Приказа верить в чудеса не поступало

      — Все-таки хорошо, Ир, что нам удалось наконец избавиться от этого Зотова, пусть и с его повышением, главное, чтобы от нас подальше. Измайлова, раскрасневшаяся, заметно захмелевшая, не обратила внимания на то, как вздрогнула подруга, выпадая из каких-то своих мыслей.       — Лен, ты что-то сказала?       — Зям, ну ты меня совсем не слушаешь! — укоризненно заметила Лена и разлила по бокалам остатки вина. — Я говорю, хорошо, что ты снова на своем месте, а Зотов от нас наконец свалил. Надеюсь, навсегда. Ира, ничего не ответив, бездумно отщипнула виноградину от большой лежавшей на блюде грозди. Измайлова, сама не подозревая об этом, растравила уже затянувшуюся было рану. Опять… Опять предана, опять брошена… Сколько еще этот гребаный сценарий будет продолжаться в ее жизни? Хотя на что она, собственно, рассчитывала? Как будто не знала с самого начала, что из себя представляет Миша Зотов. Да и не было у них речи ни о каких высоких чувствах и любви до гроба, так, просто приятное времяпрепровождение, чаще всего в постели. И все же внутри болезненно-остро свербила обида. Почему нельзя было просто по-человечески попрощаться, нормально все объяснить? Она ведь в тот их последний несостоявшийся вечер долго прождала его на полутемной кухне, несколько раз звонила, натыкаясь на металлически-равнодушное «Абонент находится вне зоны действия сети». Он не перезвонил и не приехал, а ее уже на следующее утро закрутила рабочая суета. Можно было, конечно, позвонить еще раз, даже приехать, а смысл? Если ему это не нужно… И все-таки отделаться от чувства, что ее тупо использовали, не получалось никак. Черт бы побрал этих мужиков…

***

На встречу Ирка явилась смурная, дерганая, не заказала даже кофе и, едва усевшись за столик, сухо бросила:       — Все в порядке, можешь больше не нервничать, твоя проблема решена. Глухарев от неожиданности чуть не расплескал кофе.       — Но как тебе это удалось? Ирина равнодушно дернула плечом.       — Торопова закрыли, попался на взятке должностному лицу. А вообще, какая разница?       — Ну ты и лиса, Ирк! Сергей смотрел на нее с восхищением, широко улыбался, а Ире вновь стало тошно. Неужели она настолько недооценила двуличие и лицемерие Зотова? Смерть Терещенко, развод Торопова на взятку только для того, чтобы можно было его посадить, — зачем это все? Какую игру он вел? Неужели все это лишь для того, чтобы она помогла ему с повышением? Сукин сын…       — … Может, отметим, раз такое дело?       — Что?       — Я говорю, раз все так хорошо закончилось, может, отметим? Выпьем чего-нибудь… Ира встретилась с Глухаревым взглядом и невольно поежилась. Вдруг показалось, что время каким-то непостижимым образом отмоталось назад, и она, все та же влюбленная начальница следствия, сидит в кафе со своим подчиненным… А он, кажется, что-то уловил, протянул руку, ласково накрыл своей рукой ее нервно сжатые пальцы. И все тем же давно забытым тоном, перед которым она никогда не могла устоять, очень тихо:       — Ирка… Содрогнулась. Ощущение было такое, словно окатили ледяной водой. Неправда. Все неправда. Давно уже. Она не та. Он не тот. Да и было ли что-то между ними правдой на самом деле? Медленно качнула головой, осторожно высвободила ладонь. И взглянула снова. Не той прежней, наивно-влюбленной Иркой — жестким полковником Зиминой. Отметила новые морщины, еще сильнее обозначившуюся лысину, снова натолкнулась взглядом на ободок обручального. Стало смешно. Женатый ловелас с двумя детьми, тоже еще…       — Извини, Глухарев, мне пора. Привет жене. Пока шла мимо столиков к выходу, чувствовала спиной неотрывно-потерянный взгляд. И вдруг испытала давно забытое, совсем глупое желание разреветься. Предана… Снова предана…