"Кто здесь кого предаёт ?!..."

Много всего передумал Данька за эти два месяца. Даже помирившись с друзьями, он чувствовал что далеко от них. На самом деле полным погружением в работу, парень пытался забыться. Ведь воспоминания, особенно по ночам, не давали ему покоя. В глубине души он всё ещё мучился, что не смог уберечь друга от роковой ошибки, не смог спасти его. А ведь он давал слово! Валерка как обычно проснулся рано. В собственный выходной Даня отправился на работу, не усидел. В маленькой, но светлой кухне, Ксанка смотрела в распахнутое окно. Было шумно. Все куда-то спешат: то служивые на лошадях проскачут, то человек важного чина на собственной машине проедет. Валерка подошёл тихо, словно подкравшись к ней. - Я думаю, мы должны сообщить его родне. Ксанка встревожилась:"Нет, не нужно." - Несправедливо это. Его дядя, барон, вроде любил племянника. Попрошу у Смирнова пару дней, отыщу их. Валерка стоял уже на пороге, когда девушка развернулась и с тяжелым дыханием громко и внятно сказала:"Он жив! Я его видела." Чекист встал как вкопанный. Хмурый и усталый он думает, что Ксанка если не лжёт, то точно выдумывает. - Кого ты видела?- нервно вздыхает он. - Яшку. Мы думали он погиб, а его Матвей выходил. Ксанка говорила так яростно и убедительно, что её друг уже решил ей поверить. Хотя её слова казались ему возмутительными и недостоверными, но в них так хотелось верить. - Помнишь, когда вы меня нашли, я сказала что упала с обрыва. Так это он меня вытащил из воды. - Погоди, погоди...- Валерка всё ещё в замешательстве, будто оправляется от страшного сна,- Ты хочешь сказать, что Яшка был на том берегу?! И ты молчала?! Парень негодует, но подсознательно не допускает грубости, не смеет кричать на неё. - Он попросил не говорить никому... Валерка сдёрнул очки, ухватившись за, стоявшую позади тумбочку. Так ошеломила его эта новость, словно выбила почву из-под ног, перехватило дыхание, сами собой сжались губы. Каким-то непривычно- бешенным взглядом он уставился в пол, даже не моргал. - Только обещай что больше никто не узнает! - Так, ладно, - голос всё ещё дрожал, - Обещаю, хотя смысла в этом не вижу. Но, это вполне в его духе: спрятаться в свою раковину и носа не показывать! - Он просто боится, что его опять потащут в этот омут!- оправдывает друга Оксана. - Какой омут, Оксана?! Он должен вернуться. Прятаться всю жизнь- это не выход! В ЧК должны... - В ЧК и разбираться не стали и не станут. Обвинили во всех смертных грехах и выбросили на улицу. Едва не убили. Ксанка, обессиленная падает на стул, прикрывая лицо рукой. - Ладно, хватит. В чём-то ты и права. Для начала нужно найти тех, кто его подставил, а потом вернуть его домой. И Даньке лучше пока ничего не знать. Сами во всём разберёмся! Они оба успокоились и почувствовали как заметно легче и приятней стало после этого дышать. - Давай позавтракаем!- предложил Валерка. В кабинете у чекистов было так тепло, что окна не запирались даже по ночам. На подоконнике стояли цветы, в двух вазах, их названия никто толком не знал. Только Наталью раздражало их присутствие и то, что Ксанка регулярно поливала их и не позволяла засохнуть. Наташу нельзя было назвать нежной, трепетной особой, скорее напротив. Но, многим что-что в её жёстком характере казалось очень даже привлекательным. Пётр, как ни старался, не мог влиться в дружную команду. И если Даня и сохранял спокойствие и рабочую атмосферу, то Валерке этот парень категорически не нравился. И потому он не стеснялся ставить его на место, пусть даже при командире. И к Оксане, он Петю не подпускал. Всегда Валерка успевал первым открыть дверь, сесть рядом, встать; помочь, открыть дверь, подать руку и т.