Слепые слышат

Чеен долго не брала трубку, и, когда Джису уже хотела прекратить попытки дозвониться до подруги, осторожно ответила ей. — Ченги, — с облегчением сказала Джису. — Я так рада тебя слышать. Как ты? — Онни? — Чеен, казалось, немного была удивлена. — Все хорошо, как ты? Не ожидала, что ты позвонишь, что-то случилось? — Хотела услышать твой голос, — честно сказала Джису. — Прости, если отвлекаю. Я сейчас еду в одно интересное место, не хочешь поехать со мной? Потом мы могли бы поужинать вместе… Если не хочешь никуда идти, можно посидеть у меня дома… Поиграешь с Дальгомом, ты же говорила, что хочешь его увидеть… — Как мило, — пробормотала Чеен. — Спасибо, онни. Это просто прелестная идея. Но сегодня я не могу. Мой оппа дома сейчас… Вдруг он захочет встретиться… Неприятно будет рушить наши планы. Поэтому сегодня — никак. — У тебя с ним встреча? — Нет, но он часто приезжает, если удается вырвать время, — пояснила Чеен. — И я должна быть дома в такие моменты. Я и так редко его вижу, понимаешь? — Постой, постой… — Джису вдруг почувствовала себя странно. — Ты хочешь сказать, что ты просто сидишь дома в ожидании его звонка? То есть он может приехать, а может и не приехать вовсе? — Конечно, у него ведь так много работы, — непринужденно сказала Чеен. — Я не навязываюсь ему. Не хочу ему мешать. — Но как же твои планы? — возмутилась Джису. — Понятно, ты в отношениях, я рада за тебя, но разве запрещено тебе просто провести пару часов с подругой? Он же может войти в положении… — Да, конечно, — замялась Чеен. — Но мы с ним и так мало времени вместе проводим. И я скучаю по нему. Пойми, у нас сейчас такой важный период… Мы только-только строим наши отношения. Не хочу ссориться с ним или расстраивать его. — Не ссорься, — просто сказала Джису. — Если он нормальный, то поймет, что у тебя есть и свои дела. — Он нормальный, онни, — обиженно протянула Чеен. — Просто любит меня. И хочет проводить со мной все свои время. Что тут непонятного? — Мне лично непонятно все… — Джису очень хотелось высказать Чеен все, что она думает, но терпение и выдержка взяли свое. — Ладно, прости, не хочу обсуждать твои отношения. Главное, что ты счастлива. Не можешь — хорошо, тогда скажи любой день на неделе, когда мы сможем увидеться. — Любой? — было видно, что Чеен неудобно. — Это так здорово, онни… Но я не могу заранее сказать тебе день. Оппа может позвонить в любой момент. Вдруг он захочет встретиться? — И что? — Джису удивилась. — Я прошу просто один вечер. Я твоя подруга, Ченги. Ты можешь встретиться со мной. Я не парень и не буду вредить тебе, я… — Я тоже хочу встретиться с тобой, — честно сказала девушка. — Но я подстраиваюсь под планы оппы… И если он не отпустит меня… — Отпустит? — разочарованно протянула Джису. — Он тебя еще и отпускает? Надо же… — Я люблю его, онни, — Чеен, видимо, устала от тона Джису. — Я хочу быть с ним. Пожалуйста, прости, что я так говорю с тобой… Когда наши отношения станут более устойчивыми, я обязательно… — Ничего не обещай, пожалуйста, — вырвалось у Джису. — Вдруг в этот день твоему оппе приспичит вызвать тебя, и снова все расстроится. Не думай обо мне. Я всего лишь твоя подруга, оппа важнее всего. — Онни… — обиженно протянула Чеен. — Ты что — устраиваешь мне сцену ревности? Прошу тебя… — Ладно, удачи, — поспешила закончить разговор Джису. — Но уважай себя, Ченги, и не позволяй ему управлять тобой. Она завершила звонок, и немного посидела, сжимая телефон в руках, вне себя от гнева и обиды. Как же так? Ее лучшая подруга превратилась в тень своего мужчины — ни шагу без его одобрения. Разве это правильно и нормально? Джису не сразу смогла понять, что помимо обиды на Чеен ее мучала также обида на Юнги и на саму себя. Однако долго сидеть так она не могла. Дверь в офис приоткрылась — она услышала голоса