Глава 20. Эскапада
16 ноября 2020 г. в 19:22
Глава 20. Эскапада
Ей снилось изумрудное Закатное море. Оно было прекрасно. Заходящее солнце окрашивало волны в удивительные нежные оттенки. Кричали многочисленные чайки. Красавец альбатрос, чертя крылом волну, подхватил рыбу.
Они с Джейме стоят на поросшей мхом скале. Позади них — Утес, великий замок Ланнистеров. Он крепок и несокрушим. Его тень падает на полмира.
— Смотри, Серсея, — кричит маленький Джейме, стройный и бесстрашный. И ему еще нет десяти.
— Нет, стой! Не вздумай! Ты убьешься! — она пытается его удержать, но он лишь смеется, встряхивает копной золотистых волос и, разбежавшись, прыгает вниз.
Она в ужасе прижимает ладони к лицу. Но он уже отфыркивается и смеется откуда-то снизу.
Его смех все еще звучит в ее ушах, а она уже проснулась. Серсея застонала и поняла — это всего лишь сон. Джейме, такой живой, тот, которого она любила больше жизни, больше никогда не засмеется для нее. А ведь на долю мгновения ей показалось, что все осталось, как и прежде. И ее братец никуда не делся.
Ей не хотелось открывать глаза, но она пересилила себя и села на кровати. Виски разрывались, особенно левый. Да и щека под глазом ныла так, словно в нее загнали узкую стальную иглу. Боль появилась примерно тогда, когда убили ее брата-близнеца.
— Что с вами, ваше величество? — тихий голос Сенеллы заставил ее вздрогнуть. Девушка казалась бледной и испуганной. — Вам нехорошо?
— Что за вздор? Помоги лучше умыться, — на самом деле ей действительно было нехорошо. И уже не первый день. После того, как ворон принес горестные вести, вся жизнь для нее раскололась на две части. На ту, что была до битвы на Ромашковом поле, и ту, что началась после.
Проклятый ненавистный Эдмар Талли… Гореть ему в Пекле! Как он мог перехитрить ее Джейме? Ей было плевать на всю армию и всех тех, кто там погиб. Но только бы не брат. Вот только сухие строчки сообщали, что речной лорд готов вернуть его тело.
В тот день она переколотила всю посуду и все стекла в замке, до которых могла добраться. Львицы не плачут. Но это не значит, что у них нет сердца. А потом она приказала оставить себя одну и выпила столько вина, сколько никогда не пила. Но вино не помогло ей. Тогда она напилась еще раз. И еще. Слуги боялись зайти в ее покои. А ей было плевать — и на них, и на Красный замок, и на войну, и на всю страну.
Прошло два или три дня. Она смутно осознавала, что ее навещала верная Тейна Мерривезер. Она пыталась ее утешить. И словами, и не только. Но не утешение ей требовалось, а голова Эдмара Талли.
Она помнила детство и потерю своего первого молочного зуба. Особой боли она не чувствовала. Но дырка во рту казалась такой непривычной, что она то и дело трогала ее языком. Тогда она не понимала, как это — чувствовать то, чего больше нет. Сейчас поняла сполна.
Первая дырка образовалась, когда враги отравили ее любимого Джоффри. Вторая, не такая большая, появилась после смерти отца. Но сейчас, со смертью Джейме, она получила глубокую незаживающую рану.
Но львицы не плачут. И сегодня она решила, что будет сильной. Сильной, как ее отец. Она не сдастся. И все ее враги умоются кровавыми слезами. И первый — Эдмар Талли. Еще год назад абсолютно все признавали его серой посредственностью, бабником и глупцом, не способным командовать чем-то большим, чем гарнизоном своего крошечного Риверрана. Никто не считал его умным лордом, да и сильным рыцарем он не был. И они все ошиблись. Начиная с отца и Джейме. И за ошибки пришлось заплатить. Что ж, она выучила урок и больше не позволит сделать себе больно.
Серсея позавтракала вареными перепелиными яйцами и спелой клубникой. Ее так мутило, что кусок не лез в горло. Но ей нужны были силы. А голова просто раскалывалась. Она выпила чашу арборского и почувствовала себя лучше.
Сенелла помогла ей облачиться в великолепное платье цвета морской волны. Оно оказалось тесным — в лифе, боках и на бедрах. Серсея знала, что слишком много ест и пьет, что сама стала походить на Роберта Баратеона, которого презирала, но прогнала эти мысли. Зато за нерасторопность досталось служанке.
Тейна Мерривезер намекала, что Сенелла шпионит для Маргери. Серсея решила, что сегодня же положит ее предательству конец. Еще одна серая мышка. Еще один затаившийся враг. Красный замок кишел ими, а верных людей можно было пересчитать по пальцам.
Одевшись и причесавшись, Серсея прополоскала рот родниковой водой с лимоном, чтобы придать дыханию свежесть.
