Часть 1
2 октября 2018 г. в 12:28
— …Да что ж ты будешь делать.
Очередная отмычка хрустнула в замке, переломившись пополам.
— Что, — Бетани с беспокойством перевела взгляд на лицо возлюбленного, — вообще не получается?
— Должно, — он стоически вытащил сломанную отмычку и заменил ее другой. — Я уже почти справился.
Вряд ли случайные прохожие, оказавшиеся в этот час в Клоаке, обратили бы внимание на незаметную парочку, прильнувшую к одной из многочисленных подвальных дверей. И, уж во всяком случае, им бы и в голову не пришло, что это сер Кейр Эремон, сын банна Недремлющего Моря Альфстанны Эремон, и сер Бетани Хоук, дочь Лиандры Амелл, ныне Серые Стражи, пытаются войти в поместье Хоуков по полному праву.
Просто делают это через тайный ход, ведущий из Клоаки.
— Вот ума не приложу, как Сайлас это делает, — пробормотал Кейр, осторожно проворачивая отмычку в замке. — У него как-то сразу получается…
— Ничего, — успокоила его Бетани. — Я-то вообще не умею замки взламывать. Так что не торопись… если все будет совсем плохо, просто пойдем к Варрику и попросим впустить нас через парадный вход.
— Да, но это уж на совсем крайний случай. Нам не нужно лишнее внимание.
Наконец раздался желанный щелчок, и Кейр выдохнул с облегчением, убирая уцелевшую отмычку и нож и открывая дверь.
— Порядок, — пробормотал он. Бетани умильно улыбнулась и приобняла его:
— Я знала, что ты справишься!
— Спасибо. Но мне определенно нужна практика.
Подав ей руку, Кейр с привычной вежливостью кивнул и улыбнулся:
— Прошу.
Прикрыв за собой дверь, они поднялись по темной лестнице и вошли в подвал. Осветив пространство помещения огоньком, горящим у нее на кончике пальца, Бетани пожала плечами:
— Н-да, тут, кажется, ничего не изменилось. Должно быть, Бодан успел выкинуть весь хлам.
Ее лицо посветлело.
— Я помню, как мы впервые вошли сюда — я и сестра. Тут было так тихо, темно… и вон тот мешок с мусором, кажется, стоял на том же месте. Совсем не веяло домом. А потом, — она улыбнулась, — мы увидели в одном из мешков старые картины и наш герб. Наверное, новые владельцы собирались все это выкинуть, но у них руки не дошли. Было так непривычно видеть герб… нашей семьи.
— Над входом в поместье он смотрится более чем достойно, — улыбнулся Кейр, прижимая ее к себе. Бетани кивнула:
— Да. Он на своем месте… но ладно, пойдем дальше, а то сейчас надышимся пылью.
Ступая осторожно и прислушиваясь к каждому звуку, Стражи миновали подвал, поднялись по лестнице, ведущей наверх, и Бетани осторожно приоткрыла дверь. Оглядевшись вокруг, она шепнула:
— Все в порядке, никого нет. Заходи.
Повинуясь, Кейр вслед за ней вошел в небольшую комнату, выглядевшую непривычно пустой. Кровати были накрыты чехлами, на которых осел толстый слой пыли.
— Это была комната для слуг, — объяснила Бетани. — Тут жили Бодан и Сэндал. Они съехали вскоре после того, как сестра бежала из Киркволла. Теперь даже пыль стряхивать некому… Варрик хоть и следит за домом, но, сам понимаешь, чистоту во всех комнатах он не наводит.
Из этой комнаты они прошли в холл поместья, такой же пустой и тихий. Кейр осторожно коснулся основания стен, облицованного черным мрамором.
— Этому дому, наверное, не одно столетие, — предположил он.
— Возможно. Наша семья… ну, Амеллы много поколений жили в Киркволле. Наверное, и поместью несколько веков. Или это вообще сохранилось с древних тевинтерских времен, просто мои предки… изменили тут пару мелочей.
— Выглядит впечатляюще.
Улыбнувшись, Бетани мягко сжала его руку:
— Подожди. Ты еще не видел главного зала.
Кейр улыбнулся в ответ:
— Ты тоже подожди. Надо вытереть ноги, чтобы не оставлять следов. Мы же хотим остаться незамеченными?