Йери и Чанеля. Юнги заглянул туда и окликнул ее. — Куда тебя отвезти? — спросил он. — Будет лучше оставить Хоби одного сейчас. Родители Лалисы сказали, что она не звонила им около недели и… — Я сама поеду, — Джису старательно избегала взгляда Юнги, взяла сумку с дивана. — Поддержите его. Если что-то узнаю, сообщу. — Сама? — Юнги удивленно посмотрел на нее, когда она проходила мимо. — Ким Джи, ты что — обиделась? После того, что было? — Нет, — Джису пожала плечами. — Не обиделась. Но у меня свои дела, и мне пора. Все равно мне тут сейчас никто особо не рад. — Джи, ты должна понять, что если бы ты сообщила о Лалисе… — Да, да, я поняла, — Джису отмахнулась. — Я извинилась и предложила помощь. Но меня все равно посчитали виноватой в том, что она пропала. Вместо того, чтобы разбираться в своих отношениях, Хоби-оппа и Лалиса предпочли вмешать в них посторонних, и искать виноватых среди них. Я больше не хочу в этом участвовать, оппа. Мне, на самом деле, пора. — Я поеду с тобой, — твердо сказал он. — Хотя бы отвезу… Куда тебе? — Туда, куда я поеду одна, — отрезала Джису. — Я не могу сейчас общаться с тобой так, как обычно. — И почему же? — Потому что в глубине души ты тоже винишь во всем меня, — серьезно сказала Джису, глядя ему в глаза. — И попробуй только сказать, что это не так. — Это действительно не так, — Юнги нахмурился. — Я бы никогда не стал тебя обвинять, я просто хочу… — Я тоже хочу, чтобы Лалису нашли, — Джису устало покачала головой. — Но сейчас то самое время, когда мне стоит подумать и о себе. Даже больше скажу — это время, наконец, наступило. Я не хочу решать сейчас чужие проблемы, у меня своих больше, чем нужно. Так что, пожалуйста, займись своими делами, а мне дай заняться моими. — Ты серьезно? — Юнги развел руками. — Просто так сбежишь, вместо того, чтобы разобраться во всем? — А что мне мешает? — честно спросила Джису. — Или я должна постоянно плакать и переживать из-за посторонних? Моя вина в том, что я однажды взяла Лалису с собой, и в тот день упустила ее из виду. А она потом использовала меня, чтобы погулять без своего парня, постоянно прикрываясь моим обществом. — Она сложный человек, — кивнул Юнги. — И ты права — у них не все в порядке, но она пропала, Ким Джи. Пропала. И, возможно, с ней случилась беда. — И я виновата в том? — Джису потеряла самообладание, — Я виновата в смерти всех этих девушек, да? И в смерти Пак Суен тоже виновата я. Я виновата во всем, так проще всего. И плюс к тому я эгоистка, которая не думает о чувствах других. Она подняла глаза — Юнги испугался — в глазах Джису стояли непрошенные слезы. Он впервые видел, как эта девушка терялась, и ему стало не по себе. Втайне он уже жалел, что сказал все это Джису, настолько сильно он боялся потерять ее или ее доверие. — Ладно, все, — Джису покачала головой. — Мне пора. Надеюсь, все обойдется. — Я отвезу тебя, — в последний раз предложил он. — Мне, правда, хочется отвезти тебя. — Я вызову такси, — покачала она головой. — Я думаю, будет правильно некоторое время мне не общаться с тобой и твоими друзьями. И вам, и мне нужно немного времени. Полчаса спустя она уже стояла у здания кинематографического музей — Ча Ыну уже ждал ее, в модной джинсовой куртке и стильных брюках он больше напоминал айдола или актера, нежели художника. — Ким Джису-ним, — радостно сказал он. — Я так счастлив видеть вас. — Это взаимно, — искренне улыбнулась она. — Простите, что отвлекаю вас, мастер Ыну. Если вдруг я чем-то помешала, мы вполне может перенести на другой день. — О нет, что вы… — покачал он головой. — Я ведь обещал показать оранжерею. Я думаю, что обязан сделать это в самое удобное для вас время, ведь вы и так очень помогли мне. — Мастер Зико перечислил на мой счет деньги за работу, — призналась Джису. — Мне крайне неловко — я не воспринимала