Первым делом она отправилась к Томмену. Её охранял сир Осмунд Кеттлблэк. Высокий и статный рыцарь был всем обязан ей и в его верности она не сомневалась. Он был облачен в белый плащ. Его сопровождали гвардейцы Утеса в красных плащах и со львами на шлемах — Лестер, Пакенс, Корноухий и Лам.
Взглянув на Осмунда, Серсея мысленно выругалась — она так еще и не назначила лорда-командующего. После смерти Джейме место стало вакантным. Только не Лораса, напомнила она себе. Тиреллы и так получили слишком много. И аппетит их растет с каждым днем.
Она чувствовала бешенство, но без Тиреллов обойтись не могла. А те медленно, но неотвратимо душили ее. Они и в самом деле напоминали розу — пуская свои побеги и шипы, куда только можно, действовали вроде бы незаметно, но упорно. Вырастали и крепли.
Слуги и служанки кланялись и торопливо уступали ей дорогу. Она не удостаивала их и взглядом. Сабатоны Осмунда громыхали по каменному полу. Звук странным образом внушал ей спокойствие.
С Томменом все оказалось в порядке. И слава Семерым, с ним не было стервы Маргери. Но она тотчас же нахмурилась — а где тогда эта потаскуха? Почему не рядом со своим законным мужем?
— Как ты, мой милый? — спросила королева, приглаживая золотистые кудри сына. Сейчас, после сна, он выглядел чудо как хорошо. Но в зеленых глазах стояла печаль. Женщина ощутила укол раскаяния — не стоило бросать его одного в эти дни.
— Ох, мамочка, — он поцеловал ее в щеку. — Мне так жаль, что дядя Джейме погиб. Что же мы теперь будем делать?
— И мне жаль, — она сглотнула и через силу улыбнулась. — Мы будем жить и править. Скажи мне лучше, где твоя жена? Почему не с тобой?
— Мы ночевали вместе, — Томмен покраснел, как мак. — Но утром она ушла. Сказала, что ненадолго.
— Хорошо. Берегите своего короля, как зеницу ока, — она повернулась к еще одному гвардейцу — Меррину Транту. Мрачный, с рыжей бородой и мешками под глазами, он хотя бы выглядел, как мужчина и воин, в отличие от лысого и толстого Бороса Блаунта, напоминающего пивной бурдюк. Отец напрасно вернул ему белый плащ. Толку от него было меньше, чем от сисек на кабане. Борос сменился с ночного дежурства и должен присоединиться к Осмунду позже. Да только какой от него прок?
— Непременно, ваша милость, — ответил Мерин Трант.
Вот и еще одна беда — гвардейцев почти не осталось. Джейме погиб. Тирелл получил ранение и продолжает лечиться на Драконьем Камне. Арис Окхарт охраняет Мирцеллу в Дорне. К ним она отправила сира Бейлона Сванна — чтобы тот помог вернуть принцессу домой. Якобы по ней очень скучает брат Томмен. И у него имелось секретное послание к Мартеллам — Серсея звала одного из них в Малый Совет. Звала в тайне, скрывая от Тиреллов. Красный Змей вновь прибудет в столицу, он обязательно прибудет, не сможет усидеть. И тогда, опираясь на него, она покажет Тиреллам их истинное место.
Из гвардейцев прямо сейчас в Красном замке оставались лишь Меррин Трант, Блаунт и Кеттлблэк. И их не хватало.
Да, ей срочно, не откладывая, необходимо найти нового гвардейца. Лучше всего с Западных земель, что гарантирует его верность. А на освободившееся после Джейме место Кеттлблэк подойдет в самый раз.
В очередной раз вспомнив Джейме, Серсея ощутила ярость. И тоску. Как же ей не хватало его. Как мужчины, и как брата. Не хватало его надежности, уверенности, силы и даже шуток, зачастую высокомерных и глупых. Почему Семеро не поступили по справедливости и не забрали карлика?
Утро прошло в хлопотах. Серсея поняла, что запустила дела. Это ее ошибка. Каждый миг, пока она бездействует, дает врагам возможность накопить новые силы.
Королева прочитала множество писем. Наконец-то пришли вести из Мира, куда она отправила Ортона Мерривезера. Он уплыл за месяц до смерти Джейме. Ему поручалось найти в Эссосе наемников и пригласить их на службу Ланнистерам. Варис Паук неоднократно упоминал, что на востоке великое множество вольных отрядов. Вот и прекрасно. Настало время показать всем, что Ланнистеры не знают счета золоту. Золото выручит их, как уже не раз выручало. А Ортон Мерривезер сделает все возможное, чтобы как можно больше наемников захотели перебраться в Королевскую Гавань. Серсея сама придумала этот план и считала его замечательным.
А может, стоит попытаться нанять Безликого, чтобы он принес ей на блюде голову Талли? Нет, не стоит. Пока, во всяком случае. Услуги ордена убийц невероятно дороги. А денег и так нет. Лучше отправить приказ кузену Давену — пусть он поделится золотом Утеса. А там будет видно.
Еще одно письмо, несмотря на неутешительные вести, ее порадовало.
