Слепые слышат

Джису не сразу поняла, что именно произошло — Тэхен, словно в замедленной съемке, прижимал ее к себе, губами касался ее губ — языком раздвигал ее зубы, старательно целуя ее так, как нельзя было целовать без разрешения. И было в этом что-то особенное — что-то, что казалось ей важным, сердце ее трепетало, и она не знала, что тому виной — ее страх, ее удивление или что-то еще, что назвать словом пока не получалось. Она словно видела себя со стороны — она плачет, упираясь руками ему в грудь, но бессильно уступает — и он отчаянно и горячо целует ее, а рука держит ее за талию и не собирается отпускать. — Удивительно… — промелькнуло в ее голове. — Я подозревала, конечно, что нравлюсь ему, но никогда не думала, что он покажет свои чувства именно так… Жаль… Мне казалось, что ему-то я и могла доверять раньше. Но, видимо, нет… Она закричала — и он словно очнулся. Слегка отстранился, разглядывая ее мокрое от слез лицо, искаженное гневом, будто бы любуясь плодом своих трудов. — Гук был прав… — сказал он хриплым голосом. — Ты прекраснее всего, когда злишься или когда тебе больно. Чертов Гук был прав… — Отпусти меня… — процедила она. — Отпусти меня, мерзавец… — Обидно… — Тэхен равнодушно зевнул, демонстративно убирая руки. — За что ты назвала меня так? Что я тебе сделал? — Как ты мог? — Джису с силой тыльной стороной руки вытерла губы. — Как ты мог так поступить?! — А как ты могла? — пожал он плечами. — Разве справедливым было все то, что ты делала со мной, Джису-я? — Я пыталась стать тебе другом… Я пришла сюда, потому что почувствовала вину… Я… — Джису потеряла дар речи от его наглости. — Я совершила ошибку! Не стоило объяснять что-то тебе! — Но сначала ты решила позировать Ча Ыну, зная, что он мой самый заклятый враг. Ты предала мое доверие, пользовалась мной, выспрашивая то одно, то другое… Да еще и постоянно манипулировала мной в своих целях. Неужели ты думала, что я не увижу это все и не пойму? — Это не повод пугать меня! Отпусти меня немедленно. Я не позволю так обращаться со мной. — Согласен, — Тэхен сделал шаг назад. — Я действовал импульсивно. Захотелось — я сделал. — Нужно уважать чувства других! Люди тебе не игрушка! — Совет свой себе посоветуй, Джису-я. Себе сначала! Джису попыталась выбраться из его рук — но он снова перегородил ей путь, забавляясь, как сытый кот играет с полузадушенной мышкой. — Разве ты всегда уважала чувства других? — спросил он. — Своего мужа, Гука, мои? Ты же окружила себя мужчинами, тайно или явно влюбленными в тебя, и пользуешься этим. Ах постой-ка, я забыл еще того парня, который увез тебя из квартиры Гука. А есть еще и твои друзья, и тот парень Кенсу, лучший друг, который спасся бегством, и Ча Ыну, и Зико, и еще… — Откуда ты знаешь Кенсу? — Джису словно очнулась. — Что значит — спасся бегством? О чем ты? — Не цепляйся к словам, я не о том сейчас говорил… — попытался он найти слова. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Не понимаю, — Джису пожала плечами. — И я не обязана понимать. Допустим, ты знаешь Кенсу, ведь раньше он часто ходил со мной на выставки, так? Но что значит — спасся бегством? Что ты знаешь о моем друге такого, чего не знаю я? — Ничего, — рассердился Тэхен. — Хватит меня допрашивать. Я ничего не знаю о До Кенсу. И я просто сказал то, к чему ты теперь пытаешься прицепиться. Больше я не позволю расспрашивать меня. — Больше? — Джису вырвала руку у Тэхена. — То есть ты признаешь, что я раньше расспрашивала тебя… Хотя всегда убеждал меня, что секретов у тебя нет и прочее. — Я тебе никогда не врал! — выпалил он. — В отличие от других. Я говорил тебе правду. Мы дружили — да. Ты встречалась с моим другом — да. Я тебя рисовал — да. — Тогда зачем ты поцеловал меня? Если я встречалась с твоим другом? — Джису рассердилась. — Что скажет Чон Чонгук, когда узнает? — Я сделал то, что хотел. Импульсивно поступил. Ты красивая, а я мужчина. Пусть даже и ты так не думаешь, но я мужчина. — Считаешь, что этот ответ все объясняет, да? — А