Цвет ночи

На темнеющей глади неба переливались сотни искрящихся звёзд, и светлый лик Луны высился над широкими земными просторами, издали напоминая серебряную монету. Казалось, что в этот тёплый августовский вечер возможно всё, ведь даже угрюмые жители города И воодушевлённо поздравляли друг друга с Цисицзе, восхваляя бессмертную любовь простого пастуха к прекрасной небожительнице. — Какая блажь! Ни за что не поверю в такую сказочку для избалованных девиц, — фыркнул Сюэ Ян, проходя по улице, увешанной переплетением цветочных гирлянд и лент. Царящая здесь суматоха казалась Сюэ Яну совершенно лишней, а улыбки встреченных по пути горожан фальшивыми. — Таким болванам, как ты, не понять девичьего сердца и искренних чувств, — возразила А-Цин. Девочка вздёрнула нос и вприпрыжку побежала вперёд, радостно постукивая своим бамбуковым шестом. Ей нравилась эта оживлённая атмосфера и заливистый смех прохожих. А когда одна из сердобольных женщин подарила ей пудру, А-Цин и вовсе пришла в восторг. — Если тебе не нравится, то можем пройтись. А-Цин, вероятно, уже устала упрашивать меня побыть здесь подольше, а мешать ей наслаждаться праздником я не хочу, — Сяо Син Чэнь улыбнулся, и Сюэ Ян невольно залюбовался мягкими чертами лица слепого заклинателя, его красивыми губами, готовыми вновь явить миру улыбку краше тысячи фонарей, освещающих эту многолюдную улочку. — Ты же знаешь, даоцзан, я не люблю суеты. Только скажи, и я пойду за тобой. Оставим этот праздник тем, кто хочет получить пудру в качестве благосклонности богини. Смех Сяо Син Чэня переливами струн отдавался где-то в ушах, когда тонкая рука обхватила ладонь Сюэ Яна, сжала крепко и уверенно, а её обладатель потянул его за собой. Было так легко раствориться в ночи, оставив шумный город далеко за спиной и позволить слепцу вести зрячего так, словно тот не мог различить дороги в сияющем свете Луны. Свежий ветер ласкал кожу, принося ароматы полевых цветов и зелёной травы, пока они взбирались по пологому склону холма, открывающего прекрасный вид на подёрнутый сизой дымкой пейзаж. Сюэ Ян молча взирал на город И, больше походивший сейчас на собственную игрушечную копию, заботливо вырезанную из цельного куска дерева рукой неведомого творца, но для Сяо Син Чэня такая красота оставалась безмолвной. — Даоцзан, зачем ты привёл нас сюда? Ты же не... – Полное горечи слово так и не слетело с колкого языка Сюэ Яна, всё ещё ощущавшего ладонью тепло чужой, обманчиво хрупкой руки. — Не вижу? — закончил за него заклинатель, и Сюэ Ян уловил в его голосе нотку печали. Так звучит треснутый хрусталь, когда его задевают чьи-то неловкие пальцы. — Конечно, не вижу. Для того, кто носит повязку на глазах, нет разницы между ярким днём и безлунной ночью. Но даже слепому дано ощущать теплоту солнечных лучей, дыхание ветра и вкус горячей лапши... Я не вправе роптать на судьбу. Сюэ Ян до крови закусил нижнюю губу клыком, впервые за свою жизнь не находя нужных слов. Он много шутил, шутил грубо и злобно, иронично и по-детски, задевая других и не придавая этому никакого значения. Видел бесчисленные улыбки на стёртых из памяти лицах, но сейчас не мог рассмешить единственного человека, который всколыхнул собой что-то в его истерзанном зверином нутре. Объявшую их тишину прорезал звук взмывшего над городом праздничного салюта. Сяо Син Чэнь будто очнулся ото сна и инстинктивно поднял голову вверх. — Расскажи мне, какие цветы распускаются на ночном небе? — Цветы? — переспросил Сюэ Ян, поспешно ухватываясь за эту фразу, как утопающий за единственную спасительную соломинку. Будучи хорошим оратором, он легко завладевал вниманием окружающих, виртуозно лгал и обманывал, убеждая в своей правоте, но никогда ранее не описывал что-то слепцу. — Они похожи на хризантемы, даоцзан. Такие же яркие и пышные, а стоит им вспыхнуть в ночи, как весь мир озаряется жёлтым. Иные похожи на нежные магнолии, их век ещё скоротечнее и, едва раскрыв лепестки, они исчезают, не оставив следа. Третьи же кажутся охапками незабудок. Эти цветы на темнеющем небе опадают блеклыми синими искрами, так и не достигнув земли. — Спасибо. Мне кажется, я почти… увидел их. Они немного похожи на людей, ведь наш век тоже недолог, и всё, что мы можем — это озарить ночной небосвод яркой вспышкой собственной жизни, — улыбка вновь коснулась губ Сяо Син Чэня, и Сюэ Ян осознал, что единственным светом в непроглядном мраке его души был именно этот человек.