д. Нельзя сказать, что Пети нравилась Ксанка. В нём скорее взыграла гордость. В сумерках два всадника подошли к сторожке Матвея Леонидовича. Осмотрелись. Постучали. Старик выскочил из ниоткуда, встал позади гостей. - Чем обязан, господа? Те обернулись, Ксанка решилась говорить первой:"Вы одни, дядя Матвей?" - Ясное дело. А ты, красавица, ещё здесь кого-то видишь? - Хватит изображать, где наш друг? Матвей усмехнулся и Валерка подошёл вплотную:"Что, вы, с ним сделали?" - Ты милок, попридержал бы коней! Я тебя знать не знаю. Ксанка смягчает голос:" Вы только скажите нам где он! Мы можем помочь." - Помогли уж. Загубите парню жизнь, не воротишь! - Вы можете сказать толком или мы уходим? - Валерка не был рад этой компании. - Нет его здесь. Обыскивайте, смотрите, делайте что хотите. Старик выглядит разбитым, ему будто всё безразлично. Валерка присаживается на крыльцо, теряя самообладание. - Это была последняя зацепка...Он ведь бывший партизан - он так спрячется, что хоть всей конной армией ищи, а не найдёшь! - Может он вам что-нибудь говорил?- не теряя надежду вновь спрашивает Ксанка у Матвея. - Нет, Ксанка смысла нет искать его. Вначале нужно найти тех кто подставил. - Это мы и так знаем: атаман с Покровским. - Да, но для ЧК, как и для Даньки одних наших знаний недостаточно. А сами бандиты не за что не признаются в этом! - Мы не можем его бросить...Это жестоко. - Я знаю. Никто и не собирается бросать Яшку. Просто, чтобы вернуть его нужно доказать его невиновность. Ксанка сникла, ведь знала что это практически невозможно. - Вообще, это странно,- начал Валерка. - Что именно? О чём ты? - Сколько прошло времени, а он так и не попытался встретиться с нами. Даже не попытался увидеться. Надо же, какая выдержка! И не думал, что он такой сильный, - Валерка заметил осуждающий взгляд подруги и быстро дополнил,- Морально я имею в виду. Матвей всё это время находился рядом и слушал. В нём второй раз в жизни взыграла совесть и старик решил помочь чекистам, хотя и осознавал что это будет стоить ему свободы. - Да, многого я в жизни повидал. Но, цыгана вашего жаль. Если б я раньше знал что всё так обернётся...- сокрушается Матвей. Чекисты напряглись. - Есть и моя вина в том, что произошло. Я то лучше вас знаю, что этот мальчик ни в чём не виноват. Старик рассказал обо всём что знал и вызвал негодование у чекистов. - Вы хоть понимаете, что натворили?! Из-за вас едва не погиб наш товарищ... Валерка хоть сейчас был готов арестовать Матвея Леонидовича и его даже не беспокоило, что тот был уже не молод и спас жизнь его товарища. Только Ксанка помешала этому, правда временно. Ему поставили условие: он должен отправиться с ними в ЧК и дать показания. Старик согласился, другого выбора у него всё равно не было. Поэтому уже утром Матвей сидел в кабинете чекистов. Всё, что он говорил, Валерка тщательно записывал. И не верил своим глазам: теперь у них есть то, что бесспорно оправдает Яшку. Проблема была лишь одна: поверят ли в ЧК словам Матвея? Данька прочёл все записи и серьёзным взглядом окинул стоящего перед собой Валерку. - Что это?- чекист невозмутим. - Ты что читать разучился?! Там же всё написано... - Это я и так вижу. Откуда? - В камере предварительного заключения сидит Матвей Леонидович. Это его признание. Данька недовольно вздохнул, помотал головой и совершенно точно хотел что-то сказать. Но, сдержался и продолжал напряжённо смотреть на товарища. Данька вряд ли поверил в то, что прочёл, но сказать это вслух так и не решился. - Я даже не буду спрашивать, как ты выбил у него это признание. Старик хоть жив? - Если ты не приобщишь эту бумагу к делу, я точно тебе врежу! - стиснув зубы сказал Валерка. - Вместо того, чтобы заниматься делами, вы с Ксанкой...