Навеки запрещенное чувство.

Новая планета впечатляла, два солнца создали невероятную природу: огромные деревья, казалось, доставали до небес, где-то вдалеке слышались голоса птиц, которых они никогда не встречали прежде, а цветы… ох, эти маленькие красные цветы истощали такой пьянящий аромат, что хотелось лечь на той поляне, любоваться яркими звездами неба, останавливая время. Они разбили лагерь рядом с кораблем, расставили охранников по периметру и, какой бы прекрасной не казалась им планета, ждали подвоха, удара со спины. Кларк не могла поверить, что она наконец может не бояться за свою жизнь, за жизнь Меди. Хотя, о своей она перестала беспокоиться ровно в тот момент, когда появилась она. Эта девочка ворвалась в ее жизнь адской смесью страха, любознательности и хитрости. Кларк все еще иногда хромала на ту ногу, которой попала в капкан. Собирались сумерки, небо окрашивалось в ярко-розовый цвет, а блондинка тихо сидела у костра, наблюдая, как к Меди подходит то заключенным с Элигия, то кому-нибудь из Вонкру. Они, наконец, нашли свою Хеду, и теперь не собирались ее терять. Октавия почти не говорила с тех пор, как проснулась и сошла с корабля. Девушка чистила свой клинок, надеясь, что он когда-нибудь ей вновь пригодится. Тут Кларк заметила его, черные кудри отросли почти до плеч, улыбка сияла ярче, чем два солнца на новой планете. Кларк позволила себе залюбоваться им на секунду. На этой планете было слишком жарко, чтобы носить кожаную куртку, поэтому крепкие плечи защищала лишь легкая черная футболка. И только сейчас она заметила то, от чего слезы чуть не выступили на ее глазах. Больше не было той бороды, которая делала его таким незнакомым, таким чужим ей человеком. Она вздрогнула и подвинулась, когда он подошел сесть рядом. -Ты сбрил бороду? — тихо спросила Октавия, будто бы снова привыкая к брату. -Два солнца, жарковато, знаешь ли, — улыбнулся он. Беллами держался теперь в стороне, больше находясь в окружении своей семьи. И ни Кларк, ни Октавия в эту семью не входили. -Как ты? — спросила Кларк, уставившись в огонь. Все, лишь бы не смотреть на него. Пусть огонь сожжет ее глаза, пусть дым разъест все внутренности. -Непривычно, — просто ответил Беллами, — здесь все будет по-другому. -Постараемся быть хорошими ребятами? — блондинка наконец взглянула на него, пытаясь выдавить улыбку. Получилось неважно, он заметил. -Постараемся. Вместе, — он смотрел ей прямо в глаза, а тех шести лет в космосе будто бы и не было. Вот он, этот молодой, резкий, безбашенный Беллами, способный на безрассудные поступки, на все, ради сестры. И в это же время взрослый, рассудительный мужчина, познавший жизнь и смерть, любовь и ненависть, отрекшийся от сестры и вновь пытающийся ее принять. Возможно, Кларк хотела видеть того, первого Беллами. Ее Беллами. Но сейчас о нем напоминал лишь гладкий подбородок и непослушные волосы. -Да. Вмес…. — не успела она договорить, как смеющееся облако налетело на Беллами. -Эта планета прекрасна, не так ли, Бел? — улыбнулась Эхо, садясь к нему на колени. Кларк тут же отвела взгляд, Беллами замялся, так и не дослушав фразу Кларк. А ей больше не хотелось повторять. Больше нет их «Вместе». «Их» больше вообще нет. Она была готова вечность смотреть на костер, пока ее глаза не сгорят, но услышала любимый голос и повернулась. -Кларк, иди сюда, — она благодарила небеса за этого чудесного ребенка, который всегда чувствовал, что ей необходима поддержка. Она встала и, даже не посмотрев на Беллами, хотя так отчаянно хотелось, пошла к Меди. Девочка подбежала к ней, Кларк поцеловала ее в волосы. -Все хорошо? — спросила блондинка, уводя Меди подальше от людей. Ей как никогда хотелось побыть с ней наедине. -Да, пойдем, я покажу