Слепые слышат

— Гук был прав, — сказал Тэхен, немного помолчав. — Вы изменились. Перестали быть той Джису, которую мы оба знали. И все же это действительно вы… Ведь это вы? Или я сошел с ума? — Вы сменили тему, но я все же снова попрошу вас… — Джису не успокаивалась — сердце ее, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. — Почему со мной рядом Джой? Пак Суен… Что вы о ней знаете? Почему вы рисовали нас обеих… Скажите мне, прошу! Хотите я встану на колени? — О нет… — художник испуганно бросился к ней. — Не надо, прошу вас! Я не переживу, если вас унизят! Вы мне дороги, Джису, вы же знаете это… То есть — раньше знали. Сейчас я для вас незнакомец, так ведь? Вы не знаете, кто я. Вы даже не помните нашей дружбы. — Я сейчас не об этом, — Джису рассердилась. — Я о том, что вы вчера обещали мне. Помочь мне, так? Почему же вы не хотите помочь мне? Зачем было убеждать меня в том, что вы искренне обеспокоены моей памятью, если вы не можете ответить мне даже на обычный вопрос? — А зачем вам вспоминать Джой? — Тэхен рассерженно разве руками. — Зачем? Почему ее? Почему не меня, например? Джису-я? Почему вы, нет, не так… Почему ты не хочешь вспомнить меня? Разве я мало для тебя значу? Почему ты вспомнила Гука? А?! А?! Он отчаянно и сердито вцепился в запястье девушки и потянул ее на себя — Джису не успела даже испугаться. Несколько раз встряхнув ее, Тэхен устало прислонился к стене и отвернулся от нее — девушка успела заметить предательский блеск его глаз. Такая реакция не могла не испугать ее — но прежде всего, она заинтересовалась самим Тэхеном. Не столь он сдержан, видимо. Но и не равнодушен тоже. — Простите… — пробормотала она. — Прошу прощения. — Нет, — Тэхен словно очнулся, бросившись к Джису. — Ты меня прости. Я знаю, ты не виновата. Виноват тот мерзавец, что напал на тебя. Гук сказал, что тебя хотели ограбить… Он очень переживал. Он до сих пор винит себя в этом. Ведь это из-за него ты тогда задержалась на работе. Из-за него ты попала на тот мост. — При чем тут господин Чонгук? — Джису стало неловко. — Я не помню тот день, но я никого в нем не виню. Никто не виноват, кроме преступников и обстоятельств. Это все. — Джису-я… — Тэхен присел на корточки и заглянул ей в глаза. — Я же его лучший друг. Я все знал и знаю. Я знаю, что у вас был роман. Я знаю, что он предлагал тебе развестись с мужем. И я растащил их с твоим братом, когда они едва не убили друг друга. — Они подрались? — Джису в отчаянье схватилась за голову. — Из-за меня? — Твоему брату претило то, что он сделал из тебя неверную женщину… — Тэхен задумчиво посмотрел в сторону. — Я бы сделал то же самое, если бы у меня была сестра. Но на месте Гука никто бы не удержался… Ты была такой красивой, Джису-я. Как сейчас… Но тогда в твоих глазах горело пламя. Ты хотела всего и сразу. Поэтому я стал рисовать тебя — невозможно было удержаться. — Я изменяла мужу… Так значит, это правда… — исступленно повторяла она про себя. — Боже… — В тот день ты встречалась с адвокатом по разводам… — Тэхен встал и взял из ее рук картину с Джой. — Ты позвонила Гуку. Он был дико счастлив. Сначала, правда, не мог поверить, но потом сказал мне, что скоро вы будете вместе. Я… Я был рад за вас обоих, правда! Он радовался, буквально светился от счастья. И помчался к тебе. Сказал, что обязан быть с тобой. — Он поехал ко мне? — Джису отвела взгляд. — Но разве… Я не была с Кенсу в тот день? До Кенсу, мой друг. — Ты помнишь и его? — ахнул Тэхен. — Ты помнишь Джой и Кенсу, но не меня?.. — Я не могу его найти, — Джису устало села на стул, который использовали для того, чтобы добраться до верхних полок. — Он не выходит на связь. — Я не знаю, где он, — резко сказал Тэхен. — Он не нравится мне. По всей видимости, он тоже испытывал к тебе чувства. Я всегда подозревал. — Он был моим другом… — удивилась Джису. — Мой муж о нем хорошо отзывался. — Он всегда уговаривал тебя не поддерживать общение со мной и Гуком, — вспоминал Тэхен. — Мы его раздражали. Я думаю — банальная ревность. Он находил повод прервать наши встречи, всегда мешал тебе встретиться с Гуком. Гук его тоже презирал… Но, наверное, понимал, потому что невозможно было относиться к тебе равнодушно. Слишком