произнесла влажным шёпотом:       — Мне хочется подарить Вам частичку себя. И это мой самый первый подарок.       Её тонкие пальчики заставили его руку сомкнуться в кулак, заключив в нём заколку. Бармен забыл, как дышать. Забыл, как вообще двигаться. Ему показалось, что без её помощи и раскрыть ладонь не сможет — так и будет вечно держать в кулаке заколку. Его охватило чувство беспомощности. А когда Девочка ушла, то понял, что уже ничего не сможет сделать сам. Он пропал. Он потерял того себя, которого полюбил. Его снова нет, но это прекрасно. 12. Безответная любовь       И всё же, Бармен чувствовал на месте своей пропавшей личности эгоистичную досаду. Девочка обводит его вокруг пальца, играется с ним. Она видит его стёртое в прах самолюбие и безбашенную любовь к ней. Она не против его чувств. Но что на счёт неё? Её улыбки и взгляд вселяли надежду, но этого было недостаточно.       В конце концов, Бармен решил не торопиться с выводами и стал наблюдать. Девочка каждый день приходила к нему. Сама. Её лицо не выражало ни испуга, ни неприязни. Их разговоры становились более личными, выражения — всё более непринуждёнными... 13. Поцелуй бармена       И однажды, Бармен уже не смог стерпеть прикосновения её рук. Она была так близко. Блики в её глазах просматривались отчётливее. Были видны все морщинки на её губах; то, как они разглаживаются при улыбке; как эти губы вздрагивают и чуть заметно приоткрываются. Такие родные, от рождения знакомые губы. Бармен сжал её руки сильнее, притянул к себе. Их разделяла стойка, как и всегда. Девочка силилась не упасть с высокого барного стула и попытался высвободиться от страха.       Бармен смутился. Её реакция, похожая на отказ, обожгла его горечью. Но ему не хотелось отступать. Он прогнулся к ней и молча вздохнул.       Девочка посмотрела на него нежно, будто с тенью сожаления и чего-то ещё. Словно она тоже ждала того, о чём не решалась попросить.       Бармен медленно сократил расстояние между их лицами. Они не заметили как вдруг столкнулись носами. Это было забавно и слегка разрядило обстановку. Девочка захихикала. А Бармен устыдился, но потом улыбнулся. Всё хорошо. Всё так, как должно быть. Она ничем не напугана и она так близко.       Поэтому Бармен поцеловал её.       И прошлое стало будущим, заключившись в одно мгновение. Бармен робко прикоснулся к тому, что знал всегда. Такое тёплое и родное ощущение... Он стал с ней единым целым. Девочка ни на миллиметр не отстранилась и даже ответила ему.       Как мягки её губы!       Сквозь сдержанные движения начала просачиваться влага. По телу Бармена разлилось тепло. Это пьянящее ощущение окончательно вскружило его голову. Он полностью потерял себя. 14. Какой я был, чёрт возьми, сексуальный!       Но поцелуй был коротким. И даже поверхностным, хоть и смог унести в пучину наслаждения.       Это всё был мираж. Счастье, свалившееся на Бармена было не настоящим. Быть может, он почувствовал себя этаким победителем в какой-то момент. Не важно, заслуживал он этого или ему просто повезло — он в сердцах радовался и абсолютно удостоверился в том, что его чувства взаимны.       Но не тут-то было. Как в каком-то дешёвом кино, рядом возник Бойфренд Девочки, да ещё не один. Он с братвой грубо окликнул Бармена. Девочка только ахнула и раскраснелась. Бармен замер и побледнел. А потом...       Она ничего не сказала в его защиту. Она лишь внезапно растворилась, так же неожиданно, как и появилась в толпе.       Его вывели наружу и избили, в конечном счёте выбросив в какую-то яму.       Бармен лишился всего. А ведь всё так хорошо начиналось. 15. Любимая заколка       Униженный, израненный и покалеченный, он начал волочить своё омерзительное существование снова как "никто". Без работы, без девушки, без... Любви. Он отдал свою любовь — любовь к себе — какой-то слабой девчонке, которую счёл своей судьбой. Глупец. Больше у него ничего не осталось.       Только дурацкая розовая заколка с бантиком — единственное светлое и прекрасное в его новой, серой и промозглой жизни. Только память осталась, как мусор на дне канализации. 16. Биполярное расстройство       Нашего героя кидало крайности. Ему хотелось вылезти наверх — и упасть на самое дно. Хотелось верить в лучшее — и окончательно отчаяться. Ему было грустно, смешно, безразлично. Бросало в ярость и смирение. Лез на стенку и ложился на пол. Смотрел в потолок. Не смотрел вовсе. Смеялся, называл себя идиотом. Потом замолкал на секунду. Потом плакал. И засыпал, лишившись всех сил. 17. Паранойя       Иногда обдумывал свою жизнь и своё поведение. Но тогда ему становилось попросту страшно. Он чувствовал, как становится безумным. Он теперь не просто "никто". Не просто пустое место. А зловредная дыра, нарыв на обществе. Таким, как он, жить нельзя. Это опасно. Это мучительно, в конце концов! 18. Одиночество       И он одинок. У него никогда не было друзей — настоящих друзей или хотя бы тех, кто бы мог его поддержать. Поэтому, полюбив себя, он совершил настоящий подвиг и смог изменить свою жизнь, наполнив её смыслом. 