тебе одно место, — брюнетка взяла Кларк за руку, и они стали подниматься на большой холм. -А Хеде разве можно разгуливать так далеко от лагеря без сопровождения? — улыбнулась Кларк. -Хеда делает, что хочет, — Меди повернулась, пойдя лицом к Кларк и весело высунула язык. -Разве? — засмеялась Кларк. Меди улыбнулась и закатила глаза. -Все, что захочет, если это разрешит Кларк, — протянула это так, будто говорила сто раз, — смотри! Меди привела блондинку на поляну, с которой открывался невероятный вид на озеро. Одно из солнц садилось прямо перед ними, окрашивая верхушки неизвестных деревьев в теплый синий цвет. Второе же солнце садилось прямо напротив, за их спинами, его почти не было видно. Лишь оранжево-розовое небо говорило им о том, что там находится еще одно солнце. -Это прекрасно, — выдохнула Кларк. Меди долго молчала, потом посмотрела на Кларк и задумалась. -Ты скажешь ему? -Что? — не поняла девушка, — кому сказать что? -Беллами. -Меди… -Этого хочу не только я, но и она. Лекса хочет, чтобы ты была счастлива, хотя Беллами ей никогда не нравился, — смешно скривилась девочка. -Почему? — странно спросила Кларк. Она не знала, плакать ей или смеяться. Они уже шли обратно к лагерю, поляну окутывала темнота. -Потому что он всегда был тебе важнее, чем кто-либо, — она осеклась, нахмурилась, посмотрев Кларк за спину. Девушка обернулась. Она увидела, как Октавия встала со своего бревна, пнула какой-то котел, что-то зло говорив при этом Эхо, которая стояла за спиной ее брата. Блондинка поспешила туда. -Эй, О, расслабься, в чем дело? — встала перед ней Кларк, Блодрейна хотела оттолкнуть девушку, но Меди удержала ее за руку. Октавия смиренно склонила голову. -Прости, Хеда. -Ты пока не сделала ничего дурного, что здесь произошло? — Меди посмотрела на Беллами тем взглядом, от которого у него шли мурашки. -Иди в палатку, — сказал он к Эхо, которая вцепилась в его руку. -Но, Белл… -Иди! — тихо приказал он. Девушка фыркнула, выругалась на языке Азгеды и ретировалась. Меди увела Октавию подальше, посмотрев на Кларк. -Пройдемся? — Беллами тяжело дышал, в его душе творилось что-то неведомое Кларк, — Что случилось между Эхо и Октавией снова? -Это долго объяснять, — начал брюнет. Они отошли довольно далеко от лагеря. Ночь наступила в лесу, звезды собирались в неизвестные созвездия, которых не было видно с Земли. Это были звезды другой Галактики. Они были прекрасны и Кларк залюбовалась ими. Она сперва даже не заметила, что Беллами сел, оперевшись о большое дерево. Он смотрел на небо и молчал. Девушка тихо села рядом. -Как думаешь, мы могли бы тогда убежать? — тихо спросил он, вспомнив ночь, что была сотни лет назад. Она поняла, про какую он говорит. Они так же сидели под большим деревом, он, весь в крови, она тяжело дыша. -Ты знаешь, что не смогли бы. Ты не мог бросить Октавию, — мягко сказала она, коснувшись его плеча. -Октавия… — тихо сказал он, его голова упала на плечо Кларк, она вздрогнула от такой близости, но он не заметил, — а если бы ее не было? -То и тебя бы на том челноке не было. И я бы здесь не сидела, — горько усмехнулась она, — мы никогда бы не встретились, и ты не спасал бы сотню раз мою жизнь. Парень поднял голову, непослушные волосы лезли в глаза, и Кларк провела рукой, едва коснувшись лба, чтобы убрать их. Они были непозволительно близко. Он был непозволительно близко для человека, у которого была девушка. Родственная душа, которая прожила с ним в космосе шесть лет. Кларк встретилась глазами с парнем, и рука повисла в воздухе, не в силах больше притронуться к нему. -Кларк… -Нет, Беллами, не надо, — всхлип-стон, и девушка встает на ноги. Кларк отошла немного дальше, пытаясь унять слезы, но они бежали ручьями, за все