Полуночная роза

      Мы поднимались по лестнице, и я крепко сжимала перила — уж очень боялась высоты, хотя и его дом я не назвала бы столь высоким. Клаус грациозно шагал по ступеням, а с лица не сползала дьявольская ухмылка. Да, именно дьявольская, потому что сейчас Майклсон ассоциировался с ним: такой же жёсткий, властный и чертовски привлекательный.       Клаус прошёл вперёд, открыв передо мной дверь в одну из комнат. А я без слов, послушно, прошла внутрь. Разум где-то вдалеке шептал: «Джеси, беги», а ноги не слушались совсем. Я должна находиться сдесь. Этого хотел Клаус.       Только когда мужчина включил основной свет, я смогла понять, где нахожусь. Словно это была домашняя картинная галерея: вся комната заставлена картинами на любой вкус и размер.       — Что скажешь? — Голос Клауса звучал намного мягче, мужчина улыбался.       Не отрываясь от весьма захватывающих дух пейзажей, я хмыкнула.       — Впечатляет, — и тут же повернулась к мужчине. — Но, вопрос, сколько девушек здесь побывало и смогли дать ответ?       Не знаю, почему, но мне хотелось сказать этому человеку правду, всё, что думаю на этот счёт. Картины, действительно, прекрасны. В них заметен и спад настроения, и его подъём, вдохновение, сила, мощь, власть и даже одиночество. Но не хотелось быть одной из тех, кто будет восхвалять безоговорочно работы.       Взгляд Клауса забегал, словно мужчина пытался подобрать нужные слова. Приоткрыв рот, он собрался ответить, но вовремя остановился и улыбнулся.       — Джеси, — голос все еще был мягким, — ты же тоже рисуешь? — больше как утверждение, а не вопрос.       Я кивнула, медленно продвигаясь к другой картине.       — Скажи, что больше тебе нравится?       Я опустила голову, пытаясь сообразить, но что-то подсказывало, что я могу и вовсе не делать этого.       В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием. Клаус ждал, а я все ещё не до конца осознавала происходящее. Страх ушёл, гнев сменился интересом, спокойствие — вот, что я чувстовала рядом с Клаусом.       — Постой… — тряхнув головой, словно прогоняя ту «сказку», выдуманную в голове, я пыталась собраться с мыслями — выходило отвратительно. Все перемешалось.       Клаус, будто бы зная все, спокойно отошёл в сторону к столику, где стояли две бутылки виски, если верить надписи, которым более десяти лет, и спокойно открыл одну из бутылок. Молча отпил от бокала и опустился на кресло, похлопав ладонью, чтобы я присела рядом.       — Ты… — послушно опустилась, охватила голову руками, опустив её вниз. Мысли перемешались, я не могла сосредоточиться. Такое чувство, будто бы я смешала алкоголь с ЛСД или что-то подобное. Злобный смех Майклсона звучал вдалеке, хотя мужчина молчал, его темные глаза, ужасное лицо вновь всплывало в памяти. — Как?       Мужчина сидел практически неподвижно, лишь наблюдал за моими действиями. А я не отдавала себе отчёт. Он внимательно вглядывался в глаза, будто искал ответы. А меня куда-то уносило.       — Дай руку, — все ещё мягким голосом, но требовательно.       Я — словно послушная девочка.       Майклсон прислонил запястье к губам, и боль разлилась по всей руке. Я хотела вскрикнуть, но остановилась. На секунду боль ушла, и я почувствовала наслаждение от происходящего. Закатив глаза, я позволила Клауса пить кровь, сама не понимая того. Но это длилось недолго.       Майклсон аккуратно стер салфеткой капли крови с уголков губ и прищурился.       — Странно…       — Что? — я все ещё ничего не понимала.       — Вербены нет. Но почему внушение работает плохо?       Какое внушение? Что за вербена? Разновидность нового наркотика? Если да, то во мне её море…       Каждый вдох давался с трудом, словно грудную клетку сжимали. Трясущимися губами я задала главный вопрос:       — Почему ты мне снишься?       Мужчина аккуратно провёл ладонью по моим волосам, отодвигая непослушную прядь назад. Его рука застыла на затылке, после чего Клаус аккуратно притянул к себе.       — Расскажи, все, что знаешь, — глядя, в глаза, на что я бесспорно кивнула.       Не контролируя себя, я выложила все как на ладони. И про сны, и про ощущения, даже то, что думаю о нем. Но сейчас это не пугало. Наоборот, я испытывала лёгкость.       Клаус внимательно слушал, потягивая виски, что заставляло задумываться о его «внимательности». Затем снова улыбнулся мне и отставил бокал в сторону.       — Хочешь знать правду?       Я кивнула. А он встал с кресла, вернулся к столику и заполнил пустой бокал виски, протянув мне.       — Ты ведь умеешь хранить секреты? — словно издевка. Ведь Майклсон знал, что я ничего не смогу рассказать людям. — Тогда смотри.       Стоило мужчине осушить новый бокал, как его глаза потемнели, а на лице выступили тёмные венки, точь-в-точь как в моих снах. Закрыв рот ладонями, чтобы не закричать, я вжалась спиной в диван, мечтая поскорее уйти.       — Ты же помнишь, верно? — Клаус приблизился, а его лицо стало обычным.       Но я все ещё не могла пошевелиться от страха. Еле заметно отрицательно покачав головой, я быстро заморгала, сгоняя слёзы. Тело не принадлежало мне.       Клаус был так близко, что я ощущала его горячее дыхание на шее. Я словно загнаная овечка в логове большого серого волка.       — Я хочу, чтоб ты все вспомнила…       Его дыхание обжигало кожу, а шепот разрывал сердце на кусочки. Если я не умру от страха, то точно не вынесу тех картин, которые замелькали в голове.       Вот мы с Мелиссой после уроков пришли в спортивный зал. Здесь и Елена с Бонни, и Кэр, парни. Мы мило общались, собирались даже вместе отправиться в бар после всего. Но тут вошёл мужчина… Клаус… И все перевернулось с ног на голову…       Я сжимала пальцы с такой силой, что ногти впились в кожу, разрезая её до крови. Ужас, застывший на лице, не покидал ни на секунду.       — Джеси… — спокойный голос Клауса остановил меня, и я, моргнув пару раз, смогла, наконец, взглянуть на него. — Возвращайся домой. Ты будешь помнить лишь то, что провела прекрасный вечер в компании друзей, — снова эта ухмылка. Конечно, мы же не друзья… — А завтра мы снова встретимся, и ты, — его рука аккуратно убрала слезинку с щеки, — будешь только рада этой встрече.