почему нет? — Тэхен протянул руку, провел пальцем по ее лицу. — Слишком уж ты красивая. Особенная. И я сейчас не о внешних данных говорю. Ты не такая, как другие. Можешь считаться музой. Слишком странная, живешь в своем мире, но у тебя огромное сердце… И ты тонко чувствуешь искусство даже в обыденности. Такую, как ты, можно изучать годами. Разве непонятно? — Понятно только то, что я ничего не чувствую… — Джису устало провела ладонью по лицу. — Я ничего не вспомнила, ничто не коснулось меня изнутри… Это значит, что я впервые сталкиваюсь с таким твоим поведением. Ты никогда не угрожал мне раньше. И никогда не пугал меня и не обвинял. И не целовал тоже… — Нет, однажды уже целовал… — лицо Тэхена стало расслабленным и спокойным. — Такое уже было. Прямо на выставке поцеловал. Я устраивал перфоманс на тему страсти. Многие пришли тогда… Мино-хен тоже был. В первом ряду сидел. За тот перфоманс я нарисовал картину, нечто вроде мастер-класса — показал им своеобразную страсть. И я сказал, что отдам картину тому, кто удивит меня. И меня удивила ты. Ты начала петь посреди перфоманса — какую-то итальянскую оперетту пела. И тогда я хотел отдать тебе картину, а потом меня словно толкнуло — я схватил тебя и поцеловал. Там До Кенсу и познакомился со мной. Он был в ярости. Кричал, что это неуважение к тебе. Еле-еле его успокоили… — И что? — Я понял, что он был в тебя влюблен когда-то. Но, по-видимому, понял, что твое сердце ему не по зубам. И решил хотя бы дружбой сгладить шероховатость. Он умный человек, До Кенсу. Но он не сможет позаботиться о тебе. Как и твоя семья. Как и твой муж. Сможет только Гук. Он морально сильнее, вот в чем дело. — Я не нуждаюсь в защите… — Нет, нуждаешься… — с жалостью сказал Тэхен. — И знаешь, я принял решение. Я все равно буду рядом с тобой, хочешь ты этого или нет. Даже если ты и будешь всю жизнь позировать только Ча Ыну. Я все равно буду за твоей спиной. Буду защищать тебя, даже если это и оскорбит тебя. И сделаю все это не только для тебя — но и ради самого себя. — Эгоистично звучит, — вырвалось у Джису. — Еще как… — пробормотал он. — Но я в твои игры больше играть не намерен, Джису-я. Я не поддамся на твои провокации. Теперь я буду поступать так, как хочу поступать. В дверь стукнули — деликатная Нэнэ открыла ее ровно минуту спустя — не входя в комнату. — Прошу прощения, — вежливо сказала она. — Господин Гук ставит машину во дворе. Минут через десять он будет в мастерской. — Я рад, — Тэхен, казалось, повеселел. — Не забудь, Нэнэ, сегодня он ужинает у нас. — Мне проводить госпожу Джису до черного входа? — спросила та. — Если я выведу ее сейчас, он не успеет понять, что она приходила. — Зачем? — Тэхен внимательно посмотрел на Джису, словно стараясь впитать каждую черточку ее лица в себя. — Гук будет рад увидеть ее тут. Не хочу мешать такой встрече. Пусть придет сюда. Наверняка, она и сама будет не против увидеться с ним. Не так ли? Джису ему ничего не ответила — она все раздумывала над фразой, которая явно вырвалась у него. — Спасшийся бегством Кенсу… — сказала она сама себе. — Что это могло бы значить? Неужели он пропал, чтобы защитить себя? Неужели он из-за этого избегает меня?.. Могло бы быть так, что именно я — вольно или невольно — заставила его покинуть город?.. *** — Признаться… Я был бы рад, если бы ты пришла до того момента, когда согласилась позировать Ча Ыну… — Чонгук пил кофе и изучал Джису, стараясь понять, что она тут делает. — Но не после… Как ты вообще могла согласиться работать с ним?.. — Я не соглашалась позировать, — Джису выглядела расстроенной, — Я просто хотела поработать с Зико и с ним, а они поняли это не совсем верно. Но сейчас я думаю, что та наша встреча была не зря. В любом случае, я буду позировать в одежде среди многих людей. Не думаю, что он как-то может испортить мне настроение или навредить. — Хочешь вертеть смазливым личиком перед ним? — недобро усмехнулся Чонгук. — Впрочем, он тоже смазливый. Думаю, вы даже друг другу понравитесь. Ты-то