ерундой маетесь. - Я хочу восстановить честное имя своего Лучшего друга, пусть даже посмертно,- опустил глаза Валерка. Он нарочно назвал Яшку лучшим другом, чтобы задеть Даню. Но, тот искренне верил в свою правоту и был твёрд. - Если не научимся оставлять прошлое в прошлом, то не станем счастливыми. Валерка гордо поднял голову, взял со стола исписанный листок и снова сказал:"С этим- я пойду прямо к Смирнову!" В коридоре к товарищу подлетела Оксана:"Ну, что?" Она с нетерпением ждала ответа, смотрела ему прямо в глаза. - Мне кажется, он не поверил... Но, ты не опускай руки. Я пойду к Смирнову! Бурнаш сидел в небольшом шалаше, увлечённо изучая свёртки, исписанные старинным почерком. Его хмурое лицо выдавало напряжение. Вдруг перед бывшим атаманом возник человек, изрядно потрепанный с кровоподтёками. - Что за вид?- буркнул командир. - Невиноваты мы, атаман! Мы же не знали... Бурнаш поднялся:"Растолкуй что к чему!" - Мы уже к посёлку подходили, как лошади вдруг взбесились. Стали нас опрокидывать и падать на землю. А потом кто-то плетью наши винтовки из рук повыдёргивал. - Сколько вас всего было? - С десяток, атаман. Мы сразу вернулись. - А в прошлый раз?- недовольно расспрашивает Бурнаш. - И того меньше... - Вот что, поберегите силы и по станицам пока не суйтесь. Ну, что стоишь- выйди вон! Атаман не на шутку разозлился и его очень интересовало, кто устраивает его людям засады. Иван Фёдорович серьёзно изучил бумагу, печально посмотрел на Валерку. - Ты же понимаешь, Валерка, даже если это действительно так, то ничего не изменится. - Изменится, Иван Фёдорович. Он не заслуживал, чтобы о нём помнили как о предателе! - Ну, тогда я лично дам ход этой бумаге. Смирнов посмотрел на чекиста и продолжил:"Я не перестаю восхищаться тобой, как высоконравственной личностью. Думаю, пока на страже порядка стоят такие люди как ты и твои друзья, страна может спать спокойно. И, то что ты сейчас сделал - очень благородно!" - Мы будем бороться за него, то есть я... - Кажется, Даниил не разделяет твоих убеждений? - Он просто запутался в себе и своих принципах. - Я понимаю, что никакие слова не облегчат ту тяжкую ношу, но вероятно вам станет легче если я скажу, что ваш друг был настоящим героем, - уже дрожащим голосом сказал Смирнов. Валерка печально опустил голову:"Мы знаем! Спасибо." - Возможно, стоит предусмотреть какой-нибудь посмертный орден за отвагу? - Ему это было не нужно! Единственного чего мне бы хотелось - это чтобы все узнали правду, и враги и друзья! Смирнов посмотрел на Валерку с гордостью и одобрением. - Знаешь, думаю для Якова лучшей наградой были ваши любовь и верность. И эти два качества не заменят никакие звания и чины! Валерка уходил с тяжелым сердцем. Трудно было говорить о друге в прошедшем времени. Только Ксанка всю ночь не спала...Её товарищи уже давно были на службе, а она представьте себе, впервые в жизни проспала. Данька сидел на против Матвея, смотря на него равнодушно и холодно. Металлический взгляд чекиста оправдывал его молодость и возможную не опытность. Очевидно, он допрашивал старика не первый час. Встал, подошёл к серой стене, от который за версту несло сыростью. Дотронулся до неё рукой и обоперся, немного наклонившись вниз. Матвей Леонидович с неким сожалением констатировал:"Мда, хорошо что парня уберёг! А у цагана всё равно душа крылатая...