Имена

      — Лейкоцит, как прошел твой день?       — С каких это пор ты перешла на «ты»? — Лейкоцит добросердечно усмехнулся, отпивая из стаканчика с зеленым чаем.       Они пересекались и без неприятностей. Лейкоцит и Эритроцит стали замечать, что каждый день они случайно встречаются, независимо от того, находятся ли в опасности, выполняют ли свою работу или наслаждаются недолгим отдыхом.       — Ой. — Эритроцит в мгновение покраснела. — Прос-стите!.. — Зажмурившись, замахала она руками.       — Нет, — перебил ее Лейкоцит, — я давно этого жду.       — Но почему?       — Наши работы одинаково важны, и я не уверен, что намного старше тебя. — Чувствуя в ладонях тепло, греющее стаканчик, он посмотрел на горизонт. — Поэтому нет смысла обращаться ко мне в уважительной форме. Ты лишь увеличиваешь между нами дистанцию.       — Какую дистанцию? — Эритроцит наивно хлопала глазами.       — Неужели не понимаешь? — Он взглянул на нее, печально вздыхая. — Если я крикну в толпу «Эритроцит!», ты откликнешься?       — Конечно!       — Увы, а звать я буду не тебя.       Клетки сидели на скамье перед пустырем эпидермиса. Здесь всегда было тихое и уединенное место, спрятанное в тени пальмы. Здесь Лейкоцит и Эритроцит любили оставаться, чтобы ненадолго забыть о работе и товарищах.       Вдали виднелась железа и окружающий ее город. Лейкоцит задумчиво смотрел на него и больше не пил остывающий чай. Эритроцит растерянно наблюдала за ним: постепенно ей передавались его непонятные и странные чувства — грусть, отчуждение. Плохие чувства. Ей они не нравились.       — Я, — Эритроцит колебалась, — не понимаю тебя.       — У тебя нет имени, Эритроцит. И у меня нет имени. Клеток имунных и клеток крови так много, а нас всего двое.       — Тогда мы узнаем друг друга по голосу! — воскликнула она.       Лейкоцит вздрогнул. Он повернулся к собеседнице, видя ее бойко нахмуренные брови и сжатые кулаки. Улыбнулся ей уголками губ.       — Ты никогда не опускаешь руки. — Лейкоцит растрепал рыжие непослушные волосы. — За это ты мне и нравишься.       — Хочешь, я придумаю тебе имя?!       — А? — Опешивший он наклонил голову набок.       — Ты будешь Широ. — Лицо у Эритроцита разгладилось, и на нем засверкала легкая улыбка. — Значит белый. А я буду Акане — красный.       — Но тогда мы станем совсем как люди…       Лейкоцит допил остатки холодного чая и выкинул стаканчик в мусорное ведро. Долго клетки сидели, не глядя друг на друга, в молчании и мыслях о чем-то тяжелом и безрадостном.       — Я скоро умру, — тихо сказал Лейкоцит, — Акане.       — Знаю, — всхлипнула она. Сощуренные глаза щипало, и щеки уже давно покраснели от расчертивших их слез.       — Тебе придется жить без меня еще очень долго. — В тишине он услышал ее хныканья, разрывающие сердце, и жалобно сдвинул брови. Пальцы сжали куртку в районе груди. — Если бы я мог стать кем-то другим, я обязательно стал бы человеком…       Лейкоцит пошатнулся, вскинув руки, и опустил удивленный взгляд: Эритроцит крепко обнимала его за пояс.       — И тогда я назову тебя по имени! — крикнула она.       Он не двигался. Он смотрел, как сильно Эритроцит давит его в объятьях, как прячет свой плач в его одежде и трется об нее, словно время истечет в ближайшие секунды. Нерешительно рука легла ей на спину и, гладя, заскользила вниз. Слишком больно видеть ее страдания, поэтому, если хотя бы это успокоит ее, — пусть так.       — З-знаешь, — дрогнул ее чуть охрипший голос, — у меня всегда всё валилось из рук. Я неумеха.       — Неправда, — мягко парировал Лейкоцит.       — Правда, — ответила Эритроцит. — И недавно я задумалась: может быть, я родилась не той клеткой. Может быть, я могла бы родиться даже не клеткой, а…       — Человеком?       Она замолчала, с трудом глотая подступивший к горлу ком.       — Люди живут долго. Много лет. Я… Мы бы успели столько всего сделать.       — А встретились ли бы мы?       Эритроцит подняла голову и столкнулась с взглядом теплых и бесцветных глаз, увидела грустную полуулыбку. Она так к ним привыкла. Сильно привыкла.       — Нас сводит судьба! — нахмурившись, вдруг воскликнула Эритроцит. — С самого детства. Мы точно встретились бы.       — Я-я-ясно, — Лейкоцит рассмеялся, — значит в тот день я спас именно тебя.       Он наклонился и прислонился губами к ее лбу. Она задрожала, вновь чувствуя, как слезинки, одна за другой, опускаются к подбородку. Руки вдруг начали утопать в теле, будто проходили сквозь него. Эритроцит в испуге отстранилась: Лейкоцит становился прозрачным, распадаясь на лоскуты, уносимые ветром. И он продолжал улыбаться, отчего становилось лишь больнее. Эритроцит скривилась и коснулась протянутой ладони: пальцы рассекли воздух, размывая ее очертания.       — Имена дают только людям! — надрывно закричала она. — Жди меня, Широ! Жди меня и не забывай!       — Буду ждать, — донеслось с шелестом и усмешкой, — Акане.       Она натянула радостную улыбку и уверенно кивнула. Он исчез на глазах, растворившись пеплом, и теперь Эритроцит будет носить эту улыбку до самой смерти. Пока ей не доведется переродиться и встретить Широ уже в другой жизни.