Слепые слышат

Поцелуй был долгим, и Джису впервые почувствовала, что значит терять голову от любви и надежды. Время словно остановилось, и ей вдруг показалось, что она счастлива по-настоящему. Все, от чего она бежала долгое время, ее страхи и боль за прошлое, стало темным и тесным. Она снова ощутила себя свободной и счастливой, и ей показалось, что тепло Тэхена и его забота — это то единственное, о чем она мечтала долгое время. Словно ее погрузили в теплые воспоминания, словно она вернулась домой после долгого путешествия, словно она проснулась наконец. Как будто бы он был ее семьей, ее главным человеком, как будто бы она была счастливой полностью и до конца. Ее мир повернулся на триста шестьдесят градусов, но она была счастливой только теперь. Открыв ему сердце, она сделала то, что должна была сделать в самом начале — она стала счастливой, она сказала правду. — Неужели, я в прошлом чувствовала то же самое? — промелькнуло в ее голове. — Неужели мне хочется быть с ним настолько сильно?.. Как сохранить этот покой в душе и стать еще счастливее, если и не с ним, то хотя бы и без него… Что будет со мной дальше, если вдруг я никогда не найду этот покой и не смогу стать той, кем я была раньше?.. А кем я была раньше? Разве этот образ не превратился в ничто?.. — Джису-я… — прошептал Тэхен. — Ты боишься? — Я?.. — Джису подняла глаза, удивленно посмотрела на него. — Разве я должна бояться? — Нет, — сказал он. — Не со мной, по крайней мере. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. — Тогда я хочу оставить это чувство себе… — улыбнулась девушка. — Пусть даже это и мимолетный сон, пусть даже ничто не станет правдой… Я все равно хочу сохранить это в себе… — Я люблю тебя… Тебе больше не нужно ничего думать об этом. Если ты выбрала меня искренне, тогда можешь поверить — я найду нужные слова и я сделаю тебя счастливой. — Мастер Тэхен… Я… Дверь в мастерскую с грохотом открылась, Джису едва успела отпрянуть от Тэхена, плюхнувшись на низкий пуф в непринужденной позе. Тэхен схватил холст в руку, испачкав ее, и сердито бросил его перед собой. Было видно, как сильно раздражало его все то, что происходило, и как ему надоело прятаться от людей извне. — Что вы делаете? — непринужденно спросил Чонгук, входя в мастерскую. — О… Рисуешь, Тэ?.. Рисуешь Джису? Конкурс уже на следующей неделе, значит, в пятницу мы должны зарегистрировать твое полотно. — Оно будет готово через два дня… — Тэхен выглядел растерянно и раздраженно. — Гук, можешь мне поверить, все будет готово. Я не собираюсь ударить в грязь лицом особенно перед Ча Ыну. — Его картина выше всех похвал, он выложил ее в своей галерее… — заметил Чонгук. — Джису на ней сияет. Я бы заставил его снять ее, но ради конкурса и ради тебя решил подождать. — Зачем ее снимать? — удивилась Джису. — Ты моя невеста, и мне не с руки, что сотни мужиков будут пялиться на тебя. — Но я не твоя собственность, — отмахнулась Джису. — И когда он ее рисовал, ты был не против. Может и у мастера Тэхена тогда все картины заберешь, будешь на них смотреть, да? — Тэ тут не при чем, — улыбнулся Чонгук. — Я ему доверяю. Возможно, только ему… Джису и Тэхен переглянулись, старательно делая вид, что ничего такого не происходит, хотя мысли крутились в их головах. Обманывать Чонгука было такое себе удовольствие. — Я ему доверяю, он мой лучший друг. Он мне как брат, — повторил Чонгук. — И он о тебе позаботится в любом случае. — Да… — вырвалось у Джису. — Особенно если вспомнить, что именно он ударил меня и притащил сюда. Это настоящая забота. — Забудем об этом инциденте — рассмеялся Чонгук. — Ты сама нас спровоцировала этим фотографиями. Тэхен, скажи ей, что ты не причинишь ей зла… Он шутил, но Тэхен неожиданно повернулся лицом к Джису и внимательно посмотрел на нее, старательно не отводя глаз, словно действительно хотел, чтобы она услышала его. — Я не причиню тебе зла, Джису-ши, — серьезно сказал он. — Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. И у нас с Гуком тоже. — Спасибо… — выпалила Джису. — Я верю… Она обернулась к Чонгуку, посмотрела на него и улыбнулась скованно. — Вам верю… — добавила она. — Ну, по крайней мере, я пытаюсь поверить. — Пауза затянулась, — Чонгук подошел к Джису и обнял ее. — Ты такая красивая, я тебе говорил сегодня? Хочу тебя поцеловать… — не ожидая ее ответа, он с нежностью прильнул к ее губам. Джису успела поймать разочарованный взгляд Тэхена, его