Найдёт себе приют." Данька встрепенулся. Поморщился и обернувшись спросил:"Он жив?" Но, потом понял что это невозможно и недовольно съязвил:"Что вы бредите?!" Матвей Леонидович усмехнулся:"Кто здесь бредит?! Я с ним говорил - вот как с тобой сейчас". Даня смотрит на старика, чувствуя как внутри что-то переворачивается. Бешено забилось сердце, но чекист был не из тех, кто бросается в омут чувств. Парень приковал взгляд к чему-то поверх головы Матвея и уже не мог пошевелиться. Он в замешательстве, какая-то сила толкает вперёд и одновременно заставляет не двигаться. Взяв себя в руки, чекист выходит из камеры. Сурово прищурив глаза, он открывает дверь в кабинет. Его друг насторожился, увидев с каким видом Даня встал в дверном проёме. - Матвей заявил, что Яшка якобы жив! Вздор!- сказав это, он проследил за реакцией друга. Валерка засуетился и старался избегать его пристального взгляда. Лицо чекиста словно озарилось:"Тебя это не удивляет?" Данька подошёл немного ближе и продолжил:"Значит это правда! Как ты мог скрыть от меня это? И где он?" - Я ни больше тебя знаю,- признается Валерка,- Да и как его найдёшь в этих лесах?! - Нужно доложить Смирнову. Он отдаст приказ о поисках. - Теперь ты понимаешь, что он ни в чём не виновен? - Разберёмся, - строго проговорил чекист. Данька не показал виду, но был несказанно рад этой новости. Ему давно хотелось разобраться в этом странном деле и покончить с бандой и Бурнашом. То, что они уже несколько лет не могут одолеть его, беспокоило чекиста. Смирнов был несколько удивлён и до последнего не мог поверить в то, что услышал. Больше часа проговорил он с Данькой и Валеркой и решил послать чекистов в посёлок Вязница. Яшка долго не мог заснуть под звуки и запахи летнего леса. В крошечном шалаше, собранном на скорую руку, было тепло и уютно, как когда-то в Збруевке. Но, он не мог чувствовать себя в полной безопасности. Дважды проучив бурнашей, Яшка надеялся хоть на время остановить их. Как ни странно Фёдор стал помогать ему: доставал провизию, питьевую воду, патроны. Но, Яшка знал что сейчас его жизнь зависит от того, как хорошо он сможет спрятаться. Поэтому, больше трёх дней на одном месте он не задерживался. Яшка стал часто задумываться о своей жизни, о близких людях. И к глубокому сожалению, не мог точно понять кем на самом деле является. И не смог назвать родными людей о которых слышал и которых видел в своём таборе. Он действительно был один и полагал, что сам виновен в этом. Очевидно, сделал что-то не так, прожил эти годы не лучшим образом, совершил роковую ошибку. В любом случае Яшка понял одну очень важную вещь: человек сам строит свою судьбу и сам разрушает её. Раненую душу терзало чувство вины, непреодолимое и вязкое, как трясина, способное утащить в омут. Проблема чувства вины появилась из-за внутриличностного конфликта между эмоциями и долгом. Но, его личные представления о добре и зле не менялись. Иногда переживание виноватости и стыда способно заставить человека наказывать себя. В таких случаях, тот кто испытывает данную эмоцию, ставит свои интересы на второй план, отдавая предпочтение интересам других людей. Но, сейчас бывшему чекисту не о ком позаботиться, кроме самого себя. Утром Фёдор нашёл парня около реки. Сообщил о планах Бурнаша и про будущее нападение на посёлок Вязница. Ничего конкретного: ни даты, ни времени, ни причин. Но, а главное- в посёлок часто наведываются чекисты из города. Не случайно атаман выбрал именно Вязницу. На этот раз его целью были не нажива и мирное население, а чекисты.