19. Осознание жизни       А теперь-то что представляет его жизни? Грязь? Гниль? Плесень? Теперь нет стремлений и чувства счастья. Нет места любви, и даже заколка — подарок от Девочки — ни на каплю не напоминает о ней. Наш герой снова усомнился в том, что когда-либо испытывал любовь. Скорее всего, она ему просто показалась. И этот морок поломал ему жизнь.       Горит сарай — гори и хата! Нужно доломать её полность! 20. Ржавчина в ванной       Он вяло зашёл в ванную комнату. Всё было при нём — опасная бритва и полное безразличие. На кафельных стенах между плит чёрная плесень, на краниках налёт, а облупленная ванна порыжела от ржавчины. Прекрасный антураж — самое подходящее место для такого гнусного таракана, как он. 21. Вода       Нужно включить воду. Необходимо чем-то заглушить эту гнетущую тишину и скорбный вой труб.       Наш герой вдруг захотел сесть под струю. Холодно.       Однако вода смыла его намерения. Теперь с ним осталось только полное безразличие. 22. Забыться       Но и безразличие смылось. И он заплакал. Вода стала литься из него. Солёная, как Тихий океан, который называется "тихим" по какой-то иронии. Тишины не было, не было отчаяния или смирения. Его волновало и штормило. Но как избавиться от этого? Как забыть терзающее его горе? 23. Крепкий шот       Ответ был прост — алкоголь. Как можно крепче. Однако, высокий градус лишь усилил эмоции и жалость себе. Наш герой стал беспорядочно восклицать, причитать, возмущаться, ругаться и плакать! Отвратительно! 24. Пиво       Это надо прекратить. Он нашёл в холодильнике пиво. Уже прокисшее, но плевать. Так даже лучше. Нужно докончить начатое.       Бывший бармен как никто другой знал, что нельзя понижать градус. Поэтому смело воспользовался этим. 25. Наставление учителя       — И ты не спился?       Бармен покачал головой.       — Это похвально! — довольно улыбнулся усатый мужчина в очках.       То был Психолог — самый ухоженный и интеллигентный посетитель Канализации. Профессиональный долг звал его в столь злачные места. Именно он помог нашему герою вновь стать Барменом, пусть и Красным в какой-то вонючей забегаловке Канализации. Бармен не смог снова полюбить себя, однако смог махнуть на себя рукой. В хорошем смысле слова.       А Психолог не останавливался на достигнутом. Его целью было вновь разжечь огонь страсти в сердце Бармена. Спокойное равнодушие — неблаготворная почва для какой-либо любви. Хотя бы для той же любви к себе.       — Выпить столько коктейлей и не заработать алкоголизм — заслуга твёрдой воли и выдержанности духа, — продолжал Психолог. — Я всегда знал, что они у Вас есть!       — А я вот до сих пор не знаю, подбадриваете Вы так или просто льстите мне, — усмехнулся Бармен, но в его голосе не было тени какого-то недоверия или упрёка. Он точно знал, что Психолог всегда честен и прям. Пусть в это и сложно поверить...       — О, нет! — развёл руками Психолог. Лесть — это, в первую очередь, гнусно! Я бы не стал...       — Можете не продолжать, — мягко улыбнулся Бармен.       — В таком случае, спасибо Вам за доверие, — кивком поклонился Психолог.       — Это Вам спасибо. И за помощь, и за общение. Кроме Вас у меня действительно никого нет.       — Вздор! — воскликнул Психолог. — Я всем и каждому не перестану повторять — не недооцениваете себя! Вы много кому нужны. А я могу быть лишь помощником или посредником.       — А вот тут Вы уже себя недооцениваете! — подколол его Бармен.       — Самобичевание заразительно, — опустил голову Психолог.       — Видно, много у Вас таких, хе-хе!       Психолог согласился. Его работа была утомительной, но тем не менее, она очень нравилась ему. Устанавливать людям душевное равновесие — это что-то сродни божественному. Психолог был на пике счастья всякий раз, когда после упорного труда ему это удавалось.       — Любить себя — драгоценнее всего, — произнёс Психолог. — Себя не так просто потерять, как других людей. 26. Персиковый сок       — И я очень рад, что Вы воспользовались моим советом, — продолжил он, поглядывая то на Бармена, то в меню. — Однако я даже не ожидал такой креативности от Вас.       — Когда Вы сказали, чтобы я структурировал события своей жизни с начала важных перемен, я сразу вспомнил меню напитков, — просто ответил Бармен.       — Очень хорошо и замечательно вышло! Однако, выходит, Вы всё испили до дна, хоть и многое было сильно алкогольным.       — Я травился и чуть не погубил себя. Но Вы спасли меня от этого, Психолог.       — Я лишь помог, — скромно возразил тот.       Бармен облегчённо вздохнул и его лицо сделалось ясным. Общество Психолога озарило его беспросветную жизнь и подарило смысл его существованию. Он снова стал Барменом — мастером по смешиванию коктейлей. Его напиток мог быть простым и избитым; он мог позволить себе эксперимент; он мог вычеркнуть любой из меню. Но последний напиток был незаменим.       Всего лишь обычный персиковый сок. Однако он любому коктейлю придавал мягкость и нежное очарование. И сам по себе он был вкусным — не пьянил, не раздражал, наполнял спокойством и излечивал душу своей ненавязчивой лаской. Как Психолог.       — Можно сделать заказ?       — Конечно, — ответил Бармен, расплываясь в улыбке.       Ему не нужно было спрашивать, чего хочет его постоянный посетитель. Его желание было неизменным и продиктованным постоянством.       Сам Бармен хотел теперь только постоянства.