Первая Леди

      Маленькая центаврианка поджимает детские губки, ожидая, пока мать закончит поучающую речь.       — Тимов, ты должна учиться быть леди, не срываться по пустякам.       — Зачем? — семилетняя девочка наконец поднимает глаза на мать.       — Чтобы стать женой какого-нибудь лорда, быть ему достойной спутницей, поддерживать своего…       — Зачем? — маленькая центаврианка правда не понимает, почему это так важно для её матери.       — Ты безнадежна, — наконец выдыхает мать девочки, садясь обратно на диван.       — Ты слишком строга к нашей дочери, — произносит мужчина, предлагая дочери присесть рядом с ним.       — Ты поощряешь не те её качества. Она проведет жизнь в одиночестве и никогда не добьется высот в нашем обществе.       Тимов совершенно не понимает, зачем ей кто-то еще. Но этот вопрос она предпочитает не задавать, дабы не спровоцировать новую волну поучений от своей матери.

~

      Этот бал вызывает у Тимов только раздражение. Напыщенные центаврианки, одетые в дорогие ткани, развязные молодые центавриане, пытающиеся произвести впечатление на дам. Обилие напитков и еды, сопровождаемое шумной музыкой и дикими танцами. Результатом бурного мероприятия должны стать помолвки между образовавшимися парами, ведь вступить в брак — обязанность каждого совершеннолетнего центаврианина.       Тимов не хотела приходить сюда, но мать заставила. Отец, к сожалению, ее поддержал.       — Традиции нельзя нарушать, дорогая, они столп нашей культуры.       Тимов отпила красный напиток из бокала и снова оглядела публику. Центаврианские мужчины вызывали у нее приступ тошноты, а не желание заключить с ними брачный союз. Но это, увы, никого не интересовало.       — Почему такая красавица стоит здесь в одиночестве?       Глупая улыбка, уверенный голос, недурной костюм. Все это тогда убедило Тимов не прогонять непрошеного собеседника, а дать ему шанс проявить себя. Ради того, чтобы она могла хотя бы попытаться осчастливить своих родителей союзом с каким-нибудь лордом.

~

      Гости стояли, ожидая, когда официальная часть бракосочетания завершится. Позже, когда пришло время поздравлений, к Тимов начали по очереди подходить лорды и леди Центаврской республики.       — Ты могла бы выбрать кого-то получше, — произносит леди Рин, которая славится своей любовью к большим балам. — Лондо очень скучный.       — Я умею веселиться сама.       Рин улыбается ей и отходит к другим гостям.       — Добро пожаловать в замужнюю жизнь, — слащавый голос леди Мариэль тоже не сулит Тимов приятной беседы. — Но ты должна знать, что Лондо слишком капризный и любитель танцовщиц в барах.       — Как и все достойные мужи Центавра, — отвечает Тимов, и этой реплики достаточно, чтобы гостья убрала свою улыбку с лица и не заговаривала с ней больше.       — Как тебе праздник, дорогая? — позже в их общих покоях спросил Лондо.       — Прекрасно. Толпа лицемеров, любящих светские сплетни и считающих себя лучше других.       — Толпа лицемеров! — расхохотался Лондо. — Хоть в чем-то мы с тобой солидарны, Тимов. А теперь не будем терять время.       — И будем ложиться спать, — Тимов демонстративно легла на кровать и накрыла себя одеялом.       — Но я думал...       — Лондо, мы уже женаты, черед детей еще не пришел. Мы не питаем огромной любви друг к другу.       — Но сегодня наша первая ночь в качестве супругов! — возмутился Лондо, и Тимов поняла, что ей все-таки придется уступить.       Она кивнула, и Лондо начал снимать с нее сорочку. Когда процесс закончился и Лондо захрапел рядом, Тимов призналась себе, что это был не самый плохой выбор для союза.