***

      Вчерашняя вечеринка выдалась довольно-таки зажигательной! Зря я не хотела идти. Глупая.       Но какой-то осадок в душе остался.       Кстати, о Клаусе. Он был неотразим. Впрочем, как и всегда. Мило беседовав с ним, я все больше осознавала, что Бонни ошиблась с выводами о Майклсоне. И, да, Мелисса была права — не так он и плох.       — Ты идёшь с ним на свидание? — пепеспросила подруга, до сих пор не веря словам.       Улыбаясь, я молча кивнула в ответ.       Почему бы и нет? К тому же нам будет о чем поговорить. Его картины — шедевры. А я бы поучилась у такого мастера.       — Что наденешь?       Пока я увлеклась мыслями о предстоящем вечере, блондинка открыла шкаф и начала перебирать подходящие вещи. Ей не понравилось моё чёрное платье — слишком скромно. Прямая юбка — словно школьница. А надевать майку с глубоким вырезом не хотела я. И я думаю, причины понятны.       — Тогда это! — обречённо вздохнула Мелисса, взяв в руки очередное платье. — Посмотри.       Действительно. Хоть оно и было скромным, но присутствовала некая изюминка. Какой-то тайный образ.       — Хорошо! — оживилась я.       Только бы Мелл успокоилась.       Клаус должен был зайти через полчаса, поэтому подруга крутилась возле меня с такой скоростью, с какой только могла. И спасибо ей за это, ведь я выглядела великолепно. Белое платьице обтягивало стройную фигуру, волосы были аккуратно собраны в пучок, лёгкий макияж и, конечно же, туфли.       На несколько секунд страх овладевал мной, но затем проходил также незаметно. Я до безумия хотела этой встречи. И была бы очень рада увидеть Клауса.       Мелисса любовалась своим «произведением», в то время как я уже выжидающе поглядывала в окно — не приехал ли? Но Майклсон опаздывал уже на пять минут.       Ждать я не умела никогда; по одной причине — казалось, что он не придёт вовсе. Я даже поставила ультиматум где-то в мыслях: не будет через пять минут — переоденусь и отправлюсь в кровать. Но этому плану не суждено было сбыться.       Клаус постучал в мою дверь…