сверкнувшие гневом глаза. Она подставила губы, потому что другого выбора у нее не было, но вдруг поймала себя на мысли, что поцелуй, который совсем недавно подарил ей Тэхен, значительно отличался от того, что подарил ей сейчас Чонгук. Тэхен целовал ее по-другому, и она чувствовала себя иначе. Более счастливой что ли… Более искренней… — Пожалуйста, — попросила она, высвобождаясь из его рук. — Мастеру Тэхену нужно рисовать. Ты нас отвлекаешь. — Вот как… — улыбнулся Чонгук. — Что же ты права… Я действительно мешаю вам. Прости… Тэ, ты тоже меня прости… — он обернулся к художнику. — Я и платье ей помял. Ладно. Я пока закажу нам ужин на троих. Сегодня поедим вместе? Я хочу, чтобы мы снова чувствовали себя семьей. Я, ты и Джису. — И Нэнэ… — добавила девушка. — Не надо ее обижать. Она тоже семья. — Она поест с прислугой, — хмыкнул Чонгук. — Как насчет итальянской кухней? Джису, ты же помнишь, наше первое свидание было в итальянском ресторане… Первое, я имею в виду, после того, как ты вернулась. Я его хорошо выбрал, чтобы тебе понравилось. Закажу хорошую рыбу и вино… Он чмокнул девушку в лоб, похлопал друга по руке, напевая что-то, и вышел из мастерской, оставив и Тэхена, и Джису в смятении. — Ты думаешь, он ничего не поймет? — шепотом спросила девушка. — Ничего не заметит? — Я не знаю, — сказал Тэхен, он взял салфетку и вытер губы Джису. — Но я больше не могу смотреть на то, как он обманывается сам и обманывает нас. Хорошо, что после конкурса мы все ему расскажем. Ведь так? — Да… — кивнула девушка. — Расскажем. Немного осталось. — Ты не передумаешь? — спросил он, устраиваясь за холстом, старательно подгибая ногу и принимая удобное положение. — Я не передумаю, даже если ты передумаешь, — сказала ему Джису. — Теперь только так. Ты и я, правда, мастер Тэхен?.. *** Джису снился странный сон — какие-то цветущие сады и разрушенные статуи, в которых она тщетно пыталась найти то ли выход, то ли дорогу. Она спала тревожно, а когда проснулась, поняла, что ей очень жарко — постель была влажной, а волосы слиплись в один комок. Пришлось идти под душ, надеть сухую пижаму, по пути проверив дверь — она все-таки была заперта, Чонгук еще не до конца доверял ей. Джису включила кондиционер, старательно накрылась одеялом и снова попыталась заснуть. Но сон не шел к ней, оставаясь где-то там, в дали, в неясной тени, к которой она не могла прикоснуться. Сон был ей недоступен. Зато мысли ясным роем охватили ее разум, и теперь она могла только подчиниться им. Что же будет, когда она расскажет правду Чонгуку и выберет Тэхена? Джису думала об этом, как о каком-то плане — она собиралась обмануть их обоих, но теперь ясно понимала, что не сможет причинить Тэхену боль. Во-первых, он не заслуживал такого обращения, он неоднократно помогал ей и сейчас ради нее готов был отказаться от собственного друга. Во-вторых, ее странно тянуло к нему, особенно теперь, когда они стали ближе друг к другу, когда он заговорил о будущем, когда попытался быть с ней рядом. Ей захотелось поверить хотя бы кому-то во всей этой мутной истории — и художник, к которому ее потянуло со страшной силой после ее возвращения, человек, который избрал ее музой, готовый ради нее изменить всю свою жизнь, показался ей достойным объектом. И, наконец, в третьих, Тэхен был единственным, кто мог рассказать Джису правду, какой бы горькой она не была. От остальных она не чувствовала этого — Чонгук манипулировал ею и лгал ей, а Сон Мино и Ким Джину готовы были рассказать ей все только при условии, что она исчезнет из жизни Чонгука и Тэхена. Была еще та странная женщина, чей голос Джису слышала ночью, была Нэнэ, но она явно не знала всей правды, был, наконец, тот человек, который пытался изнасиловать ее в комнате с синими шторами и белым роялем. И был Юнги… Вот его кандидатура вызывала странные чувства — смесь надежды и отчаянья. Еще две недели назад Джису безоговорочно верила ему, видела в нем лучшего друга, теперь же она не чувствовала до конца, что он был искренним с ней. — Они назвали его преступником, убийцей… — проговорила она. — Да, Тэхен позже сказал, что он не Цветочник, но тогда кто он — этот убийца? Неужели это Чонгук? Или сам Тэхен? Или даже я?.. Отчаянье захлестнуло ее — горькая безнадега давила на мысли. Джису вдруг стало страшно — а что, если она помогала им раньше в нехороших делах? Судя по тому, что она уже узнала о той прежней Джису, та изменяла