ты была хороша… — задумчиво произнес он. — Ты вдохновляла всех и сразу. — И что было после того, как он приехал ко мне? — напомнила ему Джису. — На меня напали? — Он вернулся поздно, — Тэхен стал вспоминать. — Сказал, что вы поссорились. Что ты решила пойти с Кенсу, а не с ним. Он очень переживал из-за этой ссоры. Прямо беспокоился. Ходил из угла в угол. А потом ночью мы узнали, что на тебя напали… Я едва не умер тогда. Я… Я тоже попал в больницу. Но я не хочу об этом говорить. — А что насчет Джой? — Джису подняла глаза на Тэхена. — Что насчет нее? Не хотите ничего мне о ней рассказать? — Она была не самой лучшей подругой, вот и все, — Тэхен хмыкнул. — Я ее недолюбливал. Но я всех недолюбливал, кто отвлекал ваше внимание от нас. Такой уж я. Я собственник. — Как она оказалась со мной на этой картине? — Джису упорно расспрашивала его. — Неспроста же вы решили нас нарисовать? — Это было после тех съемок… — нехотя пояснил Тэхен. — Для рекламы. Тогда я начал просить вас позировать мне. И она тоже приходила. Вроде как подруга… Но ее нутро было темным, она была завистливой и хитрой. Я это сразу понял. Пока тебя не было, она буквально липла к Гуку. Постоянно просила меня нарисовать ее. Она была очень красивой, я не отрицаю, но я всегда смотрю на людей с другой стороны — и мне рисовать ее не хотелось. Совсем. — Но все-таки нарисовали… — кивнула Джису на картину в его руках. — Это Гук попросил, — Тэхен помог ей подняться. — Она нашла к нему подход. Хитрая была очень. — О мертвых так не говорят, мастер Тэхен, — Джису тыльной стороной ладони протерла влажные глаза. — Не надо так. — Прости… — Тэхен виновато улыбнулся. — Прости меня. Я давно должен был извиниться, однажды, наверное, найду в себе силы. Пока это все, что я могу рассказать. Гук и так убьет меня за то, что я лезу к тебе в голову. — Он просил ничего не говорить мне, да? — уточнила Джису. — В прошлый раз… Когда вы пришли в ресторан… Он сказал, что настаивает на возобновлении наших отношений. Он словно не понимает моих чувств. Просто хочет, чтобы я жила так, как раньше, и все. — Такой он человек… — Тэхен вздохнул, убирая картину на полку, он отошел к другому стеллажу, задумчиво перебирая коробки. — Но Гук спас меня. Спас многих из нас. Знаете… Есть люди, живущие красотой. Вдохновением. Такие люди. И вот такие есть и среди нас. Такой, например, я. И такая вы. Он нас поэтому заметил. — Но я не могу пока принять то, что я обманывала мужа… — попыталась объяснить Джису. — Я почти год живу новой жизнью и… — Гук это не примет, — Тэхен достал небольшую картину в плотном чехле. — Он никогда от тебя не откажется, Джису-я. Знаешь почему? Знаешь? — Почему? — Джису безвольно приняла картину, которую он передавал ей. — Почему? — Потому что ты лучшая из лучших, — улыбнулся Тэхен. — Он уже разочаровался однажды, и во второй раз разочаровываться не намерен. Он ищет идеал. Для меня и для себя. И для всех. Огорошенная его словами, девушка задумчиво сняла чехол с картины, аккуратно сняв тонкий слой пергамента — и ахнула. С картины на нее смотрел Чон Чонгук в темном костюме с черной рубашкой — он стоял у края пустой сцены, а пол под ним был полностью охвачен пламенем — буквально сгорал на глазах. На самой же сцене танцевали одинокие балерины в белых пачках, пустых и безликие, отчетливо виднелись только тоненькие ножки и ленты на волосах, ничего больше — и на самом краю сцены сидела обняв колени и опустив голову крошечная темноволосая фигурка, словно старавшаяся спрятаться от целого мира. Между нею и Чонгуком простиралась сцена с балеринами — безумное зрелище. — Это красиво… — пробормотала Джису. — Даже слишком. — Это наш с ним мир, — уверенно сказал Тэхен и погладил картину рукой. — Я рисовал ее четыре года назад. Так и не решился кому-нибудь продать. Пусть будет у меня, пожалуй. *** Как ни старался Ким Тэхен — после стычки в подвале его дома разговор с Джису не клеился. Девушка казалась вялой и расстроенной, на его жадные расспросы она отвечала подавлено и машинально, сама, казалось, витала в облаках — настолько далека она была от него. Тэхен старался — он искренне старался отвлечь ее или заинтересовать, но это получалось из рук вон плохо. Ситуацию