это как подобный труд. — Но вы же модель, за это вам и платят, — легко сказал Ыну. — Не берите в голову. Он сделал миллион ваших фото, что-то он обязательно использует в своих выставках, так что считайте, что он вам еще мало заплатил. Он помог Джису подняться по ступенькам, с удовольствием разглядывая ее — ему нравился ее небрежный стиль, минимум макияжа и простота деталей, обилие блесток или цвета не смогли бы так выгодно оттенить ее природную красоту. Кроме того Джису действительно вдохновляла его. И было бы забавно позлить влюбленного в нее Чон Чонгука — почему бы и нет?.. Когда он узнает, что Ыну встречался с Джису без Зико, точно будет в ярости. — Почему вас так сильно интересует эта оранжерея? — спросил он. — Любите цветы? В Сеуле есть много мест покрасивее… — Один хороший друг рассказывал про нее, — выдавила из себя Джису, врать у нее, как раньше, получалось не очень. — Я подумала, что было бы интересно увидеть ее. А потом выяснилось, что она принадлежит вам, и это стало какой-то целью. Я понимаю, звучит, конечно, странно… — Нет, звучит мило, — улыбнулся Ыну. — Я не особо жалую цветы — мне бы больше зашла небольшая галерея. Но управлять оранжерей несложно. В основном, ее используют фотографы, как Зико, или художники, иногда модели. Я сдаю им ее на некоторое время. — А кто управляет ею? — Я нанял неплохого менеджера, — Ыну открыл перед Джису дверь. — Он расторопный и любит цветы. Я в них не разбираюсь. — Не разбираетесь? — Джису удивилась. — Но мастер Зико говорил, что держит оранжерею ради вас… Что вы хотели что-то вроде зимнего сада, но у вас не было подходящего места и… — Он, вероятно, немного приврал, чтобы вы меня зауважали, — рассмеялся Ыну. — Цветы, конечно, мне нравятся, они красивые. Вот и женщины красивы. И здания, например. Но я бы не назвал себя великим специалистом. Просто мы с ним действительно близки, и он, желая сделать мне приятно, как-то предложил построить в здание музея оранжерею. Я согласился. — Интересный подарок. — Да, — Ыну вел Джису по первому этажу. — Я думал, что там будут розы или пальмы, ну, как в обычном зимнем саду. А он собрал сюда редкие растения, красивых тропических бабочек и прочее. Я первый год рисовал только оранжерею и ее обитателей. Может, видели мой сборник, «Эдем», там довольно красивые картины. — Видела, — кивнула Джису, вспомнив о ярких картинах в свободном стиле. — Я его купила, когда готовилась к позированию. — Это очень мило, — улыбнулся ей Ыну. — Но потом, знаете, интерес пропал. Была бы оранжерея коммерческой, я бы просто зарабатывал на ней деньги, но это подарок от друга, и я не решился меня ее. Поэтому просто нанял менеджера, а он уже взял персонал. Оранжерея — подарок, мое личное имущество, хотя я и плачу Зико за аренду здания. Иногда я разрешаю людям искусства попользоваться ею, но не всегда и часто не за плату. А вот моделям иногда сдаю. Но это так — баловство. — Интересный подход… — Джису вспомнила. — А по поводу растений, которые там выращивают. Разве вы не знаете, что у вас там растет? — Отдаленно, — уклончиво ответил Ыну. — Я не силен в ботанике. Он успел привести Джису к огромным железным дверям, которые были открыты, за ними были резные деревянные двери. — Прошу, Джису-ши, — вежливо сказал он. — Чувствуйте себя как дома. Буду очень рад. Она прошла вовнутрь — и не поверила своим глазам. Огромное помещение было все залито ярким светом, сразу и не разберешься, что это и откуда. Словно райский уголок — Джису буквально задыхалась от обилия цвета, нежного аромат и щебетания птиц. — Откуда… — бормотала она. — Это невозможно… — Если подойти к делу с головой, возможно все, — рассмеялся Ыну. — Проходите. Мой менеджер встретит вас. Пока Джису не могла прийти в себя, к ним уже спешил молодой высокий человек со спокойным непроницаемым лицом. Он