Весточку прислал ее дядя, сир Киван. После поражения на Ромашковом поле он отступил на запад. И сейчас находился в небольшом замке на Львиной дороге. Он подробно описал ход битвы, делая упор на предательство лорда Джоноса Бракена. Именно по его вине, в тот самый момент, когда он обратил мечи и копья против них, они проиграли битву. Бракен сумел их обмануть, сумел втереться в доверие и доказать, что ненавидит Эдмара Талли. Дядя перечислял раненых и погибших, и в самом конце выражал скорбь по Джейме.
Серсею бесило, что из той заурядной массы, что называли себя речными лордами, раз за разом появлялись те, кто доставлял им неприятности. Вот и Бракен оказался таким. Ничего, она еще увидит его голову на пике. А рядом будет красоваться головушка Эдмара Талли.
Закончив читать, Серсея вызвала великого мейстера Пицеля. Он пришел не сразу, и она подавила вспышку раздражения. Пицель был очень старым и делал все медленно, по-стариковски. Медленно ходил, медленно говорил, медленно думал. Общаться с ним было еще той мукой. Наверняка и умирать он будет долго, кряхтя и не торопясь.
— Пишите. И постарайтесь побыстрее, — сказала Серсея и заходила по покою. Верных людей оставалось все меньше. Дядя нужен ей в столице. Вот и еще одна её промашка. Она вспылила и отказала ему в Утесе. Именно его следовало назначать Хранителем Запада, а не Давена. Но ничего, она все исправит. Она даст возможность дяде проявить себя и после вручит ему награду. — Сир Киван, обстоятельства требуют вашего присутствия в столице. Я вызываю вас со всеми вашими людьми и прошу поторопиться.
— На этом все, ваша милость? — проскрипел Пицель. Писал он так неспешно, что Серсея едва не схватила со стола чернильницу и не разбила ему о голову.
— Да, все. Отправляйте без промедлений, — Пицель поклонился и ушел. Судя по всему, старик имел все шансы добраться до воронов ближе к вечеру.
Серсея почувствовала голод и подкрепилась ветчиной, оливками и свежим хлебом. И чашу вина осушила, хотя и понимала, что лучше так не делать.
Когда дядя прибудет, она попросит забрать Томмена в Утес. Там мальчику самое место. Под надежной охраной с ним ничего не произойдет. Да и Маргери будет как шелковая. Она ведь ему жена, как-никак. Ей придется на время прекратить свои козни.
Сразу после еды Серсея собрала Малый Совет. После смерти Джайлса Росби и отсутствующего Мерривезера, его состав несколько поменялся.
Первым пришел десница — лорд Харис Свифт, круглый, лысый и подобострастный. Он не отличался великим умом, но зато был послушным и исполнительным. Серсея управляла им как кормчий — рулевым веслом.
Следом появились Мейс Тирелл и Рендилл Тарли. Жирного Розана после взятия Штормового Предела и Драконьего Камня было не узнать. Он раздулся от гордости и считал себя вторым Эйегоном Завоевателем. Зато он был прост, наивен и исполнял обязанности мастера над монетой. Или лорда-казначея, как стала называться должность при королеве. Розан хотел получить что-то более весомое, и Серсея ловко им манипулировала, обещая со временем пост десницы. Тирелла она не опасалась и держала его на крючке. Ради славы и удовлетворения своих непомерных амбиций он и родную семью позабудет.
А вот высокий, тощий и лысый Тарли казался выкованным из железа. Его лицо было обветренным и напрочь лишенным таких качеств, как сострадание и милосердие. Он с невиданной жестокостью подавил бунт черни в столице и получил прозвище Кровавого Охотника. Он состоял в должности юстициария, или мастера над законом и командовал Золотыми плащами. И уже успел заменить нескольких капитанов, сославшись на их некомпетентность, ненадежность и то, что они берут взятки. Это было опасно, давать такую власть чужим, но Серсея намеревалась отправить его на войну.
Как и всегда, Рендилл прислонил к стене ножны со своим знаменитым мечом из валирийской стали. Губитель Сердец, так он назывался. Серсея подозревала, что он не только постоянно таскает его с собой, но и в постель укладывает. Одно время её забавляло, как леди Тарли относится к третьему на их семейном ложе. А может, без меча суровый Тарли не в силах исполнить свой супружеский долг?
Когда в самый первый раз Свифт указал Кровавому Охотнику, что с мечом на заседания Малого Совета никто не ходит, тот ответил с самым независимым видом, что либо он с мечом, либо Совет без него. Пришлось его оставить, сделав исключение. Нельзя просто так взять и выкинуть того, кто буквально спас всех их. Другие лорды не поняли бы такого хода.
— Вина, моя королева? — улыбчивый Ауран Уотерс, гранд-адмирал и мастер над кораблями, любезно поднял серебряный графин. Молодой, стройный и красивый, Ауран старался вести себя галантно и любезно. Он уже достроил свои великие корабли-дромоны, и ему не терпелось вывести их в море. Особенно мощными выглядели два из них — «Лорд Тайвин» и «Прекрасная Серсея».