спасла его Нэнэ — пожилая горничная словно заметила перемену настроения гостьи и наотрез отказалась провожать ее без ужина. — Время уже позднее, — строго сказала она Джису так, словно та была маленькой девочкой. — Пока вы не поедите, я вас не отпущу. — У меня, правда, нет аппетита, — тихо парировала Джису. — Спасибо вам, но я, наверное, пойду… — Пожалуйста, — равнодушно сказала та. — Но после ужина. А до ужина, извольте посидеть с моим хозяином. — Ты обижена на меня? — Тэхен пересел на диван к Джису, заглянув в ее глаза. — Прости, что я расстроил тебя. Черт… Я такой идиот. — Нет, нет, — девушка покачала головой. — Вы тут не при чем, мастер Тэхен. И никто не при чем. Виновата тут только я. Никто кроме меня. — Но в чем ваша вина? — молодой художник смотрел в потолок, как расстроенный ребенок. — Ты просто полюбила Гука, вот и все. Он красивый и умный. Он полон достоинств. Никто тебя не осудит. Пак Суен, например, тоже ходила за ним как привязанная. — Но я-то была замужем… — напомнила Джису. — Это она с ним приходила в больницу ко мне, после того, как я упала, да? — С чего ты взяла? — Тэхен опустил голову. — Откуда ты знаешь, что она была в больнице? — Ее парень говорил, — Джису больше ничего не скрывала. — Я встречалась с ним. Он злился на меня. Посчитал, что я виновата в том, что произошло с Джой. И медсестры узнали ее на фото. Сказали с ней был молодой красивый парень. — Наверное, это был Гук… — Тэхен заволновался. — Но я не могу сказать точно. Я не лезу в его дела. Я даже не пытался узнать, где ты лежишь. Я… Я… Значит, парень Суен… Он говорил… Это странно, странно. — Вы тоже меня навещали, — догадалась Джису. — Только приходили один, так? Тэхен повернулся к ней лицом, внимательно глядя ей прямо в глаза, рука его накрыла ее руку, глаза горели надеждой. — Ты вспомнила? — спросил он. — Или же… — Мне сказали медсестры, — Джису не нашла в себе силы обмануть его. — Молодой растрепанный парень, который плакал на крыльце… Это были вы? — Я, — исступленно признался он. — Гук не говорил мне, где тебя держали… А позвонить твоему брату я не мог. Я нашел тебя через Мино-хена, он дал мне адрес в обмен на одну из моих картин. Я приехал туда, а меня не пустили к тебе. Тогда я разрыдался, и они сжалились — показали тебя через стекло в коридоре… Потом я ничего не помню. — Я… — Джису не находила слов. — Спасибо за вашу заботу. Значит… Сон Мино дал адрес? — Я пришел домой поздно, вымок под дождем. Потом долго болел… — Тэхен откинул голову назад. — Ничего не помнил. Гук говорил, что я постоянно звал тебя, снова и снова. Он обещал мне, что ты вернешься к нам. Ко мне и к нему. — Как это странно… — пробормотала Джису. — К вам и к нему? — Но я не претендовал на тебя, — грустно сказал Тэхен. — Я знал, что ты любишь Гука. И я это принял. Я хотел быть просто другом. Мне бы этого хватило, клянусь. — Могу я… — Джису настолько тронула его история, что у нее хватило сил только сжать его руку в ответ — рука Тэхена была вся в отпечатках краски, в следах от карандаша — трогательное зрелище. — Что-нибудь сделать для вас? — Можешь, конечно, можешь! — на лице художника появилась широкая улыбка, глаза засияли. — Останься с нами. Со мной и Гуком, пожалуйста. Мы хотим, чтобы ты была рядом… И сегодня, и всегда. Даже если между тобой и Гуком все кончилось — мы можем быть друзьями. Мы хотим помочь тебе. Ты все вспомнишь… Или нет — но тогда мы можем создать новые воспоминания. Ведь так? Так же? — Я… — Джису растерянно смотрела по сторонам, сердце ее дрожало. — Я… Я несу ответственность перед своей семьей, мастер Тэхен. Я причинила мужу и брату много боли. — Я уеду в конце года в Лондон, — сказал он расстроенно. — Гук увезет меня. Мне тут плохо, он это видит. По моим картинам — я потерял свое вдохновения. Я не скоро вернусь, возможно, никогда не вернусь. Но ты можешь поехать с нами. Пожалуйста… И вдохновенно, словно забыв, что Джису молчит и не может подобрать слова, чтобы ответить ему, он мечтательно рассуждал снова и снова. — Мы будем жить в пригороде, в нашем доме… Ты можешь заняться садом, ты ведь любишь цветы? Я куплю собаку. Шпица! Я люблю пушистых собак. Я буду рисовать тебя, а Гук защитит нас от мира. Все