~

      — Леди Тимов, Лондо просил передать вам это.       Вир положил перед центаврианкой шкатулку, в которой лежали сережки.       — Лондо просто попросил вас купить что-нибудь для его трех жен, — Тимов взяла одну сережку и подошла с ней к зеркалу, чтобы примерить. — Сережки были вашей инициативой, Вир, и я должна признать, что у вас хороший вкус. Лучше, чем у других его помощников, которых он присылал до этого.       Вир засмущался, заулыбался и опустил глаза.       — Вы можете остаться на обед. А потом заняться поручениями моего супруга, коих должно быть очень много.       Вир принимает приглашение, радуясь, что хоть одна из встреч с супругами Лондо прошла спокойно.

~

      Рука Тимов болела от залепленной пощечины. Тимов была в ярости. Лондо сорвал ее отдых, вызвал к себе, заставил проделать долгий пятидневный путь на эту чертову станцию. И все для того, чтобы сообщить: он хочет развестись с двумя из трех своих жен. И этот напыщенный центавриан ждал, что она будет пресмыкаться перед ним! Наглец и хам.       — Леди Тимов, —Тимов оборачивается на незнакомый голос и с удивлением видит, что с ней заговорил нарн. Она хочет пройти мимо, но он просит ее присесть рядом.       Тимов знает, что разговор не сулит ничего хорошего. Но сама ситуация носит для нее такой сюрреалистичный характер, что она все-таки присаживается, чтобы утолить своё любопытство и забыть ненадолго о наглеце-муже.       — Я слышал о ваших проблемах с Моллари…       Забыть, впрочем, не получается. Тимов не особенно вслушивается в речи нарна, но понимает через два предложения, что у него будет какое-то мерзкое решение ее проблемы. Тимов поднимает правую руку в останавливающем жесте, и этот самодовольный нарн наконец-то замолкает.       — Если Лондо действительно станет для меня проблемой, я воткну ему нож в брюхо так, чтобы он меня видел.       — Он вас не достоин, леди, — сообщает нарн, наблюдая как Тимов встает со своего стула и уходит.

~

      Лондо не мешал ей заниматься своими делами, не ограничивал в деньгах. Он, конечно, имел странное пристрастие к «танцовщицам» и хотел с ней развестись. Однако она все равно решила спасти его жизнь, дав ему своей крови.       Позже она собрала вещи и приготовилась вернуться в отчий дом. Но этот Лондо снова принял странное решение, оставив ее единственной женой.       Тимов ни за что бы не призналась ему, что ей это, разумеется, польстило.

~

      Центаврианка вела закутанного в плащ нарна по темным улицам столицы.       — Если бы на вашем лице не было повязки, я бы решила, что мой супруг хочет от меня избавиться, — доверительно сообщила Тимов.       — Самки всегда считают себя первопричиной всего, — философски заметил Г'Кар.       — Возможно. Но все же непостоянство, по моим наблюдениям, больше свойственно самцам, — Тимов повернула на очередную узкую улочку. — Сначала вы хотите кого-то убить, потом упрашиваете свою супругу помочь его спасти. Причины такого поведения редко бывают понятны.       — Но вы, леди, все-таки решили помочь, и это удивляет меня больше всего.       — Лондо редко просит меня о чем-либо с таким чувством и тактом, — Тимов развела руками. — Хотя не спорю, желание у него экзотическое.       Г'Кар рассмеялся.       — Это мой личный корабль, вы должны уничтожить его, когда будете в безопасности. Я сообщу о пропаже корабля, как только вы покинете планету.       Г'Кар почтительно склонил голову перед центаврианкой на прощание, потом поднялся по трапу корабля.