ему давно уже нравишься. — Даже если и так, вас всех это не касается, для меня лично это просто работа. Я так работаю… — строго сказала она. — И слушать оскорбления или намеки я не хочу. Я пришла извиниться… Они с Тэхеном переглянулись. На его лице все еще сияли невидимые вопросы — неужели она не расскажет Чонгуку об их споре, неужели не упомянет то, что он напугал ее — и к тому же поцеловал. — Теперь мне больше сказать нечего, — буркнула она, поднимаясь. — Мне пора домой. Завтра мне рано вставать — у меня подработка. — Я отвезу тебя… — Чонгук выглядел злее обычного, исчезла его фирменная улыбка, легкость в движениях исчезла, будто бы ее и не было. Он вел себя немного грубовато, но спорить с ним сегодня Джису бы все равно не решилась. Она почему-то опасалась Чон Чонгука — и давала в этом себе отчет. — Не стоит, — Джису хотела отказаться, но осеклась — лицо Чон Чонгука не предвещало ей ничего хорошего. — Я, правда, хочу немного пройтись. Мне немного душно тут… — Я отвезу тебя, — строго сказал он, перебив ее. — Это мое право и мое решение. Иначе я буду волноваться, что с тобой и где ты. Судя по всему, тебе нельзя оставаться надолго одной. Желающих испортить настроения пруд пруди. — Хорошо, хорошо, — кивнула Джису. — Но только до станции метро. Оттуда я хочу пройтись сама. Она поднялась вслед за Чонгуком — но почему-то снова и снова озиралась, чтобы понять, пришел Тэхен в себя или нет. С приходом Чонгука он немного поник — будто бы услышал что-то, что слышать не хотел. Его поведение, его слова, его злость — все это отталкивало Джису, но почему-то она никак не могла оторваться от Тэхена. Она словно понимала, что частично сама спровоцировала его на такую реакцию — и немного радовалась ей. Вот это был он, настоящий Тэхен, живой и искренний, а не красивая и вежливая картинка, которая больше настораживала, нежели радовала. И все-таки, когда он целовал ее, она не чувствовала ненависти или неприязни — скорее она поймала себя на мысли, что ей больше всего на свете хочется пожалеть Ким Тэхена. — Я могу… — вырвалось у нее. Чонгук оглянулся, Тэхен все еще смотрел в стену. — Я могу позировать и для мастера Тэхена тоже, — тихо сказала она. — Мне не будет сложно. И я рада буду помочь. — Не понимаю… — Чонгук покачал головой. — Разве ты уже не выбрала своего фаворита? — Я просто работаю с Ча Ыну, — сказала Джису. — Могу также поработать и с мастером Тэхеном. Мне не будет сложно. Я люблю его картины больше других. Она посмотрела на Тэхена, который удивленно изучал ее. — Если, конечно, мастер Тэхен хочет рисовать меня для конкурса. — Хочу, — быстро сказал он. — Разумеется, я хочу. Я уже и не думал, что ты предложишь мне это… Он силился показаться строгим и сердитым — но его самого распирало от счастья. Он был вне себя от порыва чувств, улыбка не сходила с его лица. — До свидания, — сказал он Джису, когда она покидала студию. — Прости, если вдруг я тебя обидел. — До свидания, — отозвалась она негромко — чтобы идущий впереди нее Чонгук не мог услышать. — Рано или поздно, мастер Тэхен, я все равно все вспомню. И тогда пойму врешь ты мне или нет. И правда откроется для меня под другим углом. Я, наконец, смогу понять, что ты говорил мне сегодня… И почему… И тогда… — Что тогда? — спросил Тэхен. — Что будет тогда? — Тогда вернется та Джису, которую вы знали и любили… — сказала она, немного грустно. — А вот нынешняя я… Она исчезнет. — Джису, — окликнул ее Чонгук, девушка быстро поклонилась и бросилась за ним. Меньше всего на свете она хотела заложить сомнения в душе этого человека. Тэхена она все равно понимала — пусть даже и такого, двуликого. Даже такой Ким Тэхен был ей дорог — и близок, память не могла скрыть этого от нее. А вот понять Чонгука она боялась даже попытаться. Сложный, неимоверно сложный человек со своими личными тайнами — по его поведению, манерам и взглядам она смогла догадаться — он видит и ее, и Тэхена насквозь и знает все, о чем они думают. — Садись, — сказал он, открывая переднюю