Суровые студенческие будни

Щенок упрямо отворачивается нос от дорожки и тихо скулил. Лилс знала — он боится чего-то по той стороне, и это что-то не позволяло Року иди по следу, чего ещё не случалось никогда. Но мгновение она даже задумалась — а не свернуть ли в парк, там тоже можно вволю набегаться, но затем мотнула головой. Они всегда гуляли здесь — мимо старого сада, под яблонями, вдоль заброшенной усадьбы, свернуть на набережную, пробежаться… Нет, они всегда ходили здесь, никогда ничего случалось, и сегодня всё тоже будет в порядке. Лилс потянула поводок, увлекая щенка на дорожку, тот попытался убежать, но против хозяйки не попрёшь. Рок ступил на каменную кладку и почти сразу успокоился. — Ну видишь, а ты не хотел идти! — Девушка усмехнулась, вдыхая запах осени, прелой листвы, увядающих листьев и чего-то ещё, свежего и сочного, последнего вздоха умирающего лета. — Посмотри, как здесь хорошо, тихо и одиноко, не то что в глупом парке. Ну что, веди. Они всегда так ходили — Рок вынюхивал что-то, одному ему известное, тянул поводок, и хозяйка шла за ним следом. Отпускать щенка бегать одного было ещё рано, да и Лилс сомневалась, что когда-либо это сделать, слишком была привязана к своему ушастому другу. Но Рок старался не опускать голову к земле. Он едва не прижимался боком к ногам девушки, и довольно быстро шёл вперёд. Он ориентировался только на зрение и слух, хотя Лилс видела, как подрагивают ноздри, цепляются за каменную кладку когти. Щенок использовал почти все свои возможности, стараясь убраться отсюда поскорее. Лилс неожиданно стало неуютно. Она почему-то вспомнила истории старухи с окраин, пугавшие её ещё ребенком. Одинокая спятившая женщина шипела на окружающих, но к детям относилась спокойно, даже слишком. Она рассказывала подбирающимся к забору мальчишкам о живущей некогда в усадьбе ведьме, ненавидевший целый свет, о ядах, которыми пропитана яблочная кора, о тьме, ушедшей в землю. А однажды Лилс принесла ей крынку молока, и старуха, схватив девочку за запястье, зашипела ей на ухо. «Тьма убралась, я заставила её убраться, но ты берегись, ежели этот свет останется в тебе… Берегись, потому что Её нельзя сдерживать вечно, а твой герой из сказок тебя не спасёт… Живи и помни — только вода поможет, только она сбережёт, коли придёт беда, а лучше беги отсюда со всех ног, не соблазняй тьму…» Старуха умерла полгода назад, но сегодня Лилс впервые за долгое время пришлось встать рано утром, схватить поводок со щенком и отправить гулять. Где-то далеко часы пробили семь утра — как же давно она не выходила из дому так рано, как же давно… Девушка подумала и осеклась. Из земли прямо под яблоней поднималась тень. Она росла, вытягивалась вширь, вот достигла уже кроны дерева. Лилс даже не подняла взгляда на небо — она знала, что солнце скрыли тучи ещё с самого утра. Тень расползалась всё шире, казалась всё более зловещей. Прореха в кроне стала страшной ухмылкой, два темных, почти черных яблока — точками-глазами. Тень ухмылялась всё гаже и расползалась всё шире, вот она уже у самых ног… Щенок залял, натянул поводок и бросился бежать. Лилс летела за ним. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать — тень не остановилась.