~

      — А это, леди, мой хороший друг Г'Кар, с которым вы уже успели познакомиться при сложных обстоятельствах. Однако я теперь рад официально представить вам моего единственного друга среди нарнов, леди Тимов.       Г'Кар ставит рюмку на стол и поднимается со своего места, чтобы поприветствовать Тимов как полагается. Однако замечает, как центаврианка меняется в лице, и решает, что лучше сейчас помолчать.       — Лондо Моллари, — раздраженно шипит Тимов, не глядя на нарна.       Тимов долго готовилась к этой встрече: древние обряды, осмотры докторов, пять дней пути в этот богами забытый сектор галактики. Тимов терпеливо слушала приветственную речь Президента Земного Альянса Шеридана, которому она была представлена супругом сразу по прибытии на станцию. В конце концов, она высидела на долгой обеденной встрече с Деленн и этими странными минбарццами — встрече, полной сложной и причудливой символики, которую ей никогда не постичь. Но в сложившейся ситуации нарны — это уже перебор по всем меркам Тимов.       — Да, любовь моя, — произнес Лондо с искренним трепетом в голосе.       — Тебе донесли о цели моего визита, как только я заказала себе корабль. Не заставляй меня переступать через свою гордость и просить тебя об этом.       — Ну что ты, дорогая, твоя гордость — самая ценная вещь в нашем браке, — Лондо улыбается, смотря, как Тимов закатывает глаза. — Я к вашим услугам, леди.       — Мне нужно тридцать минут, — оповещает своего супруга Тимов, кивнув на прощание улыбающемуся Г'Кару.       — Все время мира для вас, дорогая, — произносит Лондо, наливая себе выпить.       — Вы ее не заслуживаете, — констатирует Г'Кар, глядя на улыбающегося центаврианина.       — Знаю, мой друг, знаю.

~

      — Лондо, ты теперь император, разумеется, но это не значит, что ты можешь требовать меня, когда захочешь. Я смотрела…       Раздражение Тимов проходит само собой, когда она видит Лондо, валяющегося у трона. Центаврианка подходит к супругу, садится рядом на колени, пытается поднять Лондо, привести его в чувство.       — Ты все-таки пришла.       Лондо поправляет камзол. Тимов охает, замечая тварь на шее супруга.       — Тише, ты можешь разбудить его.       — Лондо, — искренняя грусть в голосе радует его, но у них нет времени на нежности.       — У нас мало времени, дорогая, ты должна сделать то, что здесь написано, — Лондо вкладывает листок в руки Тимов. — У первой леди Центавра должны быть обширные связи.       — Ты преувеличиваешь мои возможности, Лондо. Мы можем как-то это убрать? — Тимов наконец начинает понимать, почему поведение ее супруга так резко изменилось.       — Нет, дорогая. Сделай так, чтобы на тебя не подумали, иначе я не смогу тебе помочь.       Тимов кивает и проводит рукой по щеке Лондо.       — Наши дети подросли?       — Да, если хочешь, я могу их привести.       — Не нужно. Им безопаснее вдали от меня. Теперь дай мне ту бутылку. Я должен забыть разговор между нами ради твоей безопасности.       Тимов подчиняется, открывая новую бутылку со спиртным для Лондо. Он делает глоток и дает знак рукой уйти.       — Что-то серьезное, госпожа? — учтиво спрашивает один из гвардейцев.       — Ничего нового, — Тимов делает недовольное лицо, подозревая, что гвардеец спрашивает не из праздного интереса. — Император всегда любит отвлечь свою супругу в самый разгар развлечений, находя уйму глупых предлогов.       Гвардеец понимающе кивает, Тимов подзывает свою служанку, чтобы вновь отправиться в театр. Поручение Лондо может подождать какое-то время, чтобы подозрения не пали на нее.

~

      Когда танец заканчивается, партнер Тимов кланяется ей и оставляет одну. Тимов выдыхает спокойно, потому что наконец все основные негласные законы этого мероприятия соблюдены. И она может с чистой совестью покинуть прием. Однако её планам мешает лорд Вейн, который сначала приветсвует её, потом начинает свой ничего не значащий на первый взгляд разговор.       — Такая радость видеть вас на подобных мероприятиях, леди, — не услышав ответа, центаврианин продолжает. — Жаль, мы редко видим вас с супругом.       — У императора много дел, лорд Вейн, поэтому он отправляет меня на те мероприятия, которые не может посетить сам.       — Разумеется, леди. Я слышал, у вашего супруга очень изменился нрав.       — Власть меняет, — бесцветно произносит Тимов, отгоняя картинки молодого и жизнерадостного Лондо подальше из своей головы.       — Я слышал, император бывает жесток и импульсивен. Однако продолжает вызывать вас к себе, удивляя многих при центаврианском дворе.       — Лорд Вейн, я его супруга. Не мне вам объяснять, что происходит между супругами наедине.       — О, вы меня неправильно поняли. Прошу простить, — лорд Вейн наконец-то делает учтивый поклон и оставляет Тимов одну.       — Вас пытались сканировать, — сообщает самая верная служанка, которую Тимов наняла в гильдии телепатов. — Но я их блокировала.       Тимов устало кивает ей.