— Нет, не надо, — королева качнула головой. Выпить хотелось, но ей требовался трезвый ум. Она пока не решила, куда отправить дромоны. Вначале следовало отобрать суда у Редвина, передать их Уотерсу, а уж после спускать того с поводка. Ауран смотрел на нее с вожделением, и она пользовалась его похотью. Намек там, игривая шутка здесь. И Уотерс стал ее с потрохами.
Пицель пришел вместе с Пауком.
— Итак, милорды, мы собрались, чтобы обсудить наши дела, — повинуясь ее знаку, Свифт открыл заседание. Говорил он легко, как по писанному, и никоим образом не вспоминал, что королева пропала на несколько дней. — Сейчас нам предстоит обсудить два важнейших на данный день вопроса — угрозу, исходящую от Золотых Мечей и бунтовщиков на Трезубце. После поражения на Ромашковом поле дела наши осложнились. С чего начнем, ваша милость?
— С Золотых Мечей, — Серсея собиралась оставить самое вкусное на последок. Месть — блюдо, которое подают холодным.
— Как скажете. По нашим сведениям, они успокаиваться не собираются. Захватив Эстермонт, Тарт и Грифонье Гнездо, Мечи осадили Дождливый Дом и Воронье Гнездо, которые вот-вот падут. Но главная их цель, вне всяких сомнений — Штормовой Предел. И они уже двинулись в его сторону. Так, лорд Варис?
— Совершенно верно, — евнух жеманно улыбнулся. От него воняло какой-то цветочной дрянью, а пухлые руки он прятал в рукавах просторной мантии. Серсея считала, что он засиделся на своем посту и пережил непозволительно много королей. Похоже, стране требовался новый мастер над шептунами. Квиберн, который уже не раз и не два доказал свою полезность, должен справиться.
Евнух долго рассказывал о численности Золотых Мечей и их вооружении. Все его слова можно было свести к нескольким предложениям. Золотых мечей около десяти тысяч, из них пятьсот — рыцари, а тысяча — лучники. Они прекрасно вооружены, имеют флот, который получили в Волантисе и располагают двумя дюжинами боевых слонов.
— Нам следует решить, что лучше — напасть на них с моря или дать бой на суше, — прервала его Серсея, направляя обсуждение по нужному руслу.
— Золотым Мечам никогда не взять Штормовой Предел, — с важным видом заметил Мейс Тирелл. — Милорды, крепость сия — практически неприступна.
— Но вам же это удалось, — не преминула напомнить королева.
— Только потому, что у меня имелось огромное войско. Мы понесли внушительные потери, и лишь героизм и доблесть позволили нам добиться победы.
Ауран Уотерс насмешливо приподнял бровь. Рендилл Тарли делал вид, что его ничего не интересует. У него имелось собственное мнение на сей счет. Он пошевелился на стуле и посмотрел на двери. Вообще, Кровавый Охотник казался чем-то озабоченным.
— Позвольте выйти мне в море и возглавить флот, моя королева, — улыбнулся Ауран Уотерс. Его глаза в очередной раз раздели Серсею. — Благодаря вашим дромонам, мы разнесем галеи Золотых Мечей в щепки, а потом займемся и ими. Без поставок продовольствия и без надежных союзников, на враждебной земле, они мигом поймут всю сложность своего положения. Позвольте мне добыть победу и положить ее к вашим ногам.
— Неплохой совет, — Серсея одарила его многообещающей улыбкой. — Но может есть и другие мысли?
— Милорд Уотерс набирает на свои дромоны молодых и не слишком опытных капитанов, — неожиданно «проснулся» Великий Мейстер. — Они могут не справиться.
— Короля Томмена должна окружать молодежь. Новые люди — новая кровь, — отмела его опасения королева.
— Нам надо определиться, на кого мы в первую очередь направим основной удар — на Талли или на Мечей, — весомо заметил Кровавый Охотник. — И время терять не стоит.
В тот день они долго решали, что же делать. Большинство собравшихся считало, что Эдмар Талли и примкнувший к нему Ройс никогда и ни за что не осмелятся пойти на столицу. Следовательно, вначале следовало разобраться с Золотыми Мечами. Исходящая от них угроза казалась более весомой.
— Поручите мне возглавить новое войско, — по примеру Уотерса, попросил Мейс.
— Нет, вы и ваши советы нужны мне здесь, лорд Тирелл. В казне нет денег и ваша задача их найти. А победу для нас добудет лорд Тарли. Вы же не откажете нам? — Серсея с трудом сдержала улыбку. Отлично получилось. Тарли казался ей куда более опасным союзником, чем Тирелл. В его отсутствие она окончательно запутает мозги Жирному Розану. И Золотых плащей передаст в более верные руки.
— Нет, конечно. Я прижму их к побережью и раздавлю, как крыс, — Рендилл сжал кулак.
Серсеи вновь показалось, что сегодня Кровавый Охотник какой-то странный. С ним было что-то не так. Он словно скрывал секрет и вел себя неестественно. Женская интуиция королевы проснулась, и она ощутила, как тревожный холодок тронул сердце.
