А вместе ли?

Вновь и вновь она задавала один и тот же вопрос. И каждый раз он не знал, что ответить. *** — Навсегда? — в глазах Гермионы едва можно было различить отблеск угасающих чувств. Драко замирал от каждого такого вопроса, когда по телу пробегали мурашки, а перед глазами мелькали картинки из прошлого, где не было «лишних» людей, лжи и фальши, где не надо думать о том, что же солгать любимому человеку в очередной раз после «долгого» рабочего дня. И никогда еще он не мог ответить должным образом на этот, казалось бы нетрудный и банальный вопрос. Только вот одно ее «Навсегда» пронзало сердце тысячью острых стрел. Каждый раз, не дождавшись заветного «да», Гермиона сбегала из его дома со слезами на глазах, которые отчаянно пыталась скрыть. И каждый гребаный раз Драко хотелось остановить ее, обнять, прижать к себе, но он не мог: стена между ними становилась все толще. И виной этому была трусость Малфоя, только от нее еще не придумали лекарства. *** Все, как на повторе, произошло снова: та же комната, тот же взгляд, та же замученная улыбка на лице. И глупое, затасканное до дыр и безумства молчание. — Навсегда? — голос девушки дрожал в который раз. Рваный вздох. — Вместе?.. Тихий всхлип и скрип старой деревянной кровати. А вместе ли? Аристократ вздрогнул, будто очнулся от ночного кошмара. Сейчас от его ответа зависело все, он чувствовал это. Знал, что если скажет «нет», то потеряет ее навсегда. Словно по щелчку стена между ними рухнула, обнажая души и открывая глаза на неприятную до коликов, но такую необходимую правду. Малфой подошел и обнял ее. Обнял так, как не обнимал никого. Грейнджер лишь уткнулась носом в его грудь и плакала, не сдерживаясь. — Вместе, навсегда, — прошептал он, зарывшись в копну каштановых волос. Пахло мятой. — Моя, — слизеринец стер с лица гриффиндорки дорожки слез и заглянул в  глаза: они впервые за последние месяцы их таких необходимых встреч светились счастьем. — Твоя, — она улыбнулась и сильнее прижалась к парню.