Коврик у двери был достаточно грязным и пыльным, чтобы свежую клоачную грязь на нем не было особенно заметно. Неосознанно стряхнув пыль с одежды, Бетани провела возлюбленного за собой, и они оказались в огромном зале с колоннами, изумительно правильном геометрически. Сквозь слегка приоткрытые занавески пробивался затухающий дневной свет, однако его не хватало на освещение всего зала. Свечи на люстре и в подсвечниках давно никто не зажигал, пыль осела на потухших дровах в камине. И все же на пыльном столе еще валялся открытый журнал, рядом с ним стояли какие-то флаконы и небольшая ваза, на камине скучали несколько статуэток странного вида… Хотя дом выглядел пустым, следы прежних хозяев все еще были заметны. Поместье было покинуто… но не до конца.
— Удивительно, — выдохнул Кейр, любуясь обстановкой.
Бетани подошла к столу и магией зажгла один из подсвечников. Пламя свечей немного оживило холодный мраморный зал. Кейр взял подсвечник и вслед за Бетани склонился над темно-красным ковром.
— Видишь? — она показала на отметины когтей около края ковра. — Это Дейн. Сестра рассказывала, что Бодан пытался его отучить грызть и царапать вещи, но куда там. Тем более что Агнес нравится оставлять память о себе.
Кейр, приглядевшись, осветил неглубокую зарубку на мраморном камине.
— Это случайно не она оставила? — спросил он.
Бетани пожала плечами:
— Вполне возможно. Она переживала одно время, когда у них не ладились отношения с Фенрисом. Может, и отомстила бедному камину. А, может, это осталось от прежних хозяев. Вот за следы когтей и зубов Дейна я поручиться могу, а за это — нет.
Она подняла голову, оглядывая лестницу из черного мрамора.
— Я порой представляю себе, — на ее губах появилась улыбка, — как тут все было раньше. Сотни людей, приглашенных на вечер. Горят свечи, на балкончике играют приглашенные музыканты, и кавалеры наперебой твердят, как чудесно сегодня выглядят их дамы. А вон там, — она показала рукой на вершину лестницы, — появляется из своей комнаты мама, и все сразу смотрят на нее. Она ведь самая завидная невеста во всем Киркволле, и как только она выходит сюда, к гостям, все восхищенно вздыхают.
Улыбнувшись, Кейр прижал ее к себе и, чуть приподняв руку с подсвечником, продолжал:
— Наверняка у нее есть десяток женихов, которые соперничают за ее руку и люто ненавидят друг друга.
— О, конечно. Граф де Лансе считал, что именно ему должна достаться рука моей мамы. Но все случилось по-другому… — усмехнувшись, Бетани покачала головой. — Она влюбилась в мага из Казематов, сбежала с ним в Ферелден, и все это закончилось.
— По-моему, все закончилось очень даже хорошо.
— Разве? Мама до последнего не знала, что родители все-таки простили ее, думала, что они ненавидят ее и ее ублюдков… ну, нас в смысле.
— Никогда не понимал, почему общество так несправедливо к магам.
Бетани шутливо щелкнула его по носу:
— Если бы я не была магом, ты бы наверняка так не говорил.
— Почему? Я и до знакомства с тобой понял, что магам повезло значительно меньше всех остальных. Даже если они родились не в самой знаменитой семье Киркволла.
— Знаменитой семье? Я родилась в Ферелдене, в старом разваливающемся сарае на окраине крохотной деревушки в твоем баннорне.
— И что это меняет? Поверь мне, старый разваливающийся сарай не искореняет благородство крови.
— А, так вот почему ты ко мне неровно дышишь.
Прижавшись щекой к ее виску, Кейр шепнул:
— Это просто приятное дополнение к остальным твоим достоинствам.
Улыбнувшись, Бетани повела его за собой в комнату слева от главного зала. Это была большая библиотека, почти до отказа заполненная разными книгами. Над камином вместо герба Амеллов красовалась диковинная статуя — судя по всему, наследие древнетевинтерских времен.
— Не знаю, кто собирал эту библиотеку, — сказала Бетани, — но сестра пополнила ее не очень значительно. Да и то в основном книгами Варрика или книгами, которые посоветовал Варрик. Большую часть всего этого никто и в руки не брал.
Кейр заинтересованно изучал надписи на корешках книг, водя подсвечником вдоль книжных полок.