дверцу. — Садись, Джи. — Только до станции метро, — напомнила она. — Это уже не тебе решать, — усмехнулся Чонгук. — Ты виновата не только перед Тэхеном. А как же я? Думаешь мне приятно, что мой давний соперник по моей истории любви будет рисовать мою любимую женщину? — Я свободна от отношений… — так, к слову, заметила Джису. — Я могу и одна прогуляться. И то, что я вспомнила мое прошлое, оно не дает тебе права вести себя так, будто бы я твоя собственность. — Это тебе так кажется, — отозвался Чонгук. — Но смотри — пока ты будешь ходить одна, какой-нибудь еще художник придет рисовать тебя, а ты и не сможешь отказаться. — Дуру из меня делаешь? — уточнила она. — Я же все объяснила. — Я хочу, чтобы ты отказалась работать с ним, — сказал он, чуть помолчав. — Я могу объяснить Зико, чтобы он извинился за тебя и пересмотрел ваши договоренности. Ты не должна выставляться, Джису. Я уверен, твои брат и муж тоже об этом говорили. — Я теперь сама решаю, как мне жить и что делать… — С тем хмурым парнем? — усмехнулся Чонгук. Он сел за руль и быстро повел машину по шоссе. — Какие у вас отношения? — Никаких… — сказала Джису. — Но это тоже не твое дело. — Все, что касается тебя, мое дело, — Чонгук резко затормозил — прямо посреди пустого шоссе. — Джи, ты моя. И мой долг оберегать тебя. Если с тобой что-то случится… — Вы с Тэхеном убеждали меня, что со мной ничего не может случится… — Джису внимательно посмотрела на него. — А теперь сами себе противоречите. Я права? Есть что-то, что может навредить мне? Из-за моего прошлого? Или кто-то, так? — Ты что-то вспомнила… — Чонгука осенило. — Что-то вспомнила — а Тэ не подтвердил твои мысли. — Я думаю, ты ему запретил говорить мне правду… — резко сказала Джису. — Он живет в тени твоей опеки. Он боится тебя. Но мастер Тэхен должен открыть глаза — жизнь в лжи отвратительна. — Считаешь, что я заставляю его лгать? — усмехнулся Чонгук. — Хорошее у тебя мнение о человеке, которого ты любила в прошлом. — Я, возможно, и любила тебя, но время прошло, — Джису нахмурилась. — Я отказываюсь верить в наши отношения, пока не знаю правду! Я не доверяю тебе! Вот мой ответ, если ты еще не понял. — Что ты вспомнила? — серьезно спросил он. — Скажи мне. Ты должна мне сказать. Тебе угрожает опасность, если вдруг ты сделаешь неверный шаг. И твой брат, и твой муж, и тот хмурый парень не спасут тебя. — Меня кто-то пытался изнасиловать в прошлом… — Джису не хотела говорить, но серьезный тон Чонгука показался ей странным. — Там был огромный дом с зеркальными полами. И белый рояль. Он существует, потому что мастер Тэхен рисовал меня там вместе с Джой. — И Джой… Ты ее вспомнила… — Она погибла не просто так, вот что я поняла… И напали на меня тоже не просто так… — твердо сказала Джису. — И пока я не узнаю правду… — Ты никогда ее не узнаешь, — Чонгук накрыл руку Джису своей. — Ее просто нет в твоей памяти — правды. И поэтому ты не вспомнишь ее никак. Так было бы лучше для тебя. Но ты ведь так просто не успокоишься? — Нет, — Джису вырвала свою руку. — И пока я не знаю правды, все вокруг для меня потенциальные враги. Кроме одного человека. Он помогает мне найти ее. — Если я расскажу тебе правду, ты успокоишься? — спросил Чонгук. Взгляд его потемнел от ревности — глаза стали стеклянными. — Смотря, что ты расскажешь… — Все расскажу… — Чонгук оглянулся. — Все, что ты хотела узнать. И отвечу на любые твои вопросы… — В чем подвох? — Джису удивилась. — Конечно, я согласна! Расскажи мне все! Неужели это правда? — Но взамен ты должна переехать ко мне, — сказал Чонгук. — Так будет лучше. Я смогу защитить тебя только так. Мой адвокат ускорит твой развод, и потом мы поженимся. А после конкурса уедем в Лондон — я, ты и Тэхен. — Что? — удивленная Джису никак не могла понять. — Не понимаю. — Я женюсь на тебе и увезу тебя подальше отсюда… — Чонгук смотрел серьезно. — Если хочешь узнать правду. Твоя жизнь должна измениться полностью. Если ты согласна — тогда тебе не стоит больше искать правду. Я сам тебе ее расскажу.