~

      Праздник в честь дня рождения супруги императора прерывает появление нескольких гвардейцев. Музыканты замолкают, танцующие пары останавливаются.       — Простите, госпожа, — произносит старший гвардеец, — недалеко от поместья приземлился корабль, в котором мы нашли его.       На последнем слове в зал вводят нарна, руки которого закованы в цепи.       — Я понимаю, что это глупо. Но он говорит, что ему нужны вы, госпожа, — сообщает центаврианин, ожидая приказа бросить нарна в камеру по первому слову леди. Однако госпожа удивляет его.       — Лондо, Лондо, — произносит Тимов, подходя к нарну поближе. — Мой супруг предпочитает экспрессивные подарки, забывая о простых цветах и драгоценных камнях. Однако какая же центаврианка не мечтала о ручном нарне в качестве презента?       Публика удивленно охает, а первая леди Центавра продолжает:       — Правда, лучше бы молодого и с обоими глазами. Ну что же, посадите его возле моего кресла, чтобы все могли его рассмотреть. Потом он будет спать в моих комнатах и подносить мне еду.       Центавриане одобряют Тимов, а благородные центаврианки начинают обсуждать возможности нарна-раба. Тимов же как ни в чем не бывало садится в кресло и кидает пару лепешек своему сюрпризу от супруга, которые тот съедает под восхищенными взглядами публики.

~

      — Боюсь, вам придется ночевать здесь, Г'Кар, прямо на полу. Тут никто не посмеет покуситься на игрушку жены императора, — говорит Тимов, когда они входят в ее покои. Постаревший Г'Кар послушно садится у окна, наблюдая, как Тимов отпускает всех своих служанок.       — Вы с Лондо могли бы выбрать другое время, — как бы между прочим роняет центаврианка, распуская волосы и продолжая приготовления ко сну.       — Простите, леди, но государственные дела не ждут.       — Вечные отговорки, — отмахивается Тимов, укладываясь в постель. — Еда на столе, уборная в соседней комнате. Не покидайте моих комнат ради вашей безопасности. Через пару дней я отвезу вас к Лондо.       — Как скажете, леди Тимов, — произносит Г'Кар, укладываясь на полу на подушки. — Но я по-прежнему убежден, что он вас не заслуживает.

~

      Новость о смерти Лондо опечалила Тимов. От него было много проблем, особенно в последнее время. Но она, кажется, по-своему любила его, как и он ее. Иначе как объяснить его лояльность к ней даже под действием этого паразита.       — Я соболезную вам, леди Тимов, — новый император Вир Котто позвал ее сразу же после своей коронации. — Мы похороним Лондо со всеми почестями. А вы не будете нуждаться ни в чем до конца своих дней.       — Вы очень щедры, император.

~

      — Леди Тимов, нарнский корабль просит разрешение на стыковку.       — Разрешите. И приготовьте саркофаг, — Тимов заканчивает завтрак, покидает свои комнаты и идет к стыковочному отсеку, в котором ее уже ожидают три нарна.       — Леди Тимов, — кланяется На’Тот, — я должна высказать вам благодарность от лица своего народа.       — Не стоит, — произносит Тимов, наблюдая, как центавриане передают нарнам саркофаг с умершим. — Любое разумное существо заслуживает похорон среди соплеменников, а Г'Кар заслуживает этого больше других.       На’Тот еще раз кланяется леди и идет к трапу своего корабля.