шесть лет, что его не было рядом. Он тихо подошел за спиной, положил крепкие руки ей на плечи, и только сейчас она поняла, что замерзла. Не в силах повернуться, она вновь всхлипнула, но тут же зажала ладонь рукой. -Почему ты плачешь? -Потому что на секунду представила, что было бы, если бы мы тогда ушли, — тихо сказала она, пытаясь вытереть слезы грязным рукавом кофты. Он молчал. Молчал так долго, что блондинке казалось, что с каждой секундой его молчания рвется что-то в ее животе. И вдруг она повернулась. Посмотрела в его глаза так, что земля чуть ли не ушла из-под его ног. Он много раз видел ее плачущей, но такой сломленной — никогда. Он, казалось, слышал в это мгновение все слезы, что она плакала о нем, все молитвы, чтобы он вернулся, все разговоры по рации, когда он был там, в космосе, слишком далеко от нее. -Я люблю тебя, Беллами… -Эхо беременна… Два голоса сказали что-то очень важное абсолютно одновременно, стараясь перекричать друг друга и одновременно услышать. Секунду она осознавала его слова и то, что только что сказала ему. Сердце закололо так больно, что она прижала к нему руку, стараясь, хоть немного заглушить боль. Беллами был ошарашен не меньше. Хотя нет, он не был удивлен. Скорее он был растерян, зол, и, возможно, разочарован? -Почему не раньше? Почему ты сказала мне это сейчас, а не тогда? — он словно был зол на нее. Ей нечего было ему ответить. Слов попросту не было. Кларк просто шарахнулась от звука его отчаянного голоса. Как будто что-то изменилось бы, скажи она ему раньше. Как будто она осознавала, что любит его до тех шести лет, до того, как увидела его, целующего Эхо. Горло сдавило так больно, что Кларк на несколько мгновений перестала дышать, слезы хлынули с новой силой, но она смахнула их тыльной стороной ладони. Она хотела что-то сказать, наверное, нужно было поздравить его и Эхо, соврать, как она счастлива за них. Но она уже сказала все, что хотела, а сейчас ей удалось лишь выдавить шипение, через сжатые зубы. И он сломал ее, он сломал себя, он сломал все, что было ему так невероятно дорого. Он увидел, что пропасть, которая почти заросла с их последней ссоры, сейчас разверзлась так, что больше ничего не сможет их соединить. И он мог винить в этом только себя. Он думал, что она мертва, хотя она ни на секунду не сомневалась в том, что он там, наверху, и прилетит обратно. Он думал, что она мертва, а она каждый день говорила с ним по рации, не зная, слышит ли он ее. Он думал, что она мертва и начал отношения с Эхо, хотя она всем сердцем верила, ждала, любила. Из кокона своих мыслей его выдернули быстро удаляющиеся шаги. Она шла вниз по склону, где-то там была небольшая река с чистой водой. Он побежал следом. Как бы Кларк хотела научиться летать. Чтобы забрать Меди и свалить подальше, от всех этих людей. Но она не может забрать Хеду у ее народа, не сейчас, когда сама разрешила оставить ей надблиду. Не сейчас, когда Меди знает о Лексе, а Лекса о Меди. -Кларк! — он схватил ее за локоть и развернул к себе. -Что? — рявкнула она, — Что еще ты хочешь мне сказать? Что назовешь дочь в мою честь, а сына в честь Монти, и вы будете жить в милом домике на опушке леса?! К черту это! К черту Эхо и тебя к черту, Беллами Блейк! — закричала она и, развернувшись, побежала со всех ног к реке. Она бежала, не разбирая дороги, слезы застилали глаза. Кларк не увидела небольшой корень и, запнувшись об него, полетела кубарем вниз. Она пыталась схватиться за деревья и ветки, но лишь разодрала себе руки и подняла невероятный шум в лесу. Грязная трава сменилась глиной и теперь у девушки совершенно не было возможности за что-либо ухватиться. Она повернула голову и увидела, что летит прямо в обрыв. Она всхлипнула еще раз и