Она перевела взгляд на Жирного Розана. Нет, тот выглядел беспечно и самовлюбленно. Ровно так, как и всегда. Опасности не было. Ей показалось.
В разговорах прошел не один час. Все устали и мечтали передохнуть. Лорды стали подниматься.
— Могу я поговорить с вами наедине, — тихо спросил Паук, подходя поближе. На него сразу же обернулись. Свифт, Тирелл, Тарли, Уотерс, Пицель — все они смотрели на евнуха с подозрением. Какие секреты и тайны он собирался сообщить королеве?
— Конечно, — милостиво разрешила Серсея.
В этот момент из-за закрытых дверей послышался шум. Вначале он казался тихим шорохом, но почти сразу загремел чуть ли не на весь Красный замок. Слышались напряженные и громкие мужские голоса.
— Стойте. Ни шагу дальше. Что вам нужно? Мы охраняем королеву. А мы служим королеве Маргери и королю Томмену, — голоса накатили, как прилив. Что-то происходило. Тарли среагировал первым — он шагнул к своему мечу, подхватил его и встал рядом с Мейсом Тиреллом.
Вот кого он защищает в первую очередь, — подумала Серсея. — Жирного Розана. Не меня.
Варис выглядел невозмутимым, как и всегда. Пицель и Тирелл ничего не понимали. Уотерс затравленно огляделся.
— Что происходит? — набрав воздуха, загремел Свифт. — Стража!
За дверьми сразу, без раскачки, зазвенели мечи. Кто-то закричал. В следующий момент двустворчатые двери распахнулись, как от хорошего удара. Спиной вперед в зал Малого Совета рухнул Корноухий. Кровь заливала его лицо. Встать он не смог.
В коридоре вовсю шел бой. Несколько человек в красных плащах уже лежали на полу, а кого-то добивали. На ногах остались лишь пятеро — Кеттлблэк, Блаунт, Лестер, Пакенс и Лам. Они пятились назад, отмахиваясь мечами. Их теснила закованная в сталь толпа рыцарей. На их доспехах мелькали геральдические фигурки роз, красного охотника и виноградной кисти. Золотые плащи, их насчитывалось около дюжины, выглядели потрясенными и толком не знали, за кого сражаться.
— В чем дело? — Серсея призвала всю силу духа, что отмерили ей Семеро и шагнула вперед. Прямо сейчас она должна показать, что королева здесь — только она. Верных ей людей окончательно оттеснили в зал. Следом за ними стали заходить рыцари, растекаясь по стенам. В их поступи Серсея увидела неотвратимый рок судьбы. — Кому подчиняются Золотые плащи? Я — королева! Вы что, решились на предательство?
По рядам Плащей прошла волна недоумения и растерянности. Они переглянулись. Еще миг и Серсея вернула бы власть над ними.
— Стоять на месте! Вы поклялись в верности королю Томмену. А его жизни ничто не угрожает, — оглушительно рявкнул Рендилл Тарли. Золотые плащи послушно и с немалым облегчением выполнили приказ. Одним движением Кровавый Охотник обнажил меч и откинул ножны в стороны. Валирийская сталь блеснула черно-красными разводами. Вокруг Тарли сразу стало свободно — лорды отшатнулись в стороны.
— Не смейте приближаться к королеве, — Кеттлблэк надвинул забрало и крутил головой, пытаясь углядеть сразу за всеми. Его меч отсвечивал кровью, а фигура рыцаря внушала страх. Но по лицу Бороса Бланта всякий мог понять, что толстяк думает лишь о собственной жизни. А гвардейцев Ланнистеров, что служили еще лорду Тайвину, оставалось лишь трое.
— Я королева и от имени своего супруга, короля Томмена, приказываю вам — положите оружие. И тогда вашим жизням ничего не угрожает, — изящная Маргери Тирелл благоразумно оставалась за спинами рыцарей и лишь сейчас Серсея ее заметила.
— Королева здесь я! — Серсея сказала так, как всегда говорил отец — властно и уверенно. Ему всегда подчинялись. Но не сегодня.
— Во имя Вестероса и целостности Семи Королевств я беру власть в свои руки. Король Томмен и я обещаем вам, что спасем государство от бед. Сложите оружие, и я гарантирую вам жизнь и справедливый суд — голос Маргери звенел под сводами. В нем чувствовался азарт и сила.
По лицу Мейса Тирелла было видно, что он ничего о заговоре не знал. Но он все понял и торопливо отступил за Тарли. Тот прикрыл его своим мечом.
— Это… просто неслыханно. Какое кощунство! — Пицель дышал, как выброшенная на берег рыба.
Варис Паук сохранил спокойствие, но дернувшийся уголол рта показал, что евнух не рад происходящему.
Чертов интриган, проморгал заговор — подумала Серсея. — О чем он хотел со мной поговорить? Не об этом ли? А может, он просто играет? Но как оказалось, евнух не играл.
— Я приказываю вам сложить оружие! — Серсея еще надеялась, что не все потеряно.