— Да, — заметил он, — тут полно орлесианских и марчанских романов, которым уже не меньше века. Поэтические сборники… «Размышления о применении клинков»… что-то из брата Дженитиви… хм, тут три экземпляра «Трудной жизни в верхнем городе».
— Правда? — Бетани осмотрела указанную полку. — Надо же. Наверное, один экземпляр для Фенриса… а еще один для кого? Впрочем, ладно, не будем тут ничего трогать.
Библиотека была выдержана в том же строгом стиле, что и главный зал — облицовка черным мрамором пола и нижней части стен, темный потолок, длинные узкие окна, завешенные красными шторами… Крохотные мелочи вроде статуэтки мабари на каминной полке, слегка потрепанные зубами края гардин, страница журнала, испещренная кляксами и надписями неровным почерком, придавали комнате более жилой вид — но все же не портили ее торжественный облик.
Поднимаясь по лестнице, ведущей к верхним комнатам, Бетани кивком указала на люстру:
— Агнес говорит, Сэндал любил на ней раскачиваться.
— Неужели? — Кейр озадаченно покосился на светильник. — Сэндал же… гном, правильно? Они довольно упитанные…
— Люстра закреплена надежно… но да, не настолько надежно, чтобы раскачивать там гнома.
Кейр усмехнулся:
— Мне бы и в голову не пришло туда залезть.
— Ну, это же Сэндал. Он вообще мыслит не так, как все остальные. Я помню этого паренька по нашей экспедиции… чудной, очень чудной.
Они вошли в комнату, выглядевшую чуть менее пыльной и заброшенной, чем остальные. На письменном столе лежали свежие листы, исписанные незнакомым почерком.
— Сестра говорит, что Варрику иногда тут хорошо пишется, — сказала Бетани. — Это была ее комната, и Варрик… наверное, охраняет ее вдвое усерднее.
Подергав носом, Кейр улыбнулся:
— Пахнет псом. Дейн, наверное, тоже жил здесь?
— Ага, спал на ковре или в ногах у сестры, как всегда. — Она усмехнулась: — Уж не знаю, как они с Фенрисом потом делили территорию, но Дейн от Агнес на шаг не отходил. — Вздохнув, Бетани пробормотала себе под нос: — Интересно, как он там?..
Чтобы отвлечь ее, Кейр кивком указал на стоявшую у стены лютню:
— А кто из них играл на лютне? Агнес? Или Фенрис?
— О нет, — Бетани с усмешкой покачала головой, стряхивая наваждение, — Агнес намертво лишена таланта к музыке. Фенрис вроде бы тоже. Но одно время у сестры была какая-то тевинтерская служанка, которая чуть не до гроба была предана всем домочадцам… наверное, она. У нас дома и лютни-то никогда не было. — Поправив воротник, она улыбнулась: — Ладно, идем дальше. Впереди самое важное.
Выйдя из комнаты Агнес, они свернули за угол. За ним притаилась ведущая в другую комнату дверь — в отличие от других, плотно закрытая. Рядом с дверью висел портрет, изображавший редкой красоты женщину в годах. Ее почти полностью поседевшие темные волосы были уложены в аккуратную прическу, платье было довольно простым по фасону, но в то же время изысканным. Черты лица женщины казались удивительно знакомыми.
— Это мама, — тихо произнесла Бетани. — Портрет довольно свежий, выполнен за несколько месяцев до… до ее гибели. Раньше тут тоже висел ее портрет, изображавший маму в молодые годы — но сестра перевесила его в общую галерею. Мы хотели ее запомнить… такой, какой она была.
Она несмело коснулась портрета, словно пытаясь пошевелить переливчатую ткань платья. Приобняв ее за плечо, Кейр негромко заметил:
— Ты очень на нее похожа. Будь ты на ее месте, ты тоже была бы самой завидной невестой в Киркволле.
Бетани усмехнулась, качая головой, затем с надеждой посмотрела на портрет матери.
— Ты бы наверняка ей понравился. Она была бы рада с тобой познакомиться.
Чуть отстранившись от возлюбленной, Кейр приложил руку к груди и церемонно поклонился портрету:
— Польщен знакомством, леди Лиандра. Вдобавок у вас чудесная дочь.
