Broken but alive

Перси бросает Аннабет за пару месяцев до свадьбы. Шокирован весь лагерь, большая часть которого была приглашена на торжество. Даже Кларисса крутит пальцем у виска, не понимая этого поступка. Она громко матерится, покупает огромную банку мороженого, пару бутылок виски и, собрав «женсовет», вламывается в домик Афины, выгоняя оттуда всех кроме Пайпер, Хейзел, Талии, Рейчел и Аннабет. Последняя, надо сказать, держится молодцом. Лицо красное от слёз, нижняя губа подрагивает, но дочь богини мудрости крепко стискивает стакан, опрокидывает его залпом под печальными взглядами подруг и требует: - Ещё! Перси бросает Аннабет за пару месяцев до свадьбы. Он правда любил её. С детства, когда весь мир вокруг казался забавным парком аттракционов. (Только все карусели были сломаны, а американские горки горели в огне). В конце концов, они прошли вместе грёбаный Тартар, выбрались оттуда и победили Гею. Вместе, вместе, вместе. Джексон может по пальцам сосчитать те дни, когда бы Чейз отсутствовала в его жизни. Наверное, поэтому предложение далось ему так легко, почти играючи. Кольцо, встать на колено, предложить стать его женой. Легче, чем отобрать конфету у ребёнка. Вот только пропажу радости он замечает не сразу. В первое утро после предложения Аннабет спит, подложив ладонь под щёку. Им по двадцать два, они молоды, живы, обручены, а Перси вдруг видит огненную бездну, чувствует запах серы, ощущает, как кожа высыхает в Тартаре, в который он, будем честны, не хотел падать. Он и полукровкой быть не хотел. СДВГ и дислексия были прикольным бонусом к среднестатистической жизни американского подростка, но к жизни сына Посейдона это добавляет полсотни дополнительных проблем. Например, невозможность усидеть на месте, чтение всех древнегреческих надписей, которых в Нью-Йорке больше, чем русских иммигрантов в Бруклине, и отвратное количество монстров, которые мечтают откусить от него хоть кусочек. И вот Аннабет. Все говорят, что это судьба, что они прекрасно смотрятся вместе. Даже Нико в его циничной манере коротко кивает, выражая своё, если не одобрение, то согласие. А вот Перси хочет, чтобы тот же ди Анджело просто призвал парочку скелетов, которые вправят ему, Джексону, мозги. Рыбьи мозги. Он и сам не знает точно, но понимает, что устал. Что всё, с чем он столкнулся за десять лет, душит его. Поэтому Перси бросает Аннабет за пару месяцев до свадьбы. И пропадает на полгода. Он пишет всем короткие смс-ки, прощается с мамой, закидывает рюкзак на плечо, садится в машину и уезжает куда-то за горизонт. А перед глазами всё ещё огненный Тартар. На коже жар, в лёгких пепел, на пересохших губах кровь. Перси останавливается ночью у Гранд Каньона, садится на капот, закуривает и смотрит в звёздное небо. Кажется, что-то в нём всё же сломалось. И совершенно не подлежит починке. Через полгода в лагере случается переполох. Оракул говорит новое пророчество. Звучит оно неприятно, тревожно, а, главное, затрагивает сына Посейдона, который не появлялся уже много месяцев. Нико и Джейсон косятся друг на друга, потому что оба знают, что скажет Перси, когда услышит пророчество. Но когда Совет уже подходит к концу, у входа слышится знакомый голос: - Всем привет. Нико видел в жизни слишком много странного, страшного и даже дикого, но Перси абсолютно сбивает его с мыслей. Сын Посейдона выглядит, как Джексон из параллельной вселенной. У него сбриты виски, правое ухо проколото в нескольких местах, через щёку тянется тонкий шрам, которому явно не один день. Форменная оранжевая футболка превратилась в майку, когда ей оборвали рукава, а на руках красуется пара татуировок. Ди Анджело отчётливо различает трезубец, злобного цербера и голову Горгоны. Между пальцами Перси лениво прокручивает Анаклузмос, а улыбка на губах – единственное знакомое, что есть в этом парне. - Ты вовремя, Джексон, - произносит Кларисса, подходя к сыну Посейдона и окидывая его взглядом. - Я всегда вовремя, - подмигивает ей полубог, спокойно направляясь к столу. – В честь чего сбор? - Новое пророчество, - отвечает Аннабет, не глядя на бывшего жениха. – Про тебя. Рейчел? - На краю света нужно его отыскать, Звёзды сойдутся в небе опять, В поиск отправится сын Посейдона, Один доберётся до страшного трона. Будет погибель гнаться за ним, Снова спасать придётся Олимп, И когда тёмный наступит час… - Клёво, но я - пас. Перси перебивает Оракула, поднимая руки и направляясь к выходу. Оглушительное молчание прерывает голос Аннабет: - В смысле «пас», Джексон? Ты обалдел? - Ага, - соглашается он. – Я, знаете ли, пиздец как устал спасать мир. В прошлый раз чуть не сдох, в этот раз не планирую. Он выходит из дома, а Джейсон тихо произносит: - Обсудим позже. Всем спасибо. Грейс, Нико и Лео находят Перси на пляже, где тот методично закидывает камушки в воду, сидя прямо на песке. Они молча присаживаются рядом, не спеша начинать разговор, но Вальдес не выдерживает первый: - Классные татуировки. - Да, набил в Вегасе, - отвечает Перси, закуривая и выпуская дым в небо. – Пришли меня уговаривать? - Ага, сейчас, - фыркает Нико. – Просто рады тебя видеть. Где ты был? - Везде. Нигде. Много где, - расплывчато произносит Джексон. - Что будешь делать с пророчеством? – аккуратно интересуется Джейсон. - Ничего, - пожимает плечами сын Посейдона. – Заебался спасать этот мир. Как будто мне больше всех надо. Как только я расслабляюсь, сразу начинается какая-то херня. Тем более после Тартара… Он говорит это машинально. Наверное, просто давно ни с кем не разговаривал. Но слова уже висят в воздухе, и все понимают, что Перси сбежал не от Аннабет и свадьбы. А от самого себя. - Так плохо? – спрашивает Нико. Джексон молчит, глядя в звёздное небо. Плохо, хорошо, какая, к Зевсу, разница? Он больше не может. Он сломался в тот самый момент, когда упал в Тартар. - Я же говорил, что никогда не хотел быть полубогом, - тихо произносит он, втыкая окурок во влажный песок. А затем встаёт, отряхивает джинсы, смотрит на друзей и мучительно-весело улыбается: - Но вам не сломать сына Посейдона так просто, засранцы. Крутанув меч в руке, он кидает взгляд на тихую водную гладь и бросает: - Пойдёмте, надерём задницу очередному древнему страшилищу, пока оно не сделало это первым. Перси сломан пополам Тартаром, пристрелен очередным пророчеством, проклят по факту рождения, он знает, что однажды и ему отгрызёт голову какая-нибудь адская тварь, но пока что он жив, окружён друзьями, и это хорошо. Этого хватит на ближайшую жизнь, правда?..