— Не смейте трогать королеву и лордов. Остальных — убить, — голос Тарли заставил всех съежиться. Рыцари Простора сделали еще один шаг вперед.
Осмунд Кеттлблэк с рёвом бросился вперед. Его меч метнулся ожившей змеей в сторону Маргери, но та отпрянула назад и скрылась за спинами охраны.
За Осмундом кинулись остальные. Все те, кто остался верен Серсее — Лестер, Пакенс и Лам.
— За Утес и королеву! — кричали они.
— За Томмена и Маргери! — вопили другие.
Счет был не равным. Кеттлблэк сражался яростно и успел уложить троих, прежде чем его пронзили десятком мечей. Он охнул и сполз на пол. Гвардейцы в красных плащах падали один за другим.
— Нет, тебе не убежать, — прогромыхал Тарли. Его великий меч сверкнул великолепной дугой и обрушился на Вариса Паука. Тот намеревался скрыться в глубине зала Малого Совета, воспользовавшись всеобщим беспорядком.
Губитель Сердец, казалось, едва чиркнул острием. Но евнуха разворотило — от шеи, по плечу и спине, до ягодиц. Кровь хлынула потоком. Мастер над шептунами упал на пол. Губы его что-то беззвучно прошептали. Нога, с которой соскочила туфля, дернулась и застыла.
— Сдаюсь, — бледный и вспотевший Борос Блаунт с лязгом бросил клинок на пол. — Я дал клятву охранять короля Томмена. И я верен своей клятве.
— И я сдаюсь! — выкрикнул Уотерс. Пицель молчал, только руки его тряслись, а колени ходили ходуном. Да так, что и ряса не могла скрыть.
— Сила на вашей стороне, — Свифт демонстративно поднял пустые руки. — Но справедливость за нами. Делайте, что задумали.
— Меня окружают одни предатели, — Серсея бросилась вперед и подхватила с пола меч Корноухого. Страха она не чувствовала. Лишь презрение к тем трусам, что ее окружали и что так легко от нее отреклись. Почему она не родилась мужчиной? И где же Джейме, почему его нет рядом?
Она не думала о собственной жизни. Она вообще ни о чем не думала, а хотела лишь убить Маргери. Один из рыцарей парировал ее не слишком умелый выпад, второй накинул на плечи плащ, в котором она запуталась. Серсея брыкалась, кричала и пыталась сражаться. Но ее просто закутали в толстую ткань, лишив всякой подвижности, попутно отобрав клинок.
— В камеры всех их, — Тарли отдал очередной приказ.
— Вы все… Вы дорого заплатите за предательство, — выдохнула Серсея.
— Посмотрим, — теперь, почувствовав безопасность, вперед вновь вышла Маргери. Она подобрала платье и старательно обходила струящиеся по полу струйки крови. — Разве не вы хотели очернить мое имя? Разве не вы настраивали Томмена против своей жены? Разве не вы подбивали людей, которые должны были обличить меня во всех смертных грехах и распутстве? Так что я просто вырвала ядовитое жало. То, что едва не перессорило всех нас.
Маргери не стоило отказывать в уме. Прямо сейчас она уже очерняла ее имя и завоевывала чужие сердца. Рыцари смотрели на девушку горящими глазами. Этим дурням все было ясно и понятно, как белый день.
Серсея хотела плюнуть ей в лицо, да горло пересохло. Когда её вели в камеру под надежной охраной, она слушала крики, проклятия и звон стали. Что ж, не все ее сторонники в Красном замке просто так сложили оружие. Но, к сожалению, их просто перебили. Вот и всё.
Серсею оставили в камере — в надежной, с толстой дверью и внушительными решетками. И здесь она дала волю бешенству. Она выла и кричала, кидалась на дверь и грозилась, что убьет их всех — лживую суку Маргери, весь ее поганый род до седьмого колена, предателей Тарли и Уотерса, Свифта и Блаунта, и всех тех, кто позабыл свой долг.
Под вечер она успокоилась. Но не сдалась. И когда дверь открылась, была готова ко всему. Но в камеру, пригнувшись, вошли два огромных рыцаря с вышитыми на дублетах розами. Они походили друг на друга, как горошины из одного стручка. Или, как братья близнецы. Серсея напряглась и вспомнила, где их видела — они служили старой Королеве Шипов, Оленне Тирелл.
— Ваша милость, вам надо надеть эти кандалы и мы получили приказ приковать вас к стене, — сказал один из них. Чувствовалось, что он смущен.
— Еще чего! — выкрикнула Серсея, расставив руки и выставив вперед пальцы, как хищная птица. — Еще шаг и я выцарапаю вам глаза. Назад.
— Нам будет совестно применять к вам силу, но мы ее применим, — второй великан оглянулся на открытую дверь.
Серсея бросилась на них и расцарапала до крови рожу тому, кто был ближе. Жаль, что до глаз не добралась.