закрыла глаза. Камни больно ударяли голову и руки, грязь заливалась в глаза и нос, мешая дышать. -Беллами, — всхлипнула она, и земля под ногами кончилась. Ей было все равно, куда она упадет, на колья ли, как тогда, когда он спас ее от ловушки землян, в каменное ущелье, где переломает все кости, в бурелом, где ветки вонзятся в шею, в реку, где вода зальется в уши и нос. Меди справится без нее, у нее есть Лекса, а это значит, что она может все. У нее будет мать Кларк, Кейн, Рейвен, Беллами, все, кто направляли ее, Кларк, когда она не знала, что делать. Вдруг кто-то резко схватил ее за руку, а она больно ударилась головой о выступ. Она подняла большие голубые глаза на своего спасителя. Беллами тяжело дышал, был перепачкан в грязи, но не так, сильно, как она. -Отпусти, — всхлипнула она. Он в шоке уставился на нее. Тогда, почти две сотни лет назад, когда он так же смотрел в ее испуганные глаза, он был готов отпустить ее, но руки лишь крепче схватили тонкие запястья. А сейчас, когда она смотрит на него со смесью боли и разочарования в этих голубых глазах, ему хочется завыть от невероятной дыры в груди. Но тут ее рука стала выскальзывать, он смертельно испугался. Она не мигая смотрела на него, одной рукой Беллами цеплялся за корень старого дерева, а другой пытался сильнее ухватить руку Кларк, — отпусти меня! — вскрик-всхлип. Слезы обжигали его щеки, он знал, что еще несколько секунд, и она выскользнет из его руки и упадет. Она упадет, и он навсегда потеряет ее. Его Принцессу. -Беллами, пожалуйста, отпусти! — рыдала она, наконец опустив голову. -Никогда! — зарычал он, смаргивая слезы. Он всхлипнул, сглотнул слезы, которые болью отозвались в хорде и потянул ее на себя. Опершись о дерево, что было неподалеку, он схватил Кларк сначала за локоть, а потом за талию. Беллами собрал все свои силы, чтобы перетащить ее глубже, в место посуше. Он подхватил ее на руки, она съежилась, не переставая плакать. Наконец, склон стал не такой крутой, и он остановился. Аккуратно посадив ее на траву, он хотел убрать ее руки от лица, но она оттолкнула его. -Зачем ты спас меня?! — закричала она. -Потому что ты нужна мне! — рявкнул он в ответ. -Очнись, Блейк! Эхо носит твоего ребенка! Если бы я упала, тебе бы стало легче в первую очередь! — он ничего не ответил. Он просто не знал, что сказать. Он просто не знал, как он, чертов Беллами Блейк, прошедший столько войн и смертей, вдруг оказался между двумя девушками, которых он… -Я…я люблю тебя, Кларк, — звучало удивленно, как-то непривычно и странно даже для самого Беллами. Кларк уставилась на него немигающим взглядом. Он словно ударил ее ножом в самое сердце. Сделал еще больнее, чем было до этого. Она встала, ноги подкашивались и болели, но это ее не волновало. -Тебе нельзя. -Но я люблю тебя. -Нет, — отсутствующим голосом ответила Кларк, — не любишь. И вбей себе это в голову, потому что скоро у тебя родится ребенок, а там, в лагере тебя ждет женщина, которая действительно любит тебя. -Кларк… — она хотела уйти, но ноги просто не могли увести ее. Он стоял посреди этого ночного леса, а вокруг, за несколько километров, не было ни одной живой души. И она повернулась. Преодолев небольшую поляну в два шага, несмотря на больные ноги, она встала на носочки и поцеловала его. Она постаралась вложить в этот поцелуй всю любовь и боль, что испытала за эти годы, и он почувствовал это. Он постарался ответить ей тем же. Поцелуй длился недолго, но смог вместить в себя все моменты, которые они пережили друг с другом. Кларк отстранилась, тяжело дыша. -Этого больше никогда не повторится. Забудь об этом, — резко сказала она. -Я… -Нет, Беллами Блейк, мне нельзя тебя любить. И тебе меня тоже нельзя. Это всегда было запрещено.