Шепот из бездны

До начала времен на наш мир напали Древние Боги – злобные сущности из глубин далекого космоса. Под их натиском пали великие цивилизации Атлантиды, Лемурии и Гипербореи, но умельцы Месопотамии сумели создать оружие, способное уничтожить тела чудовищ. Но этого было мало – их души по прежнему были опасны и поэтому древние мудрецы заключили их в золотые маски, спрятали их под землей и к каждой приставили хранителей. Чудовища были побеждены навсегда, маски должны были служить вечной тюрьмой. Но люди недооценили мощь Древних. Со временем их оковы начали слабеть и хранители стали слышать шепот. Постепенно рассудок несчастных слабел, пока они не отринули старые заветы и не встали на сторону своих давних врагов. Но никто из хранителей не мог вместить силу Древних и тогда они стали ждать тех, кто сможет освободить повелителей… *** Наши дни Завывающий ветер трепал пока ещё зелёные листья в свете редких фонарей парка старой больницы . Альберт, молодой медбрат отделения реанимации, отрешенно глядел в окно. В какой-то момент в его голове промелькнула мысль, что зонт благополучно остался дома, а дождь вновь собирался обрушиться на город. Сонный взгляд блуждал по территории больницы, задержавшись на здании склада, самого старого корпуса на территории. Интересно, каково это, оказаться в такую погоду там? Альберт вспомнил историю, рассказанную старшими коллегами. Говорили они, что в 1976 в этом здании пропал человек, работник больницы или пациент – никто уже не помнил толком. Но все помнили, что охрана докладывала, что за территорию он не выходил, и что поиски не дали никакого результата. Медбрат вспомнил и относительно недавнюю статью в газете о том, что в здании склада, находящегося уже в аварийном состоянии обрушилась крыша. Вспомнил и то, что все рабочие, отправленные её ремонтировать так же пропали без вести, а крыша так и осталась в плачевном состоянии, впрочем, как и все здание в целом. От мыслей молодого человека отвлек тревожный писк монитора - снова надо спасать детей, ведь не все из них способны сами дожить до утра. Наконец паникующая аппаратура успокоилась , и молодой человек выпрямился. До утра оставалось совсем немного, но время тянулось, словно резиновое, а это не способствовало хорошему настроению. Он снова подошел к окну. Мыслей особо не было, а те, что были, лениво копошились в мозгу, отказываясь приобретать хоть какую-нибудь четкую форму, однако что-то было не так. Тревожное, едкое, но едва заметное чувство слегка шевельнулось где-то внутри, настолько глубоко, что практически не имело шансов быть замеченным, но все же и оно не осталось без внимания. Молодой человек внимательно осмотрел двор. Сонные аллеи городской больницы были пусты. Блестящий, мокрый асфальт и шелест дождя создавали несколько удручающее, хотя и романтическое настроение. И ничего, что могло бы вызвать это странное беспокойство. Хотя... Интересно, кому понадобилось зажигать свет в подвале заброшенного склада в три часа ночи? *** Новая ночь, новое дежурство. Альберт, меланхолично наблюдая промозглую погоду из окна отделения , думал, что в этом году осень пришла неожиданно рано. Никто из детей умирать не торопился, поэтому он мог позволить себе отвлеченные мысли. И тем не менее, что то не давало молодому человеку покоя. Поискав взглядом по двору он понял, что его тревожило - в подвале склада опять горел тусклый свет. Первая мысль, что это могут быть рабочие, была быстро отвергнута - ни один нормальный рабочий не сунется в подвал склада, где и днем страшно, ночью. Воспаленный от усталости мозг Альберта не смог придумать достойное объяснение, поэтому медбрат успокоился и отошел от окна - пришло время кормить детей. Спустя час, он вернулся к своему наблюдательному посту. Бросив взгляд в окно и обнаружив, что свет на складе все ещё горит, он нервно поерзал на стуле и спустя 10 минут, проклиная свое любопытство и попросив медсестру из соседней палаты присмотреть немного и за его детьми, мчался вниз по лестнице . Выйдя на улицу и ёжась от холодного ветра, он в который раз проклял свое любопытство и быстро зашагал в сторону склада. Спустившись в подвал молодой человек обнаружил там ... Годзиллу. Чудовище испустило свой фирменный рев, медбрат опрокинулся на спину и ... проснулся. Крики монстра постепенно превращались в писк монитора, а сама рептилия - в крайне недовольного врача. Пока молодой человек выслушивал всё, что о нем думают, его не оставляло ощущение, что за ним наблюдают, кожу буквально жгло от пристального и явно не дружелюбного взгляда. Бросив взгляд в сторону злополучного подвала, он увидел, что свет по-прежнему горит. И в этот момент молодого человека прошиб холодный липкий пот - он услышал тихий, вкрадчивый шепот на самой грани сознания. Умывшись и несколько успокоившись, Альберт решил, что ему послышалось и поняв, что сегодня ему не уснуть, вернулся к работе. Дорога домой, вопреки ожиданиям и плохой погоде, заняла не более получаса. Возможно, дело было в том, что на дворе воскресение и наконец закончился дождь, а может и в невероятной усталости молодого человека, который успел задремать в автобусе, проснувшись исключительно по привычке на своей остановке. Поднявшись на свой этаж и с третьего раза открыв дверь, Альберт оказался в теплой сухой квартире и, закрыв дверь, устало прислонился к стене. Эта ночь была очень долгой. Сил больше не оставалось, а потому, смирившись с глухим урчанием в желудке, молодой человек не раздеваясь рухнул на кровать, заснув ещё до того как голова коснулась подушки. Но во сне падение продолжилось. Альберт падал в бездну, настолько непроглядную, что