Держи меня за руку!

Море бесновалось холодными серыми брызгами, ждущими тепла. На берегу, совсем недалеко от кромки воды, желтую прошлогоднюю траву покрывал заледеневший черно-белый снег. Над морем поднимался бронзово-розовый рассвет,  окрашивая предрассветную серость жизнью. В черной синеве, еще не тронутой солнцем, тонули последние звезды. Соленая вода, сбрасывающая оковы земля, черно-буро-мохнато-зеленый лес позади - все это сначала неуверенно, маленькими, неловкими глотками, а потом все глубже, глубже задышало весенним ветром.      Пожухлая травка выстилала проталины мягкой подушкой. В одной из них чернел комочек, казавшийся таким маленьким и беспомощным среди громады просыпающейся природы. Комочек дышал мелкими глотками, неуверенно и... тяжело, хватая воздух и выталкивая его из себя мучительными толчками. Губы синели от холода  и боли, но их тот час окрашивало алым. Сильно дрожащие, ледяные руки силились расстегнуть неподдающуюся застежку гидрокомбинезона и уже, от бредового отчаяния, разорвать прорезиненную ткань.    Холод пушистыми белыми шажками подкрадывался к Багире, нежно укрывал ее мягким одеялком, ограждая от боли, от страха... Девушка перестала дрожать. Ей было уже тепло, сознание мягко смеживал сон... Не осталось ничего, кроме путаных мыслей, туманно уводивших Риту из реальности... А еще был воздух, бороться за который уже не оставалось сил... И все же он был хороший -  сладкий, яркий, весенний, долгожданный... Такой непередаваемо родной... Наполненный жизнью, и солью моря, и хвоей леса... Теплые лучи прошлись по лицу, вызвав улыбку...    С трудом немного повернувшись, Багира посмотрела на море. А там было... Чудо! Искристое, светлое чудо... Она чуть пошевелила окровавленной рукой, будто протягивая ее к нему... Чудо звало за собой и убаюкивало...      - Багира! Рита! Рита! - с размаху упав на колени, Батя прижал руку к ее шее. Холодная... И руки холодные... Пульс не прощупывается... Булатова передернуло, - Рита... Рита.., - нервно облизав губы, он прижался к ее груди, надеясь услышать... Нет. Ничего нет...    Холодная серость бесновалась за спиной, перекликаясь с мягким шорохом хвои. Изголодавшийся воздух бил в лицо переплетением весны и крови. Батя все прижимался к груди Риты, надеясь... Прорезиненная ткань у его лица промокла от крови, расходившейся от рваных отверстий в комбинезоне... Командир дрожащей рукой безнадежно прощупывал пульс. Нет. Точно нет. Булатов замер и затих. Он лежал, прислушиваясь к жизни... Где-то настойчиво вызывал Кот. Операция завершена. Сделав над собой усилие, Батя поднялся. Ему показалось, что он почувствовал ее вздох... Отчаянно опять прижался, рука на ее руке... Тихо, неуверенно, пропуская по несколько ударов билось сердце, и едва-едва тяжелое дыхание...    - Рита! Рита! - она приоткрыла глаза. Перед ней такой родной... Быстро и точно накинулась боль, забивая дыхание все дальше, делая невыносимым... Как о себе давал знать расстрел почти в упор... Когда увернуться было невозможно... Закрыла глаза... Опять засыпает... Перед глазами встает Чудо, забирая дикую боль... Оно согревает прохладными руками и уносит в нежный сон...     - Не спать, Багира, не спать! - его голос готов сорваться на крик, но остается мягким, настойчивым и спокойным. Батя приподнимает ее голову и подкладывает руку. Рита открывает влажно блестящие глаза и тихонько стонет от вновь накатившей боли, - Тише, тише, - перевязывать бесполезно, а Багира уже потеряла много крови, - Родная... Ты главное не засыпай, - Рита с усилием подавила желание опять закрыть глаза. Лицо ее освещал луч взошедшего солнца, и в месте с ним осветила узмученная улыбка. Повинуясь полубредовому порыву, Багира изо всех оставшихся сил стиснула руку Бати:   - Ваня... Держи меня...   - Держу, - Булатов подложил ей руку под спину, резко встал, крепко прижимая к себе и понес, стараясь причинить как можно меньше боли и, придерживая, сжимая второй рукой руку Риты. ***   - Пожалуйста, держи меня за руку! - Багира изо всех сил сжала руку Бати.   - Держу, - Булатов, едва заметно волнуясь, крепко и бережно сжал ее руку в ответ и улыбнулся.    В этот момент лицо Риты исказилось от боли, и она вся напряглась, громко застонав. На лице выступили крупные капли пота, а белая простыня под Багирой продолжала окрашиваться кровью.    - Потерпите, немного осталось, почти все...