будет хорошо, Джису-я. Мы позаботимся о тебе. Я обещаю тебе, обещаю. *** Поздним вечером, когда Джису очнулась от своих мыслей, она уже стояла на станции возле своего дома. Расстроенная, она забыла о том, что живет теперь в другом месте — и пропустила нужную станцию. Ничего не оставалось, ей все равно однажды пришлось бы вернуться домой. В кармане она нашла ключи — и понадеялась, что Намджун и Дженни не дома. Дверь не поддалась ключам — и Джису испуганно вынула ключ. В открытую дверь на нее смотрели Дженни Ким. Девушка в строгом костюме с минуту смотрела на Джису, пока та не очнулась — это все еще ее дом, и она не обязана стоять на пороге. — Дай пройти, — сказала она. — Я за вещами. — Зачем ты пришла? — спросила Дженни, немного помолчав. — Он вышел поставить машину, скоро вернется. Не считаешь, что хватит с него горя? — Не лезь в наши дела, пожалуйста, — Джису не была настроена ссориться. — Я заберу вещи и уйду. Не беспокойся. — Ты меня не беспокоишь абсолютно, — нахамила Дженни. — Только Намджун. Дай ему развод, Ким Джису. Я прошу тебя. — Просишь? — Джису удивленно обернулась, глядя на Дженни. — Ты просишь меня? — Да, — кивнула та. — Ты ведь не любишь его. Ты любишь кого угодно, но не его. Дай ему развод. Мы оставим тебе эту квартиру, хочешь, даже будем помогать деньгами первое время… — Ты с ума сошла? — Джису оскорбленно прошла мимо Дженни. — Не лезь в семейные дела. Если мы разведемся, то точно не ради тебя, поняла? — Уходи скорее тогда! — Дженни не отступала, она шла за Джису в спальню, куда та прошла собрать вещи. — Я передам, что ты заходила. Вызвать такси? Я соберу вещи и пришлю тебе все… — Оставь меня, — Джису надоело слушать ее притязания. — Не прикасайся к моим вещам. Я же сказала, что уйду, так оставь меня в покое! — Я не хочу, чтобы он тебя видел, — заявила та. — Я не перенесу, если ты снова разобьешь ему сердце. — Снова? — Джису так и застыла с кофточкой, которую она сняла с вешалки в руках. — Снова? Что ты знаешь обо мне, а? Что? — Я знаю, что До Кенсу любил тебя, — строго сказала она. — Знаю, что Бэкхен-оппа увивался за тобой и продолжает это делать и дальше. Знаю, что ты хотела развода. Я все о тебе знаю. Ты мечтаешь не о семье. Ты мечтаешь только о том, чтобы поскорее стать звездой, о деньгах, о яркой жизни, вот о чем ты мечтаешь. — Вот как? — Джису рассердилась. — Все! Я больше не намерена тебя слушать! Исчезни с моих глаз или я за себя не отвечаю. Свали из моего дома! — Он больше не твой дом, — Дженни тоже потеряла самообладание. — Ты тут никто! Свали ты! — Что? Ты совсем с ума сошла, да? — Джису с силой закрыла дверь. — Не подходи ко мне! Не смей подходить ко мне! — А то что? Что будет, а? — Дженни распахнула дверь и оттолкнула от нее Джису. — Я тебя уничтожу, Ким Джису! Я уничтожу тебя! Они стояли, готовые броситься друг на друга, пока не услышали звук открываемой двери — Намджун сразу же узнал ботинки у входа и бросился в спальню, оставив пакеты на пути. — Джун-а… — Дженни расстроенно смотрела на него. — Джун-а… — Джи… — радостно бормотал Намджун. — Ты вернулась, Джи?! — Вернулась собрать вещи, — Джису буквально сгорала от злости. — Ты время зря не теряешь, да? Может быть, вещи мои уже у нее? Отдай ей все! Все отдай! Она с ненавистью срывала вещи с вешалок, от одного вида Намджуна, обида и злость, которые таились внутри нее, вырвались наружу — она стала кидать стопки вещей в сторону Дженни и Намджуна — та спряталась за спину парня, а он удивленно и расстроенно тянулся к Джису. — Джи… — умолял он. — Успокойся, Джи! — Я уйду, уйду отсюда, — кричала Джису. — Я уйду! Но дайте мне, черт вас дери, собрать мои вещи! Я сказала, что уйду! Убери ее от меня! Убери… Она сорвала оставшиеся вещи — последней с плечиков на пол соскользнула тонкая шелковая кофточка. Не заметив ее, Джису босой ногой резко наступила на нее, повернувшись к кровати, не удержалась на ногах, поскользнулась — и упала на спину, резко взмахнув руками и не успев остановиться. Сквозь сдавленный крик Дженни и ужас в глазах мужа, Джису почувствовала резкую боль в затылке, металлический привкус крови во рту. — Я теряю сознание… — успела подумать она, прежде чем ее мир окрасился в черный. — Что со мной?..