самая темная ночь казалась ярким днём. Но это было только начало – вернулся тот самый шепот, который напугал его в больнице , вернулось чувство взгляда, ощущавшегося каждым миллиметром кожи. Щупальца тьмы потянулись к Альберту, обхватив его крепче любимой бабушки. Последней каплей стал появившийся из пустоты огромный глаз, горящий синим пламенем и утробный, пробирающий до самой глубины души голос. Теперь…ты…мой… Альберт проснулся от собственного крика. Пытаясь отдышаться и прийти в себя, он не сразу понял, что шепот по прежнему звучит в его голове… *** Прошла мучительно долгая неделя. Альберт, доведенный неумолкающим шепотом практически до безумия, заступил на очередное дежурство. Но ему никак не удавалось сосредоточится на работе, каждый раз его взгляд возвращался к подвалу склада, где по прежнему горел тусклый свет, и каждый раз шепот в его голове становился громче и отчетливее. В нем все яснее слышался чей то зов, и противостоять ему было выше всяких сил. Расспросы в отделении сделали только хуже – никто больше не видел этот свет и тем более не слышал шепота. Наконец молодой человек не выдержал и, как и в прошлый раз попросив другую медсестру присмотреть за детьми, вышел в ночь. Налетевший ветер немедленно взъерошил его волосы, в которых уже начали появляться седые пряди. Медленно, все еще цепляясь за остатки рассудка, медбрат побрел в сторону склада. Дойдя до подвала, он начал спуск вниз, шаг за шагом , все ниже и ниже, пытаясь добраться до источника света. На очередном лестничном пролете молодой человек наконец увидел, что излучало этот тусклый, как казалось сверху, свет. Это был факел, горящий достаточно ярким, пусть и непривычно красноватым пламенем. Спросить, откуда он здесь взялся и зачем здесь стоит было не у кого, поэтому не тратя время на глупые вопросы Альберт вцепился в него обеими руками и продолжил свой путь, следуя отчетливому зову. Шаг. Шаг. Еще шаг. Все ниже и ниже в глубину. Наконец спуск закончился, факел немедленно высветил длинный коридор, уходящий вдаль. Шепот уже звучал почти над самым ухом, голова стала тяжелой, будто ее наполнили свинцом, мысли сбивались, и он уже не мог сказать, где заканчиваются его внутренний голос и начинается этот вкрадчивый, настойчивый шепот. Медбрат двинулся по коридору, надеясь, что он кончится раньше, чем его рассудок. Спустя некоторое время обнаружился конец коридора, а вместе с ним очередная лестница. Спустившись, молодой человек обнаружил точно такой же коридор, хотя и идущий в несколько другом направлении. Прикинув расстояние, Альберт понял, что находится приблизительно под психиатрической больницей, стоящей по соседству. Его губы тронула кривая ухмылка - катакомбы под психушкой, как "оригинально". Но этот коридор явно отличался от предыдущего - факельный свет время от времени вырывал из темноты то барельеф, то побитый временем гобелен. Вильнув в сторону, коридор снова ушел вниз, и свет выхватывал из темноты новые картины, сюжет которых в слабом свете разобрать не представлялось возможным. Однако Альберт все же остановился, подойдя к темному полотну ближе. В мерцающем свете на холсте матово поблескивали красные блики, где-то темные, где-то более яркие, словно их нанесли только вчера. Жуткая догадка кольнула сознание: так выглядит кровь! Молодой человек в ужасе сделал шаг назад, но шепот…шепот настойчиво звал его, а потому он отвернулся и пошел все быстрее и быстрее уже практически не владея собой. Темный, мрачный коридор, неожиданно закончился и в глаза ударил яркий свет. Альберт резко остановился, прикрыв глаза рукой. Все чувства обострились, нервы были натянуты до предела, сердце, казалось, стучит так громко, что стук его слышится со всех сторон. Или…это было на самом деле? В нос ударил запах пыли, едкого дыма и чего-то приторно-сладкого, теплого, словно металлического витало в воздухе, знакомый запах, который медбрат не мог вспомнить. Тело прошиб холодный пот, шепот стал отчетливее, настойчивее, ввинчиваясь в мозг он требовал, угрожал, обещал. Шепот нарастал, молодой человек, не в силах справиться с ним рухнул на колени, схватившись за голову, факел выпал из его рук, гулко ударившись об пол, а шепот настойчиво твердил: встань, встань, ВСТАНЬ. Альберт распахнул глаза и встал. Он оказался в большом зале, высокие потолки которого терялись во мраке. Стены зала были украшены витиеватой резьбой, множество барельефов рассказывали истории о временах столь древних, что само время еще не существовало, а в центре стоял алтарь, на котором лежала золотая маска и длинный кинжал. Маска явно была очень древней , и в то же время выглядела так, словно ее отлили несколько часов назад. Молодой человек подошел к алтарю и вновь услышал то, что мучило его в кошмарах все это время. Верни...мне...свободу! Его тело словно окаменело. Недвижимый, он с ужасом осознавал, что его конечности отказываются подчиняться его командам, ни один мускул не пошевелился, не смотря на отчаянные попытки. Окончательно сломленный, уже совершенно не владеющий собой Альберт смотрел , как его рука сама тянется к кинжалу. Совершенно не почувствовав боли, он провел глубокую борозду вдоль запястья другой руки, с пугающим удовлетворением наблюдая, как стекающие по пальцам капли глухо падают на пыльный пол, протянул окровавленную ладонь к маске и надел ее. В тот же миг его позвоночник пронзила нестерпимая боль, истошный крик должно быть слышали даже там, наверху, перед глазами пролетела целая вечность, хотя на самом деле прошло не больше пары минут...Снова знакомый сон, снова бездна, голоса, щупальца и глаз. Только слова были уже другие. Отныне…мы…едины…