Вдвоем они справились, несмотря на всё её сопротивление. Сначала надели и защелкнули кандалы ей на руках, потом на ногах, а затем короткой цепью приковали к тяжелому кольцу, вделанному в стену. Тот, кто не пострадал, с силой подергал кольцо и еще раз проверил надежность кандалов. После чего они вышли.
Дверь некоторое время оставалась открытой, а потом в камеру шагнул какой-то слуга. Он поставил на пол светильник, а рядом — удобный мягкий стул. И сразу же в гости к Серсее заглянула Оленна Тирелл — миниатюрная, высохшая, похожая на куклу с накрашенными щеками и подведенными бровями. Слуга удалился, бережно прикрыв дверь.
— Что вы здесь делаете? — Серсея дышала тяжело, с ненавистью. — Разве вам не полагается находиться в Хайгардене? — ей требовалось время, чтобы отдышаться и прийти в себя.
— Я была там. Но потом поняла, что нужна здесь. Иначе мой олух-сын вновь бы позволил сесть себе на шею, — старуха говорила негромко и спокойно.
— Значит, вы за всем стоите? — теперь Серсея поняла, что натолкнулась на достойного соперника. Матис Рован не скрывал, что разбив железнорожденных, начал перекидывать войска в столицу. Несколько отрядов уже пришли в Королевскую Гавань. Похоже, именно с ними, незаметно и тайно, Оленне Тирелл удалось проникнуть в замок. И куда, спрашивается, смотрел евнух?
Она и раньше знала, что с этой каргой стоило вести себя очень осторожно, но не предполагала, что та решится на такой шаг. Ни Жирному Розану, ни Маргери подобный план никогда бы не осуществить. И как ловко они оставили Лораса на Драконьем Камне — его честь гвардейца не пострадала.
— Да, я, — скромно ответила Тирелл и присела на мягкий стул. Пошевелилась, устраиваясь поудобнее и неожиданно улыбнулась. — Надо же было хоть кому-то остановить вас. Милочка, вы знаете, что оказались никчемной королевой? Вы тащили страну в пропасть, вот что я вам скажу.
— Государство — это я. Я королева и лорды поддержат меня.
— Кто же вас поддержит, позвольте спросить? — было видно, что старуха наслаждается беседой.
— Утес могуч. Мой дядя сир Киван и кузен Давен не останутся в стороне.
— Ну, не страшно, — хихикнула Оленна. — Мои внуки, пока были маленькие, любили одну присказку — не садись на розу голой жопой, ибо ее шипы могут больно ужалить. Вы голая королева, Серсея. У вас не осталось союзников и друзей. Даже если в Утесе и захотят вас спасти, то Эдмар Талли не даст им покинуть свои замки. Кто тогда защитит Запад от гнева тех, кого вы так долго пытались убить? Тем более, коль скоро Томмен продолжает сидеть на Железном троне, то за что им воевать? За Серсею? За ту, кто вытерла ноги об родного дядю?
— Какая же ты тварь! — женщина дернулась. Кандалы держали ее крепко. — Томмен законный король, и он мой сын. Он не позволит так со мной обращаться.
— Верно. Томмен король. Пока король. А моя Маргери — его верная жена. Вы же помните, что их обвенчали в септе? Семеро благословили их брак. И Томмен послушный мальчик. Он все поймет, а иначе…
Тирелл больше ничего не добавила, но угроза повисла в воздухе. Серсея чуть не завыла — что ей делать, когда в заложниках собственный сын? И сын этот любит свою жену. И верит всему, что она скажет.
— Старая сука, ты расколола страну. Трезубец и Долина не признают Маргери королевой. Станнис будет сражаться с вами до последнего. А Дорн никогда не признает власть Тиреллов. И кстати, передай привет Золотым Мечам, когда они придут тебя убивать.
— Ну, не все так страшно, мы обязательно что-нибудь придумаем, — леди Оленна отмахнулась сухонькой ладошкой с самым беззаботным видом. На оскорбление она и вовсе не обратила никакого внимания. — Станнис никакая не угроза. Он завяз на Севере и не скоро оттуда выберется. Если вообще выберется. А с Эдмаром Талли и его тестем Ройсом мы можем договориться. Нам есть, что им предложить. Например, мир и сохранение прежнего положения дел. Риверрану перед лицом наступившей Зимы мы поможем едой и деньгами, а Ройсу дадим титул Хранителя Востока. Чем не прекрасная сделка?
— Они не для того воевали. И оружие так просто не сложат. Не сейчас.
— Вы многого не знаете, Серсея, — Оленна покачала головой. — Мир между нами возможен. Ланнистеры — как кость в горле. Не будет вас, не будет и повода к войне.
— Ваш Кровавый Охотник убил Черную Рыбу. Талли захочет отомстить.
— Конечно, захочет. Но всем известно, что лорд Тарли выполнял ваши приказы. И только ваши. К тому же, никто иные, как Ланнистеры казнили лорда Старка, подбили на предательство Болтона, который убил молодого Робба. Ваш сын Джоффри издевался и бил бедную девочку Сансу. Вы пытались всеми силами уничтожить Трезубец. Серсея, вы хоть понимаете, сколь много людей ненавидят вашу семейку? Вы понимаете, как много у вас врагов? И как они обрадуются, когда узнают, что вас отстранили от власти? И война сразу же закончится.