мужу и не отличалась высокими принципами… А если она была преступницей? Если из-за нее погибли все те девушки? Если из-за нее пострадала сестра Джунмена? — Я могла быть наводчиком, могла помогать им, могла быть приманкой… — прошептала она. — Я боялась это признать, что вдруг мои руки запачканы кровью… А они знают это, и просто решили не говорить мне, чтобы я могла жить дальше?.. Она уткнулась лицом в подушку, готовая разрыдаться от страха и боли. Теперь она действительно была один на один — со своими будущим и прошлым. И то, и другое пугало ее безмерно и причиняло боль. И то, и другое внушало ей ужас. И только она могла справиться с этим — достаточно было посмотреть прошлому в глаза и принять будущее, но сделать это было совсем непросто. Джису беспокоилась и о Лалисе… Эта девочка попала не в лучшую компанию, и она, Джису, была тому виной. Ведь она тащила ее с собой, она буквально за руку привела ее в то логово, из-за чего Лалиса рассталась с надежным Хосоком, ушла с головой в будни трейни и связалась с мутным Минхо, который к тому же теперь живет с ее подругой Чеен. Она помнила хорошо, что Лалиса вначале пропала на несколько дней, ее искали, и лишь после выяснилось, что она не попала в беду, а просто решила изменить свою жизнь. А виной тому была Джису, потерявшая сознание на том празднике, из-за чьего-то нападения. Джису словно осенило — а ведь ее пытались убить. Если посчитать все попытки — то уже не меньше пяти-шести раз. Самое страшное это нападение на том мосту, после которого она потеряла память. Но был еще тот странный укол, была та машина, которая едва не задавила ее, были странные люди, которые сфотографировали ее с Намджуном и тем спровоцировали Тэхена на агрессию. Тэхен потерял самообладание, он мог ее покалечить. Вдруг на это они и рассчитывали?.. И, конечно, ее намеренно сталкивали лбом с Чонгуком, мотивы которого и вовсе за гранью. Чонгук явно не тот, кто будет сомневаться. Он пытается защитить не Джису вовсе — он защищает свою привычную жизнь, Тэхена и его картины. Ему удобно использовать при этом Джису, ведь Тэхен к ней неравнодушен, а значит пойдет на все, что угодно. — Меня и теперь могу убить, — сказала она сама себе. — А брата или Намджуна уже не будет рядом. И даже Юнги не будет рядом, Дахен или Ченги… Никто не поможет мне, и в этот раз, если кто-то решит, что я должна буду умереть, у них все получится. Джису словно почувствовала — ее амнезия, возможно, то единственное, что сохранило ей жизнь сейчас. Раз она не помнит свое прошлое, следовательно, не представляет угрозы. Ее могут не трогать только по этой причине. Пока она полезна, возможно, действительно ее решили не убивать. Но как только она узнает правду… Что будет тогда? Как тяжело будет ей тогда? — Тогда у них не будет повода сохранять мне жизнь… — решительно сказала она себе. — И мне придется защищаться. Джису почувствовала, как страх охватил ее, доселе неведомый. Не зря же ее все просили остановиться. Ее просили жить дальше, не копаться в прошлом. И муж, и даже Чонгук говорили ей, что ничего хорошего ее прошлое никому не принесет. И тогда ей придется сражаться, а, возможно, она узнает много того, что не сделает ее счастливой или даже разрушит ее жизнь. — Но выхода нет… — самой себе сказала Джису. — Мне остается только покориться и жить так, как живется, дальше. Я не могу отказаться сейчас, свернуть назад. Не могу проявить малодушие. Слишком много людей пострадало, слишком многие отдали жизни за эти дурацкие тайны и игры. Я обязана узнать правду. Я должна все узнать, а потом, когда я буду знать правду, я решу, как именно мне с ней поступить. Но сперва нужно найти Цветочника и наказать его. Этот человек, который убил столько девушек, да еще и доктора Пак… Я не смогу жить спокойно, зная, что он остался без наказания. — К тому же он может навредить и Лалисе с Чеен. Они слишком увязли в этом болоте, их тоже может зацепить. Как и родителей. Как и Сокджина. И даже Намджуна… Если они решатся навредить мне, то зацепи и моих близких. Я больше не могу причинять им боль. Я должна все узнать и жить дальше. Я просто обязана. Джису так и не заснула до самого утра, перебирая мысли в голове. А на утро, когда к ней пришла Нэнэ, чтобы отвести ее наверх завтракать, Джису безо всяких сомнений попросила у старой горничной связаться с одним ее другом. — Это ради меня и вашего хозяина, — сказала она. — Вы должны мне помочь.