улыбнулся ей и протянул руку Ыну, которую тот пожал. — Сын Хун, мой хен и менеджер, — сказал тот. — Ким Джису, девушка, которую я сейчас рисую для «Вдохновения». Она пожелала взглянуть на оранжерею. — Хороший выбор, госпожа, — вежливо сказал тот. — Добро пожаловать в последний райский уголок. Оранжерея построена недавно, но это действительно удивительное уникальное место, второго такого вы не найдете ни в Корее, ни за рубежом. — Действительно… — повторила за ним Джису, озираясь. — Приятно познакомиться. Я ожидала увидеть что-то уникальное, но это место превзошло все мои ожидания. Тут так красиво! — Она построена по личному плану, — вежливо заметил Сын Хун. — Мы старались, чтобы это место потрясало воображение — и думаю, добились своего. Джису удивленно смотрела, как низко над головами пролетают птицы, вокруг летают огромные бабочки — а сами растения не росли в порядке, а просто бурно цвели, оплетая перегородки и стены лозой и стеблями. — Создается впечатление, что тут нет никакого порядка, — заметил менеджер. — Но на самом деле, он есть. Это зал тропических растений. Далее есть садовые растения. Есть уголок полевого цвета. И, наконец, редкие цветы. — Но как удалось впустить сюда птицы? — Джису лишилась дара речи. — Как они тут живут? — Птицы были первыми обитателями, — пояснил Ыну. — Их сначала впустили, построили для них насесты, систему вентиляции, потом уже завезли растения. — Совершенно верно, — кивнул Сын Хун. — По сути это огромная клетка с птицами, в котором мы развели растения. Тут также есть искусственный пруд с золотыми рыбками. И немного земноводных. Но птицы все питаются растительной пищей, которой их щедро кормят наши рабочие. Они сыты и счастливы — для них тут идеальные условия, много цвета, света и пищи. Им ничего не нужно. — Наверное, это стоит огромных денег — поддерживать здесь порядок… — Джису наклонила голову — прямо перед ней на огромную хризантему села бабочка. — Это удивительно. Я до сих пор в шоке. — У нашего хозяина денег хватает, — пошутил Сын Хун. Ыну рассмеялся и покачал головой. — Это мое хобби… — сказал он. — И я тут хорошо отдыхаю… — Не сходится… — промелькнуло в голове Джису. — Он не знает это место абсолютно, не хотел его, не понимает, как оно работает… По рассказам Зико, напротив, оно было его мечтой. Но даже если оранжерея и подарок, Ыну мог бы быть более заинтересованным в нем. Я бы на его месте жила тут годами, пыталась бы наладить его, но он просто пользуется им — и ничего не испытывает к нему. Это странно. — Прошу вас, — вежливый менеджер не сводил взгляда с Джису. — Проходите. Не стоит стоять на пороге, у нас тут много красивых мест, которые мы с радостью покажем вам. — Благодарю, — пробормотала девушка. — Простите за вторжение. Я просто лишилась дара речи от этой красоты. — У меня замечательная идея, — Ыну просиял лицом. — Я хочу нарисовать вас, Джису-ши. Просто набросочек. Вы и цветы. Не против? Это не займет много времени. Всего десять или двадцать минут. — Но… Разве у вас есть время? — Джису смутилась. — Мне казалось, вы заняты картиной… — Пока вы будете любоваться цветами, я нарисую вас, — Ыну рассмеялся. — Совместим полезное с приятным. Возможно, это станет даже отдельной картиной. Я всегда мечтал нарисовать вас с цветами. — Мечтал? — подумала Джису. — Но как же та картина? Где я сижу у воды, в которой полно цветов… Странно… Ничего не понимаю. Под болтовню и смех они с Ыну прошли вовнутрь оранжереи, куда их вел вежливый Сын Хун. На мгновение Джису оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на вход в оранжерею — и только тут заметила молчаливый Сын Хун не просто смотрит на нее — в его глазах мелькает что-то, и он старается не встречаться с ней взглядами. — Все понятно, — сказала она сама себе. — Он, вероятно, видел меня раньше. Что-то тут не так…