— Вас послушать — все у вас в кармане, — то, что говорила старуха, звучало страшно. От ее слов холодела кровь, но как оказалось, это было не все.
— Может, и не все. Но и Мартеллы могут пойти на мир. Если вас казнят, то они удовлетворят свою жажду мести. Голова одной королевы за голову другой. Серсея Баратеон, простите, Серсея Ланнистер станет искупительной жертвой за Элию Мартелл. Как вам такое?
— Женщина не может быть настолько коварной и бездушной!
— Почему? Я вот считаю, что именно вы переплюнули всех нас. Вы спали с родным братом и плодили бастардов, изменяя законному королю, наплевав на все законы и честь. Вы плели интриги и убивали людей, развратничали и ни во что не ставили чужие интересы. Что уж говорить, список ваших грехов кажется бесконечным. А мы будем справедливы. Эдмар Непреклонный, Бронзовый Джон Ройс, Красный Змей… Какие имена! Каждый из них станет украшением будущего Малого Совета короля Томмена. А самые доблестные рыцари наденут белые плащи королевских гвардейцев и вернут им ту славу, которую вы столь бездарно втоптали в грязь.
В камере повисло молчание. Только сейчас Серсея поняла, в какие руки попала. Ее отец всегда вел себя с позиции силы и власти. Он не любил упрашивать и уговаривать. Он заставлял рыдать, падать на колени и рубил головы. Она следовала по его стопам, считая, что нет ничего лучше страха. Неужели настала пора платить по счетам?
— Да и с Золотыми Мечами мы разберемся, — неожиданно призналась Оленна. — Их всего десять тысяч. Мы либо победим их, либо позволим вернуться домой и получить то, о чем они мечтали так долго — прежние титулы, земли и все прочее.
— У них есть мальчишка, который утверждает, что он Эйгон Таргариен, сын принца Рейгара.
— Он может быть драконом, а может и не быть. Но все знают, что даже драконы поддаются дрессировке. Нужен лишь правильный подход.
— Тиреллам никогда не стать королями Вестероса.
— Лично я к подобному и не стремлюсь. Мой сынок Мейс все поймет, когда я все ему объясню. А Маргери — она королева, и пока ею и остается. В крайнем случае, если дела наши пойдут плохо, мы объявим Великий Совет всего Вестероса. И пусть те, кто приедет, выберут себе нового короля. Может им останется Томмен, а может, станет кто-то другой. Тиреллы в любом случае сохранят все то, что имеют. Люди устали от войны, Серсея. Вы и этого не понимаете?
— Зачем вы пришли ко мне? — во рту было сухо. Мысли почему-то путались. Теперь она вспомнила, как Тиреллы получили власть. Они долгое время служили Гарденерам в качестве стюардов, но после битвы на Пламенном поле, открыли перед Таргариенами ворота Хайгардена. В благодарность Эйегон передал им великий замок и вручил власть над всем Простором. Этот ублюдочный род всегда знал, откуда дует ветер и умело лавировал между скалами. Неужели и на сей раз они решились выкинуть подобный номер?
К тому же, Серсея твердо знала, что собеседница рассказала ей не все. Далеко не всё.
— Хотела посмотреть на рухнувшее величие, — Оленна Тирелл медленно встала и подошла к двери. — Вы меня не разочаровали, милочка. Возможно, я еще раз загляну сюда и узнаю, как ваши дела.
Она ушла. Скрипнули двери, лязгнули засовы, провернулся ключ в замке и все стихло. Никто и не подумал освободить Серсею от кандалов.
Она поняла, что больше не может стоять на ногах. Силы ее покинули. И она вновь почувствовала себя женщиной, а не великой королевой.
Перед глазами, как вживую, встал тот день, когда они с Меларой Хезерспун и Джейн Фарман пришли к избушке колдуньи по прозвищу Мегги Лягушка.
Три девушки хотели узнать свое будущее. Джейн в страхе убежала. Меларе было сказано, что она не переживет вечера. А ей Мегги поведала следующее:
— Ты выйдешь замуж не за принца, а за короля. У тебя будет трое детей, а у него — шестнадцать. Золотыми будут их короны, и золотыми их саваны. Все, что ты будешь иметь, заберет более молодая и красивая королева.
Она не поверила. Но в тот же вечер Мелара упала в колодец и погибла. А она вышла замуж за Роберта. И у нее было трое детей — все от Джейме. И у него множество бастардов. Наверное, шестнадцать, как и было сказано.
Маргери Тирелл оказалась королевой из предсказания. Она действительно забрала у нее все, чем она дорожила — власть, уважение, титул и Томмена.
Серсея не собиралась сдаваться. Но страх все глубже и глубже заползал в ее сердце. Страх не за себя, а за Томмена и Мирцеллу. Если предсказание верно, а оно верно, то ей суждено пережить своих деток. Или еще есть шанс что-то изменить?