Бетани снова прижалась к нему, и они какое-то время стояли, глядя на портрет Лиандры Хоук, в девичестве Амелл. Дама на портрете, казалось, едва заметно улыбалась им.
— Так странно, — пробормотала Бетани, опустив голову на плечо возлюбленному. — Я в этом доме была всего несколько раз, он не успел стать мне родным… но сейчас я чувствую, что я на своем месте. Все правильно. Так, как и должно быть.
— Потому, что это и есть ваше место, леди Бетани.
— Леди не ходят по Клоаке, не взламывают замок на дверях собственного дома и не спят на солдатских койках в крепости Стражей.
— Леди выше этих низменных бытовых мелочей.
— Сер Эремон, — Бетани усмехнулась, не в силах больше сохранять серьезное выражение лица, — вы невыносимы.
— Да, мне порой говорят об этом.
Подойдя к нему, она приподнялась на цыпочки и с улыбкой взяла его лицо в ладони.
— И это замечательно.
Они поцеловались. Неохотно отпустив губы возлюбленной, Кейр с улыбкой поинтересовался:
— А помнишь, при первой нашей встрече обращение на «вы» казалось тебе дурацким?
— Помню… Это все твое влияние.
— Главное, чтобы твоя сестра не узнала, что ты заразилась аристократизмом.
— О нет, эта тайна умрет вместе со мной!
Тихо засмеявшись, они направились к ведущей вниз лестнице. Видя, что Кейр предложил ей руку, Бетани неловко улыбнулась, положила сверху ладонь, а другой рукой подхватила подол воображаемого платья. Вниз они спустились медленно и торжественно.
— Музыки не хватает, — тихонько усмехнулась Бетани.
— Извини, но целый оркестр я не заменю.
— Ну и ладно.
Она принялась тихонько мычать себе под нос. Мелодия была незнакомой, но довольно приятной — и смутно напоминала гавот.
— Может быть, — предположил Кейр, — когда-нибудь ты и твоя сестра будете снова устраивать тут пышные приемы.
Бетани прыснула:
— Для этого моей сестре неплохо бы перестать жить в бегах, а мне — уйти из Стражей, что в принципе невозможно. Хотя, в общем-то, я и нас с Агнес с трудом представляю в роли светских леди.
— Насчет Агнес согласен, но… я уже говорил, что тебе бы очень пошло длинное платье?
— Говорил.
— А говорил, что оно должно быть темно-красным и обязательно с глубоким вырезом?
Усмехнувшись, Бетани отозвалась:
— Нет. Как и того, что ты так хорошо разбираешься в женских платьях.
Кейр пожал плечами:
— Выбирая, что надеть на прием, мама всегда советовалась не только со своей камеристкой, но и со мной. Ей нужен был и женский, и мужской взгляд со стороны. Так что… да, я имею некоторое представление о фасонах женской одежды.
Бетани задумчиво приложила палец к губам.
— Темно-красное, говоришь… Как жаль, что у меня только серебристо-синий форменный доспех. И даже без выреза.
— Не волнуйся, он тебе тоже идет.
Воцарившееся молчание Кейр решил прервать поцелуем. Нежно коснувшись губами руки Бетани, он сказал:
— Спасибо, что привела меня сюда. Это поместье и правда особенное.
— Еще какое. — Она улыбнулась. — Я тоже рада, что мы пришли сюда. Хоть это не назовешь ни приглашением на чай, ни знакомством с родителями…
— Зато запоминается куда сильнее, чем светская болтовня и хвастовство о доходах семейства. — Помолчав, Кейр улыбнулся: — Осталось наведаться домой ко мне. Мама давно уже мечтает с тобой познакомиться, да и Мэтью тоже.
Бетани усмехнулась:
— А мне надо будет для этого надеть элегантное платье?
— Скорее прочные сапоги. У нас полгода, если не чаще, льют дожди, так что добраться до замка и при этом не промокнуть — то еще испытание.
— Ну, после Клоаки и Глубинных троп, думаю, я это выдержу.
Он прижал ее к себе.
— Наверняка.
Помолчав, Бетани тихо вздохнула:
— Нам пора. А то Студенмайр поднимет тревогу и подумает, что мы улизнули с концами.
— А было бы неплохо, — задумчиво пробормотал Кейр.
— Неплохо, но… пока нам это не по силам.
— Пока.
Услышав это, Бетани не могла не улыбнуться.